Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Поверх барьеровШангрилла в ГолливудеАвтор программы Александр ГенисВедущий Иван Толстой Александр Генис: Что такое Голливуд, знают все. Про Шангрилла слышали немногие. Проще всего было бы сказать, что это одно и то же. Страна грез, край вечной молодости и красоты. В последнее время их часто путают. Может быть, поэтому, надо начать не с сходства, а с различий. Диктор: Прототипом Шангрилла была Шамбалла. На санскрите это слово означает "источник счастья". Так древнебуддистская легенда называет мифическое гималайское царство, о котором знала вся Азия. Спрятанная за горными пиками Шамбалла стала буддистским раем. Одни считали ее символом духовного просвещения, другие верили в то, что эта страна существует на самом деле. Существует даже подробная карта этой страны. Очертаниями Шамбалла напоминает восьмиконечный лепесток лотоса. В центре ее находится столица - прекрасный город Коллапа. Счастливые жители Шамбаллы не знают болезней, войн, распрей, а главное - старости. Посвященные в секретное учение эзотерического буддизма Колочакра, они обладают сверхъестественными способностями - телепатией, умением становиться невидимыми и передвигаться со скоростью ветра. На Западе о Шамбалле впервые стало известно в 1627 году от католических миссионеров. Легенда о Шамбалле вдохновляла многих европейских путешественников-исследователей центральной Азии, включая Рериха и мистиков, включая Блаватскую. Однако массовую известность этой легенде на западе принесла сенсационно успешная книга английского писателя Джеймса Хилтона "Последний горизонт". Впервые этот роман вышел в Лондоне в 1933 году. И с тех пор не перестает переиздаваться на всех языках. В прошлом году он стал доступен и русским читателям. Александр Генис: Практичный Хилтон очень удачно использовал один из мотивов буддийской легенды. Считалось, что попасть в окруженную неприступными пиками Шамбаллу можно только по воздуху. Именно таким путем герои книги до нее и добрались - на самолете. Хилтон преобразовал Шамбаллу в более условную и менее буддистскую утопию, в некую страну вечной молодости. Используя тибетские слова, он назвал ее Шангрилла. Неудивительно, что теперь так называются все лучшие отели в Азии. В Шангрилла из хилтонского романа воплотилось все, что на Западе любят в Востоке, - элегантная грация, безмятежная старость долгожителя, мудрый мистицизм и земная религиозность. Помимо этого, герои "Последнего горизонта" обнаружили в Шангрилла много такого, чего и не снилось тибетским ламам. Например, роскошную библиотеку с книгами на всех европейских языках, в том числе богатую подборку русской классики. А также ноты неопубликованных сочинений Шопена. Другими словами Шангрилла сочетала экзотику Востока с соблазнами Запада, как раз в той пропорции, которая сделала этот сюжет неотразимым для Голливуда. Слава первого фильма, снятого по книге Хилтона, обогнула полмира. В Лос-Анджелесе на могилу актера, который играл в фильме попавшего в гималайскую страну бессмертия героя приходили поклоняться настоящие тибетские паломники. Сейчас, более полувека спустя, Шангрилла, то есть тибетский миф во всей пестроте и экзотичности своих бесконечных воплощений, с новой, невиданной раньше силой захватил воображение Запада. Тибет, Далай Лама, Будда - эти образы, стремительно перестающие быть экзотическими, заполнили Америку, которая в очередной раз повернулась к Востоку в поисках духовного поучения, просветления и просто развлечения. Можно спорить о том, насколько серьезно это поветрие, можно гадать, насколько сильно оно захватило Запад и какие следы на этот раз оставит на нем. Однако одно бесспорно - свет сегодня в очередной раз приходит с Востока, и в массы его, как всегда, несет Голливуд. В последние годы, как пишет в своей статье в "Нью-Йорк Таймс" кинокритик Барбара Смит, в кинематографе происходит настоящий буддистский бум. В течение только одного года американские зрители смогли посмотреть десяток независимых, малобюджетных игровых и документальных лент. В том числе очаровательную комедию "Чемпионат", снятую буддистскими монахами крошечного Бутана. Что касается тяжелых орудий, - продолжает Барбара Смит, - то в последние годы на американские экраны вышли три многомиллионные голливудские постановки на буддистские сюжеты. Это эпическая лента "Маленький Будда" Бертолуччи, приключенческий фильм "Семь лет в Тибете" с безмерно популярным Бретом Питом, и живописный шедевр Мартина Скорсезы "Кундум". Во многом благодаря Голливуду все, что связано с Тибетом, сегодня интересует и привлекает американцев. Конечно, это относится и к самим тибетцам, чья численно небольшая диаспора в Америке становится все более заметной в культурной и духовной жизни страны. Сегодня, с помощью нашего специального корреспондента Раи Вайль, мы познакомимся поближе с тибетцами Нью-Йорка, узнаем, что они думают о буддистском буме в Америке и как относятся к новой, голливудской версии "Шангрилла". Рая Вайль: В крошечном магазине "Тибетское искусство" в Сохо всегда много народа. Здесь, как в лавке старьевщика, продается сразу все: книги, посуда, украшения ручной работы, знаменитые тибетские коврики, изящные вазочки, табакерки из серебра и множество других диковинных вещиц, которые из-за отсутствия места лежат прямо на полу. Молодая женщина с прямыми черными волосами, расчесанными на пробор, вытирает пыль с портретов Далай Ламы. Пама Янза живет в Америке 4 года. После оккупации Тибета ее родители бежали в Индию, где она родилась. Пама Янза: Я не знаю, чем объяснить интерес Запада к тибетской культуре, - улыбается Пама. Может, дело в политике, может в религии, а может, и в том, и в другом. А может, их привлекает мироощущение тибетцев, лишенное ориентации на материальные ценности, их скромный образ жизни, преданность традициям, сострадательность. Рая Вайль: Пама говорит, что в их магазин приходят, как в музей. Не столько покупают, сколько смотрят, задают вопросы. Американцев интересует все: как тибетцы живут, что они едят, как развлекаются, многие спрашивают про фильмы о Тибете, насколько они реалистичны. Пама Янза: На самом деле, не очень. Ну, например, "Семь лет в Тибете". Это неплохой фильм, но он не дает представления о Тибете, о тибетской культуре. Он больше сосредоточен на герое, которого играет Бред Питт. "Кундум" Скорсезе мне понравился больше. Хорошие сьемки, и он, действительно, рассказывает о жизни Далай Ламы. Рая Вайль: Обслужив очередных покупателей - это были туристы из Аргентины, - Пама сказала, что за последние несколько лет в Манхэттане открылось 11 магазинов тибетского искусства. И что несмотря на конкуренцию, ее это радует. Пама Янза: Я выросла на тибетской культуре, и мне приятно, что здесь, в Нью-Йорке, она нашла себе приют. Александр Генис: Великий английский историк Арнольд Тойнби как-то сказал, что через 100 лет наше время вспомнят не потому, что мы построили компьютеры и запустили ракеты, а потому, что в 20 веке почти незаметно для всех буддизм начал перебираться с Востока на Запад. Стремительно ускорили этот процесс те исторические катаклизмы, которые привели к созданию всемирной тибетской диаспоры. Сами тибетцы находят здесь прямую параллель с судьбой еврейского народа. После того, как римляне разрушили Иерусалим и изгнали его обитателей, евреи разошлись по всему миру, познакомив его, мир, со своей верой. Так родилась иудео-христианская цивилизация. Нечто подобное, как полагают тибетцы, происходит сегодня с буддизмом. Во всяком случае, так считает Далай Лама, который поддерживает тесные связи с еврейскими общинами Америки и даже принимал недавно участие в иудейских пасхальных праздниках. Надо сказать, что Далай Лама чувствует себя в Америке, которую он посещал более десяти раз, как дома. Здесь его любят и знают. Особенно, в Нью-Йорке. Когда он приезжал сюда в прошлый раз, собралась такая аудитория, что поместиться она смогла лишь в Сентрал Парке. Представлены там были все - от вальяжного актера Ричарда Гира до панков, программистов, урсулинок, тибетцев, полицейских, манекенщиц, хасидов и менеджеров среднего звена. Проповедь Далай Лама о любви к ближнему, состраданию и терпимости заставляет задуматься о злободневности двух с половиной тысячелетней буддистской философии. Пожалуй, сейчас актуальнее всего ее идеи о бессмысленности войны в эпоху глобальной цивилизации, которая так размыла границы между своими и чужими, что, стреляя в другого, мы попадаем в себя. Эти наблюдения над сегодняшней политической и экономической реальностью опираются на центральную доктрину буддизма о сингулярной природе мира, о единстве одного и многих, о жизни, связывающей всех нас в одну грибницу, о том, что убив убийцу, мы наследуем его карму. Сегодня, когда прогресс, нагнав буддистов, дал их древним понятиям ученые имена - экологии, харизмы и голографической парадигмы - тибетцы, самые убежденные из всех буддистов, вызывают у американских интеллектуалов пристрастный интерес. Буддизм, в толковании Голливуда вызывает вполне естественную усмешку. Трудно представить бескорыстную аскезу на этой ярмарке тщеславия. Однако сами буддистские монахи относятся к этому иначе. Они охотно сотрудничают с Голливудом, считая кино вполне подходящей кафедрой для проповеди. В первую очередь, это относится к фильму "Маленький Будда". Это откровенно миссионерский фильм. Бертолуччи, который 25 лет увлекается Тибетом, снял его, чтобы приобщить Запад к древней религии. В картине, где действие переносится из дворцов древней Индии в современные тибетские монастыри, самым экзотическим кажется американский город Сиэттл. Здесь, среди хайвеев и небоскребов, завязывается сюжет фильма, основанный, кстати, на сразу нескольких реальных эпизодах. Американский малыш оказывается реинкарнацией недавно умершего тибетского ламы. Чтобы убедиться в этом, ребенка везут в Гималаи. А попутно, его и зрителей знакомят с Буддой и буддизмом на доступном мальчику и западной аудитории языке. Ради этой высокой цели была запущена грандиозная голливудская машина. Картина снималась два года в отдаленных и труднодоступных гималайских монастырях. Все, что делает "Маленького Будду" религиозным фильмом, производит на зрителя незабываемое, странное, ошеломительное и чарующее впечатление. Сложные и красивые ритуалы, величественные горные пейзажи, слепящие южные краски, свободное перетекание форм, сочный колорит, по-восточному затейливое убранство кадра. Бертолуччи и его коллеги в первую очередь выдающийся оператор Витторио Сторато, действительно открыли западным неофитам глаза на чужую веру. Однако иногда режиссер перегибает палку в своем прозелитизме. Как только эпос сменяется проповедью, в фильме появляются мелодраматические нотки. Да и вся затея срифмовать историю Будды с жизнью современных американцев, жаждущих духовного просветления, кажется излишне назидательной. Впрочем, это обычный порок полуэтнографических, полудидактических, а главное - политически корректных фильмов. Тем не менее, "Маленького Будду" благословил Далай Лама. Бертоллучи консультировали ученые монахи. Весь буддистский антураж в картине подлинный - от ритуалов и обрядов до медитаций и молитв. Даже реконструкция жизни принца Гаутамы, ставшего Буддой, исполнена в высшей степени тактично и аутентично, без налета киношной пошлости. Не удивительно, что тибетские монахи, которые с огромным энтузиазмом приняли участие в картине, считают, что ее эффект равен строительству ста монастырей. Ну, а сейчас с помощью Раи Вайль мы продолжим наше путешествие по тибетской диаспоре Нью-Йорка. Рая Вайль: Около года назад в Сохо на улице Хаустно открылся новый тибетский ресторан. Хозяин, 47-и летний выходец из Тибета по имени Лосан Гаца, своего рода местная знаменитость. Снимался в голливудском кино - играл в фильме Скорсезе одного из министров Далай Ламы в еще независимом Тибете, когда Далай Лама был ребенком. Выше среднего роста, симпатичный, необычайно моложавый, с модной стрижкой и в дорогом костюме, вооруженный сотовым телефоном, он представляет собой новый тип тибетца - буддист-бизнесмен. Лосан Гаца: Я думаю, интерес к Тибету возник не внезапно, не в одну ночь. Он привлекал внимание людей постепенно, на протяжении очень многих лет, особенно, после китайской оккупации, с которой началась диаспора, когда стони тысяч беженцев эмигрировали сначала в Индию и Непал, а потом и в Европу. Рая Вайль: Мы заговорили о кино. Мой собеседник смотрел все фильмы о Тибете. Особенно ему понравился последний "Чемпионат", снятый за небольшие деньги буддистским монахом. Лосан Гоца: Очень хороший фильм. Смешной, с юмором, он рассказывает о тибетском монастыре в Гималаях, монахи которого страстно увлечены футболом и предстоящим мировым чемпионатом. Этот фильм дает представление о жизни молодых тибетских монахов в изгнании. Рая Вайль: Что касается фильма Скорсезе "Кундум", в котором Лосану Гоца довелось играть роль главного министра во дворце Далай Ламы, то за два с половиной часа режиссеру удалось сказать много о Тибете и о тибетской культуре. Лосан Гоца: Со Скорсезе было фантастически интересно работать. А познакомились мы случайно. Скорсезе хотел, чтобы тибетцев в фильме играли тибетцы. А это большинство героев. И тут возникла проблема. В Тибете нет индустрии кино и нет актеров. Снимать фильмы о тибетцах с голливудскими звездами Скорсезе не хотел. Начались поиски. В Нью-Йорке был объявлен конкурс, и мы с женой решили попробовать. Без всякого актерского опыта пришли на пробу и попали. Жена получила роль матери Далай Ламы, я - монаха по имени Пала - главного советника при дворце Далай Ламы. Александр Генис: Критики назвали фильм Мартина Скарсезе "Кундум", одну из центральных ролей в котором играл собеседник Раи Вайль, лучшей религиозной картиной в истории кино. При этом Скорсезе даже не пытался сделать вид, что рассказывает обещанную зрителям историю 14-го Далай Ламы, которого на Тибете называют Кундумом. Скользя по этапам биографии Далай Ламы, Скорсезе выбирал лишь те моменты, которые отвечали жгучему католическому темпераменту режиссера, мечтавшего в молодости стать священником. Скорсезе трактует своего героя в евангелиевском ключе, как человека, обремененного иной, божественной сущностью. Даже тибетскую экзотику, искусно воссозданную на съемочной площадке в Марокко, Скорсезе изображал с барочной католической пышностью. "Кундум" вышел на экраны в том же году, что и самый популярный фильм всех стран и народов, знаменитый до одиозности "Титаник". Что общего между этими картинами? Да то, что буддизма в "Титанике" ничуть не меньше, чем у Скорсезе. "Титаник" - это фильм о времени, оставшемся без будущего. Его, будущего, нет ни у злополучного корабля, ни у собравшегося на нем блестящего общества, ни, наконец, у главного героя - безработного и обаятельного американского художника, который никогда ни о чем не жалеет. Мы знакомимся с ним в тот счастливый момент, когда ему повезло: он выиграл в карты билет на "Титаник". Выходка фортуны, подсунувшей нужную карту, обернулась гибелью героя. Но ведь не сразу! Несколько дней на "Титанике" стали для него аббревиатурой завидной жизни, в которую успели уложиться и светский триумф, и внезапная страсть, и соединение с любимой и избавление от неминуемой смерти, и неминуемая смерть, полная, впрочем, красоты, достоинства и самоотверженности. Так жалеть зрителю героя или завидовать ему? Этот иронический вопрос - завязка того мифологического узла, разрубить который должен не финал фильма, а наше к нему отношение. Нравоучительный, как средневековая моралите, "Титаник" может служить аллегорией бренности бытия, украсить которую может лишь упоение настоящим, доверчивое каждому мгновению. Но ведь это и есть сокровенная суть буддистского мироощущения! Вот, как его объясняет настоятель нью-йоркского дзен-буддистского монастыря Дайда Лури. Диктор: Мы смотрим, но не видим, мы слушаем, но не слышим, мы едим, но не разбираем вкуса, мы любим, но ничего не чувствуем. Это оттого, что мы поглощены прошлым. Но вчерашнего дня не существует. Мы поглощены будущим. Но его тоже не существует. Будущее еще не пришло. Занятые прошлым и будущим мы упускаем настоящее - единственное в нашей жизни доступное нам время мгновения. Цель буддизма - вернуть нас обратно к настоящему. К той истинной действительности, которой мы можем распоряжаться. Александр Генис: Этот урок созвучен нашему веку. Эта мудрость разлита в воздухе современности. Она впиталась в дух времени и вместе с ним впечаталась в подсознание общества. Вот почему Голливуду, отражающему это самое подсознание, вовсе не обязательно обращаться к Тибету, чтобы рассказывать буддийские, по своему внутреннему содержанию, притчи. Соорудив себе целлулоидную утопию Шангрилла, Голливуд, как это всегда с ним было, и сам поверил в созданную им реальность, и нас убедил в ее бесспорной подлинности. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
