Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[19-09-00]
Документы прошлогоРедактор и ведущий Анатолий Стреляный
- Тов.Вагонов: "Почему не хотят идти в колхоз?" (докладная записка, 1930 г.); Слушайте докладную записку товарища Вагонова - одного из сельских руководителей Московской области. Документ подготовлен в конце марта 1930 г. по материалам крестьянских заявлений 11 сел: Бородино, Хлебово, Крутицы, Кащеево и других. "О чем говорят заявления. Мной просмотрено 332 заявления о выходе из колхоза. Конечно, верить на все 100 процентов заявлениям нельзя, потому что многие эту причину взяли надуманно, многим эту причину написал сосед, себе написал и соседу тоже написал, некоторые просто не выставили просто никакой причины, хотя она у них и была... Но при всех оговорках все же можно считать, что истина почему вышла близка и вращается вокруг заявлений. Что надо отметить прежде всего, это отсутствие таких причин, которые бы говорили действительно, что в колхоз идти нельзя, ... хотя попытки отвлечься от личных причин (не идет жена, долг на хозяйстве и т.п.), а объяснить выход политическими моментами - такие попытки есть, так, чья -то грамотная рука пишет: "... поскольку видим неправду среди актива и бедноты, они скрыто строят жизнь, не спрося трудовика-середняка, а разве середняк записался в колхоз, не должен строить общую хорошую жизнь, а его отталкивают и как будто не доверяют строить ему строить жизнь полезной государству". Как понимать это заявление? Можно подумать, что это писала подставная рука кулака, но это слишком простой ответ. Когда спрашиваешь верующего о всех явлениях мира, он их объясняет "это бог сделал". Безусловно кулак виноват не только во многом, положительно во всем им объяснять мы имеем право, поскольку он в природе существует, а бога нет. Но не надо забывать тысячи внутренних причин, которыми живет сама крестьянская масса. (...) Когда из Манского пришла группа крестьян выписываться из колхоза, то они выставили причину, что их запугали бедняки: так один бедняк заявил по адресу середняка: "Мы вас без гвоздя подкуем". В Недальце на собрании колхозников выяснилось, что бедняки угрожали некоторым середнякам, что их раскулачат. Правда таких заявлений три, но бывая по селениям, можно было заметить, что недовольство беднотой, собраниями бедноты охватило большую середняцкую массу. Кто виноват в этом? Прежде всего мы, которые говорим перед беднотой о чем хочешь, только не о том, как бедняку закрепить смычку с середняком, вот почему беднота, оставаясь на месте без непосредственного руководителя, делала антисередняцкие загибы. Другое заявление и подтверждение вышесказанного говорит определенно, не иду в колхоз из-за "превышения власти нашего бедняцкого актива". Это пишет малограмотная рука крестьянина с. Недальца, Крюкова Петра, середняка, любящего крестьянство. Есть попытка (правда, подано одно заявление), когда человек не идет в колхоз, объясняя это тем, что Ленин не велел. Слушайте: "Обстоятельства жизни меня заставляют быть вне колхоза, так как я защищаю идею Ленина, не могу работать по указке, которая противоречит жизни и мнению народа, я боролся, страдал и буду бороться за свободную жизнь, за... освобождение народа от гнета, за идею Ленина, я ей дорожу". Теперь перейдем к основным мотивам, почему не хотят идти в колхоз? Из 332 разобранных мною заявлений, 194 заявления о выходе, то есть 60 % не указывают никакой причины выхода... Что это за 164 заявления (60 %). Неужели у них нет никаких причин? Конечно есть, ... в основном верно то, что процент близкий к 60 вышел также как вошел. Как обстояло дело с процессом коллективизации? А так: 40 - 45 процентов - мы дрались за каждое хозяйство, за каждую группу хозяйстве, проценты росли медленно, упорно, доставались путем глубокой борьбы. В эти 40 - 45 % шли хозяйства, решившиеся идти в колхоз. Они не спали ряд ночей, думали и с подушкой и с женой прежде чем вступить в колхоз. Они проделали в семье целую революцию. Остальные же 50 - 55 % пришли сразу, валом, не продумавши шли так, чтобы не было последнего. Они сразу вступили, сразу и вышли. Их волна захлестнула в колхоз и волна из колхоза выхлестнула. Но было бы ошибкой думать, что нет абсолютно никаких оснований колебаться этой беспричинной массе. "Разлад семьи" (не идет жена, отнц и т.д.). Верно ли, что жена серьезная причина, мешающая вступлению в колхоз? Нет, не верно. Когда мы отвоевали первые 40 - 45 процентов в колхоз, то многие из не идущих в колхоз говорили: "Я бы пошел, да жена не идет". А как только движение стало массовым, так никто не упирал на жену, ни одна жена не помешала в колхоз вступить. Наоборот, подавали заявление сами жены, а как начался выход, так опять "жена не идет". В основном жена - это кусты, за которые можно хорошо спрятаться - у бабы юбка широкая - и кричать: "Я в колхоз не иду, жена не пускает". Конечно, есть и такие семьи, где жена кричит: "Хоть разведусь, а в колхоз не пойду". Можно поверить некоторым таким заявлениям. "Настоящим прошу выписать меня из колхоза, ввиду разврата с женой". Или: "Прошу выписать из колхоза, так как видя мою жену теперь в течение 3-х недель, грустную и сердитую, детей бьет, дела не делаются и дальше смотреть на такую бестолковщину я не в силе". По заявлениям раздел семьи занимает 12 % и стоит на втором месте. Напугались обобществления. Такие занимают третье место и численно выражаются в 26 человек. Жалко расставаться с лошадью: одно заявление, но объединение напугало многих. В процессе работы многие ко мне приходили: возьмите у меня со двора лошадь (или жеребенка), мне ее кормить нечем. Но и многие, когда приступили к объединению лошадей на общие конюшни, дрогнули и мы имели всяческие попытки... как-нибудь оттянуть это дело, оставить лошадь на дворе. Так в Хлябове колхозники постановили обобществить лошадей, оставив их в индивидуальных дворах. Запугали. Заявления о запуге выглядели по разному: 1) раз в колхоз идти не обязательно, а добровольно, то я не пойду. 2) Меня запугали агитаторы. Вокруг этой причины остановиться стоит, поскольку о ней так много говорят, а некоторые (как газеты) склонны объяснять прорыв исключительно запугиванием. Кто первый пустил фразу "запугивают", крестьянство или газета? Газета "Смычка" №5. До этого об этом никто не говорил. Сам бы до этого не додумался. А раз в газете говорят, что запугали, значит и ему надо кричать. Раз они открыто не стеснялись кричать, что их запугивали, то почему же они в заявлении этого не указывают, а указали только 12 человек. Потому что это не главная причина, и ушли из колхоза не потому, что их запугали, ... крестьяне сами пугали: "Вот, матушка, не пойдешь в колхоз, тебя или в Сибирь пошлют или лес пилить, или товаров не будут давать". Некоторые мужья действительно запугивали, чтобы они в колхоз шли. Об этом мне некоторые заявляли откровенно, как он жену в колхоз вовлек. Правда, сама партийная установка была крутая: гигант, красная черта, 100 % коллективизации и т.п. и т.д., но ведь это партийная установка и если мы ее проводили четко, то это наш плюс, а не минус. Вышли из-за газет: "Прошу меня "исключить, согласно газеты "Смычка" №5". Таких заявлений - 4. Это говорит о медвежьей услуге нашей печати. Крестьянин прочитал и понял, что надо выходить из колхоза". Вагонов. КРИТИКА И САМОКРИТИКА считались одним из главных законов жизни КПСС сталинского времени. Каждый коммунист должен был не взирая на лица критиковать своих руководителей и товарищей, но не забывать и себя. Самоосуждение обычно ничем человеку не грозило, но осуждение вышестоящих тому, кто на это решался, нередко обходилось ценилось дорого. Сокращение "облзо" в документе, который сейчас услышите, означает областной земельный отдел - подразделение исполнительной власти, в чьём ведении находилось сельское хозяйство. МТС - машинно-тракторная станция: государственное предприятие, выполнявшее механизированные работы в колхозах. Расплачивались они большей частью урожая. НКВД - народный комиссариат (министерство) внутренних дел. "Начальнику политсектора Челябинского Облзо тов.Бездомову от начальника политотдела Кулевчинской МТС, Варневского района, Челябинской области Фролова Ф.Я. п/б 22041127 Докладная. Настоящим прошу Вашего вмешательства по вопросу о снятии меня с работы и исключения из партии решением Обкома ВКП (б) от 2/III-43 г. Обстоятельства дела таковы: 1 марта 1943 г. в Варненском районе проходила партконференция, на которую я был избран делегатом с правом решающего голоса. На конференции был заслушан отчетный доклад первого секретаря райкома ВКП (б) т. Огнева. После доклада была развернута настоящая большевистская критика и самокритика, которая вскрыла преступные действия первого секретаря райкома ВКП (б) тов. Огнева в руководстве районом. Делегат Гулицын - зам. нач. райотдела НКВД в своем выступлении сказал, что сев в районе проходил, по указанию Огнева, по засоренным почвам, с отнятием отвалов и с рассевом руками с тракторного плуга не на одной тысяче гектаров. Впоследствии весь посев полностью погиб и списан. Контрактация скота в районе проводилась обманным путем, а именно: законтрактованный скот у колхозников сперва оплатили хлебом, а когда взяли скот, хлеб этот заставили колхозников вернуть, чем было создано недовольство среди колхозников. Кандидата партии, председателя сельсовета т. Веткину, отказавшуюся возвратить полученный за законтрактованного теленка... хлеб, осуждали на президиуме райисполкома, довели до слез, грозили исключением из партии, но хлеб уже был ею съеден. Этот факт не единичен... Секретарем РК ВКП (б) т. Огневым была дана команда скосить хлеб к 10 сентября 1942 г., независимо от его спелости, чем было погублено тысячи гектаров хлеба, скошенного раньше времени. Во время уборки и хлебосдачи над коммунистами форменным образом издевались: председателю колхоза "Новая жизнь" коммунисту Козлову угрожали расстрелом, помощнику начальника военного госпиталя т. Рагозину объявили выговор и лишили продовольственного пайка за то, что он не поехал, согласно запрещению своего командования, по командировке райкома в колхоз; директора Варненского совхоза коммуниста т. Турошева 5 раз ставили на бюро об исключении из партии за то, что он отказался косить зеленый хлеб; заместителя председателя колхоза "Красный партизан" (он же секретарь парторганизации Бородиновка) т. Ефанова за отказ выполнить распоряжение тт. Огнева и Шебардина о сдаче семенного зерна в поставки государству, вызывали в кабинет к Огневу и без решения бюро, самочинно, применив физическую силу, отобрали у него партбилет. После чего т. Ефанов упал в обморок. Его отлили водой, обратно сунули в карман партбилет и выпустили из кабинета. Характерно, что на конференции т. Ефанову не дали даже выступить, а между прочим сам т. Огнев в своем докладе отметил парторганизацию т. Ефанова, как лучшую по району. Приведенный выше факт сам Ефанов рассказал делегатам конференции... Еще один факт: начальник райотдела НКВД т.Мальков был вызван т. Огневым и секретарем обкома ВКП (б) т.Колушиным в райком, где ему сказали: "Если у тебя есть на нас какие-либо материалы - уничтожь их". На второй же день после прибытия моего в район, меня вызвали на закрытое бюро и сказали: "Если ты будешь противопоставлять себя райкому, то с тобою будет поступлено, как и с Селезневым, его сняли, и тебя снимем". Далее из выступлений делегатов выяснилось, что свинофермы по району, по существу, уничтожены. Рабочий скот - волы и быки - истощены до крайности, они даже не в состоянии подвезти корм к фермам, от чего падеж скота дошел до невиданных размеров: в одном только колхозе "Новая жизнь" за февраль месяц пало 90 голов. За три месяца с небольшим в Кулевчинской МТС сменилось 3 директора и третий начальник политотдела в моем лице. На основании изложенных фактов, крайне поразивших меня, как человека нового, работавшего в районе всего 2 месяца, я предложил конференции вынести политическое недоверие первому секретарю райкома партии т.Огневу. Мое предложение поддержано не было. Наоборот, ряд выступавших делегатов ответил, что я не прав. Уяснив себе из выступлений делегатов свою неправоту, я тут же сознался перед конференцией в своей ошибке. Я думал, что этим вопрос исчерпан, но во время перерыва, о ходе конференции был проинформирован первый секретарь обкома ВКП (б) т.Патоличев (в какой плоскости информировали его, мне неизвестно), после чего я был вызван т. Патоличевым к телефону, где он мне прямо сказал: "Вы лишены делегатского мандата, исключены из партии и сняты с работы". (...) Являясь членом партии с 1929 г., пребывая все время на ответственной партийной работе, никогда никаких партийных взысканий не имел и не имею до настоящего момента. Прошу ускорить разбирательство дела. Фролов. 10 марта 1943 г. г. Челябинск". Московским издательством "Возвращение" недавно выпущены воспоминания Юрия Юркевича "Минувшее проходит предо мною..." Предлагаем Вашему вниманию отрывов, в котором рассказывается об одной из поездок видного советского коммуниста Сольца. Автор именует его генеральным прокурором СССР. В действительности же был ответственным сотрудником прокуратуры и до марта 1938 года возглавлял бюро жалоб. "ПРИЕЗД СОЛЬЦА У степных казахов было свое устное радио, называвшееся "узун-кулак", то есть длинное ухо. Сколько было примеров непостижимо быстрой передачи новостей из конца в конец огромного степного края, притом точно, без малейшего искажения. Свой "узун-кулак" был и у ссыльных, я так и не смог выяснить, как он срабатывал; но важная новость всегда доходила до нас быстро и своевременно. Таким манером узнали мы ранней весной 1933 года, что по Казахстану совершает инспекционную поездку генеральный прокурор СССР Сольц и что в Петропавловске он приостановил большое дело о вредительстве на мясокомбинате, освободил всех обвиняемых и извинился перед ними на общем собрании коллектива. У наших социал-демократов нашлись люди, знавшие о Сольце и даже встречавшиеся с ним лично. По их рассказам... порядочный и добрый человек, в партийных верхах называвшийся "совестью партии". Занимал различные важные партийные посты, недавно стал генеральным прокурором. По наклонностям - отчаянный театрал. Среди партийных ссыльных была обсуждена возможность приезда Сольца в Павлодар. Было решено: если появится - ни в коем случае к нему не ходить. В это время большой голод у нас подходил к концу, трупов на улице почти не встречалось. Но с продуктами было еще очень худо. Кроме очень дорогого базара, единственным местом, где можно было поесть за деньги, была так называемая "коммерческая столовая" - грязная харчевня, где давали ужасную похлебку из зеленых помидоров и какую-то сухую кашу. Я там иногда обедал. Как-то захожу туда в обеденный перерыв - а было, кажется, начало мая - и вижу за столиком троих, явно нездешних. Двое высоких молодых людей и третий, небольшого роста пожилой еврей, с огромной седой шевелюрой, лицо интересное, типа старого кинорежиссера, умное и проницательное. Неужели Сольц? Тут же связался я с остальной ссыльной публикой, и верно - Сольц! Уже известно, что не пошел он жить в приготовленные для него в райкоме апартаменты, а поселился в единственной в городе гостинице - очень примитивных номерах, впрочем, вполне чистых. Питается со своими двумя секретарями там, где я его уже видел. И что всех желающих принимает у себя в номере без всяких формальностей, и что к ссыльным благосклонен, к молодым в особенности. После его отъезда выплыло, что почти все политические ссыльные у него побывали, тайком друг от друга. Прошел день или два - и насел на меня приятель мой Никоненко, чтобы я непременно сходил к Сольцу: не пожалею. Ну что ж, иду вечером. В тех номерах постояльцев называли "пассажирами" - дежурная говорит, что такой пассажир и впрямь у них живет, сейчас дома. Стучу, захожу. Действительно, троица из столовой. Сольц встает, пожимает мне руку, приглашает сесть, спрашивает, чем может быть мне полезен. Вблизи - несвежее, набрякшее лицо старого, больного и очень уставшего человека. Говорю, что я ссыльный, что ссылку получил по такому-то делу, осужден за "агитацию и организацию", но ни того, ни другого не было, нет и материалов таких в следственном деле. - Значит, считаете себя невиновным? - спрашивает Сольц. - По этим статьям, - отвечаю, - конечно, нет; мог бы признать недоносительство, да и то с натяжкой. Но, - говорю, - пришел не с этим, особых жалоб нет, а вот просил бы перевести в другое место ссылки, где мог бы работать по специальности, конструктором-механиком . - Хорошо, - говорит с добродушной улыбкой Сольц, - ваша просьба о переводе будет удовлетворена. Принесите заявление. Чуток опешил я от такой скоропалительности, но поблагодарил и вышел. Остановился в коридоре закурить. Тут выходит из номера один из сольцевских молодых людей - и ко мне: - А вы напишите заявление о полном освобождении из ссылки. Что толку, - отвечаю, - я уже писал в прокуратуру СССР, даже не ответили. А он: - Но ведь товарищ Сольц - генеральный прокурор, и его подпись сразу решит дело; пишите! Пошел я в свою контору, поблизости, писать заявление. Решил, что не мог же секретарь такого лица выйти за мной по своей инициативе. Ясно, что его Сольц послал. Подумав, написал, что прошу, дескать, освободить ввиду невиновности, а если это невозможно, то перевести в такое место, где бы я мог работать по специальности - и перечислил несколько подходящих казахстанских городов. Через 15 минут я снова был в номере у Сольца, где за это время появился начальник нашего ГПУ. Сольц бегло взглянул на мое заявление, кивнул и продолжал разговор с начальником. Извинившись, спрашиваю, будет ли удовлетворена моя просьба, Сольц отвечает: - Да, будет. Еще раз извинился и спросил, как и когда я узнаю о результате. - Вот через него, - показывает Сольц на начальника ГПУ, - и еще до моего отъезда. Снова я извинился: - А когда вы уедете? Улыбнувшись бестактности вопроса, Сольц ответил: Дня через три, - и вежливо со мной попрощался. Сразу же после этого зашел я в несколько семей ссыльных, о которых догадывался, что они тоже побывали там же. У всех - эйфория. А у Никоненки жена, оказывается, ходила к Сольцу с какой-то небольшой жалобой - так он ей предложил написать заявление о полном освобождении мужа! И плюс к тому неожиданно прочел ей лекцию, чтобы она не понимала превратно происходящие в Казахстане события, то есть голод и смертность, уже проявлена гуманность - и все наладится, чем ее немало удивил, так как она ни словом об этом не заикнулась. Все беспартийные ссыльные сияли и укладывали чемоданы. Партийные молчали, но и у них настроение явно улучшилось. Ни в течение трех дней, ни до конца срока, ни у меня, ни у одного из тех ссыльных, что были у Сольца и получили его заверения - ничего не изменилось. Но спустя что-то около месяца после отъезда Сольца появилась в "Правде" его статья о... казахстанских театрах. Это было все, что он мог сказать после поездки в этот несчастный край. Никто из нас так и не понял, для чего он проделал этот балаган с заявлениями и обещаниями. Спустя 3 или 4 года, уже в Москве, попал я в семью Гарфов, родственников моего институтского соученика Жени Гарфа. Муж, кажется, Арнольд Карлович его звали - русский немец, социал-демократ, провоевавший первую мировую войну добровольцем во французской армии, по идеологическим соображениям. Жена, Софья Ивановна, русская - тоже социал-демократка... В разговоре выплыла фамилия Сольца как одного из политэмигрантов того времени, и я сказал, что встречался с ним. Принялись они с интересом меня расспрашивать. И рассказал я, как он обидел людей, и главное - зачем ему это было нужно? И тут Софья Ивановна (подпольная кличка "Зося") горячо на меня накинулась. Сольца она знает больше 30 лет, это ее большой друг, человек кристально чистый, и, конечно, не мог он сознательно провоцировать ссыльных на эти заявления, чтобы создать себе на этом какой-то политический капитал (я высказал такое предположение). А причина была, по ее словам, в том, что он страдает сильным склерозом и тут же все забывает (это генеральный прокурор!) - Зачем же секретари? - спрашиваю. Тут она снова с возмущением на меня накинулась, уж очень ей хотелось спасти доброе имя своего друга. И разговор сошел на нет". |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
