Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[04-12-99]
Лицом к лицуАлександр ВешняковВедущий Михаил СоколовМихаил Соколов: Гость московской студии Радио Свобода - председатель Центральной избирательной комиссии России Александр Вешняков. Вопросы Александру Вешнякову задают журналисты Виктор Хамраев, обозреватель газеты "Время МН", и московский корреспондент журнала "Тайм" Эндрю Майер. Александру Вешнякову сорок семь лет, уроженец Поморского берега, архангелогородец. По первой специальности - инженер-судомеханик. Кандидат юридических наук. Был народным депутатом РСФСР. В Центральной избирательной комиссии работает с 1994 года. С 1995 - секретарь комиссии, с 1999 - председатель комиссии. - Александр Альбертович, когда вы жили в деревне Байкалово, как там выборы проходили? Александр Вешняков: Когда я жил в деревне Байкалово, я в выборах не участвовал, так как я жил в этой деревне до десяти лет. Михаил Соколов: А что запомнилось? Александр Вешняков: Маленькая деревня, лошади, одно из моих увлечений, детских, в том числе. Много зелени. Михаил Соколов: А голосовать ходила вся деревня? Александр Вешняков: Да, естественно, в то время голосовала вся деревня, но вот, ей-богу, я не помню, как это проходило тогда. Михаил Соколов: Ну, и - слава Богу. Александр Альбертович, давайте об одном из главных событий этой недели избирательной. Вот один из лидеров блока "Отечество - Вся Россия", Евгений Примаков, сделал заявление о том, что глава администрации президента Александр Волошин, его советник Александр Мамут ведут подкуп кандидатов, якобы чтобы снять их из списка "Отечества - Всей России" и чтобы список выбыл из выборов. Вот что вы делаете, когда вы получаете в Центральной избирательной комиссии подобные заявления? Александр Вешняков: Если заявление поступает в Центральную избирательную комиссию, оно изучается, и если есть материалы, есть факты, которые доказывают нарушение закона тем или иным лицом, тем или иным избирательным объединением, то принимаются меры по вопросам компетенции Центральной избирательной комиссии. Михаил Соколов: А вы вот... получили уже такое заявление? Александр Вешняков: Нет. Таких документов по этому поводу мы не получали. Михаил Соколов: То есть, на данный момент, это только словесное заявление лидера блока? Александр Вешняков: Да. Но, как обычно, заявления всегда бывают сначала, потом иногда подтверждаются документами. Михаил Соколов: А Центральная избирательная комиссия может вызвать, скажем, господина Волошина, господина Мамута, и подвергнуть их допросу, или опросу? Спросить: правда это, не - правда? Александр Вешняков: Нет. Допросы мы не имеем права проводить. Это компетенция уже других органов. Но я не знаю, что будет в тех материалах, и исходя из этого, будем рассматривать. А может быть, это вообще вопрос не нашей компетенции, и надо будет просто передать в ту же прокуратуру, и пусть разбирается. Михаил Соколов: Если даже теоретически спросить... Вот теоретически: подкуп доказан. К чему это ведет, например, для отдельного кандидата? Александр Вешняков: Если подкуп доказан, и если он осуществляется конкретным кандидатом, то это может привести к тому, что этому кандидату будет отказано в регистрации. Михаил Соколов: А если он уже избран? Александр Вешняков: Если он избран? Ну, это тоже, в принципе, возможно, но очень сложно. Михаил Соколов: Если подкуп не доказан, и один кандидат оклеветал другого? Александр Вешняков: Клевета... С ней бороться надо через применение закона о средствах массовой информации и соответствующей статьи о выборах депутатов Государственной Думы, которые подразумевают: если это не чистая клевета, там - порочит честь и достоинство, то в таком случае, по-моему, 64 статья применяется. А она гласит о том, что средство массовой информации, которое предоставило возможность такой информации какому-то кандидату там или лицу, должна возможность предоставить опровергнуть ее тому лицу, в отношении которого эта нелицеприятная была... материал высказан. Михаил Соколов: Вопросы Александру Вешнякову зададут московский корреспондент журнала "Тайм" Эндрю Майер и обозреватель газеты "Время МН" Виктор Хамраев. Виктор Хамраев: У меня совершенно конкретный вопрос. В Таймырской округе, в одномандатном Таймырском округе два кандидата в депутаты сами себя назначили членами избирательных комиссий с совещательным голосом, некто Субботин и еще одни. Это допускается нормами закона? Александр Вешняков: Да. Вопрос этот на засыпку. Если кандидат имеет право назначить члена с совещательным голосом, если у него нет в арсенале "бойцов", которых он может на такой пост назначить. Ну, на первый взгляд, может он себя назначить тоже. Хотя, с моей точки зрения, это совершенно бессмысленно, и как-то... немножко не укладывается в голове. Потому что он как кандидат тоже имеет определенные права: права быть на избирательном участке, контролировать ход голосования, присутствовать на заседаниях комиссии, то есть - то, что делает член с совещательным голосом. Но это какая-то экзотика, по-моему, уже. Михаил Соколов: Эндрю Майер, журнал "Тайм". Эндрю Майер: Я все-таки вот хотел вернуться вот к первому вопросу и хотел узнать, насколько вот я понял, господин Примаков, Ястржембский и некоторые другие заявили, что речь идет от попытках подкупа... И если так, тогда это... может быть, это наивному американцу кажется, что легко проверить... Надо просто спросить у депутатов или у тех кандидатов, которые в эти... якобы сказали, что такая попытка вот состоялась. А это не входит тоже в сферу вашей компетентности, если заявления такого рода будут? Александр Вешняков: Я не знаю, по-моему, такое сложилось впечатление - и у журналистов, и у избирателей, - что Центральная избирательная комиссия может все. Да нет, далеко не все! И вопросы расследования подкупа, клеветы, где, в том числе. Следует (если это, действительно, имеет место) уголовная ответственность, должны заниматься те органы, которым это предписано. Это органы прокуратуры, это органы, может быть, внутренних дел, в том числе. Но все складывать на Центральную избирательную комиссию, или на наших коллег в окружных избирательных комиссиях, совершенно неправильно. Кроме того, я бы хотел, наверное, отметить еще одну вещь. По-моему, вот сейчас, когда остается до дня голосования две недели, просто начинается обострение политической борьбы, которая неминуема, естественно, во время избирательной кампании, но формы и методы этой борьбы используют самые разные. И может быть, то, что сейчас происходит по обсуждаемой теме - это тоже одна из форм политической борьбы, которая, по-моему, - е самая лучшая. Михаил Соколов: Александр Альбертович, а какие телепередачи, если вы их, конечно, успеваете смотреть, вот из известных, нашумевших, - вам больше нравятся: Доренко и Сванидзе, или Киселева и Хинштейна? Или вообще ничего не нравится? Александр Вешняков: Нет, ну... такие передачи, с моей точки зрения, переходят не только рамки некоторых норм закона, но и рамки этики и морали. Михаил Соколов: Все? Александр Вешняков: Что - все? Михаил Соколов: Все четыре? Вот я назвал четыре телепрограммы, которые смотрят сейчас, яркие. Александр Вешняков: Ну, давайте... вернемся. Михаил Соколов: Доренко? Александр Вешняков: Попадает. Михаил Соколов: Сванидзе? Александр Вешняков: В некоторых - попадает. Михаил Соколов: Киселев? Александр Вешняков: Мм... здесь я бы так однозначно не ответил. Михаил Соколов: Хинштейн? Александр Вешняков: Хинштейна я не видел, поэтому судить не могу. Михаил Соколов: А, кстати, Хинштейн - кандидат в депутаты Думы по одномандатному округу, ведет телепрограмму, связанную с политикой, в прайм-тайм. Он вообще на это имеет право? Александр Вешняков: Он не имеет права, если он журналист, в этом средстве массовой информации работать, он должен пойти в отпуск, это надо проверять. И он не имеет права освещать предвыборную деятельность, вот что по закону. Михаил Соколов: Виктор Хамраев. Виктор Хамраев: Вот... вы еще не устали от нового закона о выборах? Александр Вешняков: Некоторая усталость и раздражение в связи с тем, что наши кандидаты и некоторые избирательные объединения настолько небрежно подходят к его исполнению. В результате - создают себе огромные трудности, а эти трудности нам приходится вместе преодолевать. Такой элемент и усталости, и раздражения существует, в этом отношении. Но не столько на закон, сколько на тех, кто участвует в этой избирательной кампании, не зная этот закон и иногда просто-напростоигнорируя те нормы и требования , которые есть. В этом отношении, я думаю, что у некоторых могут быть крупные неприятности в избирательной кампании и даже после нее. Виктор Хамраев: Например? Александр Вешняков: Мы в ближайшее время сейчас получим финансовые отчеты, второй финансовый отчет, который должен быть сдан, если избирательное объединение - то в Центральную избирательную комиссию, если это кандидат в одномандатном округе - то в окружную избирательную комиссию. И если там, в отчетах, будет одно, а в жизни - уже совсем другое, а это теперь ведь легко увидеть, и увидит не только избирательная комиссия, а увидят еще и избиратели, увидят еще и их конкуренты, потому что эти отчеты - не закрытые. Они публикуются, они передаются в средства массовой информации. В таком случае могут получиться серьезные вопросы: почему же листовка, которая издана миллионным тиражом, по отчетам нигде не проходит, в то же время она распространяется? А что такое миллионный тираж? Если даже он по рублю стоит, то это будет миллион рублей? А что такое миллион рублей - от сорока двух миллионов верхнего предела расходования средств по избирательному фонду? Это уже сороковая часть, да? Сороковая часть - это два с половиной процента примерно получается, это... арифметику быстро складываем. А у нас в законе записано: в случае, если расходы, помимо избирательного фонда, более чем 0,5% от предельной величины расхода, то в таком случае избирательная комиссия должна снять с регистрации избирательное объединение или кандидата в округе. Виктор Хамраев: Кто будет проверять эти отчеты - члены ЦИК или же будут подключаться налоговые органы? Александр Вешняков: Будут проверять контрольно-ревизионные службы, в которых и члены ЦИК, и представители налоговых органов, и будут проверять конкуренты. Михаил Соколов: Эндрю. пожалуйста. Эндрю Майер: Вот, говоря о цене, стоимости кампании, я просто заметил, что так много щитов уже висят по Москве, по Московской области, объясняют вот народу, что вот - Блок Жириновского, ЛДПР... это ЛДПР, Какой вот сейчас ущерб будет у Владимира Вольфовича? Но если серьезно говорить, я до сих пор не совсем понял обстановку вот вокруг Жириновского. Вы можете поподробнее вот объяснить? Михаил Соколов: Жириновский - это Жириновский? Жириновский - это ЛДПР, или что-то другое? Александр Вешняков: Ну, это вопрос к самому Жириновскому, который, по-моему, и сам запутался, и начинает запутывать, в том числе, и своих избирателей. Но. я отвечу, естественно, на этот вопрос, но начну со щитов, о которых вы сказали. Мы, естественно, будем проверять (и не только по этому объединению или блоку), сколько же средств потрачено на эти агитационные материалы. То есть, понимаете, вот кто-то считает так: "Ну, мы там использовали другие деньги, помимо избирательного фонда, никто не заметит". Но ведь агитационная-то продукция все равно для того и предназначена, чтобы до избирателя дойти. То есть - она проявляется чем? Листовкой, о которых я уже говорил. Она проявляется вот этими стендами, и не только в городе Москве, и в других. Она проявляется в соответствующих телерадиопередачах, печатных изданиях, то есть - это все остается, оставляет след соответствующий. И при хорошей работе всех государственных органов, которые имеют отношение к выборам и, по закону, должны содействовать избирательным комиссиям, в том числе - в проверке использования средств на свою избирательную кампанию того или иного избирательного объединения, ведь это не представляет большого труда. Пожалуйста, рекламные ролики на телевидении. Расценка уже опубликована, ее уже не занизишь никак. Учет всех этих роликов телевидение обязано вести, сколько времени потрачено, помножаешь на расценку, получаешь цену вопроса. Смотришь его финансовый отчет, есть там или нет. Элементарно. Следующее. Стенды, щиты, которые по улицам стоят и площадям. Расценки существуют? Существуют. Получить в этом отношении документы большого труда не представляет. В результате. Их сто, допустим, в городе Москве, каждый из них - по тысяче долларов. Сколько цена получается? Сто тысяч долларов. Избирательный фонд, предельная величина - сорок два миллиона. По-моему, никто не откажется, что это, наверное, инициатива, в данном случае, этой партии. Превышен, не превышен избирательный фонд? Кроме этого, еще телевидение. То есть - все доказательно, можно это сделать. Поэтому сегодня-то уж, по этому-то избирательному объединению, я обещаю, со всем вниманием будем относиться, система избирательных комиссий. Это раз. Михаил Соколов: Александр Альбертович, о Жириновском. Александр Вешняков: Это раз. А во-вторых, касаясь уже конкретно ситуации по блоку, связанному с Жириновским и ЛДПР, она очень простая. Причем, все сейчас в руках представителей этой партии, которая оказалась в двух избирательных объединениях: в избирательном объединении - и блоке, сейчас. Когда партия, ЛДПР, имея право участвовать в выборах, решила реализовать его, она представила в Центральную избирательную комиссию 1 октября документы на регистрацию своего списка. Естественно, с этими документами она представила сведения о доходах каждого кандидата, сведения об имуществе и другие документы, в том числе - избирательный залог. 11 октября, рассматривая все эти документы, мы пришли к выводу, что у тридцати пяти кандидатов из двухсот, примерно, шестидесяти (чуть поменьше) существенные и недостоверные сведения, которые выражались в соответствующих непоказанных доходах, суммах, автомобилях, квартирах, и так далее. И тридцать пять кандидатов было из этого списка исключено на этих основаниях. В том числе - два кандидата, которые были в списке под номером два и под номером три. Это господин Быков и господин Усатов. В соответствии с нормами федерального закона, выбытие, исключение, по нашему пониманию как правоприменительного органа, влечет за собой отказ в регистрации всего списка. И этому списку на этих основаниях было отказано в регистрации, так как первые два лица, из первой тройки, были исключены из списка. Возмущался тогда, в том числе, и Владимир Вольфович Жириновский, ему было разъяснено: "Если вы не согласны с решением Центральной избирательной комиссии, вы можете его обжаловать в Верховный Суд. И никаких по этому поводу правовых препятствий, организационных препятствий и временных, не существовало. Как только он обжалует в суд, суд обязан, по закону, в пятидневный срок рассмотреть это вопрос. Михаил Соколов: Но он в суд не стал обращаться. Александр Вешняков: Он не стал обращаться, то есть - это косвенное признание правильности решение Центральной избирательной комиссии. И он решил реализовать возможность... так сказать, идти в избирательную кампанию под вывеской избирательного "Блока Жириновского". Но уже туда всех кандидатов, которые не вызывали у него, так сказать, уверенности, что они покажут свои достоверные сведения, - он их всех не взял. Это было около ста семидесяти из двухсот шестидесяти, а по восьмидесяти четырем представил документы, но уже оформив все необходимое как "Блок Жириновского", на базе двух там трех избирательных объединений. Документы были проверены, они соответствовали закону, и блок был зарегистрирован и участвовал в избирательной кампании. Михаил Соколов: То есть - претензий к нему и сейчас нет? Александр Вешняков: Да, по блоку Жириновского пока нет. Хотя есть много жалоб по его вопросам агитации. Дальше история развивалась следующим образом. Точно по таким же основаниям Центральная избирательная комиссия отказала общественному объединению "Российская консервативная партия предпринимателей", на основании того, что недостоверные сведения показал один из кандидатов. А вообще их было там семнадцать, которые недостоверные сведения представили. Но один из них, Антонов Юрий Михайлович, был в первой тройке. Он был исключен из этого списка, и как следствие, сразу было отказано всему списку. Партия эта не согласилась с решением Центральной избирательной комиссии, пошла в Верховный Суд. Верховный Суд подтвердил правильность нашего решение об исключении всех семнадцати кандидатов, в том числе и Антонова, но счел, что исключение Центральной избирательной комиссией кандидата - это не есть выбытие, это есть исключение, и оно не влечет за собой оснований отказа всему списку регистрации, и обязал нас его зарегистрировать. Мы это оспорили, но и кассационная коллегия нас не поддержала. Сейчас, так как кассационная коллегия такое решения приняла, мы подчинились решению суда. Здесь нет вопросов, мы зарегистрировали это список, и он участвует сейчас в избирательной кампании. Но мы обратились в Генеральную прокуратуру, чтобы он внесла протест, с нашей точки зрения, на неправильное решение Верховного Суда. Протест пока не рассмотрен, он отложен - аж до 8 декабря. То есть, основания, по которым было отказано в свое время партии ЛДПР, Верховный Суд не признал, и такая правовая позиция сегодня применилась к конкретному движению - Российской консервативной партии предпринимателей. Владимир Вольфович, соответственно, знает всю эту ситуацию. Ему было разъяснено: "Пожалуйста, вы идите в суд. Обратитесь, чтобы снять этот вопрос, не оставлять эту мину замедленного действия, которая может в любой момент быть взорвана каким-то участником избирательной кампании. И в таком случае можно поставить под сомнение результаты выборов, так как если это будет сделано за два-три дня, уже невозможно будет изменить избирательный бюллетень, невозможно будет предоставить условия для агитационной деятельности партии ЛДПР". Ну, он счел, что это делать не надо. По каким причинам, это его вопросы, не хочу за него отвечать. Хотя мне они совершенные очевидны. Михаил Соколов: Почему вы не могли восьмого числа, до президиума Верховного суда? Александр Вешняков: Понимаете, дело в том, что появление еще одного избирательного объединения в избирательном бюллетене влечет за собой почти необходимость изготовления нового тиража избирательных бюллетеней и еще кучу формальностей, которые надо делать, и невозможно сделать за два-три дня. Их надо делать почти неделю, если не больше. А если это принимается восьмого числа - не знаю, что будет принято восьмого числа - потом этого времени никакого не остается. В результате, чтобы, так сказать, эта мина замедленного действия не была взорвана в самый неподходящий момент, Центральная избирательная комиссия, по инициативе членов комиссии, подошла к этому вопросу, обсудила его и приняла решение отменить свое постановление в части отказа в регистрации по основаниям, которые Верховный Суд сейчас не поддерживает, с этим, в принципе, не возражал, в том числе и представитель ЛДПР Жириновский. А дальше, после того, как мы вернулись к ситуации, которая была 11 октября, есть исключенных тридцать пять человек. Смотрим, какие у нас документы есть по другим кандидатам. По другим кандидатам есть документы, что у Владимира Вольфовича Жириновского, сведения, которые он показал по квартирам, говорят о том, что у него три объекта, на самом деле, он показывает один. По данному объединению. В документах по данному объединению у него один объект. В результате: недостоверные сведения; он исключается из этого списка. Другой кандидат, Михайлов Сергей Анатольевич. Есть данные из Министерства иностранных дел, что у него есть гражданство Греции, которое он не указал в своих документах. Существенная недостоверность - исключается еще один кандидат. И следующие действия - чтобы реализовать возможность участия в избирательной кампании кандидатов, которые представили список ЛДПР, регистрируется список ЛДПР без тридцати семи кандидатов, тридцать пять плюс два. Но требование закона одновременно находиться в двух зарегистрированных списках не допускается по закону. Но есть возможность - по закону - уведомить, в данном случае, кандидатов, которые оказались в двух списках, и они в суточный срок должны определиться, в каком избирательном объединении они хотят участвовать в этой избирательной кампании. Михаил Соколов: То есть, мы с вами... Александр Вешняков: Телеграмму каждому дали, каждый из них получил, и в эти сутки определяется. Завтра, в субботу, Центральная избирательная комиссия, получив от них документы, будет принимать решение. Захотели перейти в партию... список ЛДПР, пожалуйста, мы это зафиксируем, но он исключен будет из списка Блока Жириновского. Если он ничего не напишет, то он остается в списке, который был зарегистрирован ранее, это - Блок Жириновского. Полная свобода выбора для данной категории лиц. Выбирайте, пожалуйста. Не ставьте только себя в тупиковую ситуацию, и не играйте, а то доиграетесь. Михаил Соколов: Виктор Хамраев, газета "Время МН". Виктор, пожалуйста. Виктор Хамраев: Мне не понятна одна только вещь. Значит, по списку ЛДПР кандидат Жириновский получился нарушителем. А по списку Блока Жириновского он - не нарушитель. Смешная ситуация. Александр Вешняков: Ну, правильно, потому что - такой человек, который сам не может разобраться со своим имуществом. Когда он представлял документы на регистрацию по списку ЛДПР, я уже сказал ясным, понятным языком: он представил в документах о собственности, что у него в собственности находится одна квартира. Это он представил для регистрации по ЛДПР. Когда он стал представлять документы по регистрации Блока Жириновского, то там представил уже, что у него три объекта: квартира, часть дома и еще одна квартира, что и подтверждается, действительно, Министерством по налогам и сборам. Мы, рассматривая вопрос о регистрации списка ЛДПР, руководствуемся документами, представленными для регистрации этого... Виктор Хамраев: Объединения тогда еще... Александр Вешняков: Конечно. Ведь требование-то - какое? Предоставляются документы один раз. Потом никаких дополнений, никаких изменений в этой части не может быть. И если результат проверки показывает, что те данные, которые вы представили, не соответствуют действительности, и эта действительность носит существенный характер, вам отказывают в регистрации. Что уже не однажды подтверждено, в том числе - через судебные решения. Михаил Соколов: Эндрю Майер, журнал "Тайм", пожалуйста, ваш вопрос. Эндрю Майер: У меня вопрос технический. Вот какая система будет?.. Насколько я знаю, это будет новая система, довольно новая, по крайней мере, вот в предыдущих выборах этого не было. Как будет идти подсчет голосов? Александр Вешняков: Здесь, в принципе, уже все в нашей практике было. Принципиально новое будет заключаться в том, что впервые на общефедеральных выборах будет полностью прозрачный процесс подсчета голосов. То есть - на избирательном участке голосование будет с восьми утра до восьми вечера, раньше было - до десяти вечера. Как только оно завершилось, сразу же начинается подсчет голосов. Вот за столом находимся: с одной стороны - участковая комиссия, а с другой стороны - вы, наблюдатели, вот на таком же расстоянии, совсем близко. И каждый избирательный бюллетень демонстрируется. "Видите, за Иванова - в одну стопочку, за Петрова - в другую стопочку, за избирательное объединение Икс - сюда, за избирательное объединение Игрек - сюда". Вы убедились, как наблюдатель, что именно отметка сделана за него. После этого - подсчет. Ну, сколько их в стопочке, оформление протокола. И вы как наблюдатель, говорите: "Дайте мне, пожалуйста, заверенную копию протокола". Вы получаете ее, то есть - вы имеете юридически значимый документ итогов голосования на избирательном участке. Если вы присутствуете от партии, не в вашем лице, а в лице многочисленных ее представителей, на всех девяноста трех тысячах избирательных участков, вы в ночь с девятнадцатого на двадцатое получаете итоги голосования, и по своей системе подводите, параллельно с нами, итоги голосования. Компьютерная система помогать будет нам для того, чтобы быстрее складывать все эти цифры, которые в наших протоколах. И она будет действовать следующим образом. Участковая комиссия этот оформленный протокол везет в вышестоящую комиссию территориальную, и именно там он вводится в компьютер, компьютер складывает, как вы знаете, намного быстрее, чем человеческий мозг, и эти сложения по модемной связи передаются, как итоги, в вышестоящую комиссию вплоть до Москвы. Мы ее получаем в реальном режиме времени, и тут же передаем в наш информационный центр, который будет развернут в Останкино, итоги голосования, по мере поступления этих документов. В 21:00 девятнадцатого числа, когда будет завершено голосование в самой западной точке, Калининграде, мы начнем обнародовать эти результаты, те, которые поступят с Дальнего Востока. Разница поясного времени позволит там уже иметь большую наполняемость этих результатов голосования. И так каждый час в течение всей ночи до утра. Планируем, что к утру, в основном, вся информационная база протоколов участковых комиссий будет введена в нашу компьютерную сеть, и таким образом она будет обнародована. То есть, при помощи системы "Госвыборы" все наши избиратели имеют право стать коллективными наблюдателями за подведением итогов голосования. Если будет интересоваться остальной мир - то и он может наблюдать, как на глазах его будут расти, с востока на запад, итоги голосования. Михаил Соколов: А когда будут итоги, во сколько? Александр Вешняков: Вот принцип системы. Но это предварительные итоги. Я думаю, к восьми утра процентов девяносто - даже более - будет введено. То есть - все будет понятно уже там. Какие-то маленькие отклонения могут быть, но что там могут последние там пять-десять процентов избирательных участков... какие-то колебания могут быть. Но лидеры уже четко определятся, аутсайдеры - тоже. Кто-то там, на пограничном слое... Может, еще какие-то вещи. А официальные итоги мы подводим на основании вот этих подлинных документов, начиная с участковой комиссии, потом переходят в территориальную, там направляются итоговые территориальной комиссии, он - в окружную, в том числе - вот с этими предварительными итогами. Тогда и доходит до нас. И когда к нам пришел итоговый документ из окружной комиссии (а их двести двадцать четыре) мы сверяем все, проверяем с теми предварительными итогами. Если все нормально, не вызовет никаких вопросов, тогда принимается решение Центральной избирательной комиссии об итогах голосования, и они обнародуются окончательно и бесповоротно. Мы рассчитываем, что такая работа, с учетом огромных масштабов страны и транспортных наших связей, к Новому году будет завершена. Мы берем обязательство к Новому году, к 2000 году, подвести официальные итоги голосования. Михаил Соколов: Александр Альбертович, скажите: вот как вам сейчас удается отслеживать ситуацию в одномандатных округах? Это гораздо сложнее, по-моему, чем следить за партиями. Двести двадцать пять округов, а жалоб - огромное количество! Ну, предположим, в Башкирии отказали известным оппозиционерам, например, Аринину, в регистрации. В Ульяновске депутат Думы коммунист Казаров подал одни и те же сведения и в местную комиссию, и в вашу комиссию. Вы его зарегистрировали, местная комиссия не зарегистрировала. И таких, по-моему, ситуаций - десятки, а может быть, даже сотни. Успеваете? Александр Вешняков: Нет, ну, работает-то ведь система комиссий, которая представляет из себя девяносто три тысячи участковых, две тысячи триста территориальных, двести двадцать четыре окружных, еще восемьдесят восемь комиссий субъектов, и потом уже - Центральная избирательная комиссия. Все примеры, которые вы назвали, они все прошли, в том числе, через внимание Центральной избирательной комиссии. По Казарову, мы, действительно, в конечном итоге, не согласились с оценками, которые были даны - правовыми оценками - Ульяновской соответствующей окружной комиссией. Зарегистрировали этого кандидата. Он получил уже соответствующее удостоверение кандидата, участвует в избирательной кампании. Что касается Башкирии, Аринина: мы не согласились с доводами заявителя, он обжаловал это через систему суда, суд его в Башкирии не поддержал, сейчас он обратился в Верховный Суд. Понимаете, целая система работает. Поэтому впечатление, что вот у нас единственный орган, который занимается выборами - это Центризбирком России, ошибочное. Если мы проедем по регионам, то поймем, что там свои избирательные комиссии делают свое дело. Где-то, может быть, ошибаются. Может быть, где-то, не так немножко поступают, но для этого есть система противовеса, система поправки, которые может ввести, или - вышестоящая комиссия или суд. Поэтому это нормальный процесс, процесс проведения демократических выборов, которых, естественно, без споров, наверное, невозможно... Тем более - с учетом наших демократических традиций и нашей политической культуры. Михаил Соколов: Виктор Хамраев, газета "Время МН". Виктор Хамраев: У меня вопрос по поводу "грязных" технологий. Они будут запущены, по опыту прошлых кампаний, вот в последнюю неделю пред выборами. Значит, закон прописывает.... Александр Вешняков: Они и раньше запущены. Виктор Хамраев: Но не все. Вы понимаете, какая штука. В законе прописаны запреты на те приемы, которые уже были известны. Наши технологи, естественно, придумают что-нибудь новенькое, на которое ни запрета, ни наказания не предусмотрено. Что в этой ситуации сможет сделать ЦИК? Александр Вешняков: Если это действительно будет так, то ничего сделать не сможет, кроме морального осуждения, вместе с вами. И морального осуждения, которое могут делать наши избиратели. Главный судья на выборах, все-таки, избиратель. И он должен понимать, какими методами, в том числе, пытается то или иное избирательное объединение избраться, тот или иной кандидат. Для этого, я полагаю, определенная мудрость у основной массы избирателей существует. Это раз. А второе. По-моему, у некоторых существует иллюзия, что можно как-то там проскочить, на грани фола там, еще как-то, и так далее. А если не проскочишь? А если будет доказано, что вы, действительно, на это дело тратили денежки, и денежки немалые, и это выяснится не до дня голосования, а после дня голосования, и будет доказано, что это, действительно, имело место? В таком случае, это объединение будет не допущено к распределению мандатов. Имея на это право по итогам голосования, но - будет доказано, что оно потратило, помимо избирательного фонда, допустим, два миллиона рублей. В таком случае мы, Центральная избирательная комиссия, обязаны будем представить документы в суд для отмены возможностей распределить эти мандаты. Причем, трагедии на выборах не будет. Потому что просто-напросто это - избирательное объединение, получившее семь процентов, будет исключено. А если, в совокупности, - пять или четыре, то есть - не будут пятьдесят процентов в совокупности иметь, - то тогда "подтянется" следующее, у которого 4,9 процента, у которого 4,5 процента. То есть, таким образом, своим выходом принудительным за нарушение они дадут дорогу другим, которые имеют меньшую поддержку на выборах, но работали зато честно, не нарушая закона. Я думаю, что если это случится, то это будет горчайшее разочарование тех, кто хочет при помощи "грязных" технологий обмануть своих избирателей. Михаил Соколов: У меня еще один вопрос. Александр Альбертович, я понимаю, что трудно говорить о премьер-министре любому чиновнику, руководителю. Тем не менее: вот заявление Владимира Путина, что он как гражданин, проголосует за блок "Единство", вы посчитали, по-моему, корректным. Но ведь ему, именно как гражданину, занимающему должность федерального чиновника категории "А", закон запрещает заниматься агитацией в любом виде. Александр Вешняков: Ему закон запрещает, как должностному лицу, заниматься агитацией в любом виде. Вот. Михаил Соколов: Но в рабочее время заявлял. Александр Вешняков: По этому поводу я уже ответил, и в этом отношении считаю, что если бы мне задали подобного рода вопрос как должностному лицу, я бы никогда так не ответил. Михаил Соколов: То есть, вы все-таки понятие агитации здесь трактуете суженно, в отношении Путина, а в отношении средств массовой информации - расширительно? Ведь агитация, согласно закону - это любая деятельность, побуждающая к голосованию. Почему бы не предупредить премьер-министра, от имени Центризбиркома: "больше ни разу и никогда"? Александр Вешняков: Ну, он больше ни разу никогда и не повторял. Михаил Соколов: Ну, достаточно, наверное. Виктор Хамраев... Александр Вешняков: Это раз. А во-вторых, в этом отношении, здесь ведь действуют в совокупности несколько вещей. Шел человек, так сказать - да, должностное лицо. Журналист ему задает вопрос. Он - раз не ответил, два - не ответил. А потом, в конце концов: ну, что, действительно, как гражданин, буду вот так-то голосовать. Все, он на этом закончил. А уже средства массовой информации начинают по этому поводу одно, второе, третье, четвертое, пятое, и еще с какими-то, так сказать, "прибамбасами" соответствующими, дальше это все тиражировать. Ну, есть вопросы? Виктор Хамраев: По поводу вот сюжета о высказывании премьера. Это было существенным нарушением, или - не существенным? Александр Вешняков: Я так не рассматриваю это вопрос. Я уже сказал: как гражданин, он имеет право иметь свою точку зрения, а как должностное лицо - не имеет. И в данном случае, здесь вот, вот в этой пикантной ситуации, он оговорился, что как гражданин, а в данном случае это использовано средствами массовой информации подачей, в том числе - как должностного лица. Михаил Соколов: Эндрю Майер, пожалуйста. Эндрю Майер: Возможно, мы немножко заблуждаемся... Насколько вот президент, Борис Николаевич, который сам уже давно заявил, что он хочет вот Путина, вот как его наследника?.. Это ведь тоже нарушение вот... закона о выборах? Александр Вешняков: А здесь совсем другая ситуация. Дело в том, что правила предвыборной агитации и ограничения, которые существуют на предвыборную агитацию, потому что правила... всегда на них и какие-то ограничения, действуют только во время избирательной кампании. Так вот, если избирательная кампания по выборам депутатов в Госдуму идет с 10 августа, то избирательная кампания по выборам президента пока не объявлена. Поэтому сегодня подобного рода вопросы не регулируются избирательным законом. Эндрю Майер: Не дай Бог, что вот наши коллеги задают такой вопрос вот президенту, да? Александр Вешняков: Нет, пожалуйста, сегодня с президентом вы можете говорить... Михаил Соколов: И даже агитировать... Александр Вешняков: Кто, президент? Михаил Соколов: Ну, за кого-то президенту мы можем сказать, что мы хотим Путина, или Примакова, или Иванова в президенты, можем? Александр Вешняков: Сегодня - можете. Михаил Соколов: А за референдум - одновременно, параллельно с избирательной кампанией, как это делает активно Союз правых сил, - мы можем агитировать, или нет? Александр Вешняков: Если говорить про референдум, то референдум пока не объявлен. Естественно, агитация за референдум сейчас не допускается. Михаил Соколов: А за сбор подписей? Александр Вешняков: А за сбор подписей, в этом отношении, это не агитация, это информирование избирателей о том, что кто-то что-то делает. Михаил Соколов: То есть, это не нарушение? Александр Вешняков: Нет, в данном случае, опять надо смотреть, что это: призывы за референдум - это агитация, информирование о том, что у нас есть такая-то инициатива - это уже другой разговор. Вообще, в этом отношении, это все довольно нечетко прописано в нашем законодательстве. Кстати, как в любом законодательстве любой страны. Здесь ведь, понимаете, в этом отношении, давайте... Не надо лукавить только. И не надо, в этом отношении, ловить друг друга на фразах, на подходах, и тому подобное. Ведь вы же все отлично понимаете - и какие цели преследуются, и какие деньги за это заплачены. Поэтому я вот, например, считаю, дело это - на совести, в том числе - и журналистов. Не все же, в конце концов, решается через... запретительные нормы, тем более - труднооценочных показателей, в том числе и определения предвыборной агитации. Но если это - целенаправленная систематическая работа по дискредитации. Или, наоборот, восхваление того или иного кандидата, и если этого не замечать и за это, так сказать, не принимать санкции, предусмотренные законом, - то в таком случае, никаких равных, никаких справедливых выборов и демократических не будет в любой стране, если такие принципы будут действовать. Михаил Соколов: Эндрю Майер, журнал "Тайм". Эндрю Майер: У меня просто личный вопрос к вам, Александр Альбертович. Когда я ехал сюда, в студию, я не мог не заметить, что идет некий усиленный правоохранительный орган. Там просто очень много солдат на улице сегодня было. И чувствую, что идет предвыборная кампания. У вас здоровая охрана, я увидел здесь. Вам не грозят? Александр Вешняков: Ну, последняя угроза был вчера, прямо на заседании комиссии. Вы, наверное, были свидетелями, чего тут еще рассказывать? Михаил Соколов: Вы о Жириновском? Александр Вешняков: Ну, в данном случае, вообще я бы считал, эту фамилию больше не употреблять. Это реклама в этом отношении, так сказать, упоминание моего имени, что совершенно не справедливо по отношению к этому скандальному человеку. Извините, эти слова лучше не употреблять. Михаил Соколов: Виктор Хамраев. Виктор Хамраев: У меня вопрос касается того референдума, который, в общем-то, хочет провести Союз правых сил. Можно ли будет 19 декабря на избирательных участках собирать подписи... Александр Вешняков: Нет, нет. Михаил Соколов: А заседание Госдумы, если оно состоится в день выборов - это не будет агитацией? Александр Вешняков: Ну, чего... Есть, да, будет... Михаил Соколов: Может быть? Александр Вешняков: В данном случае, смотря что там будет обсуждаться, и кем будет обсуждаться. Михаил Соколов: А союз России с Белоруссией? Речи будут, лидеры будут, политики будут, все участники выборов будут. Александр Вешняков: Да. Прямая трансляция будет, еще там, в этом отношении. Михаил Соколов: Да. Александр Вешняков: Недопустимо это. Михаил Соколов: Александр Альбертович, пожалуй, последний вопрос. Закон о выборах президента принят. Вы были, конечно, представителем президента по этому вопросу. Тем не менее - видите ли вы недостатки этого закона? Александр Вешняков: Я давно уже взял слово, и призываю вас к тому же, в этом отношении, и обязательство: только принятый закон начинать сразу критиковать; это значит - дискредитировать государство. Михаил Соколов: Все, отказываюсь от этого вопроса. А закон о выборах депутатов - что бы вы сейчас уже поправили? Александр Вешняков: Много поправили, в том числе - мы уже кое-что из опыта проведения выборов депутатов Государственной Думы постарались в закон о выборах президента. Ну, в частности, это именно с нашей подачи появилась там норма, что такое "существенная недостоверность сведений по доходам". Если превышает сокрытие дохода десять процентов от представленной суммы, это существенно. И никто не будет больше гадать, избирательная комиссия будет отказывать в регистрации такому кандидату. Или еще. Не указал квартиру - сколько она там стоит, по себестоимости там, по БТИ там, по рыночной стоимости - никто разбираться не будет. Факт сокрытия собственности квартиры - будет неминуемо, как следствие, отказ в регистрации кандидата. Это будет теперь записано прямо в законе. Эндрю Майер: И греческий паспорт - тоже? Александр Вешняков: Аналогично, нет вопросов. Или еще одно. Если это будет сокрыто, если он покажет в документах, что одновременно он является гражданином России и гражданином Греции... Хотя, вообще говоря, это тоже нарушение закона, но это уже другого законодательства. И я не хотел бы сейчас обсуждать эту тему. То тогда это будет основанием для отказа в регистрации. Или еще. Что мы, в ответ, кстати, на многочисленные вопросы наших избирателей, дополнили в законе о выборах президента Российской Федерации. Пишет доходы за 1998 год. А почему - только за 1998 год? До этого он что - не жил, доходов не имел? Ну, так в законе было написано, и существует сейчас в законе о выборах депутатов Госдумы. Но это первая попытка, робкая пока. Но ее же трудно было пробить еще через наших депутатов, в том числе. В законе о выборах президента, в ответ на просьбы избирателей, каждый кандидат будет представлять сведения обо всех счетах во всех банках, которые являются личными счетами, и не только, но и о жене своей, если это супруг, супруга, и дети. И отвечать будет за достоверность этих сведений кандидат, предоставляющий эти сведения. И если сокрытие будет более десяти процентов от общей суммы, показанной... ну, я не знаю, там, сто миллионов рублей - десять процентов, понятно, величина какая. От ста тысяч - понятно, какая. В таком случае он распрощается с надеждой быть кандидатом на должность президента Российской Федерации. Врать не надо. Михаил Соколов: Последнее. Я прошу коллег буквально по двадцать секунд сказать, что им показалось важным в этой беседе. Виктор Хамраев, пожалуйста. Виктор Хамраев: Важным мне показалось то, что нельзя уповать только на запретительные меры. Главное, наверное все-таки, что избиратель - не дурак, и сам разберется. Михаил Соколов: Эндрю Майер. Эндрю Майер: Я не уверен, что вот... избиратель - не дурак, вот разберется... Вот особенно фанатики Жириновского, я просто боюсь, что они ошибаются. Но - спасибо. Михаил Соколов: И я бы сказал только одно, что благодаря последним законодательным новациям и деятельности Центризбиркома, мы узнали много нового о наших политиках, правда, к сожалению, не все. Спасибо. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
