Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[10-12-02]
Атлантический дневникАвтор и ведущий Алексей Цветков Следствие продолжаетсяСегодня мы в состоянии с исчерпывающей точностью указать время и место зарождения коммерческой отрасли с оборотом в миллиарды долларов. В 1841 году в американском журнале Graham's был напечатан рассказ Эдгара Аллана По "Убийство на улице Морг", первый в истории литературы детективный рассказ. Два года спустя он вернулся к этому жанру в рассказе "Золотой жук". Детективные сюжеты в широком смысле существовали в литературе всегда. Заслуга По состоит в том, что он впервые выстроил историю преступления как некую головоломку со встроенными ключами к разгадке, которая приводится в конце. Эта конструкция с некоторыми неизбежными вариациями остается рабочей по сей день и для многих стала настоящей золотой жилой. К сожалению, не для самого Эдгара По, который в 1849 году умер практически нищим, от последствий чрезмерной любви к алкоголю. Первым, кто сделал на детективе серьезные деньги, был, конечно же, Артур Конан-Дойл, создатель бессмертного Шерлока Холмса. В каком-то смысле эта литературная пара, По и Конан-Дойл, напоминает мне историю Александра Попова и Гульельмо Маркони. Первый изобрел радио в 1885 году, но в силу особенности русского уклада, отмеченной много позднее Виктором Черномырдиным, не смог ни внедрить свое изобретение, ни извлечь из него материальную пользу. Маркони, который изобрел радио совершенно независимо через год после Попова, но который жил на Западе, получил и патент, и богатство, и славу, а в конечном счете и Нобелевскую премию. Детективный жанр изначально был отраслью так называемой "бульварной" или "желтой" литературы, и в значительной степени остается в этих рамках и сегодня. И дело здесь не обязательно в презрении так называемой "высокой литературы" к занимательному сюжету - скорее, в ограничениях, присущих детективу от природы, в его исходных условиях. Напомню: задача автора заключается в том, чтобы читатель не угадал преступника почти до последней страницы, но когда его разоблачит сам автор, читатель должен ударить себя в лоб: дескать, какой же я простофиля, да ведь все было ясного с самого начала! Некоторые из ограничений очевидны с первого взгляда: так например, никому не нужен детектив, где персонаж, совершивший преступление, выведен лишь в последней главе. Другие не столь очевидны, но именно они закрывают доступ в "большую" литературу: поскольку задача автора заключается в том, чтобы пустить читателя по ложному следу, он лишен возможности снабдить героев убедительными психологическими портретами, потому что это дало бы нам возможность "заглянуть им в голову". А поскольку роман - жанр по преимуществу психологический, получается нечто вроде стометровки с мешком кирпичей: добежать-то можно, но на призовое место рассчитывать трудно. Впрочем, в конце дистанции многие авторы детективов меняют свой мешок кирпичей не на латунный кубок, а на мешок денег, поэтому жалеть их особенно не стоит. Показательно, что Агата Кристи, чей успех в этом жанре не имеет себе равных, с точки зрения литературы - полный ноль, ее персонажи - картонные куклы, а их приключения описаны нарочито картонным языком. У ее героя Эркюля Пуаро вместо психологии - усы, часы, пародийный французский акцент и набор дежурных реплик. Но зато ей было мало равных в искусстве выстроить сюжетный лабиринт и занавесить читательские уши лапшой. Это, конечно, не писательский дар, а искусство составления кроссвордов и ребусов, и наследники Кристи потратили немало усилий на то, чтобы вырваться из "желтого гетто", не сводя при этом, однако, глаз с упомянутого денежного мешка. Первоначально фигура сыщика обладала качествами, близкими к сверхчеловеческим: проницательным интеллектом, внушительной физической силой и твердым авторитетом. Но читатель требовал правдоподобия и игры на равных. Так появились Пуаро и мисс Марпл с их комическими ужимками, а позднее - детективы с личными проблемами и трагедиями, с человеческими недостатками. Феминизм тоже не остался без трофея - все чаще в качестве сыщиков выступают женщины. Собственно говоря, тема, которую я поднял, не требует обращения к специфике современного русского детектива, но пару слов я все-таки себе позволю. Самые известные из сегодняшних российских сыщиков - это Анастасия Каменская Марининой и Эраст Фандорин Акунина. Оба персонажа, конечно, подражательные, позаимствованные из англо-американского канона: Каменская - из уже упомянутой женской обоймы, а Фандорин принадлежит к давно популярному жанру исторического детектива. Тем не менее, оба производят впечатление пришельцев из седой старины, поскольку абсолютно не отвечают современным требованиям правдоподобия. Сегодняшние российские органы внутренних дел, где якобы служит Каменская, имеют репутацию коррумпированности, жестокости и чудовищной некомпетентности - нужно обладать совершенно необузданным воображением, чтобы представить себе в этой среде женщину, склонную к интеллигентности и регулярно разоблачающую преступников. Что же касается Фандорина, то это вообще не детектив, а герой комикса, наделенный сверхъестественными способностями и борющийся с демоническими злодеями. Иными словами, все это скорее фантазия, совсем другой жанр. Если возвратиться к магистральному направлению, можно сказать, что сегодня среди авторов детективов нет признанного лидера вроде Конан-Дойла или Кристи, хотя есть небольшая команда претендентов, идущих, что называется, нос в нос. Большинство из них, как уже издавна повелось - женщины, хотя читатели таких романов - в подавляющем большинстве мужчины. Заработки этих людей иногда исчисляются в семизначных цифрах. Тем не менее, можно понять желание вырваться вперед и вместо командного первенства получить единоличное. Такую попытку недавно совершила американка Патриша Корнуэл. Героиня ее романов, пользующихся бешеной популярностью, - Кей Скарпетта, главный медицинский эксперт штата Виргиния, в связи с чем атмосфера этих романов, прямо скажем, специфическая, не для слабонервных. При этом, несмотря на то, что сама Корнуэл имеет профессиональный опыт работы в этой области, ее романы, согласно обычной для детективного жанра практике, предваряются списком экспертов с изъявлением благодарности - постоянные консультации с экспертами способствуют впечатлению правдоподобия, неотразимому для читателей. Казалось бы, что еще можно придумать для расширения личной доли рынка? Патриша Корнуэл придумала. Она решила самостоятельно раскрыть самое нашумевшее преступление в новейшей истории: определить личность "Джека-Потрошителя". Вот сообщение из английской газеты Eastern Post за 11 августа 1888 года. "Примерно без десяти пять утра во вторник Джон Ривз, проживающий в доме 37 квартала Джордж-Ярд в Уайтчейпеле, спускался с лестницы, идя на работу, и обнаружил тело женщины в луже крови на площадке первого этажа. Ривз тотчас же позвал констебля Баррета,.. который нес дежурство в окрестностях Джордж-Ярда, затем послали за доктором Килингом с Брик-Лейн, сразу же прибывшим. Он осмотрел женщину и объявил, что она уже испустила дух, высказав мнение, что она была убита, поскольку имела на груди и на животе ножевые раны. Тело, принадлежавшее женщине на взгляд от 35 до 40 лет, примерно пяти футов и трех дюймов, смуглой и темноволосой, было одето в темнозеленую юбку, коричневую нижнюю юбку, длинный черный жакет и черную шляпку. Эта женщина неизвестна никому из живущих на лестничной площадке, где покойную нашли, и никакого шума ночью никто не слышал. Обстоятельства, таким образом, сочтены загадочными, и тело отправлено в уайтчейпельский морг, а инспектор полицейского участка на Коммершиэл-стрит Эллистон поручил расследование инспектору Риду из отдела уголовных дознаний". Личность убитой была вскоре установлена - ею оказалась лондонская проститутка Марта Тэбрам. На протяжении последующих трех месяцев в лондонском Ист-Энде было найдено еще пять трупов проституток, столь же зверски убитых и изуродованных. Скотленд-Ярд и полиция лондонского Сити, проводившие расследование, пришли к выводу, что все эти убийства, или большинство из них - дело рук одного человека. Несмотря на все усилия, личность этого человека установить так и не удалось - она навсегда осталась загадкой. Похождения "Джека-Потрошителя" были первым в истории случаем серийных убийств, широко освещавшимся в прессе, и поэтому приковавшем к себе внимание всего мира. Попыткам поставить окончательную точку в этом деле потерян счет, и оно по сей день не дает покоя любителям детективных сюжетов. Итак, что может быть лучшей рекламой для автора популярных детективных романов, чем раскрытие реального преступления, и не какого-нибудь рядового, а самого сенсационного за всю историю? Существует ли лучший шанс укрепить свою профессиональную репутацию? Чтобы понять, насколько дерзким был проект, предпринятый Корнуэл, надо учесть, что она, по ее собственным словам, никогда прежде не слыхала о "Джеке-Потрошителе" и не имела понятия о культовом статусе этого персонажа в среде любителей жанра так называемых "реальных преступлений". Скорее всего, эту идею ей подбросил кто-нибудь из издателей или консультантов. Методы следствия, которые имела в своем распоряжении лондонская полиция XIX века, были по необходимости ограничены, они сводились по сути лишь к тщательному осмотру места преступления и дотошному опросу свидетелей и подозреваемых. Эти процедуры никто сегодня повторить не в состоянии. Но зато можно попытаться прибегнуть к новейшим методам судебной экспертизы, о которых современники преступления не имели никакого понятия. Именно этим путем и пошла Патриша Корнуэл. Так называемых "канонических" жертв "Джека-Потрошителя" насчитывают пять, по другим версиям - от трех до девяти. В качестве подозреваемых по этому делу назывались имена многих - от сына королевы Виктории принца Альберта-Виктора до агента царской охранки Александра Педаченко, который был якобы заслан, чтобы скомпрометировать лондонскую полицию, а в реальности, скорее всего, никогда не существовал. В идеале следствие собирает как можно больше фактов и по их совокупности определяет виновного. На практике чаще всего из числа подозреваемых отбирается самый подозрительный, а факты в лучшем случае к нему примеряются, а в худшем - подгоняются. Корнуэл никак не могла получить доступа к полному набору документов и доказательств и по необходимости избрала второй путь. Ее выбор пал на художника Уолтера Сикерта. Сикерт принадлежит к известной плеяде "постимпрессионистов", хотя сам особой известности не добился. Он был учеником таких знаменитостей, как перебравшийся на жительство в Великобританию американец Джеймс Уистлер и француз Эдгар Дега. Его собственные произведения сегодня известны преимущественно искусствоведам, которые занимаются этим периодом. В список подозреваемых по делу "Потрошителя" Сикерт угодил сравнительно поздно, уже во второй половине XX века. На Патришу Корнуэл, как и на других, произвели впечатление сюжеты многих его картин, изображающих сцены преступлений и содержащих возможные намеки на методы знаменитого убийцы. Корнуэл решила взяться за дело во всеоружии современных методов, а для этого, конечно же, надо нанимать экспертов. По неподтвержденным сообщениям, она истратила на расследование 6 миллионов долларов из своих личных средств, и результатом стала вышедшая недавно с кругосветной рекламной помпой книга "Портрет убийцы: "Джек-Потрошитель" - дело закрыто". Поскольку я такими средствами не располагаю, я взял в бесплатные консультанты сайт в Интернете (www.casebook.org), своеобразное досье, где собрана богатейшая коллекция материалов по делу "Джека-Потрошителя", и мои дальнейшие аргументы основаны на почерпнутой оттуда информации. Главным орудием предпринятого расследования была попытка анализа ДНК, которая широко используется в современных методах раскрытия преступлений. Для того, чтобы к нему прибегнуть, в принципе необходимы две вещи: проба ДНК самого подозреваемого или его близких родственников и другая проба, взятая на месте преступления. В данном случае невозможно ни первое, ни второе. Уолтер Сикерт скончался в 1940 году и был, согласно завещанию, кремирован, а о его прямых потомках нет никаких сведений. Что касается проб на месте преступления, то в XIX веке их, конечно, не брали. Патришу Корнуэл это не остановило, и она подвергла анализу переписку Сикерта и его картины, некоторые из которых были ею приобретены и, к ужасу искусствоведов, в процессе анализа уничтожены - Уолтер Сикерт был, наверное, не гений, но в целом довольно неплохой художник. Извлеченные пробы можно было сравнить с большим количеством писем, полученных лодонской полицией и редакциями газет якобы от самого "Джека-Потрошителя". Эти письма, общим числом около шестисот, поступали на протяжении десятков лет. Большинство из них - явный розыгрыш. Более того, многие авторитетные эксперты считают, что истинного нет ни одного. Кроме того, Патришу Корнуэл с самого начала постигла досадная неудача. Оказалось, что ни на письмах самого Сикерта, ни на его картинах не сохранилось органических следов, которые содержали бы ДНК из клеточного ядра, то есть такую, которая уникальна для каждого человека и позволяет определить его почти со стопроцентной достоверностью. Удалось обнаружить лишь так называемую "митохондриальную" ДНК, которая, по оценкам экспертов-оптимистов, сужает круг подозреваемых до одного процента населения, хотя другие считают, что всего лишь до десяти. Впрочем, была и удача, и даже немалая. Пробу, совпадающую с найденной у Сикерта, удалось затем обнаружить на одном из предполагаемых писем преступника, притом на таком, которое, даже по допущению заклятых скептиков, вполне может оказаться подлинным. Это так называемое письмо "Из преисподней", которое, в отличие от большинства других, не подписано "Джеком-Потрошителем", и в которое был вложен кусок человеческой почки. Автор письма утверждал, что отрезал этот ломоть от почки Кэтрин Эддоуз, убитой 30 сентября, а остальную почку зажарил и съел. По тем временам никто, конечно, не мог в точности определить принадлежность этой почки, но в присланном куске были обнаружены следы заболевания, которым страдала Эддоуз. Более проблематичны аналогичные следы, найденные на так называемом "письме Опеншо" по фамилии врача, который анализировал присланную почку и которому оно было адресовано. Согласно утверждению Стивена Райдера, одного из составителей уже упомянутого документального сайта, "письмо Опеншо" никогда и никем не считалось подлинным. Аргумент с ДНК представляет собой, так сказать, центральную и ударную часть обвинительного заключения Патриши Корнуэл, все остальное - путаные домыслы, которые легко опровергнуть и отмести. А поскольку время поджимает, сосредоточим внимание на ДНК. Пробы, собранные командой экспертов Корнуэл, представляют, по их предположению, органические следы, оставшиеся на клапане конверта и изнанке марки. Но в викторианскую эпоху люди с социальным положением Сикерта практически никогда не смачивали их языком, как мы с вами - для этого у них были слуги. Кроме того, в обществе царил повальный страх перед недавно открытыми микробами, и поэтому даже слуги обычно прибегали к специальной губке, смоченной водой. Принимая во внимание сложную и более чем вековую историю всех этих документов, вполне возможно, что органические следы были нанесены много лет спустя, кем-нибудь другим, кто держал их в руках. А что касается пресловутого совпадения, то и его легко отмести. Как уже упоминалось, митохондриальная ДНК сужает круг подозреваемых до 1 процента населения. В викторианской Великобритании это каких-нибудь 400 тысяч человек - пусть и не каждый встречный, но объявлять такой результат успехом следствия, а само дело закрытым - преждевременно. Даже если закрыть глаза на тот неудобный факт, что у Уолтера Сикерта было алиби: в разгар деятельности "Потрошителя" он находился во Франции, и, по крайней мере на период сентября, сохранились письменные свидетельства этого пребывания. Подводя итоги этому дорогостоящему и разрекламированному следствию, Стивен Райдер пишет. "С чем же мы в итоге остаемся? Мне кажется, в лучшем случае мы можем сказать, что Корнуэл обнаружила кое-какие интересные связи между Сикертом и некоторыми из писем в деле Потрошителя, и это, конечно же, стоит исследовать дальше. За это она, разумеется, заслуживает аплодисментов. Исследователи дела Потрошителя годами гадали, существует ли возможность извлечь из сохранившихся документов годную к употреблению ДНК и, благодаря исследованиям Патриши Корнуэлл, мы знаем, что это, судя по всему, возможно. Обнаруженная ею вероятная связь между Сикертом и письмом к Опеншо - важное открытие и, если оно подтвердится, к нашему списку авторов розыгрышей в деле Потрошителя будет добавлен третий. Тем не менее, по-прежнему нет никаких конкретных доказательств связи Риккерта с "письмами Потрошителя", а если бы она и была, отсюда еще очень далеко до права указать на Сикерта как на самого "Потрошителя". Собранные Корнуэл факты вовсе нельзя считать достаточным свидетельством того, что дело решено "на все сто". Никакое жюри присяжных, ни сегодня, ни в 1888 году, не вынесло бы Сикерту приговора на основании этих фактов". На мой взгляд, автор этих строк чрезмерно корректен. Считать, что Уолтера Сикерта нельзя исключить из списка подозреваемых, будь их даже 400 тысяч, можно лишь в том случае, если допустить, что пробы ДНК, снятые с его писем, принадлежат именно ему, а снятые с письма "Из преисподней" - самому "Джеку-Потрошителю". Ни того, ни другого мы сегодня наверняка утверждать не можем. А коли так, весь проект можно считать провалившимся, хотя вряд ли мы услышим об этом из уст самой Патриши Корнуэл. И в этом не было бы особой беды, если бы не досадная рекламная шумиха и не категоричность выводов. Что же все-таки произошло? Как мне кажется, знаменитая писательница впала в грех гордыни и перепутала жанры и профессии. Правдоподобие, необходимое для успеха детективного романа на сегодняшнем рынке, не имеет ничего общего с правдой, это всего лишь литературный прием, а труп, предъявляемый нам как правило на первых страницах - не более, чем театральный реквизит, муляж. В реальности, куда мы возвращаемся, закрывая книгу, разница между жизнью и смертью гораздо острее, а следователи ошибаются много чаще. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
