Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[11-10-01]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманВойна против террора и российские СМИЛев Ройтман: Мое вступление к этой передаче продолжается ровно одну минуту и десять секунд, поэтому, не вдаваясь в детали, скажу, что после 11-го сентября сами же американские средства массовой информации отметили некоторую, если хотите, "патриотизацию" своих сообщений подчас в ущерб объективности. Отмечались и попытки цензуры, которые нарушали сбалансированность журналистских материалов. “CNN” постоянно держал на экране заголовок “Война против террора”, ну, а на войне, как на войне. А что можно сказать о тональности российских масс-медиа за этот месяц после террористических ударов по Нью-Йорку и Вашингтону, а теперь и ответного удара по афганским талибам? В передаче участвуют: Алексей Панкин, главный редактор специализированного издания “Среда. Журналистское обозрение”; политолог Андрей Пионтковский; и директор Центра экстремальной журналистики Союза журналистов России Олег Панфилов. Алексей Борисович Панкин, я, читая российскую прессу, каких-либо особых несуразностей или кривизны зеркала не заметил ни до, ни после, скажу так, афганского отрезка борьбы с террором. Ну, а вы, профессионал, заметили? Алексей Панкин: Да, вы знаете, у меня такое же ощущение как у вас, что наша пресса вступила в период ответственности. Действительно освещение этой ситуации очень сбалансированное. Я не вижу особых каких-то попыток, в том числе в таких грешащих желтизной изданиях как “Московский комсомолец”, попыток каким-то образом сеять панику среди наших жителей. Хотя, конечно же, к нам Афганистан гораздо ближе и окружение у нас сложнее, чем у Америки будет. Так что, я думаю, что пресса наша ведет себя достойно, сбалансированно и это меня лично радует. Я бы только добавил, что это не за счет исключения каких-то важных мнений. Вот это важно. Потому что на самом деле в общем говорят достаточно полно о самом широком спектре мнений разнообразных, у нас в стране существующих. Лев Ройтман: Спасибо. Андрей Андреевич Пионтковский, я представил вас недостаточно полно, я сказал - политолог, добавлю - ведущий научный сотрудник Института системного анализа Российской Академии наук. Что бы отметили вы в российской масс-медиа после 11-го сентября, а теперь и еще одна отрезная дата - после 7-го октября, первая волна ударов по талибам? Андрей Пионтковский: Я бы согласился с коллегами, что пресса достаточно профессионально выполняет свой долг и более-менее объективно и адекватно отражает настроения российского политического истеблишмента. Хотя я не очень люблю это слово “истеблишмент” и, тем более, часто употребляемое нашими политиками такое любимое словечко “элита”. Можно сказать политического класса или политического обывателя. Но вот эта объективность и адекватность она ведь сопровождается тем, что она адекватно отображает то, что мне представляется достаточно разорванным сознанием этого российского политического обывателя. В этом сознании как-то органично сочетается и такая покорная лояльность президенту, невозможность его прямой критики и в то же время глухое сопротивление тому выбору, который он сделал в своих заявлениях, четко встав на сторону коалиции. Ну и вот возьмите, например, такую классическую формулу, которая была предложена как наиболее адекватно отражающая реакцию общественного мнения на взрывы в Нью-Йорке и Вашингтоне: американцев жалко, а Америку нет. За политической корректностью, достаточно лицемерной, первой части этой формулы скрывалась определенная доля испытываемого злорадства. Лев Ройтман: Олег Валентинович Панфилов, ваша организация, Центр экстремальной журналистики, следит и за нарушением прав журналистов. Отмечались ли какие-то нарушения прав журналистов на получение информации, распространение информации, на формулирование точки зрения после 11-го сентября и, вот после 7-го октября, вторая отрезная дата, в российских масс-медиа? Олег Панфилов: Что касается освещения событий после 11-го сентября, то, мне кажется, российская пресса поступила достаточно достойно. Пользовалась, правда, в основном информацией из американских источников. Но, тем не менее, репортажи прежде всего корреспондентов телекомпаний, были достаточно, на мой взгляд, объективными. Чего я не могу сказать о том, как работают журналисты на территории Афганистана. Вообще для меня эта ситуация очень напомнила то, как освещалась операция НАТО в Косово. И российская пресса в основном заняла одностороннюю позицию, то есть практически все журналисты, которые сейчас дают информацию из Афганистана, они работают на территории Северного альянса. Ну тут, конечно, стоит добавить, что талибы не разрешают журналистам работать на своей территории. Уже есть несколько случаев задержания журналистов, один, правда, из них закончился достаточно хорошо для английской журналистки. Но что касается объективности, то тут я могу сказать, и в первую очередь не согласиться с тем, что сказал Алексей Панкин. Потому что для меня Афганистан - это знакомая территория и я последний раз был в Афганистане шесть лет назад, и, тем более, в своей как бы прошлой жизни востоковед. И мне кажется, что здесь стоит отметить один очень большой недостаток российской прессы, он связан, конечно, в первую очередь с ангажированностью журналистов, которые передают только точку зрения Северного альянса. С другой стороны, этот недостаток состоит в том, что, как оказалось, в российской прессе сейчас нет специалистов, способных объяснить ситуацию в Афганистане. Пожалуй, только два-три журналиста, работающих в газетах, несколько раз были в Афганистане, понимают, что там происходит. Но что касается телевизионных журналистов, то они допускают большое количество ошибок. И прежде всего нужно сказать, что со времени операции Соединенных Штатов и их союзников на территории Афганистана российские журналисты оказались в такой патовой ситуации, когда на самом деле на территории, контролируемой Северным альянсом, ничего не происходило, тем не менее, телекомпании давали в каждом выпуске по несколько прямых эфиров корреспондентов, давали по несколько репортажей, но на самом деле там ничего особого не происходило. И таким образом журналисты оказывались в довольно глупой ситуации. Объяснить ситуацию в Афганистане они не могут, потому что на самом деле существует много деталей, которые необходимо объяснить российскому обществу. Прежде всего, почему Афганистан оказался в такой ситуации. Вот на этот вопрос никто пока ответить не смог. Лев Ройтман: Спасибо, Олег Панфилов. В оправдание российских журналистов я могу заметить, что “CNN”, я уже сказал, после 11-го сентября держала “шапку”, рубрику “Война против террора”, с 8-го октября, после 7-го октября, сменила ее на “Удар против террора”. И в рамках этой рубрики самого удара тоже вроде бы и нет, потому что ничего нельзя увидеть ничего нельзя различить на зеленом экране, который так или иначе в значительной степени заимствован у арабского телеканала “Аль-Джазира”. Андрей Андреевич Пионтковский, весь мир сосредоточенно наблюдает за тем, что происходит в Афганистане, и, в частности, есть ли жертвы среди гражданского населения в результате военных воздушных ударов по талибам, по их инфраструктуре, которая, естественно, ничтожна, как мы все видим и понимаем. Я бы хотел предложить вам следующую тему для размышления: в том случае, если выяснится, что гражданские жертвы, которые, как мы можем полагать, неизбежны, окажутся в значительном количестве, пока, слава Богу, они незначительны, хотя, к несчастью, есть, не окажется ли, что именно этот оселок этой операции в Афганистане может стать в российской прессе тем питательным бульоном, который выдаст на-гора совершенно иного характера материалы, нежели сдержанные, документированные в определенной степени, которые мы имеем сейчас? Андрей Пионтковский: Лев, извините меня, конечно, за такое отношение к теме нашей передачи, но Бог с ней, с российской прессой. Вопрос, который вы затронули, он намного серьезней. Этот вопрос вообще касается существа всей этой операции борьбы с международным терроризмом, к которой примкнула, я считаю справедливо, примкнула Россия. Ведь весь успех борьбы этой будет решаться только в умах и сердцах десятков, сотен, миллионов людей в исламском мире. Это не может быть войной с исламом, это должно быть борьбой за исламский мир. И если действительно большое количество так называемого "сопутствующего ущерба", как называют военные аналитики гибель мирных жителей, станет фактом, реальностью этой операции, то исламские радикалы могут завоевать симпатии большинства исламской улицы. Последствия будут просто катастрофическими. Этими последствиями будет падение умеренных режимов в Египте, Иордании и, что еще существеннее, в Пакистане, государстве с ядерным оружием. Поэтому этот вопрос - борьба за симпатии в исламском мире, гораздо важнее, чем количество уничтоженных укрепленных пещер или реакция российской прессы на эти события. Здесь меня вообще удивляет позиция нашего президента. Я уже сказал, что в целом я одобряю тот выбор. Но вот обратите внимание: он трижды во время своего выступления в Брюсселе, во время встречи с Блэром и на последнем заседании правительства обращается к одной и той же теме, которая, чувствуется, ему очень близка. Он как бы поучает западных лидеров: да, жертвы среди мирного населения неизбежны, но принципиально неверно, повторяет он, возлагать ответственность за эти жертвы на тех, кто проводит операцию. Виновны за них террористы и кто их укрывает. С этим мы уже столкнулись в Чечне. Ну понятно, что он говорит прежде всего о себе самом, но абсолютно неправильна постановка вопроса. Какое значение имеет ответственность или безответственность определенных лидеров, на весах стоит гораздо большее - вообще весь успех этой борьбы с международным терроризмом. Потому что есть реальная угроза, что это просто соскользнет в столкновение цивилизаций, и это действительно будет глобальной катастрофой. Когда Путин предлагает принести российский опыт операции в Чечне на глобальный уровень, то ведь этот опыт чисто негативный. Население готово нас было поддержать осенью 99-го года, а сейчас оно, именно благодаря тем методам, которые избрали российские войска, настроено против нас. Перенос этого уровня на глобальный уровень приведет просто к глобальной катастрофе. Олег Панфилов: Я полностью согласен с тем, что сказал Андрей Андреевич, потому что Россия действительно, если говорить сейчас только о России, то Россия может столкнуться с очень сильным противостоянием и это противостояние сейчас ощущается. Мы получаем ежедневно информацию из различных источников, прежде всего информационных агентств, о том, как различные религиозные деятели, прежде всего мусульманские, заявляют свои протесты по поводу начавшейся операции в Афганистане. Буквально за час до участия в нашем разговоре мне позвонил мой приятель из иранского радио и сообщил о том, что все последние дни на границе Афганистана и Ирана скопилось огромное количество афганских беженцев, несколько лет живших на территории Ирана, и эти беженцы стремятся попасть в Афганистан назад для того, чтобы бороться с Соединенными Штатами Америки. То есть ситуация достаточно печальная. И я думаю, что пресса, российская прежде всего, могла бы эту ситуацию разрешить, объясняя то, что происходит в Афганистане и то, что происходит вокруг движения талибан и Северного альянса. Но, к сожалению, российская пресса, как я сказал, очень непрофессиональна в этом отношении. Лев Ройтман: Спасибо, Олег Панфилов. Алексей Панкин, в Соединенных Штатах насчитывают, никто, конечно, в Америке подсчитать точно не может, 3,3 миллиона мусульман. В России, по некоторым оценкам, из мусульманских регионов происходит каждый пятый россиянин. С вашей точки зрения, в российских масс-медиа делается ли достаточно для того, чтобы соблюсти ту грань, о которой говорил Андрей Андреевич, показать, что это не борьба с исламом, что это борьба с террором? Алексей Панкин: Вы знаете, да. Для меня на самом деле это самая главная вещь. Потому что, в конце концов, Америка далеко, а мы здесь живем и у нас свой собственный опыт, у нас есть достаточно поводов, скажем так, чтобы впасть в истерику от всего того, что происходит после 11-го сентября. И вот в целом, как мне представляется, я сейчас больше говорю о газетах, пожалуй, все-таки да. У меня даже такое ощущение, что наши журналисты и редакторы в той мере, в какой пресса способна проводить какую-то единую линию при всех своих разных интересах, все-таки это понимание, что мы действительно чрезвычайно уязвимы к тому, что происходит и что никоим образом мы не можем допустить какое-то отторжение части граждан наших собственных от их либо каких-то обид, нанесение им обид или наоборот провоцирование их на какие-то действия. В этом смысле, мне кажется, что по крайней мере журналисты стараются. Другое дело, как это слово отзывается в более широкой жизни, но по крайней мере журналисты стараются. Андрей Пионтковский: Во-первых, я хотел бы прокомментировать критику Олега по поводу освещения нашими средствами массовой информации событий внутри Афганистана. Мне все-таки кажется, что она основана больше на его опыте просмотра телевизионных передач, чем чтении серьезной прессы. Да, конечно, наши корреспонденты все эти дни давали сообщения исключительно с территории Северного альянса и они были, даже не будучи сознательными, объективными, просто всей ситуацией они были ангажированы и давали одностороннюю картину. Но, например, в аналитических статьях большинства изданий никакой эйфории и относительно существа Северного альянса, и его военных перспектив, и, тем более, возможности этих сил установить политический контроль над Афганистаном и обеспечить там стабильность не было. Мне кажется, скорее там был даже перекос в другую сторону таким очень сильно антиамериканским замесом. Например, мне непонятно, почему на первых полосах солидных газет и на ведущих каналах, имеющих репутацию либеральных, все время появляются одни и те же лица - Жириновский, генерал Ивашов, некий Гейдар Джемаль, наш политолог, косящий под исламского мистика. Они называют одни и те же тезисы, что, во-первых, удар по Соединенным Штатам - это "справедливое возмездие угнетенных и обездоленных всего мира", во-вторых, "американцы нанесли его сами", даже не заботясь о такой элементарной логической совместимости этих положений. То есть я бы согласился с оценкой Алексея, которую он дал в самом начале, что пресса помещает на своих страницах самый широчайший спектр российского общественного мнения, но тут бы я бы вспомнил еще знаменитое изречение классика 19-го века: “Широк, широк русский человек, сузить бы не мешало”. Лев Ройтман: Что касается Леонида Ивашова, это вице-президент ныне Академии геополитических проблем, генерал-полковник, доктор исторических наук, он высказывает, что уж тут обиноваться, совершенно бредовую идею. Передо мной его статья в “Независимой газете” за 10-е октября. Он пишет: “Невольно закрадывается кощунственная мысль - а не являются ли акции с врезавшимися в небоскребы и Пентагон “Боингами” тщательно спланированной глобальной провокацией?”. Он здесь явно, так сказать, кокетничает, у него никакой другой мысли нет. Так что она не невольно закрадывается, а она там весомо грубо присутствует. Кстати, в российской прессе появилась и статья итальянского журналиста, политолога, очень известнойв Москве фигуры Джульетто Кьеза, который по сути дела проводит ту же самую мысль о глобальном сговоре неких мистических сил. Это звучит, это интересно, и можно себе представить, что и подобная точка зрения вполне может присутствовать в сбалансированном освещении событий, каковым и является в данном случае та картина, которую, как выясняется из нашего разговора, дает российская масс-медиа. Ну что ж, слава Богу. Приносим свои извинения за возможные неточности Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
