Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[01-04-02]
Континент ЕвропаНовая хорватская весна. Интервью с президентом Хорватии Стипе МесичемРедактор Елена КоломийченкоАндрей Шарый: Президент Хорватии Стипе Месич теперь редко бывает в своем любимом кафе "Чарли" близ центральной загребской площади бана Елачича - не чаще раза в месяц. Говорит, не хватает времени. "Чарли" - главная неформальная площадка загребского свободомыслия, самый шумный местный дискуссионный клуб, своего рода хорватский Гайд-парк. К победе на президентских выборах два с лишним года назад Месич стартовал отсюда, с позиции аутсайдера, не имевшего поначалу солидной партийной поддержки и не воспринимавшегося соперниками всерьез. И впрямь, в президенты Стьепан Месич вышел из "кофейного народа". За традиционной субботней чашкой кофе местные "пикейные жилеты" теперь моют кости президенту Месичу за глаза. Таксист, который вез меня от площади Елачича в построенную еще при маршале Тито президентскую виллу на холме Пантовчак, всю дорогу ворчал: два с лишним года прошло, как после смерти Франьо Туджмана в стране установилась новая власть, а экономических улучшений все нет. Господин президент, вы редко стали бывать в "Чарли", но в загребских кафе все громче говорят о том, что люди устали ждать, что демократическая власть разачаровывает. Что вы им ответите? Стипе Месич: Это правда - граждане голосовали за партийную коалицию, потому что она обещала перемены. Перемены к лучшему. Но быстро этих перемен не добиться. Государство 10 лет залезало в долги, а сейчас наступил момент истины: долги нужно возвращать. Помощи из-за границы уже не будет, модель приватизации оказалась ошибочной, уничтожено много крупных предприятий. Объективно экономическая и социальная ситуация такова. А люди на хотят ждать, они хотят жить лучше прямо сейчас. Поэтому они и недовольны, и мне понятно это их недовольство. Думаю, что политики, находящиеся сейчас у власти, могли бы кое-что побыстрее сделать, они должны были заниматься не самими собой, а решением насущных проблем. Но, к сожалению, много времени упущено для урегулирования личных, кадровых вопросов. Андрей Шарый: Концепция политики Стипе Месича, его политический стиль разительно отличались от поведения надоевшего большинству хорватов авторитарного лидера Франьо Туджмана, чью фигуру так удачно вышучивали остроумные клипмейкеры. "Смеющийся Туджман" - называли Месича журналисты, намекая на неизменную серьезность и озабоченность первого президента. В одном из интервью после победы на выборах у Месича спросили: есть ли гарантии того, что его власть будет честнее и порядочнее прежней? "Есть, - ответил политик, - Нам нечего красть - все разворовали бывшие хозяева Хорватии". Стипе Месич: Я познакомился с Туджманом в 65 году, в Саборе, я был самым молодым депутатом республиканского парламента, единственным представителем оппозиции, потому что в парламент меня выдвинула группа граждан, а он - депутатом от коммунистов. В 71 году мы оба попали в тюрьму по обвинениям в диссидентстве, после освобождения стали встречаться чаще, чаще всего в оппозиционных кругах. В те времена он никогда не говорил о разделе Боснии, считал, что нет Хорватии без Боснии и нет Боснии без Хорватии, что Босния должна быть единой. Однако когда Туджман познакомился с Милошевичем, когда решил, что у Милошевича развязаны руки, то посчитал, что неплохо бы расширить и границы Хорватии, раз уж Милошевич двигает границы Сербии. И сел на хвост политических решений Милошевича. Все закончилось катастрофой. Я не согласился с туджмановской политикой раздела Боснии, с его политикой приватизации, с его политикой, которая привела к международной изоляции Хорватии. И мы расстались. У нас не было личного конфликта, политика развела. Кто бы ни оказался в начале девяностых годов на посту президента Хорватии - страна все равно добилась бы независимости, как получили независимость Босния, Македония, Словения. Туджмана запомнят потому, что он хотел независимости Хорватии, оказался на месте президента в этот период, но история даст свою оценку всего, что он сделал. Андрей Шарый: У Стипе Месича - длинная политическая биография. После поражения в начале семидесятых национально ориентированного реформаторского движения, получившего название "хорватская весна", через 15 лет он вернулся в большую политику и принял деятельное участие в переустройстве федеративной Югославии, обернувшемся развалом страны и десятилетием войн. В ту пору он был не просто вместе с лидером хорватского национализма Франьо Туджманом - он стоял с президентом плечом к плечу и свое пребывание на посту последнего президента Югославии - председателя президиума СФРЮ, воспринимал как миссию контролируемого разрушения государства. Стипе Месич: Самый трудный эпизод в моей карьере политика - пребывание во главе Югославии. Когда я приехал в Белград, было уже совершенно ясно, что Югославия не может сохраниться, факторов интеграции не осталось. Одним таким фактором был Тито, но он давно умер, вторым фактором был Союз Коммунистов, но он распался на республиканские организации, третим фактором была армия, но она встала на сторону Милошевича. В этой ситуации заниматься государственной политикой было большой обузой. И я констатировал: вероятнее всего, я буду последним президентом Югославии, потому что нового президента уже невозможно избрать! С одной стороны, Милошевич готовил войну, он хотел использовать смерть Югославии для рождения Великой Сербии и силой изменить границы. Милошевича не интересовала никакая Югославия - ни федеративная, ни конфедеративная, его интересовала только Великая Сербия и власть в этой Великой Сербии. Он - не националист, но использовал национализм в своих интересах. В Гааге он может говорить все что угодно, но все равно ответит за свои преступления. Потому что он - творец всего зла, которое свершилось на территории бывшей Югославии. Он и его помощники. С другой стороны, я знал, что республики должны были получить независимость, потому что это предусматривала и Конституция Югославии. Моя задача в Белграде была такой: добиться политического договора о переустройстве Югославии. Попытаться мирным путем завершить процесс достижения независимости, поскольку Югославия уже не могла существовать. Для завершения этого процесса нужны политические механизмы, чтобы государственные органы нормально функционировали до самого конца. Но добиться этого оказалось невозможным, поскольку Милошевич добивался войны. К сожалению, войну-то я не смог предотвратить... Андрей Шарый: Хорватия добивалась независимости всеми силами, как могла - а могла, как показала история, не всегда правильно. Франьо Туджман, автор многих томов книг политической теории, развил тезис о "скандинавизации" Балкан, о том, что самостоятельную Хорватию ждет будущее Швеции и Норвегии, а движителем движения к этому светлому будущему считал "позитивный национализм". Господин Месич, как вы относитесь к такой терминологии? Стипе Месич: Когда народ борется за национальное освобождение, за свое право на создание государства, желанием обладать своими ресурсами, лучше жить в собственной стране... Если трактовать понятие позитивного национализма таким образом... Однако когда речь идет о шовинизме, о том, что ты так любишь свой народ, что при этом ненавидишь другие народы... Сейчас, когда существует хорватское государство, ясно, что национализм непригоден. Чего теперь-то "хорватствовать"? Если говорить о "скандинавизации", имеется в виду вот что: положение национальных меньшинств в роли моста сотрудничества, вот этого как раз достигли в Скандинавии. К сожалению, режим Туджмана скандализировал, а не "скандинавизировал" нашу страну! Андрей Шарый: В 94 году Стипе Месич снова оказался в оппозиции - на сей раз в оппозиции к новой, вроде бы родной власти, главными характеристиками которой, однако, все явственнее становились национализм и авторитаризм. Федеративная Югославия ушла в прошлое, но главной внутриполитической проблемой Хорватии оставался сербский вопрос. Сербский сепаратизм Франьо Туджман сломал весной и летом 95 года, когда в результате серии военных операций хорватская армия взяла под контроль большую часть территории так называемой Республики Сербская Краина, откуда в страхе бежали около 200 тысяч сербов. В последние годы многие вернулись, но конституционные права хорватских граждан сербской национальности законодательно не определены, Сабором не принят закон о правах национальных меньшинств, чего уже который год ожидает Европейский Союз. Неизвестно даже, сколько в Хорватии осталось сербов, потому что данные о результатах проведенной в начале 2001 года переписи населения до сих пор не обнародованы. Стипе Месич: Политика социалистической Югославии сводилась к ассимиляции национальных меньшинств, потому что они всегда тяготеют к своим "материнским" республикам. Но ведь должно быть по-другому: национальные меньшинства - это мост сотрудничества между страной, в которой они живут, и страной, в которой их народ составляет большинство населения. Это в равной степени относится и к живущим в Хорватии сербам, и к хорватам из Боснии и Герцеговины. Хорватские сербы должны быть лояльными гражданами нашей республики (какими они в большинстве своем и являются), но это не значит, что они при этом должны перестать быть сербами. Мне жаль, что закон о национальных меньшинствах до сих пор не принят хорватским парламентом. Надеюсь, этот закон в конце концов вступит в силу и будет соответствовать международным стандартам. В результате войны многие сербы уехали из Хорватии. Наша политика - это политика их скорейшего возвращения в обстановке полной безопасности, чтобы они могли жить спокойно, как и другие граждане. Должен сказать, еще не зажили шрамы войны, еще слышны коллективные обвинения. Но целый народ не может нести ответственности за преступления отдельных людей. В войне виноваты конкретные сербы и конкретные хорваты - те, кто совершил преступления или приказавали совершить преступления, или знали о преступлениях, но не сделали ничего для наказания виновных. Ответственность за зло всегда индивидуальна. Когда прекратятся коллективные обвинения, станет проще решать проблемы сербов, чье возвращение Хорватии необходимо, потому что только так страна может доказать зрелость своей демократии. К сожалению, у нас есть и радикальные силы, которые этого не понимают. Андрей Шарый: Вектор развития политика Стипе Месича последнего десятилетия, пожалуй, таков: от национальной жесткости - к иному пониманию демократии, от "борьбы против" - к "призывам за". Романтизм национальной революции со всеми ее немалыми издержками - в прошлом. Дело, конечно, не только в характере самого Месича, но и в характере времени: изменилась бывшая Югославия, изменилась Европа. Мудростью теперь и на Балканах считается призыв к компромиссу. Стипе Месич: Любой политик, который добивается дискриминации сербов, проводит политику этнических чисток. Я - против такой политики, против дискриминации, я хочу, чтобы все граждане Хорватии были равными в своих правах. Конечно, и сербы в том числе. Когда была проблема с хорватскими сербами? Когда власть была в Белграде! Когда белградская власть подзуживала сербов, чтобы они готовились к мятежу. А сейчас власть - в Загребе. Андрей Шарый: В апреле Стипе Месича ждет поездка в Москву и встреча с президентом России Путиным. Господин президент, Хорватия отделалась от сербского сепаратизма, может быть, поделитесь опытом. Что Владимиру Путину делать с мятежной Чечней? Стипе Месич: Мне трудно предлагать конкретное решение, потому что клише не помогут. Но ни один народ не должен быть унижен, не должен думать, что под угрозой оказалась его самобытность. Если власть, представляющая национальное большинство, проводит такую политику - она неминуемо наталкивается на сопротивление. Я считаю, что лучше десять лет вести переговоры, чем десять дней воевать. Практика мне подсказывает. Андрей Шарый: Два года назад на последнем предвыборном митинге Стипе Месича в центре Загреба я слушал его обещания избирателям и песни самой знаменитой в Хорватии рок-группы "Грязный театр". Исполняли шлягер под названием "Герой улицы", и, казалось, пели со смыслом: Стипе Месич, страдавший по тюрьмам за свой народ, Стипе Месич, отцеплявший Хорватию от Югославии, Месич, отказавшийся от привилегий и близости к новой власти, потому что эта власть была лживой и нечестной - так вот же он, настоящий уличный, народный герой! Одна моя старая знакомая сказала в те дни: "Знаешь, мне стало легче дышать". Это настроение "новой хорватской весны" держалось недолго. Стипе Месич по-прежнему, как и два года назад, делом доказывая демократичность, встречается с рядовыми гражданами в резиденции на холме Пантовчак - акция называется "Чашка кофе с президентом". Уверяет, что вопросы собеседников не застают его врасплох: президенту легко угадать, о чем спросит или попросит главу государства безработный, пенсионер или многодетная мать. Очевидно, Месич улавливает, что общественные настроения меняются не к лучшему для новой власти. Господин президент, как вы относитесь к тому, что рейтинг ваших политических противников - партии, которую до смерти возглавлял Франьо Туджман, растет от месяца к месяцу? Стипе Месич: Возвращение партии Хорватское демократическое содружество к власти опять бросило бы страну в международную в изоляцию. Эта партия не предлагает ничего нового, просто ей хочется власти. Концептуально новых предложений нет, вместо этого - защита той же политики, которая привела ХДС к потери власти. На такой программе далеко не уедешь... Вот пример. Хорватия ясно выразила намерение вступить в Европейский Союз. Европа для нас - и судьба, и цель. Объединенная Европа исключает войну как средство решения проблем, предполагает использование потенциала всех стран континента, в том числе и нашего потенциала. Став частью объединенной Европы, ни один народ не потеряет своей самобытности и культуры. По этому-то вопросу, казалось бы, можно достичь консенсуса! Но - нет, ХДС выступило против. Куда, простите, они хотят привести Хорватию? Не хотят в Европу? Обвиняют нынешнюю власть, обвиняют во всем какую-то Югославию, а ведь уже даже Сербия и Черногория отказались от югославской идеи. Другими словами, ХДС вертится вокруг тем, которые потеряли актуальность, поэтому народ не пропустит партию Туджмана к власти. Андрей Шарый: Европа для Хорватии - и судьба, и цель, говорит президент. Стипе Месич, считают эксперты-политологи, всегда четко видит цель и часто точно знает, как этой цели достичь. Политическая весна в Хорватии наступила, но опыт пришедших к власти демократов показывает: в политике времена года не всегда меняются в соответствии с законами природы. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
