Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[28-06-00]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске:
- Елена Фанайлова о деле Майрбека Вачагаева. В Дорогомиловском народном суде Москвы завершилось дело Майрбека Вачагаева, бывшего полномочного представителя Чеченской республики в российской столице. Рассказывает Елена Фанайлова. Елена Фанайлова: Полномочный представитель Чеченской республики в России Майрбек Вачагаев и его шофер Муса Нугаев были арестованы сотрудниками Дорогомиловского РУБОП города Москвы 22 октября 1999 года. Автомобиль Вачагаева направлялся по Кутузовскому проспекту. Вачагаев ехал домой. Как было заявлено в Дорогомиловском народном суде - машина превысила скорость, и РУБОПовцы решили задержать водителя и пассажира, у которых при проверке было обнаружено оружие. Это версия следствия, которую поддержало обвинение и признал суд. За незаконное хранение оружие Майрбек Вачагаев и Муса Нугаев были приговорены соответственно к трем и двум с половиной годам лишения свободы и освобождены в зале суда по амнистии. Я была на судебном заседании по этому достаточно громкому делу. Сам ход суда вызывал ощущение несоответствия того, что известно о Вачагаеве как политической фигуре (а он пытался добиться переговоров между Москвой и Грозным), несоответствие того, как он держался на процессе, обвинению в незаконном ношении оружия. Статус Майрбека Вачагаева, человека науки, бывшего пресс-секретаря Аслана Масхадова, назначенного на пост представителя Чечни в России в июле 1999 года, репутация тридцатипятилетнего кандидата исторических наук, читавшего лекции в европейских университетах, - с трудом укладывается в схему "воинственный чеченец" или "глава бандитов и террористов". Вот что говорит по этому поводу адвокат Вачагаева Ахмед Героев. Ахмед Героев: Я всегда считал, что если бы дело в отношении Вачагаева было возбуждено, что личность Вачагаева сама - столь неоспорима, что это дело просто развалится в суде. Вачагаев как генеральный представитель имел в своем подчинении правоохранительные органы МВД и прокуратуры ЧРИ; представительство находилось в Москве. По соглашению МВД Российской Федерации и МВД ЧРИ, эти представительства были вооружены. Если бы он считал, что в отношении его существует какая-то угроза, он бы мог просто прикомандировать данных сотрудников, они бы непрестанно с ним следовали бы туда, куда он скажет. Более того, сам Степашин непосредственно ему предлагал, при необходимости, оформить официально ношение, хранение оружия. Но и даже представители международных организаций называли Вачагаева, которые были знакомы с ним по деятельности в Чечне (потому что он непосредственно организовывал все встречи с Масхадовым), единственным чеченцем, который не носит оружия. То есть - он, находясь в Чечне, даже никогда, по своим принципам жизненным, не считал нужным носить данное оружие. Елена Фанайлова: В декабре 1999 года Майрбек Вачагаев должен был защищать докторскую диссертацию в Российской Академии Наук Тема диссертации - "Общественно-политическое развитие Чечни в контексте влияния суффизма". Суффизм - это мистическое течение ислама, которое запрещает его последователям ношение оружия. После освобождения Майрбека Вачагаева нам удалось связаться с ним по телефону. Майрбек Вачагаев: Я считал, что в условиях Чечни носить оружие во время захвата... ну, будут меня задерживать, мне придется достать этот же пистолет. Выстрелить из него я не смог бы, потому что, по принципиальным позициям, я считал, что любое действие, любое решение - все это должно было приниматься исключительно головой, а не выстрелами или военными действиями, которые разворачивались. Я не пользовался даже служебным транспортом, я пользовался исключительно общественным транспортом, я хотел показать, что даже в этих условиях, условиях, в общем-то, бандитского разгула Чечни, я должен был показывать, что люди, которые были рядом с Масхадовым, без оружия, пользуются теми же транспортами, которыми пользуется вся Чечня и все люди. То есть, я хотел показать, что я один из тех, которые для этой республики должны создавать условия, а не из тех, которые с оружием в руках бегали по всей Чечне. Елена Фанайлова: По словам Вачагаева, за несколько дней до ареста он заметил за собой слежку и получил предупреждение об аресте, который готовился на уровне Генеральной прокуратуры. Вачагаев поспешил принять меры. Майрбек Вачагаев: Я связался с Министерством внутренних дел, отослал им письмо, и с начальником ГУВД города Москвы Куликовым переговорил мой первый заместитель, который отвечал за связи с МВД, прокуратурой и юстицией. Куликов, в общем-то, подтвердил, что - да, за Вачагаевым есть наружное наблюдение, но делается это (было объяснено) исключительно для его же безопасности, для того, чтобы предотвратить любые провокации, которые возможны в отношении Вачагаева - в связи с тем, что происходит сейчас в Москве. Елена Фанайлова: Более полугода Майрбек Вычегаесв провел в московских тюрьмах. Он пытался привлечь к своему делу внимание международных правозащитных организаций. Следствием этого Выегаев считает психологическое давление и избиения, которым его подвергали в "бутырках". Майрбек Вачагаев: Вдруг ни с того, ни с сего приходит представитель ГУВД Москвы, из пятого отдела, и говорит мне, что он выражает мне соболезнование, в связи с тем, что моя семья во время выхода из окружения полностью попала под обстрел и, в общем-то, все погибли. Они делают все, чтобы найти тела членов моей семьи. В дальнейшем несколько раз, когда приходили уже представители других отделов МВД, мне выражали соболезнование по поводу убийства Аслана Масхадова. Дважды, в ноябре - декабре, были применен меры, которые должны были воздействовать на меня, чтобы я держал, в общем-то, язык за зубами и не писал в ОБСЕ. Дело в том, что я официально обратился в миссию ОБСЕ в Чечне, чтобы они контролировали ход следствия. Для того, чтобы пресечь, видимо, эти письма в адрес ОБСЕ, на меня было оказано физическое давление, а именно путем нанесения физических ударов резиновыми дубинками. Из-за меня пострадали, в том числе, и мои сокамерники. Вот такого характера действия продолжались буквально вот по декабрь месяц. Морально и психологически - это, в общем-то, было постоянно. В камере всегда находился человек, который должен был заниматься тем, чтобы узнавать, куда я пишу, зачем я пишу, что я пишу. Все время - попытка вывести на разговор: что было вокруг президента Масхадова, то есть - администрации. Вот это действие. Работа оперативной части, в общем-то, продолжалась до момента освобождения. Елена Фанайлова: О нарушениях, допущенных в ходе следствия и суда, рассказывает адвокат Майрбека Вачагаева Ахмед Героев. Ахмед Героев: В первый же день судебного заседания были допрошены двое сотрудников милиции ОВД "Дорогомилово", которые участвовали при изъятии оружия у Вачагаева и Нугаева. Те, кто присутствовал в зале, могли наблюдать, что дело просто "сыпется". Даже судья в первый же день высказала возмущение действиями сотрудников милиции: "Зачем вы нам такие дела присылаете, за которые мы потом должны отдуваться?". В дальнейшем было все банально просто. Всем сотрудникам милиции оформили больничные листы - в связи с тем, что они якобы не могут явиться для участия и допросов в ходе судебного следствия; просто оглашались те показания, которые они давали в ходе предварительного расследования. Естественно, эти показания - формальны. Судебное рассмотрение также носило формальный характер. У обвинения, которое запросило Вачагаеву срок лишения свободы в три с половиной года, была прямая заинтересованность в том, чтобы он был осужден. Елена Фанайлова: У защиты есть основания сомневаться и в показаниях свидетелей, и в беспристрастности следствия. Например, на суде не были представлены те материалы дела, где говорится о предварительной остановке машины Вачагаева сотрудником ГИБДД за несколько минут до задержания сотрудниками РУБОП. По мнению правозащитников, дело Вачагаева типично для московской осенней "охоты за ведьмами", то есть - череды арестов лиц кавказской национальности, предпринятой столичной милицией и развязанные московскими властями. Говорит руководитель программы общества "Мемориал" Валентин Гефтер. Валентин Гефтер: Это дело - самое громкое, самое яркое. Понятно - почему. Из большой череды следственных и уголовных дел, которые пали на чеченские, в первую очередь, и отчасти ингушские, и на вайнахские - головы в прошлом августе-сентябре. В основном, нам они известны по Москве, но, конечно, есть и по другим городам. Это просто можно по кальке было составлять: наркотики - оружие, оружие - наркотики. У кого - на шкафу... и, как и здесь, потом для этого подтверждения и убедительности обвинения вечером на квартире Вачагаева была найдена коробочка с патронами под "нужный" пистолет. Следствие даже не интересовалось происхождением оружия, которое у них было. Хотя ему известны, конечно, номера - они выбиты на оружии. В следственном деле, по моим сведениям, нет никаких следов того, откуда у них оружие. Каждое оружие в нашей стране - фабричного производства, или ввезено. Этого нет. Все это выглядит настолько натянуто, просто глупо местами. Видно, что целесообразность задавила здесь даже какие-то элементы правдоподобия. Елена Фанайлова: Руководителю независимого экспертно-правового совета Маре Поляковой стало известно о деле Вачагаева от правозащитника Валентина Гефтера. Говорит Мара Полякова. Мара Полякова: По этому делу, как и по очень многим другим, были допущены многие нарушения - как в ходе следствия, так и в суде. Была масса противоречий в доказательствах. Доказательства собирались и формировались с нарушением закона; скажем, в экспертизах были противоречия с тем, что имелось в материалах дела. Вещественные доказательства неправильно упаковывались, Неправильно представлялись на экспертизу, и не допрашивались важные свидетели по делу. Защита выдвигала версию о том, что Вачагаеву и его сотруднику подбросили оружие, о том, что это было надуманное обвинение. Тщательной проверки эта версия не получила ни в суде, ни в ходе расследования этого дела. И в этой связи мне хотелось бы перейти к более общим проблемам. Вот такое положение дел, когда нет уверенности в справедливости приговора, потому что плохо работают юристы, плохо работают судьи, плохо работают следователи - складывается в значительной степени из-за того, как выстроено все наше законодательство. У нас принимают очень много хороших законов, в том числе есть процессуальные законы, которые обязывали и следователя, и судью тщательно проверить все выдвигаемые версии, тщательно исследовать все доказательства, которые по этому делу имели место. Все эти законы провозглашены, но не имеют механизмов реализации. Поэтому, когда нет механизмов реализации, то вполне допустим произвол, вполне возможно проведение вот таких кампаний, о которых говорил Валентин Гефтер, и в процессе этих кампаний вполне возможно нарушение прав граждан, и особенно страшны эти нарушения, когда речь идет об уголовном судопроизводстве, где применяется самая острая форма государственного принуждения. Очень много проблем с тем, как осуществляется судебное разбирательство, связано с проблемой независимости судов, независимости следствия, от сращивания следственного аппарата с оперативным аппаратом. Мы сейчас находимся в ситуации, когда... вот я, как процессуалист, как часто работавшая следователем и в прокуратуре, не могу ни по одному делу - во всяком случае, с которым я знакома - поручиться за то, что обвинение предъявлено обоснованно, и что я могу доверять приговору, который был постановлен судом. Елена Фанайлова: Это была руководитель Независимого экспертно-правового Совета Мара Полякова. Майрбек Вачагаев и Муса Нугаев не согласны с определением суда и собираются опротестовывать его решение во всех российских инстанциях. Если обвинительный приговор не будет отменен в России, Вачагаев намерен обратиться в Европейский суд по правам человека. Илья Дадашидзе: О деле Майрбека Вачагаева рассказала Елена Фанайлова. Из истории правозащитного движения. Член правления всероссийского общества "Мемориал" Александр Даниэль - о Русском общественном фонде помощи политическим заключенным и членам их семей. Александр Даниэль: В прошлой передаче я рассказывал о том, как в Советском Союзе в конце шестидесятых и начале семидесятых возобновилась старая русская традиция помощи жертвам правительственных преследований. Развитие этой традиции увенчалось (и, в определенном смысле, прервалось) созданием в 1974 году Русского общественного фонда помощи политическим заключенным и их семьям. Об основании новой общественной ассоциации объявил, уже оказавшись на Западе, Александр Солженицын. Это произошло почти сразу же после его высылки из СССР, в феврале 1974 года. Но, насколько мне известно, Солженицын обговорил идею фонда со всеми заинтересованными людьми заранее. Еще в декабре 1973 года Солженицын заявил также, что жертвует в фонд часть своих зарубежных гонораров, и назвал имя первого распорядителя фонда - Александра Гинзбурга. Так в Советском Союзе возникла первая за многие десятилетия независимая благотворительная организация. Не правозащитная, а именно - благотворительная. Супруги Гинзбурги... А надо сказать, что Гинзбургу очень много помогала его жена Арина, для которой это дело не было новым: она занималась помощью политзаключенным еще во время второго срока своего мужа, с 1968 по 1972 годы. Так вот, Гинзбурги, люди энергичные и обладающие незаурядными организаторскими способностями, быстро наладили работу фонда. Достаточно сказать, что фонд стал первой и единственной диссидентской ассоциацией, в которой стали практиковаться регулярные публичные отчеты - содержательные и финансовые. Власти отреагировали вполне предсказуемо. В феврале 1977 года Гинзбург был арестован. После его ареста фондом несколько месяцев управляло сразу три человека: Татьяна Ходорович, Кронид Любарский, Мальва Ланда. А в конце 1977 года функцию распорядителя взяли на себя Арина Жиалковская-Гинзбург - до 1979 года, когда она, вслед за высланным мужем, вынуждена была уехать за границу, и двоюродный брат Татьяны Ходорович, Сергей. В этот период фонд становится одной из самых крупных и разветвленных диссидентских организаций, с очень приличным годовым оборотом, с десятками добровольных помощников, с филиалами в Ленинграде, Вильнюсе, Одессе, Львове. Теперь мы точно знаем, что в начале восьмидесятых именно фонд помощи рассматривался Госбезопасностью как главных объект спецопераций. В 1981 году был арестован и принужден к публичному телевизионному раскаянию и дискредитации работы фонда распорядитель ленинградского филиала. Были внедрены агенты в другие филиалы. В начале 1983 года арестовали главного распорядителя, Сергея Ходоровича. Против пришедшего ему на смену Андрея Кистяковского была организована специальная кампания по его компрометации. Эта кампания, как теперь понятно, аккуратно и незаметно для самих ее участников, людей вполне искренних, - направлялась извне. Кончилось все тем, что Кистяковский ушел с поста распорядителя, а человек, сменивший его, через десять дней также неожиданно сложил с себя полномочия. На этом открытая работа фонда прекратилась, хотя я знаю, что многие активисты фонда негласно продолжали помогать политическим заключенным и их семьям. Было ли создание фонда благом или ошибкой? В самом деле, фонд сделал помощь политическим заключенным более систематической и, пожалуй, более масштабной. Но в то же время он профессионализировал эту помощь, и круг тех, кто жертвовал деньги, естественно, сузился: зачем, если есть Солженицын со своим фондом? Таким образом, только-только возродившаяся традиция была до некоторой степени подорвана в качестве именно общественной инициативы. С другой стороны, времена менялись, и кто может с уверенностью сказать, что в 1974 году эта инициатива уже сама по себе не шла на спад? В любом случае, фонд сыграл огромную роль в истории диссидентского сообщества. Впервые была четко сформулирована и реализована гуманитарная общественная инициатива, то есть - сделан огромный шаг на пути к гражданскому обществу. И, самое главное, фонд реально помог многим сотням людей, помог не только материально, но и морально. Причем, что существенно - помощь не зависела от того, за какие политические взгляды или поступки человек попал в неволю. Иными словами, всей своей деятельностью фонд внедрял в общественное сознание две ценности, которых нам сегодня так не хватает. Илья Дадашидзе: О Русском общественном фонде помощи политическим заключенным и членам их семей рассказывал Александр Даниэль. Правозащитники представляют себя. О Санкт-петербургском отделении комитета "За гражданские права" - его председатель Борис Пантелеев. Борис Пантелеев: Наша организация существует почти восемь лет. Основные направления деятельности: защита прав детей-беспризорников, пенсионеров, заключенных. Наш комитет имеет свои отделения и представительства в нескольких регионах России. Председателем организации является Андрей Бабушкин, член постоянной палаты по правам человека при президенте. За время деятельности наших общественных приемных оказана правовая помощь более восемнадцати тысячам человек, издано двадцать две книги и брошюры. Работает служба заочной, (то есть - по письмам), юридической консультации. Недавно создана служба судебного мониторинга, отслеживающая факты нарушений прав человека в суде. В тех случаях, когда появляется возможность - мы оказываем помощь следственным изоляторам и колониям продуктами, медикаментами, книгами, и так далее. При этом мы убеждены, что социальная адаптация заключенных должна быть не пассивно, но - активной. Она также должна начинаться не с момента освобождения заключенного, а со дня вступления приговора в законную силу. Правозащитное сообщество, по моему мнению, не достаточно консолидировано, во всяком случае, в Санкт-Петербурге, и в своей работе мы вынуждены опираться на Законодательное собрание Санкт-Петербурга. Некоторые депутаты Законодательного собрания оказывают нам довольно существенную поддержку - например, Леонид Романков. В последнее время из-за отсутствия финансирования общественные приемные в Санкт-Петербурге вынуждены прекратить свою работу. Но мы ищем возможности для возобновления ее деятельности и будем рады любой посильной поддержке. Наш адрес для писем: 190107, Санкт-Петербург, Законодательное собрание Санкт-Петербурга, председателю комиссии по образованию, науке и культуре Леониду Романкову (для Бориса Пантелеева). Илья Дадашидзе: Это был Борис Пантелеев, председатель Санкт-петербургского отделения комитета "За гражданские права". Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева. Анна Данковцева: Корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий, которому предъявлено обвинение в подделке документов, отказался подписать постановление о проведении почерковедческой экспертизы таможенной декларации, заполненной на российско-азербайджанской границе. Бабицкий заявил следователю Андрею Корчунову, что эта экспертиза не имеет отношения к его делу, так как ему не предъявлялись обвинения в попытке незаконного пересечения границы. В ответ Корчунов заявил, что экспертиза назначена в рамках такого обвинения, но без его предъявления. Следователь сказал, что она может быть проведена насильно и не исключил изменения меры пресечения журналисту на более жесткую. Бабицкий считает, что попытки предъявить ему новое обвинение связаны с желанием следственного комитета во что бы то ни стало довести разваливающееся дело до суда. Палата представителей американского Конгресса заявила, что безоговорочно поддерживает свободу слова в России, и призвала президента США выразить озабоченность в связи с тем, что российские власти оказывают давление на независимые СМИ. В единогласно принятой резолюции Палаты указывается на попытки властей запугать независимую прессу в Российской Федерации. Конгрессмены особо отмечают события, связанные с недавним арестом главы холдинга "Медиа-Мост" Владимира Гусинского и протесты по всему миру в связи с этим правительств и самых различных организаций. Генеральная прокуратура возбудила около десяти уголовных дел на основании материалов, предоставленных главой общественной комиссии по расследованию правонарушений и соблюдению прав человека на Северном Кавказе Павлом Крашенинниковым. Об этом сообщила пресс-служба комиссии, куда поступило соответствующее уведомление главного управления Генпрокуратуры на Северном Кавказе. В переданных в прокуратуру материалах содержатся сведения о преступлениях, совершенных как российскими военнослужащими, так и чеченскими бойцами. Семьдесят два российских военнослужащих привлечены к уголовной ответственности с начала боевых действий на Северном Кавказе. Среди преступлений, совершаемых российскими военными в Чечне, в том числе и против мирного населения - убийства, грабежи, хулиганство. Всего с начала войны в Чечне военной прокуратурой принято к производству около пятисот уголовных дел. Более двухсот журналистов были убиты за последние десять лет на территории бывшего СССР - больше, чем за годы Великой Отечественной войны, - сообщил генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко. По мнению Яковенко, российская пресса находится в зависимости от властей и финансовых магнатов. Об этом свидетельствует тот факт, что затраты на издание газет и журналов в России в пятнадцать раз превышают доходы от них. В Варшаве состоялась двухдневная конференция по проблемам демократии, в которой приняли участие высокопоставленные представители более чем ста стран. Многие государства были представлены на уровне министров иностранных дел. Китаю, Белоруссии, Киргизии, Ираку и Ирану приглашения не были направлены, в связи с серьезными нарушениями в этих странах прав человека. На конференции была принята Варшавская декларация, в которой намечены основные пути развития и укрепления демократических институтов в разных регионах мира. Международная правозащитная организация "Хьюман райтс вотч" заявляет, что находящийся в заключении в Узбекистане поэт Мамадали Махмудов подвергался пыткам, и его жизнь может быть в опасности. Махмудов был отравлен в тюрьму в августе прошлого года за поддержку запрещенной в Узбекистане оппозиционной партии. В мае нынешнего года он был переведен в тюрьму в городе Джаслык, известную жестоким обращением с заключенными. По данным правозащитников, Махмудов страдает от болей в груди и спине. Президент Азербайджана Гейдар Алиев подписал указ об амнистии восьмидесяти семи человек, отбывавших наказание за государственные преступления. 28 июня Совет Европы рассматривает вопрос о принятии в него Азербайждана. Одним из требований вступления в Совет Европы является освобождение политических заключенных. В Бишкеке проходит судебное разбирательство по делу лидера оппозиционной партии Киргизии "Арнамыс", бывшего министра национальной безопасности Феликса Кулова. Ему и еще троим подсудимым предъявлены обвинения по четырем статьям Уголовного кодекса, в том числе - в незаконной слежке за политиками, журналистами и простыми гражданами. Кулов считает дело сфабрикованным и обвиняет власти в попытке не допустить его участия в президентских выборах, которые состоятся осенью этого года. Здание суда оцеплено усиленными нарядами милиции. Журналисты и родственники обвиняемых на процесс не допущены. Участие международного сообщества в решении проблем обустройства крымских татар - укрепить стабильность в Украине и особенно в автономной республике Крым, - заявил верховный комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств Макс Ван дер Стул на встрече с представителями более тридцати дипломатических миссий в Украине. В ходе встречи обсуждались возможности участия зарубежных стран в оказании международной финансовой помощи по вопросам обустройства депортированных крымских татар. Около пятнадцати оппозиционных партий Казахстана призвали парламент страны не принимать закон о первом президенте страны. Это законопроект предоставляет нынешнему президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву пожизненные привилегии, сохраняет за ним право законодательной инициативы, а также дает возможность обращаться к действующему главе государства с предложениями по кадровой политике, вопросам введения чрезвычайного и военного положения. По мнению представителей оппозиции, принятие подобного закона является грубейшим нарушением конституции страны и норм международного права. Один из представителей белорусской оппозиции, депутат бывшего Верховного совета Станислав Шушкевич не может получить в паспортно-визовой службе разрешение на выезд из страны. Как заявил Шушкевич, во Фрунзенском отделе паспортно-визовой службы Минска отказываются ставить ему в паспорте штамп, разрешающий многоразовый выезд во все страны мира. При этом он напомнил, что, по конституции, он, как депутат Верховного Совета, сохраняет полномочия до ноября 2000 года. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости подготовила и прочитала Анна Данковцева. Передача "Человек имеет право" неоднократно обращалась к проблеме свободы слова в российской провинции, рассказывая о давлении местных властей на независимые издания, о преследованиях журналистов, о попытках введения цензуры. Об этом же - в репортаже Татьяны Кондратовской, Омск. Татьяна Кондратовская: Известный омский журналист Елизавета Кривощекова заявила о готовности уйти с телевидения в случае продолжения цензуры. Информационно-аналитическая программа "Город", автором и ведущей которой является Елизавета Кривощекова, снова вышла в эфир. Две недели наблюдатели ожидали, чем закончится протест журналиста против цензуры. Программа в течение трех лет производится по заказу администрации Омска, и все это время никто не покушался на ее творческую самостоятельность - ни мэрия, не телекомпания, размещающая программу в эфире. Ситуация резко изменилась нынешней весной, когда, по словам Елизаветы Кривощековой, руководство "Антенны-7" решительно перешло к внедрению цензуры. Елизавета Кривощекова: Цензура вообще очень простая. В передаче ничего не должно упоминаться, касающегося губернатора Омской области, администрации Омской области. Хвалить губернатора можно. Татьяна Кондратовская: В апреле выпуск программы "Город" был перекрыт заставкой прямо во время эфира. Недовольство владельцев канала вызвал анализ деятельности администрации области независимыми экспертами. В июне использовали еще один прием: уже смонтированный выпуск программы, без ведома автора, подвергли редактированию и выпустили в эфир. Елизавета Кривощекова: Там было интервью с мэром города Калиниграда, Савенко. Я спросила его о том, как у них происходят взаимоотношения между региональной властью и властью города. Савенко ответил: то, что у них происходит, отчасти похоже, по его мнению и мнению его коллег-мэров, то, что происходит в Омске, и то, что делается губернатором в отношении города - это беспредел. Вот эта вот фраза и была вырезана. Татьяна Кондратовская: После этого от Елизаветы Кривощековой потребовали предварительного согласования сценария с руководством телеканала и сдачи программы после монтажа. До последнего времени она выполняла эти условия, понимая ситуацию, в которой находится формально независимая телекомпания. Елизавета Кривощекова: Телеканал "СТВ" закрыли фактически, лишили его лицензии, так сказать, несколько более мягкими методами и способами. Но, в принципе, то же происходит и на "Антенне-7". Можно понять коммерческий канал: ему в этой перепалке, естественно, не хочется потерять голову и потерять лицензию, как было с "СТВ". Татьяна Кондратовская: По словам одного из руководителей города, руководство телекомпании "Антенна-7" вынуждено демонстрировать лояльность к администрации области. Мощным инструментом влияния на ее вещательную политику являются силовые структуры, визиты и обыски которых весьма памятны коммерческой телекомпании. В программе "Город" руководители "Антенны-7" видят поводы для судебных преследований, хотя за три года она не вызвала ни одного иска. При этом представители телекомпании называют свою информационную политику независимой, а стремление Елизаветы Кривощековой к самостоятельной работе считают сложностями человеческих отношений. Представитель телекомпании "Антенна-7": У нас такая нейтральная позиция, у "Антенны-7", а Кривощекова как бы рассчитывает на город в своей программе, на городскую политику, на самоуправление, это ее конек. Ну, а то, что у нее не получается, потому что - конъюнктурная позиция. Поэтому - постоянный перемонтаж, постоянный отсмотр программы идет. Татьяна Кондратовская: Сама Елизавета Кривощекова не уверена, что ее нынешнее возвращение в эфир - надолго. Она пытается сохранить свою программу, но категорически отказывается продолжать согласования и потакать цензорам. По ее мнению, информационное пространство в Омске уже сведено к точке, и общество лишено возможности получать разноплановую и достоверную информацию. Елизавета Кривощекова: Низводить журналиста до уровня подставок для микрофонов - мне кажется, хуже в данной ситуации ничего не может просто быть. Татьяна Кондратовская: Журналист Кривощекова готова уйти с телевидения при возобновлении цензуры. Трудно предсказать, сможет ли программа "Город" остаться в омском эфире, однако полуторагодичный опыт реализации концепции информационной безопасности в Омской области показывает, что выживают только те, кто смог угадать и угодить. Илья Дадашидзе: Насколько типичен случай, рассказанный Татьяной Кондратовской? На этот вопрос мы попросили ответить руководителя Центра экстремальной журналистики Союза журналистов России Олега Панфилова. Олег Панфилов: Это типично. Из огромного количества информации, которую мы получаем о различных конфликтах между властью и прессой, провинциальные конфликты преобладают сейчас в своем большинстве. И это связано, по всей видимости, с изменением внутренней политики России. Это связано, в какой-то степени, с формированием и нового правительства, и с формированием некоей такой идеологической ниши, в которую сейчас пытаются спрятаться те представители власти местного уровня и губернаторы, и главы администраций, из которой им сейчас наиболее удобно командовать независимой прессой. Им очень удобно сейчас влиять на деятельность независимой прессы, используя, в общем-то, старые рычаги. В том, что большинство типографий и средств связей, которыми пользуются независимые газеты или независимые радиостанции и телекомпании, находится в собственности государства... Они практически регулируются губернаторами и главами районных администраций. Другие рычаги - это налоговая инспекция и налоговая полиция. И за последнее время два таких серьезных случая произошло. Во-первых, в Саратове, когда налоговая полиция устроила обыски на шести радиостанциях. И в Челябинске, где сотрудники городской налоговой полиции изъяли финансовые документы в редакции еженедельника "Деловой Урал". Так что, к сожалению, это типичный случай. Илья Дадашидзе: В 1999 году Центром экстремальной журналистики зафиксировано 540 конфликтов, связанных с нарушением прав средств массовой информации и журналистов. Хотя, считает Олег Панфилов, далеко не все попытки ущемить свободу прессы становятся достоянием гласности. Олег Панфилов: Во-первых, журналисты традиционно не любят жаловаться. Во-вторых, журналисты не всегда считают или думают о том, что их кто-то сможет защитить. В третьих, это отсутствие такой хорошей информационной сети, которая бы позволила нам знать о том, что на самом деле происходит на всей территории России. Тем не менее, из фактов серьезного влияния власти на прессу только с начала июня мы имеем около двадцати. Это серьезные случаи, я не имею в виду судебные иски о защите чести и достоинства, которые направляют обычно чиновники. Илья Дадашидзе: А что значит - серьезные? Олег Панфилов: Ну, серьезные, например, возбуждение уголовных дел, как это случилось в Самаре в самом начале июня, против газеты "Тольяттинское обозрение". Это обыск в газете "Вечерние ведомости из Екатеринбурга", это воспрепятствование работе журналистов - например, съемочной группе телекомпании ОРТ в Нижнем Новгороде, да и, в общем-то, повода такого особого не было. Съемочная труппа ОРТ делала сюжет в летнем оздоровительном детском лагере. В Тульской области за последнюю неделю произошли два судебных процесса. Один из них закончился - и, к счастью, закончился в пользу журналистов. Это был иск главного врача районной больницы, в котором он предъявил претензии к газете "Фатежские будни" и потребовал возмещения морального ущерба на двести тысяч рублей. Причем, иск он написал по поводу публикации, которая прошла в этой газете аж пять лет назад. И процесс, который состоится 28 июня. Против журналистки Натальи Коростелевой выступил губернатор области Александр Руцкой. А иск он направил на районную телекомпанию "Сигнал-ТВ". Любопытна эта ситуация тем, что губернатор обиделся на телерепортаж, в котором говорилось о том, что власти не помогают в транспортировке гробов, "груза 200", из Чечни тех солдат, которые были призваны из Тульской области, и губернатор Руцкой посчитал себя оскорбленным. Илья Дадашидзе: По словам Олега Панфилова, Центр экстремальной журналистики с начала июля намерен ежемесячно публиковать списки противников свободной российской прессы, согласно опросам экспертов журналистов Москвы, Санкт-Петербурга и российских регионов. Западная печать - о правах человека и свободе слова. Обзор Владимира Видражко, Прага Владимир Видражко: "Рассказывай, но не показывай", так озаглавлена статья о свободе печати во Франции, опубликованная в американском журнале "Тайм". Материал касается тех людей, которые либо задержаны по подозрению в совершении преступления, либо являются жертвами насилия. Например, заложниками у террористов. Новый закон, одобренный французским парламентом в конце мая и вступающий в силу в следующем году, запрещает публикацию фотографий двух категорий. Первая - людей, подозреваемых в совершении преступлений, если на них надеты наручники - до того, как будет вынесен обвинительный приговор. Снимки без наручников возможны, так как не нарушают принципа презумпции невиновности и не унижают человеческого достоинства. Другая категория фотографий вызывает больше противоречивых суждений. Речь идет о заложниках, жертвах террористического захвата на территории Франции. Обнародование фотографий людей, которые находятся в унизительном для себя положении или в тяжелом депрессивном состоянии, разрешено новым законом только с позволения самих заложников. Журнал "Тайм" высказывает сомнение, что всегда можно будет получить разрешение жертвы на опубликование ее портретов. Сторонники закона считают, что Франция подтверждает свою репутацию "пристанища прав человека". Но скептики утверждают, что хотя лично права граждан и будут теперь под еще большей защитой, это нанесет ущерб общественной жизни и информированию общественного мнения. Ведь во Франции и без того существует закон, по которому любое изображение частного лица является объектом его собственного авторского права, то есть - права на публикацию, воспроизведение. Статья "Рассказывай, но не показывай", о свободе печати во Франции опубликована в американском журнале "Тайм". Право на свободу передвижения продолжает оставаться предметом особого внимания в странах Центральной и Восточной Европы. Целую газетную полосу посвятил этой теме еженедельник "Праг-Пост", издающийся в Чехии на английском языке. "Новая бюрократия подрывает туристические обмены. С момента введения виз 29 мая 2000 года мы потеряли от 60 до 70 процентов российских туристов", - цитирует газета одного из руководителей пражской турфирмы "Богемия". Четверть доходов этого бизнесмена связана с российскими клиентами. Управляющий гостиницей "Ядран" в Карловых Варах рассказывает в газете о том, что основными российскими клиентами были нефтяники и газодобытчики из Тюмени. Теперь никто из них уже не приезжает, так как для получения виз им пришлось бы сначала ехать в Москву и там обивать порог чешского посольства. Ожидается, что некоторые поправки к закону о пребывании иностранцев на территории Чешской республики будут приняты к концу года. Нововведения направлены на облегчение въезда в страну, однако, как замечают владельцы чешских гостиниц, к тому времени российские туристы уже успеют отдохнуть в других странах, заключает газета "Праг-Пост", издающаяся в Чехии на английском языке. Выходящая в Берлине на русском языке газета "Русская Германия" комментирует трагическую историю, о которой писали в последние дни все газеты мира. Пятьдесят восемь трупов нелегальных иммигрантов, найденные в грузовике, прибывшем на пароме в британский порт Дувр, - лишь эпизод в масштабном и преступном международном бизнесе. Только в Великобританию ежемесячно пытаются нелегально проникнуть тысячи человек, а стоимость транспортировки доходит до 20 000 фунтов стерлингов на человека. По приблизительным подсчетам, пишет газета "Русская Германия", мировой оборот в контрабанде людьми исчисляется многомиллиардными суммами, и возможность трагического исхода не отпугивает людей, решивших бежать от несвободы и унижения в своих странах. Газета напоминает, что один из похожих случаев произошел в 1998 году, когда лишь по счастливой случайности удалось спасти от гибели 76 косовских албанцев. Герметично запечатанный контейнер был остановлен на границе Чехии и Германии для рутинной таможенной проверки. Но сколько таких случаев остаются за пределами внимания пограничных и таможенных служб - можно только догадываться, говорится в статье, напечатанной в берлинской газете "Русская Германия". Британская вещательная корпорация "Би-Би-Си" распространила материал о русской школьнице, которая написала письмо президенту Путину, однако не сумела соблюсти все приличествующие такому событию правила хорошего тона, точнее - нормы правописания. Семнадцатилетняя Анна Проворова из села Воробьево Вологодской области обратилась к российскому президенту с просьбой помочь в приобретении видеокамеры, чтобы заснять церемонию прощания со школой. Однако в своем обращении школьница забыла поставить восклицательный знак и не написала "Вы" с большой буквы. Чиновники от образования нагрянули в школу и потребовали объяснений от выпускницы: на каком основании она посмела написать президенту? Не удовлетворившись ответом, они приказали завучу школы понизить выпускные отметки в аттестате Анны и таким образом перекрыть девушке возможность учиться в том медицинском вузе, куда она мечтала поступить. Это было изложение материала, распространенного британской вещательной корпорацией "Би-Би-Си". Французское издательство "Бельфон" выпустило книгу Патрика Лескота "Красная империя. Москва. Пекин. 1919-1989". Благодаря свидетельствам тех, кто вышел живым из советской и китайской репрессивной машин, французский журналист, много лет работавший в Китае корреспондентом агентства "Франс пресс", воссоздает маршруты и жизненные биографии двух супружеских пар в период с 1919 по 1989 годы. Объем книги 516 страниц. Тираж 10 000 экземпляров. Патрик Лескот. "Красная империя. Москва. Пекин. 1919-1989". Илья Дадашидзе: Обзор "Западная печать о защите прав человека и свободы слова" подготовил Владимир Видражко. Завершая на этом нашу программу, напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 1, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
