Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-01-05]
Власть и прессаАвтор и ведущий Олег Панфилов
Сегодня в программе:
Этой программой мы завершаем подведение итогов работы прессы в прошедшем году в странах СНГ. Конечно, мы не смогли рассказать вам о проблемах прессы каждой страны. Но что, например, говорить об Украине, где ситуация с телевидением была похожа на российскую и с тем же уровнем самоцензуры, и ожесточенным давлением власти на журналистов. Но в конце года, когда половина страны вышла на площади и улицы, украинская пресса неожиданно поняла, что дальше работать по указке из администрации президента, прислушиваться к тому, что скажут пропагандисты и следовать "темникам" невозможно. С той же степенью уверенности работает сейчас и грузинская пресса. Само собой, нельзя сказать, что на Украине и в Грузии уровень свободы слова поднялся до европейского, но у журналистов появилась надежда, стало больше возможностей добиваться соблюдения своих прав. В других странах СНГ ситуация не изменилась. Напротив, она стала ухудшаться и, кажется, что это в определенной степени связано с влиянием российских политиков, а, точнее, политики российской власти. Как и в советское время, зависимые части советской империи, а теперь страны СНГ, смотрят на поступки Кремля и повторяют их, в том числе и ошибки. В значительной степени ухудшилась ситуация в Казахстане и в Киргизии, в Белоруссии и Молдавии. В нашей сегодняшней передаче корреспонденты Радио Свобода расскажут о том, что происходило в прошедшем 2004 году в Киргизии, Узбекистане и Белоруссии. Первый репортаж из Ташкента. В Узбекистане в последнюю неделю прошедшего года прошли парламентские выборы. Как участвовала в них узбекская пресса, рассказывает Инера Сафар. Инера Сафар: В 2004 году в стране произошла серия терактов и впервые состоялись выборы в двухпалатный парламент. Однако неоднозначность и драматизм этих событий в полной мере были отражены только независимыми журналистами и Интернет-изданиями, а также местной прессой, работающей на зарубежные СМИ. В отличие от подконтрольных властям печатных, теле- и радио-СМИ именно такая пресса сегодня сформировала и продолжает формировать новую свободную масс-медийную и Интернет-реальность в Узбекистане. В этом новом пространстве есть богатый фактаж, альтернативные мнения, концентрация свободной мысли, что не скажешь о газетах, радио и телевидении Узбекистана, которые продолжают писать и вещать с оглядкой на власть предержащих. О том, что новое масс-медийное пространство временами прободает тщательно контролируемое властями местное коллективное сознание, говорят факты очернительства официальной прессой неофициальных СМИ и журналистов. В прошедшем году узбекское гостелевидение и газеты неоднократно обвиняли в непрофессионализме и подтасовке фактов представителей российских, американских и других СМИ, работающих в Узбекистане. Среди них Узбекская служба американского Радио Свобода, по поводу деятельности которой были выпущены в эфир экстренные телепрограммы с обвинением в подстрекательстве против существующего строя. И это негативно сказалось бы на имидже этой службы, если бы не интернетная журналистика. Именно она бросилась на защиту этого радио, разоблачая на фактах ложность выдвинутых обвинений. А население, в большинстве своем не имеющее доступа к Интернету, как ни странно, получило альтернативную информацию о работе Узбекской службы Свобода. Каким путем - вопрос открытый для размышления. Это не единственный случай, когда местная интернетная журналистика, придавая огласке факты нарушения прав человека и СМИ Узбекистана, способствует положительному решению оглашенных ею проблем и распространению достоверной информации. Олег Панфилов: В Киргизии продолжается ожесточенное противостояние власти и оппозиционной прессы. Кажется, в этой стране уже забыли о том, что такое независимая пресса, и политическое противостояние захлестнуло всех, в том числе и журналистов. Толкун Сагынова: В 2004 году, по оценке наблюдателей, положение независимых средств массовой информации Киргизии продолжало ухудшаться. Эксперты связывают это с приближением больших политических событий - парламентских и президентских выборов, намеченных на 2005 год. По информации главы общественного объединения журналистов Кубана Мамедалиева, 2004 год, как и предыдущие годы, был отмечен подачей исков на независимых журналистов со стороны высокопоставленных чиновников, требовавших за моральный ущерб миллионные суммы. По словам Мамедалиева, с 2000 года на киргизских журналистов со стороны представителей власти было подано около 80 судебных исков. По данным общественного объединения журналистов, в прошлом году была зафиксирована гибель корреспондента независимой газеты Бишембаева. Его тело, придавленное большим камнем, было найдено в колодце города Каракол. Милиция сочла этот факт несчастным случаем и отказалась проводить тщательное расследование гибели журналиста. Клевета в печати остается уголовно наказуемым деянием. В 2004 году киргизский парламент в третий раз проголосовал против предложения, предусматривающего исключение их Уголовного кодекса норм, устанавливающих лишение свободы в качестве меры уголовного наказания за клевету. Олег Панфилов: Белорусские журналисты сейчас, если сравнивать положение прессы в странах СНГ, наиболее боеспособная часть формирующегося гражданского общества этой страны. Конечно, и до гражданского общества еще далеко, и боеспособность прессы охлаждается очередным уголовным делом или гражданским судебным процессом о защите чести и достоинства очередного чиновника. Но как бы то ни было, белорусская пресса еще пытается работать. Игорь Корней: Прошлый год, по оценкам самих белорусских журналистов, оказался одним из самых сложных в истории независимой Белоруссии. Накануне октябрьского референдума по вопросу продления президентских полномочий Александра Лукашенко были закрыты или приостановлены около двух десятков печатных изданий. Ряд журналистов были избиты во время подготовки сюжетов с протестных акций оппозиции. Съемочные группы различных телеканалов вынуждены были констатировать порчу имущества со стороны правоохранительных органов. Принципиально новым в работе со СМИ стало прошлогоднее решение Лукашенко о государственной политике на частных ФМ-радиостанциях. Цель - довести присутствие белоруской музыки в эфире до 75%. Три радиостанции уже получили предупреждение о невыполнении плана, и следующим шагом для них может стать лишение лицензии на вещание. Бывший редактор белорусского радио Владимир Дзюба считает, что подобная политика уверенно ведет стран назад к советским реалиям. Владимир Дзюба: Эти старания навязать единую идеологию в государстве, сам стиль и суть - это возвращение к прошлому. И я не удивлюсь, если накануне какого-нибудь советского праздника - к Первому мая или Октябрьской революции - передачи на радио начнутся с призывов к молодежи, к трудящимся, к представителям культуры. По крайней мере, в недавнем прошлом без этих призывов программы в эфире просто не разрешали. Игорь Корней: Издатель одной из самых популярных газет "Белоруской деловой газеты" Петр Марцев говорит, что в этом году независимая пресса Белоруссии отмечает грустный юбилей. Именно десять лет назад новая власть объявила войну негосударственным изданиям. Петр Марцев: 95 год ознаменовался тем, что впервые началась открытая война с негосударственной прессой. Должен сказать, что "Деловая газета" была в обойме многих газет и пострадала не одна. В разные времена газету пытались закрыть. Однако делалось это так, чтобы газета закрылась сама. Было постоянное системное давление на газету. Игорь Корней: Как добавляет господин Марцев, с тех пор мало что изменилось. В прошлом году судебные дела с участием или против средств массовой информации были регулярными. По решению суда спортивная газета "Пресс-бол" должна выплатить министру финансов Николаю Корбуту более 20 тысяч долларов. Против газеты "Народная воля" поданы два иска общей суммой 50 тысяч долларов. По требованию суда описано имущество журналистки газеты "Для вас" Тамары Щепеткиной и сотрудницы "Белорусской деловой газеты" Ирины Маковецкой. Министерство информации по различным причинам приостановило выход газет "Рабочая солидарность", "Криминальное обозрение", на три месяца приостанавливались газеты "Время", "Неделя", "Местная газета". В прошлом году аналитики констатировали полную зависимость телевидения от власти. Электронные СМИ стали основным оружием пропаганды и идеологической накачки электората. Бывшая журналистка белорусского телевидения Анна Артюшкевич считает, что изменений на телеэкране ожидать не приходится. Анна Артюшкевич: Система та же осталась. То есть огромное число начальства, все они получают очень хорошо. Механизм остался, злоупотребления присутствуют и сейчас. Матвейчук - это человек не телевизионный, разобраться ему очень сложно в этой системе. Я думаю, что он абсолютно ничего не сделает. Игорь Корней: Работа белорусских журналистов в экстремальных условиях была отмечена авторитетными европейскими институтами. В конце года Белорусская ассоциация журналистов, объединяющая практически все независимые белорусские масс-медиа получила престижную премию Евросоюза имени Андрея Сахарова. Правда, получить законные 50 тысяч евро журналистской организации не так-то легко. В соответствии с декретом Александра Лукашенко, любые денежные поступления из-за рубежа отныне рассматриваются как гуманитарная помощь с последующим 30% налоговым отчислением. И, как говорит руководство ассоциации, шансы доказать право на всю премиальную сумму практически отсутствуют. Олег Панфилов: Критиков ситуации с российской прессой много, но среди них мало таких специалистов, которые смогли бы сказать не только о том, что плохо, но и о том, что можно сделать для изменения этой ситуации. Генеральный директор Института коммуникативистики, социолог, профессор Иосиф Дзялошинский как раз создал правозащитный фонд Комиссия по свободе доступа к информации, а затем институт с таким сложным, трудно выговариваемым названием. И как бы он ни называл свои новые проекты, ситуация, кажется, требует все больше новых идей, новых проектов, новых изменений. В чем дело, Иосиф Михайлович, что происходит с российской прессой? Точнее, что, по вашему мнению, произошло в прошедшем 2004 году? Иосиф Дзялошинский: Для начала я хотел бы сказать о том, что речь должна идти не о критике состояния российских СМИ, а о понимании того, что там происходит. И с этой точки зрения, мне кажется, 2004 год ничего не добавил к тому, что было. Хотя, конечно, фактов было много, но сохранились все основные тенденции. Я в таких случаях вспоминаю маленькую реплику Станислава Ежи Леца: "Я упал на дно пропасти. Снизу постучали". Вот с 2004 года российская медиа-система падает, а снизу все время стучат. То есть такое ощущение, что мы попали в какой-то водоворот, который все время заносит, стукает о якобы дно, вдруг оказывается, что еще не все прошли до конца. Поэтому я бы попробовал обозначить три процесса, которые характеризуют ситуацию с российскими масс-медиа, а потом, может быть, попробую сказать, что можно сделать в этой ситуации. Первый процесс известен, очевиден, мы о нем уже говорили не раз в этой студии - российская власть перехватила контроль над СМИ полностью, то есть просто уже нечего обсуждать. Олег Панфилов: Когда вы стали говорить о том, что все происходило так, как происходило в последние пять лет, я тут же хотел вам возразить, сказать о том, что пропали, по крайней мере, три программы компании НТВ, которые могли бы быть такими индикаторами свободы слова. Иосиф Дзялошинский: Опять же в 2000 году, по-моему, на Радио Свобода или в другом месте я обо всем этом сказал. Мне кажется, что процесс пошел, и дальше будут только случаи. То, что будут закрывать телеканалы более-менее независимые - было очевидно. То, что будут закрывать газеты более-менее независимые - было очевидно. Все происходит, просто мы каждый раз сильно удивляемся этому процессу, хотя удивляться не стоит. Российская власть во всех ее ипостасях твердо уверена, что она знает, что она делает со страной. Ей не нужны ни советчики, ни критики, ни, тем более, разные "враги", которые могут вещать через эти средства информации. Этот процесс очевиден, тут не о чем разговаривать. Хотя, конечно, трудно было ожидать такого уровня наглости, как во время украинских выборов, во время тех выборов, даже меня смутило. То есть я много чего ждал, но такого не ожидал. Второй процесс тоже очевиден, он тоже длится по крайней мере три года. Российское население впало в ситуацию, назовем это самонаркотизацией по большей части. По нашим данным, 70% россиян предпочитают пользоваться информацией из официоза, не хотят получать правды. Та истерика, которая обуяла значительные слои населения по поводу законопроекта в Думе о запрете насилия, который поддерживали в этой же студии на Радио Свобода люди вполне, казалось бы, вменяемые, показывает, что действительно версия, что народ устал от чернухи, но, тем не менее, под этой версией что-то лежит. Действительно, значительные слои населения не хотят знать правды. Они хотят верить в то, что все о кей, что жизнь налаживается, что благосостояние растет, что все и дальше будет хорошо. И поэтому они не поддерживают. Олег Панфилов: А почему вы тогда удивились тому, как пресса показывала и освещала события в Украине? Кажется, население уже готово воспринимать все, что им скажут, и для них Украина - это очередной враг, точнее, та "оранжевая" часть Украины. Иосиф Делашинский: Я согласен. Меня смутило только то, как легко сами журналисты на это. То, чего хотела власть и чего ждало население - было понятно. Очень хочется поверить в то, что все будет хорошо. Не будет хорошо. Мы как Кассандра пытаемся что-то сказать. И третий процесс, соответственно, третья проблема - это реакция самого журналистского сообщества на давление власти, с одной стороны, и на отсутствие какой-либо поддержки со стороны населения, с другой стороны. Вот здесь есть, на мой взгляд, слабенькая, но проблема. Дело в том, что журналистское сообщество во всех странах, во все времена всегда ощущало себя некоей обособленной группой, стратой, действительно сообществом. И в самые темные времена при самых темных режимах старалось сохранить это ощущение сообщества сопротивляющегося. Это было в Америке в начале 20 века, даже было в Португалии, в Италии, во Франции и прочее. Что нас потрясло? Мы в этом году в апреле провели достаточно большое исследование по отношению российских журналистов к собственному сообществу. Оказалось, что журналисты не считают, что есть сообщество, не верят в него, не принимают для себя в качестве значимых этнические постулаты. Просто полный цинизм и растерянность, за исключением очень узкого круга случаев, которые вы знаете. Олег Панфилов: Могу я вам возразить как раз по этому поводу? Вы знаете об акции алтайских журналистов. И после того как Центр экстремальной журналистики повесил на своем сайте текст этого заявления и предложил подписываться всем, кто хочет присоединиться к этой акции, на сайте уже подписалось около трехсот журналистов и не только журналистов. Что-то еще сохранилось. Иосиф Дзялошинский: Олег, я вам очень искренне благодарен за совершенно фанатичную поддержку идеи алтайских журналистов. Я просто напоминаю, что в позапрошлом году алтайские журналисты написали Хартию честных выборов, в прошлом году алтайские журналисты выступили с какими-то инициативами. Я даже знаю людей, которые инициировали акции в этом году. Огромное спасибо, что есть алтайское журналистское сообщество, которое время от времени пытается сказать "нет". И огромное спасибо, что есть двести-триста, пятьсот, даже тысяча журналистов, которые готовы поддержать. Но у нас 150 тысяч журналистов. И наша статистика показывает, что как минимум до 70% российских журналистов приняли правила игры. Я не говорю о продажности - это было бы очень глупо. Я не говорю о том, что они циничны и непрофессиональны. Я хочу сказать, что журналистское сообщество разрушилось, рассыпалось и не желает сопротивляться. Не желает соблюдать те минимальные этические и профессиональные требования, которые формировались на протяжении столетия. Олег Панфилов: Не кажется ли вам, что российская пресса может подойти к такому этапу развития, которое мы наблюдаем в других странах СНГ? Россия от этого была избавлена, может быть, большим уровнем профессионализма, может быть, по каким-то другим причинам. Я имею в виду ситуацию, при которой большая часть прессы будет государственной и заниматься пропагандой, а потом будет появляться так называемая оппозиционная пресса, которая будет заниматься исключительно политикой и будет отстаивать интересы тех или иных оппозиционеров, а сама независимая пресса исчезнет. Вы думаете, так и будет? Иосиф Дзялошинский: Я полагаю, что ситуация в ближайшие два года будет, может быть, развиваться по такому сценарию, может быть, чуть по другому. Дело в том, что для того, чтобы была независимая пресса или, по крайней мере, оппозиционная пресса, должен быть хоть какой-то потребитель. Это означает, что в обществе должны вырасти какие-то группы населения, которые хотят это потреблять. Я наблюдаю за молодым поколением, которое вроде бы должно быть надеждой. Оно не потребляет никакую информацию. Или она потребляет другую информацию - оно самовыражается в Интернете. Ни качественная информация, ни тем более оппозиционная информация не востребована. У нас есть издание "Новая газета". В одной из анкет наши реципиенты написали: "Все, что ни пишет, конечно, правда, но лучше бы их не было". Поэтому у меня ощущение, что для того, чтобы возникла действительно оппозиционная пресса и действительно независимая пресса, нужно, чтобы она была востребована. Надо будить народ или он сам должен будиться. Олег Панфилов: Каким образом? Иосиф Дзялошинский: И вот здесь главный вопрос, с которого мы начали сегодняшнюю передачу. Все варианты, которые возможны, были проверены в России, и так или иначе мы пришли к выводу, что никаких быстрых революционных решений здесь нет. Вариант номер один - это развитие рискового бизнеса малого, среднего, где люди могут реализовать себя, рискуя сами, научаясь быть ответственными за свою жизнь и, самое главное, потребляя качественную информацию. Нужна новая генерация политиков - юных, молодых политиков. Я сейчас езжу по стране, пытаюсь выступать перед молодой аудиторией. Есть очень талантливые ребята, но они никак не чувствуют потребности идти в политику. Бизнес, юриспруденция - куда-то туда. Нужны какие-то прорывы в реальной жизни людей - гражданское общества, рынок. То есть некие изменения в реальной действительности, на базе которых вырастет то поколение, которое будет нуждаться в качественной информации и в какой-то оппозиции. Олег Панфилов: Иосиф Михайлович, я хочу напомнить, что вы все-таки профессор, то есть человек, который общается молодым поколением будущих журналистов. И наверняка, вы, может быть, согласитесь со мной, что очень важная часть проблем, стоящих перед будущей российской журналистикой - это своеобразное сохранение советских традиций образования журналистики. По всей видимости, нужно менять систему образования журналистов? Иосиф Дзялошинский: Я думаю, что все-таки дело не в системе подготовки. Потому что, какой бы ни была система подготовки, если журналист приходит в редакцию и ему говорят: ты будешь делать то, что я тебе прикажу, будешь критиковать того, кого я прикажу, и будешь хвалить того, кого я прикажу, здесь ничему нельзя научить. В МГУ прекрасные студенты, они схватывают на лету все новые идеи. Потом они ко мне приходят и говорят: "Иосиф Михайлович, вы знаете, мне редактор сказал. Что делать?". Я говорю: "Стреляй редактора. Ну нет другого способа. Или уходи". Но это экстремизм, это я могу себе позволить так говорить. Они люди молодые, им надо встраиваться в ситуацию. Пока мы не сломаем саму ситуацию, мы не сможем решить эти проблемы. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
