Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[22-05-03]
Что делать с 82 тысячами тонн монацитового концентрата в Красноуфимске?После Второй мировой войны в Красноуфимск, небольшой город Свердловской области, было перевезено 82 тысячи тонн монацитового концентрата, который предполагалось использовать для производства ядерного оружия. Однако позднее советское правительство решило использовать в ядерном оружии уран и плутоний, и о монацитовом концентрате забыли почти на полвека. Вот что говорит по этому поводу сопредседатель международной группы "Экозащита" Владимир Сливяк. Владимир Сливяк: Сегодняшняя опасность в Красноуфимске характеризуется, прежде всего, очень плохим качеством хранения монацитового концентрата, он там лежит длительное время - несколько десятков лет, его достаточно много - это 82 тысячи тонн. Радиоактивная пыль (вследствие того, что хранилище прохудилось и находится в очень плохом техническом состоянии) попадает за пределы хранилища и разносится ветром. Марина Катыс: Но ведь там же существует охрана, там существует какой-то обслуживающий персонал? Владимир Сливяк: Вне зависимости от того, какой обслуживающий персонал там существует, эти люди только могут подвергнуться радиоактивному загрязнению, находясь около этого хранилища, потому что оно в очень, очень плохом техническом состоянии. Очень пугает еще и то, что - в принципе - неким злоумышленникам нетрудно получить доступ к этому концентрату, несмотря на то, что там есть какая-то охрана. Этот концентрат вполне может быть использован для изготовления "грязной бомбы", о которой сейчас много говорят на Западе (это - не ядерная бомба, при ее взрыве не происходит цепной ядерной реакции, но происходит заражение местности - вследствие того, что она начинена чем-то радиоактивным). Марина Катыс: База хранения монацитового концентрата - это территория размером 750 метров на 350, и располагается она в 500 метрах от реки Зюрзя и в трех километрах от русла реки Уфа. В настоящее время техническое состояние объекта признано аварийным. Полы в деревянных складах местами провалились, в результате - ящики с моноцитом обрушились, нижние ящики раздавлены. Монацитовый песок рассыпан по полам, что приводит к распространению радиоактивной пыли. Кровля во многих складах протекает, произошло деформирование несущих конструкций, стен и крыш склада. Специалисты не исключают возникновения аварийных ситуаций, которые могут привести к радиоактивному загрязнению окружающей среды и радиационному воздействию на население. Из Красноуфимска, по телефону - член инициативной группы движения "Нет - ядерному заводу" Сергей Русинов. Сергей Русинов: Радиоактивный концентрат, который лежит на складах, в общем-то, сильного гамма-излучения не дает. Но как раз малые дозы радиации более страшны для организма человека, потому что мутации проявляются не сразу, а в третьем и четвертом поколениях. Во-вторых, радиация имеет свойство постепенно накапливаться и ударять в самом неожиданном месте - у человека просто отказывают почки или заболевают сердце или желудок. Медики не пишут в диагнозе, что причиной этому послужила радиация - тем не менее, налицо рост врожденных патологий и число онкологических заболеваний. Марина Катыс: В конце 80-х годов в Красноуфимский район на уборку лука прислали студентов Государственного университета. Ольга Подосенова была в их числе. Ольга Подосенова: Когда я училась в университете, нас посылали в этот район "в колхоз". Буквально на пятый день всех студентов вывезли больными, нас изучали медики, даже из Москвы приезжали, но никто так и не смог поставить диагноз. У людей просто отказывала костная система, практически на третий день люди перестали садиться, все лежали пластом. Марина Катыс: Заболевших студентов эвакуировали. Была создана специальная комиссия по расследованию этого случая. Рассказывает член инициативной группы движения "Нет - ядерному заводу" Сергей Русинов. Сергей Русинов: Студенты Госуниверситета заболели неизвестной болезнью, у них немели конечности. Была создана комиссия, скандал разгорелся нешуточный, он на всю страну тогда прогремел. Работала прокуратура, различные органы, но вразумительного сказать ничего не смогли. Марина Катыс: Дело замяли. Никто не связал разваливающиеся деревянные склады с непонятной болезнью студентов. Однако умирали возле этих складов всегда. Умирали рабочие, лопатами сгребавшие радиоактивный песок, сыпавшийся из прорванных бумажных мешков. Умирали те, кто жил по соседству с опасным складом. Вспомнили о моноците накануне выборов. В мае 2001 года одновременно с началом работы 6-го Всероссийского экономического форума в Екатеринбурге был проведен митинг под названием "Нет - уральской Хиросиме". Дело в том, что власти Свердловской области решили построить завод по переработке монацитового концентрата. В 2002 году проект прошел Государственную экологическую экспертизу и получил положительное заключение. Однако жители Красноуфимского района категорически против строительства этого объекта. Администрация района провела свою собственную общественную экологическую экспертизу, ее выводы прямо противоположны заключению государственной экспертизы. Ольга Подосенова - координатор программ Уральского экологического союза. Она рассказывает по телефону из Екатеринбурга. Ольга Подосенова: Комиссия выяснила, что, по гидрологическому режиму, почвы в районе Красноуфимска очень рыхлые и пропускают большое количество веществ. В такой ситуации обеспечить абсолютную надежность, что опасные отходы не будут попадать в водные объекты, - совершенно невозможно. Это - первое замечание. В целом комиссия дала заключение, что проект - сырой, и его экологическая сторона практически не проработана Красноуфимский район - один из наиболее экологически чистых районов, там практически нет промышленных заводов и предприятий. Это - сельскохозяйственная зона, тем не менее последние 20-30 лет люди там начали очень сильно болеть, увеличилось количество онкологических заболеваний. Марина Катыс: И это зафиксировано в медицинских картах? Ольга Подосенова: Да, это зафиксировано. Но вы же знаете, у нас медики не берутся доказать, что болезнь возникла именно из-за радиоактивного загрязнения. На самом деле это проблема не только для России, но и для мира в целом. Марина Катыс: В заключении общественной экспертизы говорится, что "гидрогеология участка места строительства не исключает попадание радиоактивных и химических веществ в реку Зюрзя и далее в реку Уфа, что делает неприемлемым и строительство технологического комплекса, и складов хранения радиоактивных материалов на длительную перспективу". Сегодня склады имеют третью категорию опасности, а завод по переработке и хранилище получит самую высокую, первую категорию. Депутаты Красноуфимска приняли обращение к губернатору Свердловской области и председателю правительства Свердловской области с просьбой вывести опасный груз из Красноуфимского района. Сергей Русинов, по телефону - из Красноуфимска. Сергей Русинов: Общественная комиссия была создана по инициативе главы администрации Красноуфимского района, в нее вошли серьезные специалисты, один из них - Петр Верховец, который был одним из руководителей Киргизского комбината, на котором занимались примерно тем же самым. Так вот, эта экспертная комиссия вынесла заключение, что гидрогеология места не позволяет строить здесь предприятия и склады долговременного хранения. Предприятие, которое сегодня распоряжается на складах, называется - государственное учреждение "Уралмонацит". Оно полностью областное, Федерации никак не подчиняется. Для переработки монацитного концентрата создано предприятие ООО "Урал-Евро". В нем 51 процент акций принадлежит правительству Свердловской области, 10 процентов принадлежит Минатому, остальная часть пакета акций принадлежит неизвестной фирме. Марина Катыс: Фирма российская или зарубежная? Сергей Русинов: Зарубежная. По некоторым сведениям - американская. Марина Катыс: А почему областное руководство отказывается назвать владельца оставшегося пакета акций? Сергей Русинов: Последний раз, когда в районе была уполномоченный представитель по правам человека в Свердловской области Татьяна Георгиевна Мерзлякова, она говорила, что инвестор уже не один теперь, а их несколько. То есть один инвестор - на перетарку в контейнеры, отдельный - на переработку, отдельный - на перевозку, отдельный - на разделение "редких земель" и так далее. Марина Катыс: Прокомментировать происходящее я попросила сопредседателя международной группы "Экозащита" Владимира Сливяка. Владимир Сливяк: Ситуация, на самом деле, достаточно типичная для Российской Федерации. Почему федеральная экспертиза, с моей точки зрения, дала положительное заключение? Потому что она исходила не столько из того, насколько реально опасен этот план, она больше исходила из своих ведомственных интересов, а также - из государственных интересов. Губернатор Свердловской области господин Россель говорит, что это - надо. Стало быть - надо, МПР в этом случае просто "дает отмашку". Государственная экологическая экспертиза, по-моему, сейчас только мешает МПР и Министерство природных ресурсов с удовольствием бы от нее отделалось. С другой стороны, существует местная экспертиза. Никто не запрещает ее проводить, но в законах никто не прописал обязательность проведения такой экспертизы. Следовательно, федеральные органы, в принципе, если не хотят, могут не принимать к сведению заключение этой экспертизы. И это очень печально, потому что на самом месте люди, которые участвуют в проведении общественной экспертизы, склонны соблюдать экологические интересы населения, которое живет в Красноуфимске, потому что эти эксперты - из этого региона, и им самим там жить дальше. Несмотря на заявления, которые сделало управление МПР по Свердловской области, что оно - возможно - отменит результаты Государственной экспертизы, я не думаю, что это случится. Это было заявлено "для красного словца". Так же, как "для красного словца" Эдуард Россель (когда он был в Красноуфимске) пообещал не строить там завод - потому что люди протестуют. Марина Катыс: По положению о Государственной экологической экспертизе, при строительстве такого серьезного объекта необходимо провести общественные слушания. Насколько я знаю, эти слушания не проводились. Владимир Сливяк: Слушания не проводились, и это опять же - к очень большому сожалению - стандартная российская практика. Существуют нормативные акты, по которым необходимо определенным образом организовать слушания и привлечь к ним общественность. Все это в законах прописано вплоть до мелочей, типа - в какой газете, какого уровня и какой численности должно быть дано объявление, за какое количество дней оно должно быть дано, и так далее. Несмотря на все это, те, кто пытается осуществить экологически опасные проекты, совершенно спокойно брезгуют выполнением законов. Власть в Российской Федерации не так сильна в смысле слежения за выполнением законов, как об этом любит говорить президент России господин Путин. Конкретно в Красноуфимском районе Свердловской области никакой диктатуры закона пока не наблюдается. Марина Катыс: В 2003 году было объявлено, что компания из США Shannel Construction Worldwide Ltd. инвестирует в проект строительства завода по переработке монацита. Стоимость строительства - около 80 миллионов долларов. Однако ничего конкретного об этой, якобы американской, фирме никому не известно. Из Екатеринбурга, по телефону - Ольга Подосенова. Ольга Подосенова: 4 месяца назад правительство области утверждало, что деньги даются европейские, было официально заявлено, что это деньги Европейского союза. Потом вдруг через неделю было сказано, что нашлась американская фирма, которая дает деньги на этот проект. Мы пытались узнать телефоны представителей этой фирмы - никто ничего не говорит. Как-то все очень загадочно, никто ничего об этой фирме не знает. Ведь существует перечень фирм, занимающихся этими вопросами. Никто нигде такой фирмы вообще не встречал. Марина Катыс: А в чьем ведении находятся склады, где хранятся 82 тысячи тонн монацитового концентрата? Ольга Подосенова: Это - собственность правительства Свердловской области, но это - закрытая зона, она находится под охраной ФСБ. Деятельность в этой зоне сейчас ведет областное предприятие "Урал-монацит". Изначально эти склады были в федеральной собственности, и решения принимались на федеральном уровне. Но потом кто-то из специалистов в правительстве области сказал, что монацит можно использовать в своих целях и можно от этого какой-то толк получить. И склады передали правительству области. Сейчас решения принимаются на региональном уровне. Мы отправили Обращение президенту Путину, нашему губернатору Росселю и представителю президента по правам человека по Уральскому федеральному округу Татьяне Мерзляковой. Она посетила поселок, она поговорила с инициативной группой, и она сказала, что она будет курировать эти вопросы и отстаивать их на федеральном уровне, отстаивать именно права жителей. Потому что действительно уже собрано более 8 тысяч подписей, и фактически все люди против строительства этого завода. Марина Катыс: А какова позиция губернатора Росселя? Ольга Подосенова: Губернатор Россель считает, что этот проект привлечет инвестиции в Свердловскую область, и, естественно, считает его - стратегическим объектом. Основной аргумент, который выдвигают лоббисты завода, что хранить уже нельзя, а перевозить, якобы, слишком дорого. Но на самом деле строительство этого завода обойдется более чем в 80 миллионов долларов. В любом случае - перевозка монацита не может стоить дороже, чем 80 миллионов долларов. Года три назад монацитовый концентрат хотели передать на Кирово-Чепецкий механический завод, где есть возможность переработать этот концентрат, но завод отказался именно из-за экономической невыгодности этого проекта. Нам непонятно, почему на существующем заводе перерабатывать невыгодно, а строить новый завод для переработки - выгодно? Марина Катыс: Так почему же руководство Свердловской области настаивает именно на строительстве нового завода по переработке монацитового концентрата, если возможно альтернативное решение вопроса - например, вывезти концентрат на уже существующий завод по переработке в Кирово-Чепецк? Зачем строить завод в Красноуфимске? С этими вопросами я обращаюсь к сопредседателю международной группы "Экозащита" Владимиру Сливяку. Владимир Сливяк: Никакой экономической целесообразности в том, чтобы вообще строить завод где бы то ни было, и никакой экономической целесообразности вообще в работе подобного завода, на данный момент, быть не может. Из монацитового концентрата можно добывать торий, который, по сути, нигде сейчас не используется. Торий не используется как топливо для атомных станций (хотя чисто теоретически, наверное, в будущем это возможно), он не используется как сырье для производства "начинки" для ядерного оружия. Сегодня вообще непонятно - кому нужен торий. О тории вновь начали говорить совсем недавно эксперты России и США в связи с программой по утилизации плутония. Я напомню, в 2000 году правительства России и США обязались до 2024 года утилизировать 68 тонн плутония. И сейчас активизировались силы внутри атомной индустрии, которые борются за вовлечение этого материала - тория - в атомную индустрию, чтобы использование его вместо урана. Они настаивают на том, что намного безопаснее - с их точки зрения - смешивать плутоний не с ураном, как сейчас планируется это делать в программе по утилизации, а с торием. С моей точки зрения - наиболее вероятно, что сейчас в Свердловской области планируется построить два завода по одной простой причине: есть группировка, которая либо сама является частью власти, либо - стоит очень близко к власти, конкретно - к Эдуарду Росселю, и хотела бы освоить достаточно серьезные федеральные средства, в данном случае - выделенные на переработку концентрата. Все говорит именно об этом. Сейчас в строительстве участвует - по крайней мере, так объявлено властями - какая-то якобы американская компания "Shannel Construction Worldwide Ltd.". Однако нигде - сколько мы не искали в каких-либо реестрах, в международных базах данных по бизнесу - мы нигде не смогли найти данных об этой компании. Такое впечатление, что она появилась специально для переработки вот этого монацитового концентрата: якобы - появилась с деньгами, якобы - не с российскими деньгами, а из-за границы, и хочет их инвестировать. Реально на Западе такой компании никогда не было. И если она вообще зарегистрирована, если все это - не ложь, не просто "пиаровский" ход - то, скорее всего, это люди из группировки, близкой к властям Свердловской области, или - часть этих властей (как я уже говорил). Эти люди пытаются по разным причинам (и экономическим - в том числе, для отмывания денег - прежде всего) сделать вид, что это - не российские деньги, а американские, и что есть некая компания, которая очень сильно заинтересована в производстве тория. Марина Катыс: По словам Сергея Русинова, существуют 4 пути решения проблемы. Сергей Русинов: Первое - это продать существующий моноцит заинтересованным фирмам. Второе - переработать монацитовый концентрат на существующих уже в России и ближнем зарубежье заводах. Третий вариант - построить хранилище длительного хранения, что-то типа могильника, и хранить монацит до лучших времен. Потому что монацит с нераскрытой матрицей менее опасен, чем уже выделенный из него торий, уран и так далее. Четвертый, самый неподходящий для нас вариант - это строительство завода. Марина Катыс: Если все-таки будет принято решение о начале строительных работ, каковы будут действия жителей Красноуфимского района? Сергей Русинов: Самые крайние предложения - блокировать федеральную автотрассу, которая проходит через наш город, и железную дорогу. Мы смотрели сегодня заключение экспертов-гидрологов: склады построены, грубо говоря, на болоте, и вода под складами находится на расстоянии от 20 или 120 сантиметров от поверхности. Причем вода имеет непосредственную гидрологическую связь с рекой Уфой, а река Уфа - сами представляете - там и Волга рядом. Марина Катыс: В то же время в Международной группе "Экозащита" уверены, что ответственность за 82 тысячи тонн монацитового концентрата должно взять на себя федеральное правительство. Говорит Владимир Сливяк. Владимир Сливяк: Около 50 лет назад федеральные органы (которые тогда назывались по-другому, но и страна была другая) перевезли туда монацитовый концентрат, хотели добывать торий для ядерной оружейной программы. Потом от этого отказались и про монацитовый концентрат забыли. Более того, федеральная власть передала области (то есть - Эдуарду Росселю) все права распоряжаться этим концентратом. По всей видимости, никто больше не хотел им заниматься, никто не хотел вкладывать деньги в безопасное хранение. С нашей точки зрения сейчас необходимо, чтобы, во-первых, федеральная власть вернула себе права на эти материалы. И, во-вторых, чтобы из федерального бюджета было профинансировано строительство на этом же самом месте современного хранилища - которое хорошо охранялось, с электронными системами учета радиоактивных материалов, чтобы их нельзя было украсть. Дальше можно думать - что с ним делать, как его утилизировать или, может быть, как вовлекать в какую-то индустрию. Это трудно сказать. Это должны решать экономисты, но нам очевидно, что на данный момент необходимо обеспечить безопасное хранение концентрата. И раз уж жители Красноуфимского района активно протестуют против строительства завода - завод там строить нельзя. Марина Катыс: Почти 90 процентов жителей Красноуфимска и Красноуфимского района выступают против строительства завода по переработке радиоактивного монацитового концентрата, содержащего торий и уран. Если руководство области, несмотря на протесты граждан, примет решение о начале строительства завода, жители района готовы перейти к радикальным действиям. Продолжает Владимир Сливяк. Владимир Сливяк: У экологических организаций на месте есть массовая поддержка, конкретно - в Красноуфимском районе. Там проходили достаточно большие митинги. Если подсчитать количество участвующих в митингах по отношению к количеству живущих в этом районе, то в Москве такой процент составил бы несколько миллионов людей. Поддержка колоссальная. Люди не просто подписываются, они потом приходят на митинги. Раз уж у экологов есть такая возможность - поднимать людей, когда людей не слушают, когда власть не воспринимает экологические доводы, то, по всей видимости, вполне может дойти до того, что люди просто физически будут блокировать строительные работы. Будет, наверное, не один скандал. И, в конце концов, череда этих скандалов приведет к тому, что власть откажется-таки от строительства завода. Марина Катыс: А губернатору Росселю вообще нужны эти скандалы в области? Владимир Сливяк: Все же зависит от того - насколько близко выборы. Если выборы близко - губернатор не хочет скандалов, а если выборы далеко, то губернатор может и поскандалить. Эдуард Россель в области имеет репутацию человека железного, привыкшего добиваться того, чего он хочет. Ничего, поборемся и с Росселем. И не с такими боролись. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
