Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[18-10-01]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманИслам и террор исламистов: в браке или разводе?Лев Ройтман: Ответственные политики настаивают - война объявлена не исламу, а терроризму. Но в американской портретной галерее террористов 22 выходца с исламского Ближнего Востока. Связан ли тогда безоглядный сегодняшний терроризм с исламом? Вот мнение из опроса Вероники Боде, нашего московского координатора: “Это столкновение варварства с цивилизацией. Но поставить знак тождества между варварством и исламом невозможно”. “Война против неверных, как в Коране сказано. Это как бы единственная религия, в которой есть слово “убить”. Поэтому терроризм связан с исламом”. “В данном случае религия используется экстремистами для проведения в жизнь их агрессивных идей”. “Опасность современного терроризма связана с исламом. У них вера такая. Ислам - это фанатизм”. Мнения москвичей. И вопрос: как отделить в обыденном сознании террориста под флагом ислама от самого ислама? Участники передачи: шейх Равиль Гайнутдин; политолог Федор Шелов-Коведяев; историк, теолог Яков Кротов. Шейх Равиль Гайнутдин, предстатель совета муфтиев России, председатель духовного управления мусульман европейской части России. Вопрос поставлен: как отделить в обыденном сознании того же москвича, к которому обращалась на улице, разные люди, разные ответы, наш московский координатор Вероника Боде, ислам от терроризма под флагом ислама, совершаемого мусульманами, по всей видимости? Равиль Гайнутдин: Я хотел бы сразу отвергнуть то, что, видимо, журналист поставил вопрос таким образом, чтобы отвечающие сразу же прямым путем начали обвинять ислам. И это сейчас наблюдается в некоторых средствах массовой информации, журналисты принимают такую игру и такой прием. Хочу сказать - можно изменить в сознании граждан, в том числе россиян, их отношение к исламу и мусульманам только путем просвещения. Необходимо, и через Радио Свобода в том числе, показывать добрые примеры, которых намного больше, чем тех примеров, которые вы сейчас показываете. Это негатив, это то, что дает почву слушателям обвинять ислам в разных преступных действиях и терактах. Если средства массовой информации, наше телевидение, газеты, радио будут показывать просветительские фильмы, передачи об исламе, об истинном учении, то тогда в сознании общества не складывался бы тот негатив, который сейчас формируется. У нас нет еще никаких доказательств, никто не предъявил эти доказательства даже тем террористам, которые совершили террористический акт в Соединенных Штатах Америки. Если бы были эти доказательства, я думаю, весь мир узнал бы о том человеке, который совершил теракт в Соединенных Штатах. Но сегодня есть только подозреваемые. И те фамилии, которые сейчас называются, и тот список, который сейчас афишируется, там действительно, да, фамилии арабов, которых сегодня уже голословно обвинили в терроризме. Но их вина не доказана. И поэтому никто сегодня не имеет права без суда и следствия объявить их террористами, бандитами и чтобы они отвечали за те преступления, которые совершены. Если есть доказательства, если они берут на себя эти преступления как ответственность, то это совершенно другое дело. Что я хотел бы сказать: ислам и терроризм не совместимы. За преступления человека другой человек в исламе не отвечает. И тот молодой человек, который сейчас сказал, что "их религия - это религия, призывающая к убийству неверных", это показатель того, что люди не знают абсолютно об исламе и не только об исламе, даже если он православный, о своей религии. Лев Ройтман: Спасибо, Равиль-Хазрат. Я должен здесь заметить, что, к несчастью, очевидно, к несчастью, в связи с тем, что говорите вы, представители Аль-Каиды в Афганистане, в частности, Абу Хайят и сам Усама бен Ладен делают все для того, чтобы доказать, что их обвиняют правильно. И вот я цитирую высказывание Сулемана Абу Хайята: “Я должен подчеркнуть ценность событий 11-го сентября и всех тех молодых людей, которые сделали это в Соединенных Штатах. Этот штурм самолетами - это было хорошо”. Понимать это можно только так, как это сказано и это наверняка ведет к тому вопросу, который и был задан на улицах Москвы нашим московским координатором. И прошу вас, Федор Шелов-Коведяев, я хочу повторить тот вопрос, с которого я начал эту передачу в своем вступлении: как можно сделать так, чтобы ислам как мировая религия, исповедуемая более чем миллиардом человек, была отделена от этой кучки террористов, подозреваемых, которые в общем-то принимают в сущности на себя вину, благословляя то, что произошло в Америке 11-го сентября? Федор Шелов-Коведяев: Да, Лев, вы абсолютно правы. С одной стороны, все-таки мы вынуждены констатировать, что некоторые доказательства прямого участия в терактах ряда лиц, исповедующих ислам все-таки есть. Здесь надо вспомнить о телефонных переговорах того же бен Ладена и о его посланиях, которые он периодически исторгает. Но если вернуться к сути вашего вопроса, то здесь я хотел бы решительным образом поддержать моего друга шейха Равиля в том, что в нашем обществе трагическим образом отсутствует регулярная национальная политика и важнейшая ее составляющая - национальная составляющая информационной политики. И религиозная политика как таковая тоже, к сожалению, весьма, с моей точки зрения, однобока. И в этом смысле все наше общество сейчас сталкивается с колоссальной проблемой, потому что у нас фактически никто не занимается воспитанием толерантности. И это, наверное, ответ на ваш вопрос. Ислам и терроризм не только можно, но и нужно, должно разделить, несомненно. Потому что невозможно воевать с религией, невозможно воевать с верой, невозможно воевать с представлениями человека о Боге, о божественной сущности высшего порядка, это совершенно контрпродуктивно. Лев Ройтман: Спасибо, Федор Вадимович. Еще один голос из опроса Вероники Боде, он, в сущности, свидетельствует о недостатке знания, о недостатке сведений об исламе: “Терроризм связан, я думаю, с непониманием ислама. Крестовые походы, на мой взгляд, это такой же терроризм, просто христианство, оно же более древняя религия, этот путь прошло несколько раньше”. Итак, Яков Кротов, вы ведущий наших программ “С христианской точки зрения”. Вы историк, теолог, и как вы прокомментируете это историко-теологическое, я бы сказал, высказывание одного из уличных собеседников Вероники Боде? Яков Кротов: Оно достаточно справедливо, потому что современные историки, светские, церковные, западные, восточные не отрицают того факта, что в исламе теология войны стала развиваться только в ответ на крестовые походы, то есть это 12-е столетие и позднее. И в этом смысле мы, как христиане, должны думать прежде всего о собственной ответственности и собственной вине. Конечно, уже с 13-го столетия в христианском мире начинается своеобразный откат. И в 1245-м году Лионский собор постановил, что недопустимо обращать в христианство силой, недопустимо применять оружие против мусульман. Но прошло еще много столетий, пока это стало окончательно очевидно. Мне кажется, что постановка вопроса о том, как в массовом сознании разделить ислам и исламский терроризм не совсем корректна. Во-первых, потому что все-таки, опять же именно с христианской точки зрения, массового сознания нет. Есть шесть миллиардов людей, они все достаточно различны. И отделять ислам от исламского терроризма, от мифов об исламе в нашей стране, мне кажется, нужно прежде всего в сознании интеллектуальной элиты, в сознании журналистов. Потому что то, что мы слышали сегодня из уст людей на улице, намного менее страшно, чем то, что мы сейчас читаем даже в наших центральных газетах. И для меня, опять же как христианина, принципиально важно не то, что есть терроризм под маской ислама, а то, что я открываю свежий номер “Православной Москвы”, где статья о том, как реагировать, как оценивать взрывы 11-го сентября, и тут автор Юрий Воробьевский пишет: “По-христиански жалко погибших, но в то же время нельзя забывать, что от США исходило очень много зла”. И таких высказываний очень много. В сущности это означает, что, к сожалению, среди моих единоверцев очень многие люди одобряют, хотя и сокрушаются о жертвах, но все-таки говорят: понятно почему. И, конечно, такое одобрение показывает, что и в недрах христианства тоже возможен и терроризм, тоже возможен и фанатизм. И уважаемый шейх Равиль не так давно в интервью “Аргументам и фактам” говорил, что и в Ирландии христиане совершают убийства, но мало говорят о христианском фанатизме. И в этом смысле положение значительно сложнее, потому что там, где порыв к истине, там резко обостряются все человеческие реакции, появляется и фанатизм, появляется и бескрайняя любовь. Лев Ройтман: Спасибо, Яков Кротов. Равиль-Хазрат, вот мы говорим о вреде отдельных публикаций, об этом, в частности, говорил Яков Кротов. Позвольте мне в связи с этим спросить у вас следующее. Передо мной газета “Время новостей” за 12-е октября, и муфтий Москвы и Московской области Махмуд Валитов говорит: “На самом деле в том, что теперь происходит в мире, виноват не ислам, а условия, созданные демократами, людьми, потребности которых часто не совпадают с нормами ислама и в понятии о едином Боге". Но удар по Нью-Йорку и Вашингтону понимается всеми именно как удар против свободы, удар против демократии. Полагаете ли вы, что подобные высказывания духовных деятелей ислама в широкой печати способствуют улучшению имиджа ислама в том же обыденном сознании, я все-таки настаиваю на том, что оно существует? Равиль Гайнутдин: Я думаю, что не стоит комментировать высказывания человека, который называет себя муфтием Москвы и Московской области. У нас нет такой организации и нет такой должности. Поэтому мнение Махмуда Вилитова является мнением частного лица. Я могу сказать, что наши главы духовных управлений мусульман, духовные наставники мусульман страны они всегда очень взвешенны и никогда чужое горе они не воспринимают злорадостно. Тем более, когда весь мир с содроганием смотрел на разрушающиеся здания и знали о том, что там была и мечеть, по пятницам где собирались около полутора тысяч мусульман на пятничное моление, мы были просто потрясены и сразу же заявили, что терроризм и ислам несовместимы. И мы сделаем все для того, чтобы таких преступлений, таких террористических актов больше не было. И призвали также все наши религиозные конфессии, действующие на территории страны, а также наших братьев из мусульманских арабских стран внести свой вклад в дело борьбы с терроризмом и предложили созвать международную исламскую конференцию в России. И вместе таким образом заявить: те преступления, которые совершаются, совершаются не верующими, верующий не может поднимать руку на безвинного человека. И если такой терроризм совершен по отношению невинных людей, то эти преступники уже выводят себя за черту истинной религии. И мы заявляем, что никто не имеет право в своих террористических действиях, преступлениях использовать исламскую символику, религиозную атрибутику, а также прикрываться исламскими лозунгами. И за действия преступников они должны нести сами ответственность и ни в коем случае, чтобы за их действия отвечала религия. Я еще раз обращаю внимание наших журналистов, наших политических деятелей, общественных деятелей, чтобы они разделяли. Есть религия, которая является религией, данной Всевышним, а Всевышний только углублял свои учения, давая священные учения своим посланникам и пророкам. И ислам несет то же самое, что и иудаизм и христианство. И вы не дали мне сказать как бы ответ тому человеку, который сказал - это религия такая, которая учит плохому и убийству. Нет, ни одна мировая религия, особенно наши монотеистические религии, они не призывают своих последователей, приверженцев к насилию и к убийству. А если есть аят, где гласит - ты убий в том случае, если есть угроза захвата и угроза разрушения, в этом случае ты имеешь право, как самосохранение, а не как агрессия, можешь защищать свою жизнь, отечество, свою семью, своих детей. Лев Ройтман: Спасибо, шейх Гайнутдин. И все же мы не можем отрицать, что настроение улицы таково, каково оно есть. И наша задача это отражать, что мы и делаем. Отсюда и вообще эта передача и ее тема - что делать, чтобы это настроение переломить. И предлагаю еще два голоса из опроса Вероники Боде: “Есть какие-то зарождения терроризма в нем. Если сторонник ислама умирает в борьбе с неверным, это даже как бы за честь считается”. “Религия может обладать недостатками, джихад и прочее. То есть они могут использоваться разными людьми для того, чтобы осуществлять действия, которые на самом деле Аллахом не благословлены. Не может такого быть, чтобы Аллаху нужно было то, что делают эти террористы”. Кстати, шейх Гайнутдин, здесь, быть может, тот упрек, который вы адресуете средствам массовой информации, в чем-то следует адресовать и мусульманским религиозным деятелям в России. Быть может и они ведут недостаточную просветительную работу. Но вопрос Федору Шелову-Коведяеву, политологу: не является ли ошибкой то, что, например, лидеры двух мусульманских крупнейших республик России - Татарстана и Башкортостана, это, соответственно, Шаймиев и Рахимов, так не высказались определенно по поводу террористических актов в Соединенных Штатах, а особенно - о событиях в Афганистане. Федор Шелов-Коведяев: Мне хотелось бы отреагировать на целую серию высказываний, которые были, и начну все-таки с вашего. Мне не представляется, что Татарстан и Башкирия мусульманские республики, это скорее опять же средства массовой информации их таким образом нарекли. Потому что, если мы посмотрим, то в общем-то и мусульманское население в них не представляет собою большинства, честно говоря. И поэтому мне трудно судить на основании каких мотивов ни Шаймиев, ни Рахимов не высказались по этому поводу, но это их выбор, Бог им судья. Смерть в борьбе с неверными - честь и счастье для мусульманина. Да, есть такой момент в религии. Но я должен сказать, что это присуще не только исламу. В конце концов у нас, у христиан, тоже есть тезис о том, что человек, павший за святое дело, может приобрести святость уже в личном качестве. И это его на самом деле долг - защищать священные для него принципы. Поэтому здесь тоже есть возможности для спекуляции. И поэтому мы должны быть очень внимательны к той стилистике, в которой мы выступаем. В этом смысле я был поражен просто самым неприятным образом, когда выражение “крестовый поход” прозвучало в одной из первых реакций президента Буша. Потому что как раз этого-то нельзя было себе позволять. Потому что крестовые походы, хотя за ними стояли сугубо экономические интересы, проводились именно под знаменем религиозной борьбы, вражды, войны христиан, в данном случае, с неверными, то есть с теми, кто исповедовал ислам. И вот для того, чтобы у нас не возникало таких искаженных представлений, повторяю, нам необходима очень серьезная программа обучения молодого поколения прежде всего. Я читаю, скажем, курс “Основы культурной типологии” в Высшей школе экономики и я поражаюсь тому, насколько молодые люди, которые пришли туда, все-таки они высококвалифицированные, знают много математики и всего прочего, иногда оказываются глубоко невежественными в вопросах религии, в вопросах культуры не только других народов, к которым они не принадлежат, но и своих собственных этносов, будь то русский или другие этносы. Лев Ройтман: Спасибо, Федор Вадимович. Ваши слова о невежественности молодого поколения можно поддержать и результатами опроса, который “Дейли телеграф”, британская газета, проводила в Великобритании. Оказалось, что более половины всех опрошенных имеют самое смутное представление об исламе, хотя имеют соседей верующих мусульман. Приносим свои извинения за возможные неточности Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
