Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[17-06-03]
Атлантический дневникАвтор и ведущий Алексей Цветков Оптическая иллюзияИстория в ее узловые моменты нередко предстает нашему внутреннему взору в картинах, хотя никто из нас не присутствовал в эти моменты и в этих местах. "Наполеон на Аркольском мосту", "Утро стрелецкой казни" или какой-нибудь "Апофеоз войны" - эти бесчисленные визуальные образы давно оттеснили в нашем сознании набор голых фактов и, как правило, мало в чем с этими фактами согласуются. В большинстве своем художники тоже не были свидетелями событий, и даже когда были, придавали им резкую романтическую или патриотическую окраску. Тем не менее, созданные ими образы истории навеки впечатались в память народов как символы и эмблемы национальной гордости, скорби или позора. Изобретение фотографии и кинематографа изменило ситуацию далеко не к лучшему, потому что лишь усилило иллюзию присутствия, но не добавило правды. Все мы, конечно, отличаем художественное кино от документального, и большинству из нас понятно, что детская коляска на Потемкинской лестнице - плод художественного воображения Эйзенштейна. Но эта критическая способность почему-то пасует перед картиной штурма Зимнего, от начала до конца выдумкой того же Эйзенштейна. Сегодня, однако, у нас есть документальное телевидение, и любое событие мгновенно запечатлевается десятками репортерских телекамер. Значит ли это, что мы сбросили иго предрассудка, и что картина мира стала постепенно приходить в соответствие с реальностью? Не будем торопиться с выводами. Один из самых эмблематичных кадров недавнего прошлого - это падение башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Для американцев и большинства жителей западных стран этот образ знаменует собой историческую трагедию, бессмысленную гибель тысяч ни в чем не повинных людей. Но такое восприятие вовсе не универсально - достаточно вспомнить массовое ликование палестинцев в Рамалле при известии о ньюйоркской трагедии. Один зрительный образ совместил в себе как минимум два разных толкования истории и две различных справедливости. С некоторых пор в арабском и, в более широком плане, мусульманском мире возник столь же мощный зрительный символ, как и ньюйоркские башни - гибель, а точнее даже убийство палестинского мальчика Мохаммеда Аль-Дура во время столкновения воинствующих палестинцев с израильскими солдатами в секторе Газа. На Западе эти телевизионные кадры в свое время промелькнули и были забыты, но в памяти Востока они не изгладились. Несколько арабских стран выпустили марки с изображением сцены гибели Мохаммеда, его именем в Багдаде названа улица, а в Марокко - публичный парк. Во многих крупных городах мусульманских стран стены расписаны фресками со сценой этой гибели и именем жертвы с обещанием отмщения. Вспомним, о чем идет речь. 28 сентября 2000 году Ариэль Шарон, глава израильской партии "Ликуд", но в ту пору еще не премьер-министр, посетил Храмовую гору в Иерусалиме - место, священное как для евреев, так и для мусульман, которые именуют его Харам аль-Шариф. Палестинцы истолковали это как провокацию, а по мнению израильтян просто воспользовались предлогом и начали так называемую "вторую интифаду" - кровавое восстание против израильской оккупации, которое продолжается по сей день. 30 сентября одна из стихийных демонстраций протеста проходила на шоссейном перекрестке в секторе Газа у еврейского поселения Нетцарим. Группа израильских солдат, охранявшая поселение, расположилась в двухэтажном здании по одну сторону дороги, а по другую находился пост палестинской полиции. Палестинцы забрасывали израильтян камнями, пытались сорвать израильский флаг и все чаще раздавались выстрелы из огнестрельного оружия. Сюда же прибыли корреспонденты многих информационных компаний и агентств, так что весь ход событий этого дня довольно подробно документирован. Впрочем, в документации есть, тем не менее, странные провалы и зазоры - но об этом позже. Наискосок от израильского поста в то время стоял дом, отгороженный от тротуара бетонной стеной, а у стены - выступающий из земли бетонный канализационный колодец, впоследствии прозванный "бочкой". В середине дня здесь появился Джамаль Аль-Дура с двенадцатилетним сыном Мохаммедом - по словам отца, они возвращались с рынка подержанных автомобилей. Попав в зону перекрестного огня, отец и сын укрылись за "бочкой" и пытались переждать беспорядки. Вскоре раздалась автоматная очередь, и стена покрылась следами пуль, а еще через короткое время Мохаммед был убит на руках обезумевшего от отчаяния отца, и эти душераздирающие кадры облетели телеэкраны всего мира. Сам Джамаль Аль-Дура тоже был ранен, но выжил. Как гласили первые сообщения ведущих информационных компаний, Мохаммед Аль-Дура погиб в перекрестной перестрелке. Но затем от этой нарочитой объективности постепенно отказались и стали прямо говорить о том, что причиной его гибели были выстрелы с израильского поста - в конце концов, можно ли предположить, чтобы палестинского мальчика убили сами палестинцы, притом стреляя в направлении, где никаких израильских солдат не было? Силы обороны Израиля провели внутреннее расследование и фактически признали свою вину, выразив сожаление по поводу происшедшего. Вот что пишет об этом эпизоде сотрудник журнала Atlantic Джеймс Фэллоуз, возвращаясь к событиям трехлетней давности. "Правда о Мохаммеде Аль-Дура важна сама по себе, потому что этот эпизод столь кровоточащ и ярок в арабском мире и столь размыт, если вообще заметен, на Западе. Чем бы ни обернулась оккупация Ирака, Соединенным Штатам гарантирован на будущее обильный источник образов арабских страданий. Первой ласточкой стали два взрыва на багдадских рынках в первые недели войны, в результате которых погибли десятки мирных жителей. Несмотря на все предупреждения американских официальных лиц о том, что потребуется время и усилия, чтобы установить, произведены ли эти взрывы американскими или иракскими снарядами, арабские средства массовой информации осудили жестокость, результатом которой стали новые мученики. И еще больше ожидает впереди. Эпопея Мохаммеда Аль-Дура демонстрирует, чем может обернуться столкновение зрительных образов войны. Самая жесткая версия эпизода с Аль-Дура с арабской точки зрения состоит в том, что он доказывает древний "кровавый навет", желание евреев убивать детей "гоев", и показывает, что американцы настолько низко оценивают жизнь арабов, что позволят израильтянам продолжать убийства. Самая жесткая версия израильской стороны - доказательство готовности палестинцев приносить в жертву даже своих собственных детей во имя войны с сионизмом". В каком, однако, смысле, можно говорить сегодня о "правде" в отношении этой трагической гибели, если Силы обороны Израиля недвусмысленно признали свою вину вскоре после события? Оказывается, такой разговор вполне состоятелен. Дело в том, что положение израильской армии в этом эпизоде с самого начала было безвыигрышным, и если бы она попыталась отрицать свою вину, реакция могла бы оказаться еще более бурной и возмущенной. Поэтому признание вины было сочтено меньшим злом, расследование было кратким и чисто формальным, и с тех пор армия не испытывает никакого желания вновь открывать это дело. Тем не менее, нашлись люди, обратившие внимание на ряд противоречий в телевизионной летописи гибели палестинского мальчика, и они попытались своими силами восстановить возможную картину событий. Картина эта хорошо документирована, и хотя большая часть построек на перекрестке Нетцарим с тех пор была снесена, эту топографию легко восстановить по кадрам, документам и свидетельствам очевидцев. Статья Джеймса Фэллоуза под названием "Кто убил Мохаммеда Аль-Дура?" подводит итоги этих неофициальных расследований, предпринятых независимо друг от друга несколькими добровольцами и сошедшихся на одном почти неоспоримом выводе: израильские солдаты по условиям своей дислокации просто не могли убить Мохаммеда. А если так, то кто же был истинным виновником? Вернемся к тому факту, что на месте столкновения палестинцев с израильтянами присутствовали многие корреспонденты, и события хорошо документированы съемками. Но если смонтированная телевизионная версия легко выстраивается в трагическую хронику гибели, этого никак нельзя сказать об исходных разрозненных кадрах. В частности, кое-где показаны эпизоды ожесточенной схватки, тогда как в других эпизодах люди спокойно курят, переговариваются, смеются. Есть кадр, в котором человек, видимо раненый в бедро, падает и его буквально через пару секунд подбирает машина скорой помощи. Другого раненого тоже кладут в машину, но в кадре другой камеры он затем спокойно из нее выходит. Путаница этим далеко не исчерпывается. По утверждению Джамаля Аль-Дура, они с сыном оказались на роковом перекрестке в 3 часа пополудни - стало быть, Мохаммед был убит не ранее этого часа, и о том же свидетельствуют телекадры. Но в фотокопии документа о его поступлении в больницу проставлен час дня и указано, что мальчик был привезен уже мертвым с двумя ранениями в корпус и, почему-то, с порезом на животе длиной около 20 сантиметров. Похороны Мохаммеда состоялись, по мусульманскому обычаю, вечером того же дня при большом стечении народа. Съемки показывают покойного, вполне похожего на Мохаммеда, но тени свидетельствуют о том, что действие происходит сразу после полудня - то есть, еще до момента гибели. А если недостаточно всего перечисленного, стоит также упомянуть, что, несмотря на большое стечение журналистов, Джамаль и Мохаммед Аль-Дура и их трагедия запечатлены только одной телекамерой, принадлежавшей палестинцу Талалю Абу-Рахма, работавшему для второго французского телеканала. По словам Габриэля Вайманна, декана факультета коммуникаций университета Хайфы, в результате всего этого коктейля несовместимой информации возникает "эффект Расёмона". Вайманн имеет в виду известный фильм Акиры Куросавы, персонажи которого - свидетели преступления, дающие совершенно несходные и противоречивые показания. Впрочем, даже в своей разнородной сумме эти факты дают лишь почву для сомнений. Но сегодня существуют люди, совершенно уверенные в том, что Мохаммед Аль-Дура не мог погибнуть от израильской пули, и эта уверенность основана на куда более веских фактах, чем просто расхождения во времени. Вспомним картину события, нарисованную в самом начале. Джамаль с сыном сидят у бетонной стены, лицом к скоплению палестинцев. Израильские позиции расположены наискосок слева от них, и поэтому они как можно теснее прижимаются к бетонной тумбе, упомянутой "бочке", которая заслоняет их от израильтян. Хотя с тех пор бочка была снесена, на ней видна надпись, по которой можно восстановить ее параметры. Толщина ее бетонной стенки - немногим менее пяти сантиметров, и автоматная пуля способна лишь выбить в такой стенке ложбину. Для того, чтобы она ее пробила, необходимо несколько последовательных попаданий в одну точку. Между тем, как показывают кадры, после гибели Мохаммеда на бочке видны лишь следы выбоин, в ней нет сквозных отверстий. Иными словами, очередь, оборвавшая жизнь мальчика, никоим образом не могла быть произведена с израильской стороны. Можно, конечно же, предположить, что кто-то из израильских солдат оказался на прямом траверсе, но никакие документы хроники или очевидцы об этом не сообщают. Этот веский аргумент можно еще подкрепить, устранив последнюю тень сомнения, если присмотреться к автоматным очередям и их следам на стене. Выбоины на стене, которые появляются после очереди, убившей Мохаммеда, - круглые, тогда как если бы она была выпущена наискосок, с израильских позиций, они были бы скорее продольными, и чем больше угол, тем длиннее. Кроме того, косое попадание вызывает заметные и продолговатые пылевые следы, тогда как в кадре они - круглые и небольшие. Вывод можно сделать только один: выстрелы были произведены с позиции прямо напротив стены, у которой сидели Джамаль и Мохаммед Аль-Дура, с позиции палестинцев. Эти выводы повергают в шок. Можно, конечно, предположить, что выстрелы с палестинской стороны были случайными, но очередь, если верить теледокументам, была выпущена как минимум дважды, причем в сторону, где никаких израильтян заведомо не было. Факты, так или иначе, свидетельствуют о том, что палестинского мальчика убили его же соотечественники, получившие таким образом беспорочного мученика и укрепившие репутацию "интифады" в глазах исламского и другого прогрессивного человечества. Впрочем, следует оговориться, что эта версия - не единственная, хотя и самая ужасающая. Она легла в основу фильма, снятого немецкой кинематографистской и получила название "минимальной". Что же касается "максимальной", то она в каком-то смысле шокирует меньше, потому что не предполагает заведомого убийства ребенка, но именно она отличается, выражаясь словами уголовного кодекса, особым цинизмом. Пришло время вспомнить всю цепь несоответствий и нестыковок сохранившейся хроники, все эти машины "скорой помощи", подбирающие раненых прежде, чем они коснутся земли, и отпускающих их через минуту чудесно исцеленными, вспомнить похороны, состоявшиеся как будто раньше, чем появился покойник, и самого покойника доставленного в больницу за пару часов до роковой очереди. Сюда можно кое-что добавить - и не только рубашку Джамаля Аль-Дуры без следов крови, несмотря на то, что у него на коленях лежал мертвый ребенок. Некоторые из кадров показывают человека, размахивающего руками и как бы дирижирующего всей сценой. В другом месте слышен голос корреспондента французского телеканала, выкрикнувшего по-арабски "Мальчик мертв", хотя мальчик еще жив. И не менее странно, что даже после того, как мальчик уже "убит", он поворачивается на коленях отца и прикрывает глаза рукой. Согласно этой "максимальной" версии, задача заключалась в том, чтобы дать новому восстанию нового мученика, и вся сцена была сыгранным спектаклем, хотя сыгранным не слишком хорошо. Именно эта версия и только она объясняет все нестыковки и нелепости. Вполне возможно, что мальчик вовсе не был сыном человека, играющего роль его отца, и что он даже не был убит. Спектакль так или иначе выполнил свою задачу, послужив доказательством кровавому навету: жизнь араба ничего не стоит в глазах израильтян и их американских покровителей, араба можно убить даже без всякой надобности, даже ребенка, просто потому, что он оказался в крестовине прицела. Честно говоря, мне трудно сказать, чем эта максимальная "игровая" версия лучше варианта хладнокровного убийства ребенка. Мученик был сфабрикован в любом случае, и результатом этой настоящей или фиктивной трагедии стали десятки и сотни совершенно несомненных, когда людей заживо начиняли гвоздями и гайками и разрывали на куски в автобусах, ресторанах и торговых центрах. Гибель Мохаммеда Аль-Дура послужила своей кровавой цели независимо от того, была ли она реальным событием. В этой истории показательно то, что Силы обороны Израиля, на которые был изначально возведен кровавый поклеп, даже не пытались оправдаться и с подозрением отнеслись к попыткам независимых расследований, понимая, что приговор в любом случае заготовлен до открытия суда. Эта история говорит сама за себя, но я все-таки хочу попытаться сделать кое-какие частные выводы. Первый из них - чисто формальный и самый очевидный. Телевидение и его электронные собратья по жанру - еще менее надежные свидетели истории, чем романтические художники прошлого, если мы позволяем им убаюкать наши критические способности. Мы обрели орудие массового обмана и самообмана. Второй вывод - куда печальнее и касается дальнейшего развития ближневосточного конфликта, которому теперь предписали некую "дорожную карту". Вот как подводит итоги расследования сам Джеймс Фэллоуз. "Значение этого эпизода с американской точки зрения затрагивает все более хаотичную экологию истины во всем мире. В арабском и исламском обществах широко распространившаяся уверенность в том, что этого мальчика убили израильские солдаты, имеет политические последствия. То же можно сказать и об уверенности некоторых израильтян и сионистов в Израиле и за его пределами в том, что палестинцы готовы на все, лишь бы их очернить. Разумеется, и та, и другая уверенность не является причиной фундаментальной напряженности на Ближнем Востоке. Более глубокими препятствиями являются израильская политика поощрения поселений на оккупированных территория и палестинская политика террора. Не было бы никакого столкновения на нетцаримском перекрестке и никаких кадров Мохаммеда Аль-Дура, анализируемых различным образом, если бы поблизости не было поселения, которое защищали солдаты Израильских сил обороны: Эти образы усиливают неколебимую уверенность каждой из сторон в своей правоте. И современная технология лишь обостряет эту проблему взаимно исключающих друг друга реальностей. В Интернете и телевидении каждая культура обрела сегодня еще более изощренный аппарат для "доказательства", драматизации и распространения своей конкретной истины". Фэллоуз пытается сохранить объективность в ситуации, где это сделать крайне трудно, и показать, что взаимное восприятие палестинцами и израильтянами мотивов друг друга куда важнее, чем любые практические рекомендации политиков со стороны, что ненависть - это не территория, которую можно уступить или поделить. С другой стороны, в этом море объективности легко и вовсе пойти ко дну. При всем уважении к американскому журналисту я хотел бы напомнить ему, что дело - не только в несовпадении версий. Мы живем в макромире, где действуют не вероятностные законы квантовой механики, а строгая цепь причин и следствий, и поэтому суть не в версиях, а в том, как обстояло дело в действительности. А оно, напоминаю, могло обстоять лишь одним единственным образом, только так было, а не иначе. И если израильские солдаты не убили палестинского мальчика, то либо это сделали свои, либо вся история была циничной инсценировкой, раздувшей новый пожар ненависти и насилия. И поэтому, хотя во взаимном восприятии израильтян и арабов много дурных и фиктивных стереотипов, в каждом конкретном случае перевес правды может быть лишь на одной стороне. "Эффект Расёмона" - это лишь видимость, иллюзия - оптическая иллюзия, когда за дело берется телевидение. Нельзя бесконечно утверждать, что тот, кто лжет, и тот, кто говорит правду, просто расходятся во взглядах на мир, и что все это можно утрясти с помощью счастливого компромисса. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
