Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-07-03]
Лицом к лицуЭдуард РоссельГригорий Гилевич: Сегодня у нас в гостях Эдуард Россель, губернатор Свердловской области, член Президиума Госсовета Российской Федерации, известный политик. Эдуард Эргартович, в общей сложности вы более 10 лет возглавляете огромный, очень сложный регион, один из немногих губернаторов-старожилов. Скажите, чувствуете ли вы себя настоящим хозяином в области? Эдуард Россель: Ну, не в полной мере это время руковожу, потому что был перерыв полтора года, когда я был сенатором верхней палаты России, когда избирались еще по мажоритарной системе, первый Совет Федерации. И тогда указом президента я был освобожден от работы, как вы помните. И полтора года я занимался депутатской деятельностью, но, в основном, получается 8 лет. Да, я чувствую, что нахожусь в родном доме своем. Григорий Гилевич: Вам хватает тех полномочий, которые у вас есть? Эдуард Россель: Полномочий не хватает для того, чтобы можно было бы руководить областью более решительно. Григорий Гилевич: Вопросы задают журналисты Екатерина Долгова, представляющая службу мониторинга ВВС, и Виктор Белимов, главный редактор регионального приложения журнала "Эксперт-Урал". Ведет программу Григорий Гилевич. Как заведено, начнем с краткой биографии нашего сегодняшнего гостя. Эдуард Россель родился 8 октября 1937 года в селе Бор Горьковской области в семье рабочего-краснодеревщика. Немец. Родители репрессированы. В 1962 году окончил Свердловский горный институт по специальности "Горный инженер-шахтостроитель". В начале 1960-х работал на строительных предприятиях Ухты и Нижнего Тагила мастером, начальником цеха, прорабом. С 1966 года - на различных руководящих должностях в крупных строительных организациях Нижнего Тагила. Одновременно в 1971 году окончил аспирантуру при Уральском политехническом институте, в 1972 году защитил кандидатскую диссертацию. С 1983 года - заместитель начальника "Главсредуралстроя", затем - начальник строительного объединения "Средуралстрой". Член КПСС с 1966 года. Делегат 28 съезда КПСС. Партвзыскания не выявлены. В 1990 году избран депутатом Свердловского областного Совета народных депутатов, в том же году возглавил Совет и его исполком. 16 октября 1991 года указом президента Российской Федерации назначен главой администрации Свердловской области, в ноябре 1993 года отстранен от должности за работу, проведенную по созданию Уральской республики. С 1993 член Совета Федерации, в 1994-1995 годах - председатель Свердловской областной думы. В августе 1995 года избран первым в России губернатором области. В августе-сентябре 1999 года участвовал в губернаторских выборах в Свердловской области и победил в ходе второго тура голосования. Доктор экономических наук, тема диссертации: "Регулирование экономического развития промышленно развитого субъекта федерации". В числе увлечений - полеты за штурвалом МИГ-29. Женат, супруга Аида Александровна. Дочь Светлана. Внуки - Саша и Николь. По традиции, уточняю, все ли верно, Эдуард Эргартович, или есть неточности? Эдуард Россель: Никаких неточностей нет. Григорий Гилевич: Хорошо, а у меня как раз уточняющий вопрос именно по биографии. Вы сами какой момент в своей собственной биографии считаете наиболее значимым, поворотным или звездным, как принято говорить? Эдуард Россель: Ну, первый: я после завершения десятилетки очень хотел быть летчиком-испытателем, и на это я настраивал всю свою жизнь. Я занимался учебой, летал на самолетах того периода - это У-2, ПО-2, "Дугласы", парашютный спорт, и так далее. Изучал все, что было на тот момент о современных самолетах в Советском Союзе и за границей. Но в 1957 году я подал документы в училище на летчика-испытателя, меня приписали в Даугавпилс, высшее училище летчиков-испытателей, и, к сожалению, вот здесь произошел поворот в жизни. Я настолько был уверен, что пойду по этой линии, но мандатная комиссия не пропустила мои документы, потому что по национальности немец, а немцы, вы помните, в 1942 году, в октябре месяце, по-моему, был указ, они были репрессированы, как и татары, Чечено-Ингушетия ... попали тогда. И по мужской линии у меня расстреляны все были в 1937 году, а в 1942 году весь женский состав был забран в лагеря, сидели за колючей проволокой до 1947 года. Это вся биография, тогда запрещали немцам участвовать, самолеты были секретные. Мне вернули документы. Вот тогда был поворотный момент в жизни. Потому что надо было быстро определяться, что делать в той жизни. Почему быстро? Потому что военком, который мне (спасибо ему на всю жизнь), полковник, очень порядочный человек, он мог мне документы не отдавать, потому что у меня возраст был уже почти 22 года, и меня должны были просто забрать в армию. Он мне отдал документы и говорит: "Но вы должны в течение 24 часов исчезнуть из города, город Ухта, Коми АССР, потому что райвоенком приедет, вас буквально завтра заберут". И я вынужден был просто по справочнику посмотреть, где наибольшее количество высших учебных заведений, и пришел к выводу, что в Свердловске есть все высшие учебные заведения, и я сумею по пути определиться, куда пойду. И через 8 часов, в 2 часа ночи, я уже был у "Исети"-гостиницы. Вот был поворотный момент. И второй: конечно, я серьезно занимался. Когда я поступил на шахтостроительный факультет, я серьезно занимался профессиональным предметом шахтного строительства, реконструкция горных предприятий. Но тоже еще второй момент получился. Я завершил институт, и неплохо, приехал в Нижний Тагил по месту, где жена была, и, к сожалению, я не мог себе найти работу. Имел высшее образование. Было связано с тем, что со мной учились дети всего руководящего состава шахт и горных предприятий Нижнего Тагила. Вот они, естественно, все были устроены, и управляющий Сергей Иванович Николаев, со мной учился сын его, училась жена сына. Все были устроены, а я пришел к Сергею Ивановичу, он говорит: "У нас нет, можете идти рабочим". Ну, не для этого я заканчивал институт, чтобы идти рабочим. Поэтому был какой-то период бездействия, и вообще не мог определиться, куда, в конце концов, в своей жизни пойти. Потом так получилось, что пошел в "Тагилстрой", Ордена Ленина "Тагилстрой", и практически вся моя жизнь уже была связана с этим. Там я стал мастером, прорабом, начальником участка, главным инженером управления, начальником управления, начальником производственного отдела Ордена Ленина, главным инженером, управляющим, замначальника комбината "Тагилтяжстрой", начальником комбината. Потом замначальника главка, начальником главка. Потом - председателем облисполкома. Вот второй поворотный момент. Но я не ожидал, что буду председателем облисполкома, никогда в жизни не готовил себя к такой деятельности. Григорий Гилевич: Спасибо. Екатерина Долгова, ваш вопрос. Екатерина Долгова: Значит, в 1957 году вы приехали на Урал в первый раз, в Свердловск, правильно? Эдуард Россель: Да, в 1957 году. Екатерина Долгова: И это место стало для вас своим, родным домом, как вы сейчас только что сказали? Эдуард Россель: Да, родной дом и родная область, где жена родилась, дочь родилась, внук родился. Екатерина Долгова: Конечно, были везде, все знаете здесь. Мой вопрос такой. Куда ни приедешь, в какой районный центр или просто район Свердловской области, везде найдется, чем гордиться. Прекрасные места, очень красиво. Замечательно. Выдающееся производство. Бывают великолепные музеи, каких вообще нет в мире. Но есть кое-что ужасное. Нигде нет гостиниц, кафе, туалетов. Как привезти с собой ребенка, друга, иностранного корреспондента, не дай Бог? Когда, в какие сроки, как реально можно это изменить? Как обустроить Урал вот в этом плане? Эдуард Россель: Вы задали очень серьезный вопрос, и для того, чтобы это решить, надо просто вспомнить, откуда мы вышли. Мы вышли из небытия просто. Потому что в 1990 году, когда я был избран председателем облисполкома, с чего мы начинали? На мои плечи, и на тех людей, которые работали со мной, выпали такие задачи, которые просто уму непостижимы. Тут не до гостиниц было, ни до чего, потому что в одночасье была ликвидирована государственная система. А что это такое для Свердловской области? Например, мы годами или десятилетиями получали продовольственное зерно из Канады. И вдруг мне сообщение официальное, что "все, у вас нарядов больше нет, зерна вы из Канады больше получать не будете". Новых договоров нет. Можете себе представить? Завтра утром 5 миллионов человек приходят в магазин - нет хлеба! Вот пришлось какие вопросы решать, это один момент, это только на примере хлеба, а сахар, соль, чай - ну, все, что нужно для продуктов питания, и ничего нет, а все же было по нарядам. Буквально в короткое время мы создали рыночные структуры. Днями прямо делали. Работали сутками. Это как Сталинградская битва - вот режим был какой. Мы быстро создали рыночные структуры, которые сумели быстро перехватить всю структуру обеспечения продуктами питания. Второй вопрос: Свердловская область закрыта. Мы говорим о том, чтобы идти в рыночную экономику. Ну, кто может в рынок идти с закрытой областью? Я и Горбачеву это объяснял, и объяснял Рыжкову Николаю Ивановичу. Как вы себе представляете: мощнейшая Свердловская область, имеющая промышленное производство, концентрация промышленных предприятий в Свердловской области в 4 раза выше, чем общие показатели по России. Такой области просто нет. И как мы будем в рынок идти, когда к нам не может никто приехать, я не могу никуда поехать, ни рассказать о Свердловской области? Как вы себе представляете? Мы же голодные будем. Или вы должны содержать нас на бюджете России, выдавать нам деньги на все, так? То есть государственные предприятия должны быть 100 процентов тогда, раз такой секрет. Ну, и слава Богу, я убедил их открыть область, и Горбачев дал согласие, Рыжков после 6-месячного торможения, у него сомнения кое-какие были, но, слава Богу, он подписал, область открыта была. И вот после этого начали презентацию Свердловской области, стали рассказывать, что такая область существует, что есть такой потенциал промышленно-интеллектуальный, где мы находимся: Люди даже не знали, где Свердловская область находится. Вы понимаете? Я был поражен, думаю: "Неужели такую область можно засекретить?" Убедился сам - приехал в Америку, выступал перед банкирами и предпринимателями, они даже приблизительно не представляли себе, где Свердловская область находится. Они показывали пальцем в районе Африки, искали Свердловскую область. Это я был свидетелем. Вот откуда мы вышли. А теперь - смотрите. Промышленность работает. Четвертый год поднимаемся. Это видно по нашему городу и по нашей области. Настал момент решения этой проблемы. Я встречался с рядом сетевых компаний, и нам сегодня требуется в Свердловской области построить: ну, не VIP-овские, а вот такие: Екатерина Долгова: Средние? Эдуард Россель: ... среднего бизнеса на 1 500 мест. Сейчас эта программа будет решаться. Все больше и больше предложений - приходят, предлагают построить. Мы рассматриваем это дело, и я думаю, что в ближайшие 2-3 года эта проблема будет решена, у нас гостиницы будут. Плюс, у нас кроме того, что требуется для бизнесменов, ведь не только гостиницы. Мы сейчас в июле месяце начинаем реконструкцию аэропорта "Кольцово". Будет международный аэропорт не только по названию и по полетам, которые мы совершаем, а по обслуживанию пассажиров. В июле начинаем грандиозный проект, который стоит 180 миллионов долларов. И первую очередь, 20 миллионов долларов, начинаем. Это нужно сделать, гостиницы построить. У нас "Серебряное кольцо" сформировалось уже туристическое - удивительнейшие места, памятники, развитие промышленности огромной Российской империи. Она здесь начиналась, в 1701 году указом Петра I. По этому Кольцу надо еще построить ряд гостиниц, чтобы люди могли приезжать. Поэтому проблема сейчас будет решаться. Григорий Гилевич: Эдуард Эргартович, вопрос, который примыкает к предыдущему. Из серии "Объясните простому человеку". Вот вы сравнительно недавно вошли в президиум Госсовета Российской Федерации. При всей несомненной важности и колоссальной важности темы российской культуры все-таки остались вопросы, почему именно вас назначили куратором культуры? Глава огромного индустриального региона, опытнейший строитель, экономист. Почему? Объясните. Эдуард Россель: Вы знаете, как только был подписан указ о том, что я введен в президиум Государственного Совета, сразу же получил поручение разработать тему и доклад, и рекомендации - приоритеты развития российской культуры. Я не могу ответить, почему на меня, я спросил Михаила Ефимовича Швыдкого, министра культуры: "Михаил Ефимович, это вы мне тут: с вашей помощью мне такое поручение?". Он говорит: "Да". Я говорю: "Чем вы руководствовались?" Он говорит, что сделал анализ по России. "У вас все театры сохранены и работают. У вас вся сеть библиотек сохранена. Нет таких субъектов, где бы в такой тяжелое время не бросали библиотеки." И не только не бросили, а развивали и поддерживали. Музеи все работают. У нас работают и народные театры, и у нас праздник народов России есть прекрасный, который мы здесь, на Урале, создали. У нас 137 наций. И Дворец народного творчества на "Уралмаше" работает прекрасно. Нет межнациональной розни, мы поддерживаем автономии национальные все. У нас культура многонациональная, и она имеет возможность проявлять свои традиции. "Поэтому, - говорит, - я пришел к выводу, что для этой темы подходите вы как губернатор Свердловской области, который в этот тяжелый период времени работал." Я готовился очень серьезно, потому что, сами понимаете, это вопрос очень сложный, такой спорный вопрос, неоднозначный. Ну, прошло время, скажу, что я справился с этим и сделал уникальный доклад, который до сих пор анализируется и рассматривается. Я встретился со всеми руководителями общественных объединений кино, художники, композиторы и так далее. Со всеми имел собеседования и выяснял точки зрения их, как они смотрят на это. Вот саккумулировав все представление руководителей общественности, всех структур, которые занимаются этим вопросом, видными деятелями искусства, я выработал вот такое видение на этот вопрос. Григорий Гилевич: Спасибо. Виктор Белимов, вопрос. Виктор Белимов: Эдуард Эргартович, я представляю региональный журнал, и нам есть, с чем сравнивать. Мы видим, как в Перми губернатор нянчится практически с каждым инвестором. Тюменская область вплоть до президентского уровня лоббирует интересы сельского хозяйства, легкой промышленности. На вашей родине, в городе Бор теперь уже Нижегородской области, где я недавно побывал, чиновники просто творят чудеса. Инвесторы там занимают очередь, чтобы отдать свои деньги. Как строятся отношения с бизнесом и в частности с инвесторами у губернатора Свердловской области? На каких принципах? Какие тут существуют проблемы? Эдуард Россель: Я вам скажу, что по инвестициям в Свердловскую область - это вопрос особый. Опять сошлюсь на то, чтобы мы были закрытой областью. И поэтому мы при вхождении в рынок имели колоссальные минусы против всех других областей. Недаром я занимался много лет презентацией Свердловской области во всех экономически развитых государствах. И только по истечении 9 лет или 8 лет появились первые иностранные инвестиции. Они появились в 1999 году. Это 7 миллионов долларов. Тогда просто улыбались: "Ну что Россель радуется:" Виктор Белимов: Крохи просто. Эдуард Россель: Ну, конечно. Это даже не крохи, об этом и говорить не стоит. Но для нас это была победа, потому что появились люди, которые узнали Свердловскую область, поверили в то, что здесь можно иметь бизнес, и вложили свои деньги, 7 миллионов. Зато смотрите, какие шаги дальше пошли. То есть они появились, эти первые люди, работали удачно, они же информацию передали, что в Свердловской области можно работать. Уже 1999 год - 7 миллионов долларов, в 2000 году 165 миллионов долларов, в 2001 году 750 миллионов долларов, в 2002 году 1 300 миллионов долларов. А в этом году мы подходим к 2 миллиардам долларов иностранных инвестиций. Потому что мы уже настолько известны: Вот я в Италии выступал, презентовал программу развития к 2015 году. Зал был полный банкирами, бизнесменами. Но что примечательно, с этой трибуны выступали иностранцы после меня, имеющие здесь заводы. Выступал "Русский хром", и говорили о том, что "здесь можно работать, и мы работаем, и работаем удачно". И они призывали иностранный капитал приходить в Свердловскую область. Это было просто неоценимое выступление. Одно дело - я рассказываю, а другое дело - иностранец, работающий здесь, рассказывает. Но я думаю, что вся эта работа плюс: Мы не делаем различия между иностранным капиталом и своим и не делаем какие-то ангажированные действия в сторону наших предприятий, если идут судебные процессы. Вот, например, были тут несколько судебных процессов с иностранными фирмами. Меня толкали на то, что надо как-то там позвонить, сказать: Виктор Белимов: Своим помочь. Эдуард Россель: Да, своим помочь. Я говорю: "Ничего подобного. Суд должен решать. Ни в коем случае вмешиваться нельзя". Но так сложилось, что все суды, которые вели иностранные фирмы, они выиграли и сообщили всем, что судебная система арбитражная в Свердловской области работает. Здесь можно работать. И если вызывает конфликт, есть организации, куда можно обратиться и решить вопрос. Все это дает результат. Сейчас в мире все знают, что: Недаром по полугодию этому уже опять рост 17 процентов по инвестициям. Я поэтому и говорю, что мы выходим на 3 миллиарда. Григорий Гилевич: Эдуард Эргартович, фактически в Свердловской области уже началась избирательная кампания по выборам главы администрации области, и вы идете на третий губернаторский срок. Сразу ли и легко ли далось вам такое решение, или колебания все-таки были какие-то? Эдуард Россель: Я вам скажу, что колебания были, конечно. Меня несколько смущал вопрос, что 2 срока по уставу, и тут федеральное законодательство: Меня убедил председатель правительства Свердловской области Воробьев. Он сделал достаточно серьезный анализ, убедительный для меня, что ситуация взаимоотношений между собственниками сегодня не устоялась еще до такой степени, при которой при смене лидера области не произойдет очень серьезные моментов с перераспределением собственности. То есть не устоялась экономика. Еще много есть предприятий, где нет контрольных пакетов, нет генерального инвестора, идет дележ между собой, раздрай: Вот я недавно был в Нижней Салде. Сколько лет там идет раздрай, а в результате страдают рабочие. Они между собой там разбираются, а рабочие страдают. Есть несколько моментов очень сложных, которые надо довести до конца, и это было убедительно для меня, я принял окончательно решение, что пойду. Григорий Гилевич: Тема сроков пребывания у власти на различных властных уровнях очень популярна и в народе, и в средствах массовой информации. Как вы считаете, безотносительно даже к вам лично, - в целом, практика руководства теми или иными территориальными образованиями в течение 10-15 лет, это всегда однозначно правильно? Эдуард Россель: Исхожу из собственного опыта. Я однозначно пришел к выводу, что может быть, 2 раза и надо, но 4-летний срок - это очень мало. Вот если человек приходит во власть, он за 4 года толком ничего не сделает. 2 года он будет заниматься узнаванием области, тем более такой, как Свердловская область, ее за 2 года не узнаешь. Я всю жизнь жил здесь, и то не считаю, что уже все знаю. А там дальше 3-ий год, и уже начинают намекать на выборы, уже начинаются разговоры. А 4-ый год вообще выходит из работы. То есть практически человек не успевает реализовать свой потенциал. Вот французы недаром пришли к такому выводу: 2 срока по 7 лет. За 7 лет человек может сделать такое, что люди видят, что он сделал. И сделать вывод: пускать его на второй срок или не пускать. Понимаете? А за 4 года человек не успевает это сделать. Поэтому такой периодный срок я поддерживаю, но срок надо увеличить. 7 лет. По 7 лет 2 раза - это то, что надо. Григорий Гилевич: Перед тем, как передать слово с вопросом Екатерине Долговаой, короткий вопрос. Может быть я не прав, но никогда не слышал, чтобы вы когда-нибудь признались: дескать, да, я ошибся в чем-то, надо было пойти каким-то другим путем. Что это? Это действительно такая уверенность непоколебимая в каждом своем шаге, или это тактика, или это характер у вас такой? Эдуард Россель: Нет, зачем? Я не могу сказать, что я не ошибся. Ошибки были, но они были какого плана. Скажем, приватизация предприятий. Я, к сожалению, не мог сделать то, что сделал Татарстан. Ведущие компании контрольный пакет оставили за собой. И они сохранили управляемость экономикой. Например, Казанское пароходство. Раньше оно было в Нижнем Новгороде. Он сумел приватизировать так, что оно осталось под управлением Татарстана с контрольным пакетом у государства. Или, например, "Татэнерго". Как у нас "Свердловэнерго", там - "Татэнерго", он сумел оставить за собой, реформировал его точно так же, как это сейчас делает Чубайс - на генерирующие станции, транспортные и торговый дом. Но везде, в каждой организации 51 процент - в государственной собственности. И он реально управляет. Григорий Гилевич: А что же вам помешало? Эдуард Россель: Мне помешало, потому что были федеральные законы. К республикам относились несколько иначе, чем к областям и краям. Григорий Гилевич: То есть к Шаймиеву было отношение: Эдуард Россель: Не только к Шаймиеву. И к другим республикам было такое: Это не лично к Шаймиеву. Григорий Гилевич: Но это была не ваша ошибка, получается. Эдуард Россель: Это не моя ошибка, но я хотел так сделать. Я хотел. Кстати говоря, мы первые были в этой идеологии. Ни Татарстан, ни Башкирия не были первыми. Мы были. Мы хотели так сделать. Но федеральные законы не позволили. Может быть, надо было бы пойти более агрессивно в этом вопросе: Григорий Гилевич: И дожать. Эдуард Россель: Просто не выполнять законы, а идти по этому пути. То есть были моменты. Григорий Гилевич: Я вот что подумал, жалко, что у нас нет Исетского пароходства. Вопрос Екатерины Долговой. Екатерина Долгова: Вы в начале нашей беседы сказали решительно, что вам не хватает полномочий. То же самое мы можем услышать от мэра Екатеринбурга, от руководителя администрации любого муниципального образования области. Вопрос разведения полномочий сегодня очень острый. На вашем официальном сайте вы пишете, что чем ближе власть к человеку, тем эффективнее она решает его проблемы, но есть в то же время стратегические вопросы. Как решить это на практике? На месте им важно решать вопросы о земле, о производстве, здравоохранении, все самое важное. С другой стороны, может быть, это стратегические вопросы. Есть ли в нашей области оптимальный для вас пример, где это удалось развести и решить, где есть права и у местного самоуправления, и в то же время и у регионального центра? Эдуард Россель: Если начинать обсуждать вопрос полномочий всех уровней, так это невозможно решать в каком-то одном направлении. Скажем, брать полномочия местного самоуправления, полномочия области как субъекта Федерации, полномочия федерального уровня. Здесь требуется кропотливая работа. Она заключается вот в чем. Есть определенные статьи в Конституции, где все четко расписано, что является нашими полномочиями на 100 проценто Например, конструкция власти, конструкция народовласти. То есть власть народная должна быть, но конструкцию мы определяем. Тут никто не вмешивается. Но есть статья (по-моему, 72 статья Конституции), где написаны предметы совместного ведения. Их очень много. И вот, к сожалению, по этим предметам совместного ведения, которые определяют федеративное устройство государства, к сожалению, сегодня ничего не сделано. Не сделано было и прежним руководством государства, не сделано и сейчас. Но единственное, что мне импонирует, я смотрю: Владимир Владимирович Путин на Госсовете прямо дал задание, и работает комиссия по подготовке законов по разграничению полномочий. Вот это надо первое сделать. Надо определиться, что область имеет. Потому что дальше нужно делиться с муниципальным образованием. А мы не имеем понятия, что мы имеем, чего же мы можем делить? Второй момент. Значит, местное самоуправление, оно обладает большими полномочиями больше, чем органы государственной власти. Но беда заключается в том, что не закреплены доходные статьи и расходные статьи за местным самоуправлением. Вот если бы это было сделано: но это тоже невозможно сделать, пока не будет настоящего бюджетного федерализма, пока не будет принят закон о разделении финансов между субъектом Российской Федерации и федеральным уровнем. Этого не делается, затягивается: Затягивается умышленно, и бюджет, скажем, России до сих пор принимается не по экономическим законам, а по политическим законам. Бюджет каждый год в России - политический, вот в чем дело: И когда будет разделение, когда будем знать постоянно, что у нас такие-то налоги полностью наши, такие-то делятся так, и хоть лет 5-6 не будут меняться, мы можем тогда дальше создавать базу местного самоуправления. Вот вопрос в чем. Екатерина Долгова: Спасибо. Опять правовой вакуум. Эдуард Россель: Да. Григорий Гилевич: Виктор Белимов, пожалуйста. Виктор Белимов: Президент дал установку удвоить ВВП в 2 раза. От Свердловской области в решении этой задачи многое зависит, но на территории области представители разных уровней власти не первый год пытаются перегрызть друг другу глотки. И во многом это связано с вашим именем. Росселя считают воинственным политиком. И, между прочим, такие взаимоотношения между различными уровнями власти - это плохой ориентир для бизнеса. Я думаю, что вы с этим согласитесь. Оглядываясь назад, как бы вы могли ответить на вопрос, почему властным элитам Свердловской области так и не удается достичь консенсуса? Эдуард Россель: Да я не сказал бы, что у нас такого консенсуса нет. У нас 74 местных самоуправления. Проблема только одна - это в Екатеринбурге. 73 местных самоуправления - мы работаем очень дружно. Полное исполнение, хотя они свободны в своих полномочиях, но они слушают нас как вышестоящих, можно сказать, товарищей даже. И все решения, которые мы делаем, совместно исполняются. Здесь же - претензии на власть. И под это все подстраивается - и депутаты в думу избираются от такого человека. И эти люди именно там всю бузу заводят. Теперь, я думаю, что мы эту проблему тоже решаем, потому что я стараюсь так консолидировать все политические силы, что весь потенциал наш в Свердловской области направить на решение тех проблем, которые перед нами стоят. Мы же разработали программу развития и размещения производительных сил, единственные вообще во всей России. И мы полностью выполняем установку президента - к 2010 году удвоить внутриваловую продукцию в 2 раза, а к 2015 году в 3 раза. Серьезно зарплату поднять. Я думаю, что партийное строительство, которое сейчас реально начинается, положит конец этим проблемам. Будут явно ведущие партии, как во всех государствах. Эти ведущие партии будут приходить к власти, и эти ведущие партии будут реализовывать свои планы. И показывать народу, что они собираются делать. То есть будет уже конкурс между партиями, между программами партий, а не между отдельными личностями. Григорий Гилевич: Эдуард Эргартович, еще немного об отношениях на властных уровнях. Вы часто подчеркиваете, что ваши политические притязания не выходят за пределы области Свердловской. Скажите, а как вы воспринимаете столичную политическую жизнь, политические игры? Вы вписаны в эту жизнь или больше наблюдаете со стороны? Эдуард Россель: Я действительно заявлял и заявляю сейчас, что у меня никаких амбиций нет за пределами Свердловской области. Потому что я всегда ставил перед собой задачи такие, которые я хотел бы довести до конца сам. То, что удалось нам, не только мне - и команде, которая со мной работает, такую уникальную область вывести из той ямы, в которой мы оказались в 1990 году (в 1993 году особенно), и люди это видят. Есть много еще вопросов, которые надо довести до конца, и вот у меня цель - это сделать. А работа идет очень дружно, и со всеми федеральными структурами, теми, которые занимаются делом, конечно, а не политическими играми, у нас никаких проблем нет. Григорий Гилевич: Но вы не отрицаете, что политических игр хватает, выше головы. Эдуард Россель: Да, политических игр хватает, очень много. Очень много. И очень много времени занимают. Григорий Гилевич: У вас? Эдуард Россель: Да. Григорий Гилевич: То есть, значит, вам не удается оставаться просто наблюдателем со стороны: Эдуард Россель: Нет, не удается, конечно. Григорий Гилевич: По поводу ваших отношений с президентом. Насколько он для вас доступен? Как строятся ваши отношения? Эдуард Россель: Ну, проблем нет. Я не злоупотребляю встречей с президентом, придерживаюсь, чтобы одна встреча по итогам года была. То есть год проработан, есть какие-то успехи, накопились какие-то вопросы, которые может решать только президент. Вот я такого принципа, и Ельцин был когда президентом, я тоже такого придерживался, и сейчас. Но с точки зрения встретиться, если вдруг какая-то необходимость, проблем никаких нету, потому что прямо по телефону связываешься и скажешь, что "есть такая проблема, Владимир Владимирович". Он говорит: "Давай завтра во столько будь здесь. И давай рассмотрим это". То есть проблем в этом плане нет. Григорий Гилевич: Но наверняка далеко не во всем ваши точки зрения совпадают. Можете ли вы прямо в лицо возразить президенту, если считаете его в чем-то неправым? Есть такие примеры? Эдуард Россель: Ну, сказать о том, что президент может быть не прав: Он избран всем народом. Он отвечает за все государство. Григорий Гилевич: Но вам может показаться, что он не прав. Вы ведь человек: Эдуард Россель: Он обладатель полной информации. Мы, как губернаторы, полной информацией не обладаем и можем иногда, не обладая информацией, делать ошибки. Понимаете? Вот, поэтому в этой части мы всегда доверяли Ельцину и доверяем Путину в полной мере, потому что у него скапливается вся внутренняя ситуация, внутри государства, политическая, экономическая ситуация. Он знает много того, чего мы не знаем, и он иногда принимает решения такие, которые для нас, может быть, и не понятны. А потом, когда начинаешь в этом вопросе глубже разбираться, смотришь - да, сделано правильно. Поэтому мы придерживаемся такого принципа. Есть единоначалие, есть президент, он дает установку. У него есть послание, четко прописанное. Мы под каждое послание делаем мероприятия по реализации этого послания и реализуем его. Григорий Гилевич: Но когда вы общаетесь с президентом, это все-таки диалог или монолог? Эдуард Россель: Диалог, конечно. Ну, мы часто встречаемся. На Госсовете я выступал по жилищно-коммунальным проблемам. Я прямо высказывал ту политику, которая, к сожалению, идет непонятная по жилищно-коммунальной проблеме, и давал рекомендации. Они назывались "7 шагов к теплу и свету". Тоже неоднозначно воспринималось, тишина в зале была, потому что очень острые вопросы были. Но я сейчас смотрю - Касьянов недавно выступает, он цитировал все 7 шагов. Прямо взял мое выступление и по нему прошелся, потому что он понял, что именно так и надо. Это неудивительно, что если мы резко выступаем, мы губернаторы, нам же виднее здесь. Мы видим проблему, какая она есть, в раскрытом виде проблема. Не приукрашенная, а так, как она есть. И мы поэтому выступаем так. То, что я всегда не кривлю душой и выступаю прямо, это однозначно. Я считаю, кривить душой - это делать президенту медвежью услугу. Я не любил таких людей, которые пытались мне: Я руководитель, всю жизнь руководил. Кто пытался меня либо обмануть, либо приукрасить: Потому что это приводит к тяжелым последствиям. Ты получаешь какую-то льстивую информацию, думаешь, что это правда, и делаешь выводы и решения на основе этой информации. А они, оказывается, неправильные. И ты сделал решение неправильное. Ты лучше скажи мне всю правду, всю, что на самом деле есть. Все это будет, может быть, неприятно, и по делу. Тем не менее, я потом приму правильное решение. Григорий Гилевич: Виктор Белимов, пожалуйста. Виктор Белимов: Готовясь к этой передаче, Эдуард Эргартович, я перечитал книгу вашего пресс-секретаря Александра Левина "Как стать губернатором в бывшем СССР". Там с гордостью сообщается, что вы очень не любите увольнять людей. На моей памяти вы действительно уволили только 2-х человек - это премьера Трушникова и председателя СГТРК Костоусова. Какую пользу вы видите от этой вашей установки? Вы знаете, бизнес жалуется, что многие ваши министры отстали от жизни, что с ними трудно вести диалог на современном уровне. Не лучше ли все же иногда свою команду, как говорит Лукашенко, "перетрахивать"? Эдуард Россель: Ну, я из жизненного опыта возьму. Вот я стал председателем облисполкома. Обком партии меня всячески подталкивал сменить всю команду, когда я пришел. Я этого не сделал, я не стал этого делать. Я ни одного человека не уволил. И правильно сделал. Сейчас время прошло, правильно сделал. Потому что там сидели опытные люди, которые знали всю бюджетную систему хорошо, знали все узкие моменты нашей области, все проблемы. И зачем менять работающую команду? Я сохранил все, и постепенно жизнь как бы решала этот вопрос. Люди постепенно ушли на пенсию, и пришли новые люди. Сейчас снова, кто подошел к пенсионному возрасту, пойдут тоже на отдых. Придут другие люди. А то, что говорят, что они не рыночники, там еще чего-то, надо посмотреть, почему они так говорят. Потому что органы государственной власти - это своеобразный фильтр. Мы же смотрим не только с точки зрения сделать благо какому-то частнику. Мы смотрим, как это решается, и как это полезно для жителей нашей области. Бывает часто так, что для частника мы отказываем, и эти люди, конечно, об этом говорят - о том, что постарели, не решают там и так далее. К этому нужно очень критически подходить. И потом, люди в возрасте - это же не 100-метровку бегать. 100-метровку бегать - там можно молодежь набрать, и они будут показывать мировые рекорды по 100-метровке. Здесь надо иметь опыт, ум, выдержку, знать область очень хорошо, и эти люди очень хорошо знают. И слава Богу, что они со мной работают. Виктор Белимов: А разве не так: что хорошо для бизнеса, то хорошо для Свердловской области? Эдуард Россель: Понимаете, речь ведь как только заходит о бизнесе, то обязательно идет посягательство на государственную собственность. А есть вещи, где мы не можем государственную собственность отдавать. Не можем. Для сохранения. Мы почему оставили ряд хлебозаводов за государством? Да потому, что просто наблюдаем, что в рынке происходит. А на государственное предприятие мы влияем прямо. Вдруг что-то произойдет на рынке с хлебом, государственные предприятия накормят Свердловскую область. Почему мы птицепром оставили за собой? Потому что у нас есть программа довести его до 90 000 тонн. Пару лет еще, и мы подходим к этому числу. А начинали мы когда-то - 30 000 тонн делал птицепром. Сегодня 75 000 тонн делает. И мы знаем, что если что-то на рынке произойдет, мы жителей области накормим. Полностью накормим. Молочные заводы есть тоже государственные. Мы тоже смотрим за ними. Молочные заводы работают хорошо, конечно, он хочет приватизировать. Вот птицепром приватизировать, это же: что вы! Он дал, скажем, прибыли 400 миллионов рублей, птицепром. Кто не хочет попользоваться готовым? Вот смысл. Мы защищаем людей в Свердловской области, чтобы у нас не было какой-то непредвиденной ситуации, при которой люди вдруг остаются без питания. Григорий Гилевич: Эдуард Эргартович, совсем недавно вы рассказывали о своем разговоре с выдающимся скульптором-свердловчанином Эрнстом Неизвестным. Политик и художник вовсе не обязаны разговаривать на одном языке, это бывает редко. Легко ли вам с ним общаться? Понимаете ли вы друг друга? Как у вас ощущение? Эдуард Россель: Я вам скажу, что мы понимаем друг друга очень легко. Очень легко. Всегда, когда я встречаюсь с композиторами, художниками, у меня душа отдыхает в это время. Я отхожу от всех проблем и говорю на темы, на которые просто приятно говорить. Памятник он сделал, конечно, уникальный, и не знаю, почему здесь такая волна пошла против этого. У нас же политических репрессированных расстреляно очень много. Даже мне трудно цифру называть. Достаточно посмотреть на вскрытые кладбища на Первоуральском тракте, где люди лежат в 4 слоя. В 4 слоя! И каждый в голове с контрольным выстрелом. Все, кого мы там осмотрели, у каждого в голове пуля. Памятник поставлен на Первоуральском тракте, а сегодня посмотрите, туда сколько народу приезжает. Находят своих родителей, дедушек, бабушек. Из Пермской области очень много, из Челябинской области и так далее. Я думаю, что осознание сегодня произошло. Такой памятник надо поставить. Я сказал, что я займусь этим вопросом обязательно, и себе записал лично, как свою задачу. Я еще посмотрю, где он лежит: Там он не памятник еще, сделано еще в алебастре, такие формы сделаны. Надо рассмотреть и посмотреть, где это поставить. Жертвам политических репрессий надо в Свердловской области поставить памятник. Потому что здесь очень много было уничтожено людей. Именно здесь. Григорий Гилевич: Ну, что же, пришло время подвести итоги сегодняшнего разговора. Екатерина Долгова, как ваши впечатления? Екатерина Долгова: Только личные. Мне Эдуард Эрдгардович, показался немножко холодноватым человеком. Улыбайтесь чаще. Вам это очень идет. Эдуард Россель: Спасибо, исполняю. Исполняю. Григорий Гилевич: Виктор Белимов? Виктор Белимов: Ну, Эдуард Эргартович Россель, безусловно, очень сильный политик. Он в прекрасной форме. Как всякий опытный политик он обладает известной долей популизма, но мне кажется, иногда его, этого популизма, слишком много, и он ретуширует личность, сущность человека, которая у Росселя, на самом деле, все же не так холодна и цинична, как это должно быть у настоящего политика. Эдуард Россель: Спасибо за выводы. Учтем. Григорий Гилевич: Добавлю от себя. Мне очень импонирует, прежде всего, насколько Эдуард Эргартович, как говорится, в материале, как владеет темой - цифры, факты, примеры, это постоянно. А самым примечательным показалось то, что немного за кадром осталось. Я не скрою, что когда перед началом разговора еще в лифте спросил Эдуарда Эрдгардовича, нет ли каких-то тем, которые ему хотелось бы обойти, не касаться их, он очень удивился. Всех тем можно касаться, и мы их касались, и Эдуард Эргартович был максимально откровенен, что бы ни отвечал. Спасибо большое. Эдуард Россель: Спасибо вам. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
