Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-08-02]
Ведущий Сергей Сенинский
- Цены на газ в России: экономика и политика.
Сергей Сенинский: Цены на газ в России: экономика и политика. На уходящей неделе о газе здесь говорилось много. Скажем, во вторник министр энергетики Игорь Юсуфов напомнил о проекте создания в России специализированной газовой биржи. По словам министра, обсуждается также возможность создания специализированных бирж для торговли нефтью и нефтепродуктами, однако проект именно газовой биржи проработан в наибольшей степени. А в четверг президент России Владимир Путин - на совещании по проблемам угольной отрасли, которое проходило в Кузбассе - высказался в том смысле, что дешевый газ - явление временное. О некоторых тенденциях, которые определят грядущие цены на газ в России, мы говорим сегодня в Москве с экспертом по российскому рынку нефти и газа. Наш собеседник - аналитик инвестиционной компании "Тройка-Диалог" Валерий Нестеров. Начнем с того, как в целом распределены сегодня добыча и экспорт российского газа между различными компаниями? Валерий Нестеров: За первые шесть месяцев этого года добыча газа в стране увеличилась на 2,5% и составила 303 миллиарда кубометров. Так вот, 87% этой добычи газа обеспечивает "Газпром". Доля нефтяных компаний - 5,5%, а независимые компании добывают 7,2%. Формально, доля "Газпрома" из года в год сокращается, но под термином "независимые компании", часто понимаются компании, в уставном капитале которых также участвует "Газпром". То есть монополия "Газпрома" налицо и пока сохраняется. Что касается экспорта, то здесь картина довольно простая. В экспорте за пределы СНГ доля "Газпрома" составляет почти 100%. Правда, небольшое количество газа поставляется "Итерой" в страны Балтии... Сергей Сенинский: У этих участников рынка - "Газпрома", нефтяных компаний и независимых производителей - какова структура реализации добываемого газа? Валерий Нестеров: "Газпром" поставляет свой газ как на внутренний рынок, так и экспортирует. Газ нефтяных компаний практически полностью потребляется или самими компаниями, или поставляется российским потребителям, или просто сжигается - слава Богу, во все меньших количествах. Газ независимых производителей, или их подавляющей части, также потребляется внутри страны. Сергей Сенинский: Вспомним теперь слова министра энергетики Игоря Юсуфова - о планах создания в России специализированной газовой биржи? Как вообще и когда возникла эта идея? Валерий Нестеров: Основная концепция создания газовой биржи, видимо, зародилась в недрах "Газпрома", который особенно сильно страдает от низких внутренних цен на газ. Идея была озвучена в феврале этого года на слушаниях в Думе представителями "Газпрома". Затем она была подхвачена министерством экономического развития. Но как только возникла идея, появилось и немало заинтересованных сторон. Очень многие ведомства принялись участвовать в ее разработке. И фактически концепций существует уже несколько. То есть, кроме основного проекта - "Газпрома" и министерства экономического развития, есть много других предложений. В том числе, проект Высшей школы экономики. Кстати, авторы этого проекта считают, что газовая биржа может "заработать" в России только через 2-3 года после открытия топливной биржи. А у нас и топливной биржи тоже нет. Нет такой биржи, и практически не ожидается ее появление, особенно в секторе торговли сырой нефтью... Сергей Сенинский: А если говорить о том варианте концепции, который разрабатывают сам "Газпром" и министерство экономического развития и торговли. Что известно о ключевых его положениях - в том виде, разумеется, в каком этот проект существует на сегодня? Валерий Нестеров: Основной документ, который представлен правительством, содержит целый ряд интересных положений, но остановлюсь лишь на двух из них. Во-первых, прописана возможность фиксирования объемов газа, которым могут торговать на бирже как "Газпром", так и независимые производители. И, во-вторых, говорится о том, что в случае необоснованного отказа со стороны "Газпрома" независимым производителям газа в допуске "к трубе", "Газпром" обязан соответствующим образом уменьшить объем поставок своего газа, предлагаемого на продажу по рыночным ценам. То есть существуют какие-то попытки облегчить независимым производителям жизнь и облегчить им доступ к транспортной системе "Газпрома". А самое главное - заинтересовать сам "Газпром" в транспортировке "чужого" газа по трубе газовой монополии. Сергей Сенинский: На газовой бирже, если таковая в России появится, могут, по идее, продаваться некие объемы топлива - дополнительно к тем, которые поставляются по ценам, жестко регулируемым государством. Но ведь газа в стране, сколь известно, отнюдь не избыток. Валерий Нестеров: Действительно, газа в стране в последние годы стало не хватать. Почему?.. Потому что основной производитель - "Газпром" - был вынужден снижать из-за неоправданно низких внутренних цен на газ объемы его добычи. И за последние три года добыча газа в России сократилась с 554 миллиардов кубометров до 520 миллиардов кубометров - в прошлом году. Компания не имеет возможности накапливать финансовые ресурсы для будущих, весьма капиталоемких проектов. Ведь главные перспективы "Газпрома" - освоение месторождений полуострова Ямал - оцениваются примерно в 70 миллиардов долларов! Так что вы можете сами представить, какая задача стоит перед компанией, которая уже "аккумулировала" около 15 миллиардов долларов текущих долгов. Только что, кстати, было объявлено том, что "Газпром" вынужден планировать выпуск собственных еврооблигаций на сумму, превышающую 1 миллиард долларов. Причем - именно для решения долговой проблемы. А для развития компании нужны очень серьезные инвестиции. К тому же, в стране начался экономический рост. То есть потребность в газе растет... Сергей Сенинский: Если иметь в виду промышленных потребителей газа в России, как на них отразится возникновение биржевой торговли газом, на их ценах? Валерий Нестеров: У идеи создания газовой биржи много и противников. Прежде всего, это крупные потребители - электростанции, промышленность. Конечно, никто не хочет покупать газ по более высокой цене. Потому что на бирже газ будет предлагаться по цене на 20-30% выше того, что разрешено Федеральной энергетической комиссией. Не хотят почему?... и в этом они, видимо, правы, ... если та же электростанция будет покупать газ дороже, ей придется соответствующим образом и повышать тарифы на электроэнергию. И таким образом, потребители без гарантий того, что им "разрешат" тоже поднять цены, например на электричество, не заинтересованы в повышении цен на газ. Поэтому и идет довольно серьезная и политическая борьба вокруг этого проекта... Сергей Сенинский: Даже если газа на предполагаемой бирже будет продаваться немного, то есть незначительные объемы от общего его потребления в стране, в любом случае можно будет говорить о некоем "сосуществовании" двух секторов рынка газа: один - по-прежнему жестко регулируется, другой - полурыночный. Сколь долго такое "сосуществование" может быть мирным? Валерий Нестеров: Проблема заключается в том, что эти два сектора уже сосуществуют. Сейчас в России от 5% до 10% добываемого газа уже продается по договорным ценам. И даже если будет биржа, по имеющимся об этом заявлениям, речь идет о том, что там будет продаваться сравнительно небольшое количество газа - не больше 10%. Если биржа будет, то "Газпром" будет туда "выталкивать" небюджетных потребителей, "обрезая" им "лимиты" поставляемого газа. И это будет поднимать среднюю цену. Сейчас промышленные потребители получают газ по установленным лимитам. И вот "Газпром" будет стараться "урезать" им лимиты, в рамках которых газ продается им по регулируемым ценам, и все большую долю будет пытаться продавать по биржевой цене. При этом регулирование цен сохранится для бюджетников. И сохранится неопределенно долго... Так что, не исключено, биржа в определенной степени может превратиться в своего рода еще один инструмент дележа денег, причем - с привлечением новых участников, в том числе государственных чиновников. Она может превратиться в своего рода "картинку" для того, чтобы Россия смогла сказать - "У нас есть газовая биржа!" - например, на переговорах при вступлении во Всемирную торговую организацию... Но главное - для других участников биржевых торгов, кроме "Газпрома", эффективность их биржевой торговли, рентабельность контрактов, своевременность их выполнения - будет полностью зависеть от позиции "Газпрома", от того, насколько оперативно им будет предоставляться доступ "к трубе" монополиста. Так что, до тех пор, пока газовая "труба" не выделена из состава "Газпрома", никакого рынка не будет! А будет ли выделена "труба" из состава компании, - пока довольно сомнительно. Поэтому биржа - это, может быть, своего рода временное решение очень серьезной проблемы... Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на наши вопросы отвечал в Москве аналитик по российскому рынку нефти и газа инвестиционной компании "Тройка-Диалог" Валерий Нестеров. На уходящей неделе министерства сельского хозяйства России и Соединенных Штатов окончательно согласовали условия возобновления поставок в Россию американского куриного мяса. Так о чем именно договорились? Какие требования предъявила Россия и как их будут теперь выполнять американские поставщики? С этими вопросами наш корреспондент в Нью-Йорке Владимир Морозов обратился к американским экспертам: Владимир Морозов: 1 марта этого года Россия ввела эмбарго на поставки куриного мяса из Соединенных Штатов, ссылаясь на возможное негативное его влияние на здоровье людей. 15 апреля эмбарго - формально - сняли, но вместо него ввели жесткие ограничения, которые резко сократили импорт американских бройлеров. За первые шесть месяцев этого года - по сравнению с тем же периодом прошлого - импорт куриного мяса из США в Россию сократился на 29%. процентов. В качестве условий для возобновления этих поставок российская сторона выдвинула ряд требований. О чем конкретно шла речь? И насколько серьезные перемены должны внести в производственный процесс американские производители бройлеров? Наш первый собеседник представляет именно их интересы - президент американского Совета по экспорту куриного мяса Джим Самнер: Джим Самнер: Выполнение требований российской стороны не внесет серьезных изменений в то, как именно в США производят бройлеров. Основные перемены касаются, скорее, "бумажной" стороны дела. Инспекция министерства сельского хозяйства США будет теперь выдавать более подробный документ, гарантирующий качество экспортируемой курятины. Не исключено, что какие-то американские фирмы откажутся и дальше продавать кур в Россию, потому что проверка качества продукции усложнится. Но абсолютное большинство производителей будут по-прежнему поставлять бройлеров без каких-либо серьезных изменений в производственном процессе. Владимир Морозов: Но российская сторона возражала, например, против использования хлора при обработке тушек кур? Джим Самнер: Не совсем так. Они просто хотели, чтобы мы лучше контролировали количество хлора, необходимого для технологического процесса. И мы уверили их, что тщательно следим за тем, чтобы это количество не превышало норму, оговоренное в наших собственных, и без того достаточно жестких стандартах. И американские власти, то есть инспекция министерства сельского хозяйства, будут это тщательно проверять, о чем покупателям представят соответствующий специальный сертификат. Владимир Морозов: Российские эксперты, кроме того, требовали, чтобы при выращивании бройлеров не применялись в качестве корма для кур так называемые "генетически измененные" продукты. Джим Самнер: Наши торговые партнеры признали, вместе с тем, что они не предъявляют подобных требований ни к своим собственным производителям бройлеров, ни к продукции, импортируемой из других стран, помимо Соединенных Штатов. Так что теперь мы разрешили все наши противоречия и готовы возобновить поставки американского куриного мяса в Россию, которая является его самым крупным импортером. Владимир Морозов: Это был Джим Самнер, президент американского Совета по экспорту куриного мяса. Обратимся теперь к мнению независимого эксперта. Профессор Ральф Эрнст преподает в Калифорнийском университете ряд дисциплин, которые так и называются - "poultry science", то есть - буквально - "наука о домашней птице". Ральф Эрнст: Мне представляется все же, что требования российской стороны - чрезмерны. Не думаю, что американские куры действительно появляются на свет и растут, находясь под угрозой всех тех болезней, которые теперь надо будет перечислять в специальном ветеринарном сертификате. На мой взгляд, единственный, хотя и ничтожный, риск представляет собой разве что так называемый куриный грипп. Но реально он может быть "занесён" в Россию только в том случае, если туда станут экспортировать живых кур, больных этих гриппом. И они окажутся где-то вместе с российскими курами или близко от них. А взять другие болезни, внесенные теперь в новый сертификат по требованию российской стороны. Например, туберкулез или инфекционный бронхит. Эти болезни вообще невозможно получить, употребляя в пищу куриное мясо! А вообще перечень в новом сертификате начинается с так называемой "болезни Мерика". Но эта напасть случается только у кур и никак не касается ни других животных, ни человека. Владимир Морозов: Профессор, но тогда получается, что вообще никакого риска нет!? Ральф Эрнст: Риск есть. Всякий раз, когда вы употребляете в пищу животные продукты, есть риск получить сальмонеллу. Она бывает не только в курятине, но и в баранине, говядине, свинине. Однако, если вы готовите мясо, то никакой опасности нет. А будете есть сырым - появится небольшая возможность заболевания. Понятно, что мы обычно варим, жарим или печём курицу. Но, пока она сырая, мы разделываем ее тем же ножом, которым потом можем резать хлеб! Так не забывайте после разделки курицы хорошенько вымыть нож. Иначе вирус, если он попадется, вы можете перенести и на другую пищу. Владимир Морозов: Если так, то чем могли быть вызваны повышенные требования российской стороны? Ваша версия... Ральф Эрнст: Одна из причин может быть в том, что они просто не хотят, чтобы кто-то импортировал к ним курятину. Ведь подобных требований к американским производителям куриного мяса не выдвигают ни Канада, ни Мексика, ни Южная Корея - вообще ни одна другая страна мира, закупающая в США бройлеров. Там едят ту же курятину, что и сами американцы, то есть выращенную и обработанную по нашим обычным стандартам. Кстати, в целом американцы экспортируют лишь примерно 20% производимого в стране куриного мяса. 80% - мы съедаем сами. Что касается самого по себе американо-российского спора, то я - всего лишь специалист по курам и не очень понимаю, какая именно политика за всем этим стоит. Владимир Морозов: Это был Ральф Эрнст, профессор Калифорнийского университета. Вопрос о политике - президенту американского Совета по экспорту куриного мяса Джиму Самнеру. Как сокращение экспорта в Россию повлияло на стоимость куриного мяса на внутреннем американском рынке? Джим Самнер: Цены определяются спросом и предложением. Понятно, что сокращение экспорта курятины привело к снижению цен на местном рынке. Оно составило 5-6 центов на фунт, то есть около 10 центов на один килограмм. Это не очень много. С моей точки зрения, существеннее то, что российские потребители оказались на какое-то время без американских кур, которые дешевле продаваемых российскими производителями куриного мяса. Рискну предположить, что многие россияне вздохнут с облегчением, когда вновь увидят у себя на прилавках американскую курятину. Владимир Морозов: Ваша версия, почему из всех импортеров американского куриного мяса повышенные требования выставила именно Россия? Джим Самнер: Мы тоже задавались таким вопросом...И не вполне уверены, что стоит за этими требованиями. Но, знаете, наша задача - не искать ответы на такие вопросы, а сделать все возможное для сохранения важного для нас рынка. В Россию идет сегодня 8% всех производимых в США бройлеров. Да, Россия - единственная страна, для которой мы вносим изменения в давно налаженный процесс, пусть даже у всех других покупателей он не вызывает никаких нареканий. Но хочу вас уверить, что мы сделаем то же самое и для любой страны, которая готова покупать у нас ежегодно миллион тонн куриного мяса!.. Владимир Морозов: Это был Джим Самнер, президент американского Совета по экспорту куриного мяса. Сергей Сенинский: Владимир Морозов, наш корреспондент в Нью-Йорке. Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 30 августа. С обзором вас познакомит Ирина Лагунина. Ирина Лагунина: Весной этого года администрация Джорджа Буша одобрила повышение тарифов на значительную часть американского стального импорта. Однако уже в середине лета чуть ли половина той части этого импорта, который поступает из Европы, из-под действия 30-процентных тарифов была выведена. Более того, американская Комиссия по внешней торговле отказалась рассматривать очередные запросы американских сталелитейных компаний относительно новых импортных пошлин, заявив, что принятых уже достаточно. Так что, Америка возвращается к нормам свободной торговли? - задается вопросом "Экономист". Не совсем так. На часть американского стального импорта введенные весной пошлины по-прежнему сохраняются. За минувшие месяцы американские стальные компании получили немалую прибыль. Но действия администрации направлены во многом на то, чтобы успокоить европейцев и не довести дело до их ответных мер. Кстати, вскоре после введения в США новых импортных тарифов крупная сталелитейная американская компания, не удовлетворенная решением администрации, закрыла один из своих заводов. Если и другие компании последуют её примеру, это принесет куда больше пользы всей американской сталелитейной индустрии, чем любые призывы к официальному Вашингтону, заключает "Экономист". Искусственно заниженные в России цены на электроэнергию являются одним из главных факторов нынешнего экономического роста в стране. Но что хорошо для населения, то губительно для компании "Единая энергосистема России", пишет "Экономист". Москва регулирует оптовые тарифы, а розничные - устанавливают власти регионов, тесно связанные с местной промышленностью. Кроме того, свет в доме в течение целого месяца может обходиться российской семье всего в пару долларов. Столько стоит бутылка недорогой водки. А крупнейшая в мире энергетическая компания остается без денег на замену изношенного оборудования. Это не может продолжаться долго. Если положение сохранится, Россию уже в скором будущем ждет энергетический кризис. До половины всех энергетических мощностей страны необходимо заменить в ближайшие 20 лет. А новых требуется за эти же годы ввести больше, чем работает, например, во всей Франции. Потребности отрасли в инвестициях - только в наступившем десятилетии - оцениваются в суммы от 20 до 50 миллиардов долларов. И если они не начнут поступать, Россия - уже в ближайшие пять лет - столкнется с острой нехваткой электроэнергии, заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Спасибо, Ирина Лагунина познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 30 августа. В Германии через три недели пройдут очередные всеобщие выборы. Мы обратились к трем немецким ученым-экономистам с просьбой проанализировать экономическую составляющую предвыборной кампании двух ведущих кандидатов на пост федерального канцлера - нынешнего канцлера Герхарда Шрёдера и премьер-министра земли Бавария Эдмунда Штойбера. Слово - нашему корреспонденту в Мюнхене Александру Соловьеву: Александр Соловьев: Мой первый собеседник - профессор Петер Хампе, преподаватель Академии политического образования в городе Тутцинге: Петер Хампе: Давайте вспомним, в 1998 году нынешняя так называемая "красно-зеленая" партийная коалиция (социал-демократов и партии "зеленых") победила на выборах потому, что избиратели были недовольны экономической политикой предыдущего правительства Гельмута Коля, особенно - в области занятости. Оно не в состоянии оказалось справиться с массовой безработицей. И новое правительство было преисполнено решимости немедленно взяться за её сокращение. Никто иной, как сам канцлер Шрёдер заявил, что ситуация на рынке труда в Германии должна стать своего рода лакмусовой бумажкой успехов его правительства. В частности, он всенародно объявил, что если ему не удастся за четыре года сократить численность безработных по меньшей мере до трех с половиной миллионов человек, то он и его правительство не заслуживают быть переизбранными на следующий срок! Сразу же после прихода новой коалиции к власти был образован специальный "рабочий союз", в который вошли представители профсоюзов, общественно-политических организаций и работодателей. По идее, этот союз должен был способствовать сокращению безработицы и созданию в целом более благоприятных социально-экономических условий. Но в итоге - ничего не произошло! Число безработных отнюдь не сократилось, даже наоборот - увеличилось! Сегодня в стране официально зарегистрированы 4 миллиона человек, получающих от государства пособие по безработице... Александр Соловьев: Тему продолжает - Норберт Бертольд, экономист, профессор университета города Вюрцбург: Норберт Бертольд: Нынешнее правительство вместо того, чтобы способствовать большей гибкости рынка труда, ввело даже новые ограничения. В частности, более жесткие правила расторжения трудовых контрактов, что, в свою очередь, привело к большей бюрократии. И здесь "мировая экономическая ситуация" ни при чем! В Германии - социальное государство, которое финансируется именно за счет производства, тех, кто работает. Именно так покрываются расходы по пенсионным фондам, больничным кассам, страховкам по безработице и т.д. И поэтому все понимают, что любые проблемы на рынке труда имеют куда более широкие последствия, чем даже собственно безработица. И если властям не удастся в обозримом будущем изменить ситуацию на рынке труда, если наше "социальное" государство будет держаться на слабом экономическом фундаменте, то в один прекрасный день может произойти крах. Александр Соловьев: Мой третий собеседник - профессор кафедры политэкономии Боннского университета Тильман Майер: Тильман Майер: Один из факторов, тормозящих развитие нашей экономики - самая высокая среди всех стран-членов Европейского союза стоимость труда. Необходимо провести дерегуляцию рынка труда и привлечь к этому делу не государственные, а частные структуры. Этот рынок должен стать более гибким, на нем должно быть меньше жестких правил. И работодатель, и работник должны иметь больше возможностей для изменения или расторжения контрактов, как и перехода с одной работы на другую. С другой стороны, я не думаю, что в случае прихода к власти Штойбер станет проводить неолиберальную политику на рынке - по образцу США. Я надеюсь, что, какое бы правительство ни пришло к власти, это будет по-прежнему социально ориентированная политика, однако с более выраженной динамикой, чем на данном этапе. Александр Соловьев: Итак, о провалах в политике рынке труда говорят все наши собеседники. А другие области? Петер Хампе, преподаватель Академии политического образования в городе Тутцинг: Петер Хампе: В некоторых других областях нынешнее правительство имело несомненный успех. Например, оно, в конце концов, инициировало уже давно назревшую налоговую реформу. О её деталях можно, конечно, спорить, но в целом она была насущной и своевременной. Даже учитывая вызвавший много нареканий дополнительный "экологический" налог на горюче-смазочные материалы и энергоносители. (Кстати, с научно-экономической точки зрения этот налог вполне обоснован). Налоговая реформа правительства Герхарда Шрёдера предусматривает, в первую очередь, поэтапное сокращение налогообложения граждан с небольшими доходами, а также значительное снижение - вплоть до уровня в 25 % - ставок так называемого "корпоративного" налога, касающегося доходов предприятий. По сути, этот налог станет даже ниже существующих международных стандартов и сможет в немалой степени способствовать повышению конкурентоспособности немецких производителей на международном рынке. Еще одним важным достижением, на мой взгляд, стало решение нынешнего правительства отказаться от строительства новых атомных электростанций и заключение соответствующего соглашения с представителями этой индустрии, направленного одновременно на постепенное закрытие существующих АЭС. Были приняты также планы разработки альтернативных, экологически чистых источников энергии. Александр Соловьев: Тильман Майер, профессор кафедры политэкономии Боннского университета, полагает, что правительство, позаботившись о налогах для крупных компаний, проигрывает в том, что касается политики стимулирования малого бизнеса: Тильман Майер: Было упущено немало времени, и в этом отношении Германия по-прежнему напоминает мастерскую, где так и не завершены еще насущно необходимые и элементарные работы. Известно, например, сколь существенную роль в развитии экономики Германии играет тот факт, что мы являемся страной, в огромной степени зависящей от экспорта. Поэтому необходимо создать в стране благоприятные условия не только для крупных предприятий, чтобы они не выводили отсюда свои производства и капитал за границу, но и для мелких и средних предпринимателей. Только так мы сможем существенно сократить число безработных и создать в стране новые рабочие места... Александр Соловьев: Продолжает - Норберт Бертольд, экономист, профессор университета города Вюрцбург: Норберт Бертольд: Я вижу три основных причины, почему экономическая ситуация в Германии оставляет желать лучшего. Во-первых, у нас пока непомерно высокие налоги на доходы - как бизнеса, так и граждан. Во-вторых, огромные вычеты на фонды социального страхования и больничные кассы. И, в-третьих, чрезмерно большая в целом так называемая "государственная квота", то есть те деньги, которые государство забирает для своих нужд, для покрытия государственных расходов. Нам просто жизненно важно произвести реформу всех этих трех компонентов, ставки в каждом из которых достигают 40-ка и более процентов, и снизить их до разумного уровня. Борьба с этими, как их называют, "тремя сороковками" должна стать приоритетом любого правительства Германии, будь то под руководством Шрёдера или Штойбера. И, если эти мероприятия будут успешны, Германия вновь станет страной с процветающей экономикой. Александр Соловьев: Петер Хампе, Академия политического образования: Петер Хампе: В целом расходы государства на разного рода социальные нужды не уменьшились за последние годы, однако они были перераспределены. Следует отметить, что львиная доля этих расходов по-прежнему приходится на развитие экономической инфраструктуры новых, восточных земель Германии. Но в целом каких-либо серьезных сокращений этих расходов не произошло. Александр Соловьев: Говорил Петер Хампе, профессор Академии политического образования в городе Тутцинг. Вместе с ним, напомню, на вопросы программы отвечали Норберт Бертольд, экономист, профессор университета города Вюрцбург, и профессор кафедры политэкономии Боннского университета Тильман Майер. Сергей Сенинский: Александр Соловьев, наш корреспондент в Мюнхене. "Меняющийся мир: страны и рынки". Татьяна Шарая: "Япония: потерянное десятилетие" - статья в немецкой газете Frankfurter Allgemeine Zeitung. Японская экономика переживает ныне уже третий за последние 10 лет кризис, и конца ему не видно. Да, усилия министерства финансов, старающегося улучшить положение за счет стимулирующей экспорт "слабой" иены приносят свои плоды. В первые месяцы нынешнего года отмечен более чем 5% экономический рост. Но объявленные в прошлом году экономические и социальные реформы буксуют, спрос на японские товары на зарубежных рынках падает, а в самой Японии - стагнирует. В результате - кривая графика только наметившегося экономического роста вновь пошла вниз. По сути, все государственные программы стимулирования экономики за последние 10 лет оказались неэффективными. Субсидии лишь затягивают модернизацию предприятий, ориентирующихся на внутренний рынок. Капитал, необходимый для новых инвестиций, нередко просто растрачивался. В итоге государственный долг Японии - по сравнению с другими ведущими странами - колоссален. В этом году он достигнет шести триллионов евро - это 140% японского ВВП. Только на оплату процентов по нему каждый год уходит пятая часть госбюджета! Причем расходная часть японского бюджета только на две трети финансируется доходной, а остальные средства поступают от выпуска новых облигаций. И каждый год прибавляется на 260 миллиардов евро новых долгов. Японское правительство любит напоминать о том, сколь все еще сильна японская экономика. После войны она стала второй в мире. Общая сумма частных сбережений японцев - около 12 триллионов евро. Японские инвесторы - крупнейшие кредиторы мира, только американских государственных облигаций у них на 300 с лишним миллиардов долларов. Валютные резервы японского центробанка - 420 миллиардов долларов - самые больше в мире. Тем не менее, беспокойство самих японских чиновников о состоянии казны только усиливается. Избранный 10 лет назад способ оживления экономической конъюнктуры за счет наращивая государственного долга может привести страну к финансовой катастрофе. Например, ценные бумаги таких преуспевающих компаний, как Toyota, уже котируются на финансовом рынке выше японских государственных, что для правительства - неприемлемо. В начале года в Японии пристально следили за действиями трех ведущих мировых рейтинговых агентств - Standard&Poor's, Moody's и Fitch. Они проанализировали вероятность угрозы банкротства Японии и сочли ее весьма высокой. Например, в рейтинге агентства Moody's Япония - по уровню кредитоспособности - оказалась позади Ботсваны, Агентство Standard&Poor's все-таки поставило Страну восходящего солнца выше Ботсваны, но ниже Чили. В ответ японское министерство финансов напомнило о том, что та же Ботсвана получает из Японии ежегодно 100 миллионов евро в виде экономической помощи, а Чили - аж полмиллиарда! Эксперты Moody's, однако, указывают на то, что объем государственного долга Ботсваны, Чили, или, например, Италии относительно объема их ВВП - меньше японского. Разумеется, в Токио не согласны с таким занижением рейтинга страны со второй в мире экономикой, и, может быть, не без оснований. Однако то, что 90-е годы стали для Японии, сути, потерянным десятилетием, остается фактом. Властям страны необходимо действовать, быстро и решительно, если она не хочет окончательно растерять свое благополучие в предстоящие 10 лет. И главное - правительство должно жить по средствам - планируя свои расходы, исходя из доходов, а не наоборот. Оно должно также ускорить реформу налоговой, социальной и почтовой систем страны и прекратить субсидирование целых отраслей экономики", - пишет немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung. Ярослав Шимов: Италии понадобилась банкнота в один евро (сегодня самая мелкая из существующих - пять евро). Об этом, как о своеобразном финансово-экономическом курьезе, пишет немецкая газета Sueddeutsche Zeitung. "Я остался с пустым кошельком и без документов", - жалуется бедный человек в известной итальянской песне. На самом деле, кошельки итальянцев раньше никогда пустыми не бывали. Дело в том, что целые пачки купюр по одной тысяче лир (это примерно полдоллара) у людей были всегда. И можно было расплатиться за газету или, скажем, чашечку кофе, красивым жестком бросив парочку таких купюр и удалиться потом с самоуверенным видом небедного человека. Теперь пришёл евро - со своими тяжелыми и неэстетичными монетами. И министр экономики Италии Джулио Тремонти потребовал введения купюры достоинством в один евро. "Банкноты надо уважать", - заявил министр. То есть деньги опять должны стать приятными на ощупь. Сегодня, правда, особенного удовольствия итальянцам не доставляет, скорее, вновь ускорившаяся в стране инфляция. Но вот об этом министр экономики Италии предпочитает не распространяться", - пишет немецкая газета Sueddeutsche Zeitung. Павел Остров: О перспективах отраслей так называемой "новой" экономики пишет немецкая деловая газета Handelsblatt. По мнению Билла Дудли, главного экономиста американского инвестиционного банка Goldman Sachs (читать - "Сакс"), ее эра уже закончилась. Вернее, этой "новой" экономической эпохи быстрого роста производительности и доходов попросту не было, она "растворилась в воздухе". А между тем, многие экономисты еще недавно были уверены: в середине 90-х годов американская экономика радикально изменилась. Надежды основывались на том, что благодаря быстрому прогрессу компьютерных и Интернет-технологий производительность труда в будущем также станет расти гораздо быстрее, чем раньше, а это, в свою очередь, приведет к взрывообразному росту прибылей. Одновременно, во второй половине 90-х годов уровни безработицы и инфляции упали в США до самого низкого в истории уровня. О "новой" эре заговорил даже глава Федеральной резервной системы Алан Гринспэн. "Желаемое выдавалось за действительное" - утверждают теперь все больше экономистов. Представление о том, что старые экономические законы вдруг перестали действовать, оказалось самообманом, - замечает один из банкиров. И действительно, рост производительности труда был на самом деле более медленным, чем предполагалось, не столь быстро росли и доходы. Напротив, с середины 90-ых годов доля доходов предприятий в структуре ВВП Соединенных Штатов сокращалась. В конце 2001 года она составила всего 7%, против 9% - среднего показателя предыдущих лет. Стремительный рост американской экономики во второй половине минувшего десятилетия скептики объясняют "одноразовыми" эффектами. Интернет-лихорадка привела к кратковременному увеличению инвестиций, которое постепенно сошло на нет. Введение новых технологий всегда приводит к временному росту производительности труда и экономики в целом, говорят эксперты. Поэтому, полагают некоторые из них, теперь рост производительности труда замедлится. Главный экономист банка Goldman Sachs Билл Дудли, например, уверен, что в лучшем случае он составит 2,25% против 2,5% в период с 1996 по 2000 годы. И, тем не менее, далеко не все экономисты окончательно "списывают" идею "новой экономики" со счетов. Несмотря на все, темпы роста производительности труда в США - выше средних. Просто дело в том, что компьютеры, Интернет, электронный бизнес значительно усилили конкуренцию, что, соответственно, сократило доходы компаний. Информационные технологии вообще делают рынки более "прозрачными", облегчают доступ на них. Новые, молодые компании могут без труда конкурировать со старыми, авторитетными, и получать в таких условиях большой доход становится труднее - такова точка зрения другого эксперта, Стефана Кинга, из британского банка HSBC. В сохраняющемся колоссальном потенциале информационных технологий по-прежнему убежден и немецкий эксперт Георг Эбер. По его мнению, людям просто надо постепенно научиться правильно использовать все новейшие технические возможности, что и приведет к долгосрочному повышению эффективности труда. Однако чтобы использовать компьютеры и Интернет по максимуму их возможностей, - этому придется учиться не один год, поэтому результаты мы, возможно, увидим лишь через 5-10 лет", - пишет немецкая газета Handelsblatt. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
