Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-02-02]
Новое уголовно-процессуальное законодательство России. Заключительная беседаВедущие Константин Симис и Дина КаминскаяКонстантин Симис: Вот уже в третий раз мы посвящаем нашу беседу новому Уголовно-процессуальному кодексу России (УПК), который начнет действовать с 1 июля нынешнего года. В первых двух беседах мы говорили о том, как новый кодекс определил права и обязанности таких участников уголовного процесса, как следователь, прокурор, защитник, потерпевший и судья. Сегодня речь пойдет о правах главного участника этого процесса - о правах обвиняемого. Дина Каминская: И начать, мне кажется, следует с того предубеждения, которое традиционно бытует в сознании, думаю, большинства российских граждан. Разделяют это предубеждение и многие деятели правосудия - следователи, прокуроры и даже судьи. Я имею в виду их убежденность в том, что демократизация уголовно-процессуального законодательства, расширение прав обвиняемого направлены не столько на защиту общества от преступников, сколько на защиту самих преступников. Константин Симис: Из такого предубеждения, кстати сказать, исходили и критики проекта УПК, которые на протяжении ряда лет тормозили реформу процессуального законодательства. Подобный взгляд на задачи правосудия изначально порочен. Ведь подлинная задача всякого уголовно-процессуального законодательства - обеспечить справедливость при рассмотрении уголовных дел. Дина Каминская: В статье 6 нового УПК прямо сказано: "Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных:" Константин Симис: Да и Международный пакт о гражданских и политических правах, который, в соответствие с конституцией, является частью российского права, так определяет задачу правосудия. Каждый, сказано в статье 15 пакта, имеет право на справедливое разбирательство его дела независимым и беспристрастным судом. И если объективно подойти к тем нововведениям, которые ныне закреплены в УПК, то нельзя не признать, что они в основном отвечают этой задаче. Дина Каминская: Итак, права обвиняемого в уголовном процессе. Начнем с первой стадии - с дознания и предварительного следствия. Мы в предыдущих беседах уже говорили о том, что, согласно новому кодексу, подозреваемые и обвиняемые впервые получили право обжаловать в суд действия и решения дознавателей, следователей, прокуроров и, что очень важно, принимать личное участие в рассмотрении этих жалоб в суде. Константин Симис: Принципиально важным нововведением является предоставление подозреваемому еще до предъявления ему обвинения права на конфиденциальное свидание с защитником. В том числе, и это особенно важно, свидание до первого допроса. Ведь человек, потрясенный самым фактом задержания, легко поддается влиянию следователя. Судебная практика свидетельствует, что нередко и ныне следователи, по существу, вымогают нужные им показания, суля взамен задержанному облегчение его участи и даже освобождение из-под стражи. Свидание с защитником до первого допроса помогает задержанному справиться с психологическим шоком, осмыслить свое положение и не поддаваться ложным посулам и уговорам. Дина Каминская: Но защитник в этой стадии оказывает задержанному не только психологическую помощь. Ведь благодаря праву на свидание с адвокатом до первого допроса подозреваемый или обвиняемый впервые имеет возможность получить квалифицированную юридическую помощь и возможность воспользоваться советами своего защитника. Константин Симис: Но для того, чтобы воспользоваться правом на свидание с защитником до первого допроса, подозреваемый должен знать, что он располагает таким правом. Ныне, в соответствие со статьей 92 нового УПК, в протоколе задержания, который должен быть составлен в срок, не превышающий трех часов после физического задержания, должна быть отметка о том, что подозреваемому разъяснены его права, в том числе право на свидание с избранным им защитником. Дина Каминская: В той же статье 92, на которую мы только что ссылались, сказано, что в протоколе задержания должна быть отметка о том, что подозреваемому разъяснены его права, предусмотренные статьей 46 кодекса. В числе этих прав и право знать, в чем он подозревается, право давать объяснения и показания или, что очень важно, отказаться от дачи показаний. Константин Симис: Соблюдение этих требований закона имеет огромное практическое значение. Ведь допросы подозреваемого или обвиняемого, которому не были разъяснены его право иметь свидание с защитником или право не давать показания, не могут быть использованы в дальнейшем судом в качестве доказательств. Ведь в соответствие со статьей 50 конституции РЙ, "при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона". Дина Каминская: Надо сказать, что запрет на использование доказательств, полученных с нарушением закона, уже много лет назад решением Верховного Суда США стал одним из основополагающих правил американского процесса. Это правило вошло в историю американского правосудия под названием правила Миранды, по имени осужденного, обвинительный приговор в отношении которого был отменен Верховным Судом США, поскольку было установлено, что полиция при задержании Миранды не разъяснила ему права на защиту и не предприняла необходимых мер для того, чтобы Миранда мог незамедлительно воспользоваться помощью адвоката. Константин Симис: А теперь - о сроках содержания подследственных под стражей до суда. Максимальный срок остается прежним, как и по старому кодексу, - 18 месяцев. Прежним, поскольку, как свидетельствует Елена Мазулина, которая возглавляла группу депутатов, работавшую в Государственной Думе над проектом УПК, им пришлось пойти на уступки. Дина Каминская: По ее словам, их предложение сократить срок содержания под стражей до суда натолкнулось на упорное сопротивление ряда депутатов. И тогда был достигнут компромисс. Предельный срок остается прежним. Однако ранее из этого срока полностью исключалось время ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела. И в результате обвиняемые, особенно обвиняемые в совершении группового преступления, когда материалы следствия составляют десятки, а бывало и сотни, томов, содержались под стражей свыше предельного восемнадцатимесячного срока. Константин Симис: Ныне в соответствии со статьей 109 нового кодекса, следователь должен предъявлять обвиняемому и его защитнику для ознакомления все материалы следствия не менее чем за 30 дней до истечения предельного срока содержания под стражей. И если это требование закона не будет выполнено, то обвиняемый подлежит немедленному освобождению из-под стражи. Конечно, по истечению 18-месячного срока. Дина Каминская: А теперь о следующей и, несомненно, очень важной стадии процесса - судебном разбирательстве. Как определяет новый кодекс права участников процесса в этой стадии? Мы уже говорили о том, что, в соответствие с новым УПК, роль судьи в уголовном процессе ограничена ролью арбитра в состязании между обвинением и защитой. Именно поэтому судебный процесс и называется состязательным. Константин Симис: Но ведь судья не только арбитр, но и руководитель судебного разбирательства. Как сказано в статье 243 нового УПК, он руководит судебным заседанием, обеспечивает соблюдение установленного распорядка и принимает все предусмотренные кодексом меры, чтобы обеспечить равенство сторон и соблюдение прав обвиняемого. Дина Каминская: Кроме того, судья, по определенной новым УПК категории дел, единолично выносит приговор. То есть единолично решает вопрос о виновности подсудимого, единолично назначает виновному наказание. Константин Симис: В связи с тем, что ныне ликвидирован институт народных заседателей, значительно расширился круг дел, рассмотрение которых отнесено к исключительной компетенции судьи или коллегии профессиональных судей. Так, в соответствии со статьей 30 нового УПК, судья федерального суда единолично рассматривает уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает 10 лет лишения свободы. Дина Каминская: А дела о тяжких и особо тяжких преступлениях (за исключением дел, отнесенных к компетенции высших судов субъектов федерации) рассматриваются теперь (при наличии ходатайства об этом подсудимого) коллегией из трех судей. Константин Симис: На мой взгляд, расширение круга дел, подлежащих рассмотрению профессиональными судьями и одновременно ликвидация института народных заседателей не улучшит положение обвиняемого. Ведь народные заседатели практически при решении уголовных дел никакой роли не играли. Они в подавляющем большинстве случаев, а я бы даже сказал, почти без исключения, присоединялись к решению судьи, подчинялись его авторитету. Дина Каминская: Никакого сожаления о ликвидации суда народных заседателей я тоже не испытываю. Как и вы, считаю, что народные заседатели самим законом и традицией были превращены в некие чисто декоративные фигуры, безучастно восседавшие по обе стороны судьи. Но я не разделяю оптимизма тех, кто считает, что правосудие не пострадает и даже выиграет от того, что ныне судья будет единолично решать достаточно сложные уголовные дела о преступлениях, за совершение которых, напомню, может быть назначено наказание до 10 лет лишения свободы. На мой взгляд, отказ от института народных заседателей должен бы был быть за счет расширения круга дел, подсудных коллегиям профессиональных судей, а также и главным образом за счет расширения юрисдикции судов присяжных. Доверять же судьбу подсудимого только одному человеку, даже если это добросовестный судья, опасно. Константин Симис: Но ведь согласно новому процессуальному кодексу, к компетенции суда присяжных отнесен очень широкий круг дел. Так, в соответствии с пунктом вторым статьи 30, все дела, подсудные высшим судебным инстанциям субъектов федерации, по ходатайству обвиняемого, должны рассматриваться судом присяжных заседателей. Причем, если к ответственности по одному делу привлечено несколько обвиняемых, то по ходатайству хотя бы одного из них дело подлежит рассмотрению судом присяжных. Дина Каминская: А в соответствие со статьей 31УКП, к компетенции суда присяжных отнесено также рассмотрение всех дел о тяжких и особо тяжких преступлениях, за которые может быть назначено наказание свыше 10 лет лишения свободы. Таким образом, в суде присяжных, если, конечно, таково желание обвиняемого, рассматриваются, например, дела об убийстве с отягчающими обстоятельствами, о бандитизме, о похищении людей, совершенное организованной преступной группой или повлекшее смерть потерпевшего, и целый ряд других тяжких преступлений. К исключительной компетенции суда присяжных отнесены дела, по которым может быть назначено наказание в виде смертной казни. Константин Симис: Хочу добавить, что к числу дел, подлежащих рассмотрению в суде присяжных, отнесены также дела по обвинению в терроризме, государственной измене, шпионаже. А это дела, расследование которых производится силами ФСБ. Так что если бы дело Пасько, которого обвиняют в государственной измене, рассматривалось бы после 1 января 2003 года, когда суд присяжных начнет действовать на всей территории РФ, то можно с большой степенью вероятности считать, что Пасько был бы оправдан. Дина Каминская: Нам уже неоднократно приходилось говорить о достоинствах суда присяжных. Так что сегодня остается отметить, что новый УПК создал необходимую правовую базу для того, чтобы присяжные могли независимо и объективно оценить, как доказательства, представленные обвинением, так и доказательства, представленные защитой. Это - и в интересах обвиняемого и в интересах правосудия. Константин Симис: Интересы обвиняемого закон обеспечивает также и тем, что оправдательный вердикт, вынесенный присяжными, абсолютно обязателен для судьи, который выносит приговор на основе этого вердикта. А вот если судья придет к убеждению, что присяжные вынесли обвинительный вердикт человеку, чья вина не доказана, он может распустить коллегию присяжных и направить дело на новое рассмотрение в ином составе суда. Дина Каминская: Таким образом, установленный новым УПК порядок рассмотрения дел судом присяжных, несомненно, способствует вынесению справедливого приговора и сводит к минимуму возможность судебных ошибок. Можно только сожалеть, что и новый закон не предоставил обвиняемому право на то, чтобы его дело, независимо от тяжести предъявленного обвинения, за исключением, конечно, дел частного обвинения, рассматривался с участием присяжных. Константин Симис: Но, напомню, дела частного обвинения отнесены к компетенции мировых судей. Кроме дел частного обвинения мировым судьям подсудны также дела о преступлениях, за которые по закону максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы. Дина Каминская: Из этого правила закон делает множество исключений. Так, мировым судьям подсудны, например, дела о неумышленном убийстве, об убийстве с нарушением пределов необходимой обороны, дела о незаконном предпринимательстве без отягчающих обстоятельств и по обвинению во многих других преступлениях, за которые не может быть назначено наказание свыше трех лет лишения свободы. Константин Симис: Конечно, введение института мировых судей поможет разгрузить суды общей юрисдикции от множества дел, рассмотрение которых вовсе не требует сложной процедуры, и сделает деятельность правосудия более доступной и более понятной народу. Однако не могу не разделить опасений профессора Краснова. Он пишет в статье, опубликованной недавно в "Российской газете": дело в том, что в субъектах Российской Федерации мировые судьи сплошь не избираются, а назначаются законодательным органом субъекта, причем всего на пятилетний срок. Вот это и вызывает опасения. Сумеют ли такие назначенные судьи остаться независимыми? Боюсь, что не сумеют. Дина Каминская: Как показало проведенное недавно социологическое исследование, лишь 30 процентов опрошенных выразили доверие к системе российского правосудия. И такая оценка оправдана. Множество публикаций в прессе свидетельствуют, что деятельность судов еще очень далека до уровня, обязательного в правовом государстве. Новый УПК создает необходимую правовую базу для того, чтобы правосудие в стране стало законным, а значит, и справедливым. Но станет ли оно таким, зависит не столько от положений закона, сколько от конкретных людей - от следователей, прокуроров, судей. Сумеют ли они подчинить свою деятельность этой задаче? Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
