Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Счастливая любовьВедущий Иван ТолстойГость пражской студии - поэтесса из Воронежа Лилия Гущина. Ее новая книга в прозе - «Между мужем и любовником» - стала за последний год бестселлером и привела автора на телевидение - в программу «Я сама». Лилия Гущина:
В моей постели спит златоволосый эльф.
Поймаю у плеча горячий стеарин,
На пальце стрекоза и полночь на часах.
Другое стихотворение: Иван Толстой: Лилия Гущина в прошлом году напечатала книгу прозы «Между мужем и любовником». И сразу стала знаменита. Ее пригласили в качестве эксперта в передачу «Я сама». Лилия, в последние месяцы, вы становитесь все знаменитее, потому что теперь участвуете в телевизионной программе «Я сама». Вы уже чувствуете тяжелую поступь славы? Лилия Гущина: Да, чувствую. Я уже пугливо оглядываюсь в транспорте, стараюсь носить темные очки. Иван Толстой: Чему была посвящена передача Марии Арбатовой, хорошо известно всем в стране. Чему посвящена эта передача в вашей интерпретации? Лилия Гущина: Передача не поменялась. Она так и есть «Я сама», и моей интерпретации там нет. Я всего лишь винтик и шпунтик этой программы. Я говорю какую-то свою мысль, так же, как говорила Арбатова. Вернее, я надеюсь, что не так же. Но стиль передачи, ее жанр остался прежним. Иван Толстой: А что означает быть экспертом в передаче «Я сама»? Лилия Гущина: Это означает уметь собрать все, что сказал зал, все, что сказали мужчины, перевернуть это и выдать какую-нибудь мысль, которую не ждали. Иван Толстой: То есть от эксперта ожидается какая-то провокативная роль, или здесь нужен эксперт по здравому смыслу. Лилия Гущина: Нет, если бы это было так, то взяли бы профессионального психолога, психоаналитика, которым я не являюсь. Я просто безумно люблю нашу советскую женщину, безумно ее жалею. Любая заноза в ее сердце каким то образом со мной резонирует. И поэтому когда есть какая-то героиня, я в нее влюбляюсь и хочу помочь. Иван Толстой: Это означает, что вам свойственна некоторая природная проницательность. У вас есть некий сердечный, человеческий, эмоциональный опыт. Он пришел к вам от того, что вы все время были в гуще жизни, или это просто свойство вашего таланта? Лилия Гущина: Как говорил Гейне, когда мир раскалывается пополам, трещина проходит через сердце поэта. А он все время раскалывается и раскалывается, особенно в нашей стране. Иван Толстой: Почему вас вообще позвали в эту передачу? Лилия Гущина: Женщина интересна своим прошлым и таинственным прошлым. Иван Толстой: Расскажите таинственную историю вашего прошлого. Лилия Гущина: Например, я родилась в семье студентов во время зимней сессии зачетной в Ленинграде, и как бы шла зачетная сессия, потом экзамены, потом каникулы и о том, что я родилась, спохватились только после каникул. И поэтому я была безымянная, незарегистрированная в течение полутора месяцев, пока моя мама не обнаружила, что надо собирать вещи на практику производственную в город Новгород, и там кулек какой -то лежит. Поэтому у меня в паспорте я зарегистрирована в городе Новгороде. Хотя родилась в Ленинграде. Только тогда у меня появилось имя. Может, поэтому я к нему не привыкла. Я вздрагиваю и удивляюсь, когда люди запоминают мое имя. Иван Толстой: Каков же был путь этого кулька, попавшего в результате в Воронеж? Лилия Гущина: Извилистый, трудный. Судьба у меня кружевница. Училась всему, чему можно. Я козерог, и моя задача учиться. Вот сейчас я мечтаю, где бы найти какого-нибудь спонсора, который помог бы мне получить третье образование. У меня есть филфак, высшие режиссерские курсы. Иван Толстой: Чему вы еще хотите научиться? Лилия Гущина: Я хочу выучится на психоаналитика, я хочу выучить 5-6 языков а там уже посмотрим. Последний диплом я хочу получить вместе со свидетельством о смерти. Иван Толстой: Вы как бы дипломированный человековед, если вы участвуете в такой передаче. И тем не менее, как вы считаете, какую вашу черту подметили организаторы передачи «Я сама», чтобы вас туда пригласить? Лилия Гущина: Умение рассмеяться над самой собой в драматической ситуации. В которой большинство наших женщин по ментальным своим особенностям склонны впадать в депрессию, искать глазами какой-нибудь крюк, рвать шпингалеты на окнах, а я в этой ситуации смеюсь над самой собой. Иван Толстой: Какие основные проблемы драматические, которые приносит человек, в данном случае - ваши основные рассказчики в вашей передаче, женщины? Лилия Гущина: Какие проблемы могут быть у женщины, кроме проблем с мужчинами? Не того полюбила, не так любит. К другой ушел. У женщин одна проблема, а у вас их, к сожалению, гораздо больше, чем у нас. Иван Толстой: Но тогда человеческой драме вы постоянно противопоставляете вами понимаемую комедию жизни? Лилия Гущина: Нет, ни в коем случае. Не комедию. Улыбка - это не смешное положение. Это не торт в лицо. Это совсем другое. Кстати могу рассказать, как я этому научилась. Однажды, на заре туманной юности, я попала в нервное отделение психиатрической больницы. Известно: из-за несчастной любви. Первые два дня ты в наблюдательной палате. Тебя раздевают, все разбирают, решетки на окнах. Когда я это увидела, я заплакала. Стою около этой решетки и плачу. Ко мне подходит медсестра и говорит: «Лиля, если ты хочешь пролежать здесь долго, ты будешь плакать. Если не хочешь, то ты вытрешь слезы». И вот через два дня вся палата уже под моим руководством делала зарядку, обмывалась холодной водой, в общем, я у них ввела бодрый режим оптимизма. А с тех пор я больше не плачу в экстренных ситуациях. Когда с тобой происходит драма, судьбе нельзя подавать жалобу. Жалобщиков очень много, твою жалобу рассмотрят не скоро. Судьбе надо подавать конструктивный проект. Иван Толстой: Какой конструктивный проект вы подаете тем, кто пришел излить свою душу и поплакать в жилетку на этой передаче? Лилия Гущина: Я их пытаюсь убедить в том, что такое совершенство, и всякий недостаток женщины - это всего лишь неправильно использованное достоинство. У нас не может быть недостатков. Ну и чуть-чуть, капельку вот этого самого оптимизма. Показать ей ее историю с той стороны, с какой она ее не видела. Как-то перевернуть все наоборот. Заставить ее задуматься. Когда человек не плачет, а думает, это уже хорошо. Иван Толстой: А попадались ли вам случаи, в которых вы пасовали? Лилия Гущина: Да. Свои собственные. В них я пасую постоянно. Лилия Гущина читает свои стихи:
Как смотрел супруг на тело Анны!
Как синел отец над телом сына,
Как стоял творец над прахом певчим, Иван Толстой: Я слышал, что ваша книга уже много недель находится в списке бестселлеров. На каком она там месте? Лилия Гущина: Уже год она на третьем месте. Иван Толстой: Что это за список, где он публикуется? Лилия Гущина: «Книжное обозрение». Они понедельно дают список. У них номинации идут - твердая и мягкая обложка всего лишь. Есть беллетристика твердая обложка, мягкая обложка и есть иная литература твердая и мягкая обложка. Вот я в иной литературе в мягкой обложке. Выше меня - Монтиньяк с методами похудения. Иван Толстой: Что означает в России быть в списке бестселлеров? Вы богаты? Лилия Гущина: Ничего не означает - я бедна. Иван Толстой: Где деньги? Лилия Гущина: Кто ж знает? Этого не знает даже министр финансов, а вы хотите, чтобы я знала. Любая поденщина в нашей стране не приносит прибыль. Неважно где - в шоу бизнесе, в книжном. Надо быть хозяином. Я даже хотела такой роман сочинить о том, как начинают отстреливать авторов популярных романов, и в конце концов остается одна единственная дама. Страна богатая - у нас таланов копать не перекопать. Поэтому при таком изобилии тысячи издательств могут платить какие угодно деньги. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
