Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-10-00]
Кавказ и Центральная АзияЧеченский феноменРедактор программы Тенгиз Гудава Тенгиз Гудава беседует с президентом Ассоциации Психиатров Чечни Мусой Дальсаевым. Тенгиз Гудава: Слово "Чечня" уже стало затертым в российском политическом лексиконе последнего десятилетия. Вторая война за десять лет. Огромные жертвы, когда разрушены до основания города, когда десятки тысяч людей стали беженцами. Удивительное сопротивление боевиков, численность которых, якобы, не превышает двух-трех тысяч, но которые говорят о посылке своих добровольцев на Ближний Восток. Диверсионная, партизанская, террористическая война, которая как хроническое заболевание подтачивает саму надежду на некий мир и стабильность на Северном Кавказе. Взрывы домов в России, которыми угрожали чеченские боевики, но авторство которых до сих пор не выявлено. Чеченское свободолюбие и чеченская мафия - мифы и реальность - все это большим смысловым фугасом лежит на дорогах российской жизни. А ведь идет разговор о неполном миллионе населения, о маленьком народе, который вполне целиком уместился бы в одном из районов Москвы. Так что же это за феномен: чеченский? Со мной в студии частый участник нашей программы, президент Психиатрической Ассоциации Чечни Муса Дальсаев. Муса, не раз в наших беседах мы говорили о том, что одной из главных характеристик чеченского феномена, является насилие. Это постоянное чувство опасности, хрупкости жизни - чрезвычайно стрессогенные факторы, которые не могли не повлиять на психику, на общественное сознание. В таком случае можно ли сказать, что чеченский народ психически нормален? Муса Дальсаев: Уточню в вашей преамбуле фразу в отношении насилия: да, речь идет о том, что чеченский народ не был агрессором, но был жертвой насилия всегда. Это - войны, которые периодически вспыхивали на протяжении нескольких веков, включая поголовную депортацию чеченцев и ингушей в 1944-м году, то есть, исторически психика чеченского народа постоянно подвергалась испытаниям. Отвечая на ваш вопрос: любая психическая реакция, направленная на сохранение личности и социума, является нормальной, если это позволяет сохранить этнос, позволяет сохранить личность. Тенгиз Гудава: Стремясь сохраниться в большом и враждебном мире, маленький чеченский народ вырабатывал защитные рефлексы. Обычаи, адаты, которые на Кавказе сильнее любой религии, - это проявление защитного рефлекса? Муса Дальсаев: Да, это проявление защитного рефлекса, и эти обычаи носят отпечаток этой суровости и жесткости этих условий, в которых пребывает народ, и это выражается в соответствующих формах воспитания. Например, возьмем отношение к детям. У нас не принято, чтобы родители ласкали детей, играли с ними в присутствии более старших людей или незнакомых. Это странность - на первый взгляд, также является проявлением исторической длительно существовавшей полосы, можно сказать, насилия и жестких или жестоких условий существования, в которых приходилось жить чеченскому народу. Тенгиз Гудава: Чтобы в детях воспитывались мужество, аскетизм, спартанство? Муса Дальсаев: Совершенно верно. Элементы жертвенности, которые присущи при этом, элементы отсутствия вседозволенности, в принципе, в нормальных обычных условиях, скажем, европейских условиях, когда детей лелеют, пестуют и так далее - это было просто невозможно для чеченского сообщества. Поэтому эти обычаи и традиции нашли свое отражение в воспитании. Действительно, дети оказывались более строгими, более выносливыми, и, может быть, в определенной степени даже более агрессивными. Эта агрессия была направлена не против близких... "Дерзкие при наступлении чеченцы бывали еще отважнее при преследовании. Сотни шашек и кинжалов мгновенно вырастали как из-под земли, и чеченцы с гиком кидались с середины колонны русских. Начиналась ужасная резня, потому что чеченцы проворны и беспощадны как тигры. Кровь опьяняла их, омрачала рассудок, глаза их загорались фосфорическим блеском, движения становились еще более ловкими и быстрыми, из гортани вылетали звуки, напоминающие скорее рычание тигра, чем голос человека", - писал генерал Дель Поцца . Как раз в таких эпизодах, таких ситуациях такое воспитание детей позволяло защищаться и, может, в какой-то мере выигрывать сражения, если можно так сказать. Во всяком случае, бесстрашие, воинственность, они были необходимы, в случае, если была агрессия извне. Тенгиз Гудава: Я хочу напомнить историческую хронологию чеченской трагедии:
Муса, я выскажу, может, опять не вполне политкорректное наблюдение свое, но у многих людей, которые общались с чеченцами, возникает ощущение своеобразного "двойного стандарта", который существует у чеченцев. То есть, в отношении к своему кругу существует один кодекс чести и здесь на самом деле превалирует взаимовыручка, нерушимость слова, Кодекс Чести... А в отношении к внешнему миру часто ситуация бывает вполне обратной, то есть, не обязательно выполнение каких-либо слов, необязательно следование какому-то определенному кодексу - это правильное наблюдение, или здесь что-то не так? Муса Дальсаев: Вы знаете, вот что касается преступного мира, то там уже действуют совершенно другие законы, потому что речь идет о насилии со стороны преступного мира по отношению к тем людям, которые, с их точки зрения, не входят в их касту и являются для них чуждыми, а если они чуждые, то значит, по отношению к этим людям не может быть никаких иных мер взаимоотношений, иначе, как обмануть, если есть возможность или воспользоваться случаем доверчивости и реализовать какие-то свои цели. Но когда мы говорим о целом народе, такая аналогия, такая характеристика по отношению к любому народу была бы весьма некорректной. Теперь, что касается отношений, взаимоотношений народов между собой, в том числе, чеченского и других, то я должен четко сказать, что по своему характеру чеченцы отличаются очень большой открытостью, и в общении с другими людьми, представителями других народов они всегда, наоборот, соблюдали именно тот кодекс чести, который культивировали из поколения в поколение, и это было обусловлено тем, что если нет агрессии извне, то полная открытость и доброжелательность доминировали. Более того, даже по отношению к врагу, который дальше не проявляет агрессии, чеченцы имели обыкновение быть быстро отходчивыми - здесь как раз и есть элемент психологической защиты - нет смысла фиксироваться на тех психологических травмогенных факторах, которые перестали быть актуальными. Все те проявления этнопсихологические, которые присущи чеченскому народу, носят компенсаторный характер, то есть, это нормальная адекватная реакция, направленная на выживание народа. Тенгиз Гудава: Очень интересно высказался по поводу чеченского мировосприятия чеченский писатель Юнус Сэшил. В своей книге, озаглавленной "Чечня без начала и конца", он пишет: "...У чеченцев нет глубокого опыта политического анализа, отслеживания истории в европейском смысле. Здесь нет четко выраженного интереса к аналитическому познанию вообще, самопознанию, в частности. Они - новички в политической истории. Осмысление собственной истории происходит в большей степени эмоционально. Эмоциональный императив всегда доминирует над интеллектуальным. Вследствие такого подхода к явлениям своей политической жизни, в конкретных исторических ситуациях чеченец начинает искать успокоительный или раздражающий фактор. Поэтому история дает ему не урок, а клубок эмоций, выраженных обидами." ( Я бы сказал, что в чеченском мировоззрении, когда разговор идет о внешнем мире, слишком много фантастического. Сама эта идея государственной независимости для крошечного анклава выглядит в высшей мере диковинной, идеи "Соединенных Штатов Кавказа" и прочее - все это опасный романтизм в наш прагматичный век. Почему у чеченцев мы наблюдаем это сочетание практичности в быту и фантастичности в политике?.. Мы говорим о насилии: чеченский народ становится жертвой насилия, в отношении народа в целом, это, несомненно, так. Но похищения людей, в частности, вот зверское убийство сотрудников Международного Красного Креста - каждый чеченец скажет, что это - дело рук Арби Бараева - одного из главных полевых командиров... Многие полевые командиры известны тем, что они похищали людей и чуть ли не поставили это дело на уровень бизнеса, работорговли - людей похищали, продавали, требовали выкуп... Вот этот аспект - вот как внутри самого народа воспринимается то, что часть этого народа - будь-то откровенные преступники в виде мафии, или эти люди, которые похищают людей - как народ от них старается защититься, ведь они же являются возбудителями этих страданий? Муса Дальсаев: Вы совершенно верно говорите о том, что именно такие люди заставляют страдать народ тоже. Но дело в том, что население - основная масса людей, крайне негативно относится ко всем формам насилия или преступлений. В результате происходивших перемен государственные структуры не могли управлять процессом, и криминал выходит на первый план, и от этого криминала страдали как местные жители, так и русскоязычное население. Что касается специфики чеченского менталитета по отношению к людям, похищавшим людей, то вы можете провести опрос и убедиться, что 99 процентов людей крайне негативно относились к этим явлениям. Да, в результате этих явлений развился целый бизнес, в который были вовлечены не только представители Чечни, не только сами чеченцы, но и многие представители, в том числе и высокопоставленные лица, со стороны кремлевских властей. Так это было, так это всегда бывало, есть и будет, когда происходят крупные "сделки", скажем так, в отношении людей, продажи их и перепродажи, то здесь всегда замешаны и коррумпированные структуры власти. И создаваемые условия для подобного рода вещей - это не выражение воли основной массы населения, это делается помимо нее, поскольку людей обманывают и ими пользуются, а те люди безнаказанно разгуливают, и никаких мер против них не принимается. Потом это, кстати, используется для характеристики чеченцев как "агрессивного, мафиозного народа", - и так далее. Все ярлыки вешаются на них, и при малейших преступлениях ищут чеченский след, в этом, я бы сказал, трагическая ошибка российских властей. Тенгиз Гудава: Муса, я бы сказал, что по моим наблюдениям - я прекрасно знаю, что ярлыки не имеют ничего общего с действительностью, но я бы сказал, что видимо, у этого народа в недостаточной мере еще развит такой иммунитет против внутреннего криминала и прочего, и эти люди пользуются этим именно, благодаря какой-то, может, наивности, доверчивости, бесхитростности, и обрекают народ на страдания. Народ как-то не имеет иммунитета, антител против этих людей. Какая-то определенная категория чеченцев вершит одни дела, и за это расплату несет весь народ, который не то что не имеет никакого отношения к этим делам, но, на самом деле, морально абсолютно противоположен этим делам. Это - нарушение его морального миропорядка. Такая вот странная и трагическая для этого народа ситуация. Муса Дальсаев: В качестве иллюстрации могу для сравнения сказать парадоксальную вещь: в советское время чеченское общества стало процветать, люди стали получать образование, появились учителя, врачи, профессора, академики, но были запреты на определенные профессии... Конечно, нельзя сказать, что нам сладко жилось при Сталине, но после репатриации чеченцев был определенный период - два-три десятилетия, когда чеченский народ стал оживать. К великому сожалению все эти процессы рухнули. Рухнули, потому что попытались сделать так, чтобы чеченцы приобрели элементы "славянизации", что ли, которые им навязывались... Не учитывались психологические особенности чеченцев, те проблемы, которые представляют собой уникальность любой нации. Недооценка этих вещей сопровождалась очень грубыми и агрессивными действиями по отношению к чеченцам. Ведь о чеченской мафии или о негативных поступках чеченцев стали говорить только в последнее время, в последние 10 лет... На сегодняшний день громадная основная масса населения Чечни хочет жить в мире. Ей не нужна война, но она хочет воспитывать своих детей, соблюдая свои обычаи и традиции, чтобы этому никто не мешал. Ненужные, отживающие традиции отомрут сами по себе, если они будут приходить в противоречие с теми существующими институтами, которые возникают в обществе в процессе развития. Но насильно разрушать эту ткань невозможно, потому что этнопсихологическая особенность, психический статус каждого чеченца, его менталитет - это не сегодняшний день, он имеет исторические корни, и с этим нельзя не считаться. Тенгиз Гудава: Кстати, об исторических корнях: чеченский писатель Юнус Сэшил приводит в книге "Чечня без начала и конца" множество потрясающих примеров, указывающих на родство чеченцев и шумеров. Я напомню, что шумеры - это древнейший народ, создавший 6 тысяч лет назад в Междуречьи первую в истории человечества цивилизацию - Шумерскую. Эта цивилизация дала человечеству колесо и письменность, математику, астрономию и лунный календарь, часы и шестидесятеричную систему, откуда 60 минут в часе и 360 градусов в круге, литье металлов и гончарный круг, систему орошения и обожженный кирпич, школу и библиотеку... - одним словом, все азы цивилизованной жизни. О самих шумерах мало что известно. Были это черноволосые люди, говорившие на гортанном языке и считавшие, что они пришли в Месопотамию откуда-то с гор. Писатель Юнус Сэшил находит много общих с шумерами слов и топонимов в чеченском языке. Верховный бог в Шумере был Ану, что означало небо. Ана на старочеченском тоже означает "небо". Главный бог Вавилона - Мардук, а Майрадук - распространенное среди чеченцев мужское имя. С Мардуком боролся плохой бог Эрра. "Эрро" по-чеченски означает "неправый", "ложный", также - левая рука. Шумерская богиня-мать звалась Инанна. Чеченское "нана" означает мать. И так далее. Таких примеров обилие. Муса Дальсаев: Разные существуют точки зрения о происхождении чеченцев, но когда вы говорите о шумерах, то я думаю, что есть много доказательств в пользу этого происхождения и это лишний раз подчеркивает, что несмотря на то, что народ очень малочисленный, нельзя пренебрегать его историей. К великому сожалению чеченцы не имели возможности сохранить свое историческое прошлое так, как это удавалось многим народам. Мы вступаем в третье тысячелетие, имея на себе тяжелый груз отсутствия образования основной массы населения, потому что ограничения, существовавшие при Советской власти для чеченцев - до смерти Сталина чеченцам было запрещено передвигаться без разрешения комендатуры по территории Казахстана, мы не имели возможности поступать в вузы...И поэтому сегодня мы считаем, что самое главное для чеченцев - образование. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
