Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[25-07-03]
Ваши письмаВедущий Анатолий Стреляный Один любитель старины - относительной, правда, но старины - прислал песню, которая в советское время считалась украинской народной. На русский язык её перевёл Михаил Исаковский, очень известный тогда поэт. "Два сокола" - так она называлась. Первый сокол - Ленин, второй сокол - Сталин. Первый обращается ко второму с такими предсмертными словами:
Михаилу Матвеевичу Цымберову из Минска 65 лет, из них около тридцати он воюет... нет, не против советской власти и не за неё, а за разумное, грамотное, учитывающее мировой опыт, устройство движения дальних, пригородных и подземных поездов сначала в СССР, теперь - в СНГ. Возмущало его, например, то, что поезда, которые вполне могли бы ходить, минуя Москву, чуть ли не в обязательном порядке шли через неё, причём, в Москве людям предстояли мучительные пересадки. Он вспоминает летний поезд Свердловск-Брест, который много лет ходил через Москву. На пересадку требовалось 6-8 часов. Читаю его письмо на радио "Свобода": "Году в 1994-ом я написал вам об организации железнодорожного движения в бывшем Советском Союзе. До этого я много раз писал во все концы. Мне присылали отписки или отмалчивались. Оставались без последствий все письма Лужкову и в российские газеты. После оглашения вами моего письма пять работников нашего завода, в том числе два начальника крупных отделов, встретив меня, сообщили, что слышали, как читали моё письмо. По-видимому вас услышали и в руководстве железных дорог России. С 1995 года пошёл поезд Омск-Саратов-Берлин, с 1996-го - Омск-Брест. Теперь круглый год ходят сборные поезда "Свердловск-Брест", "Новосибирск-Брест", "Иркутск-Брест", "Саратов-Берлин", пассажирские поезда "Барановичи-Челябинск", "Калининград-Челябинск", ходят полные. Но проблемы остаются. С тех пор, как существуют железные дороги, пригородные поезда повсюду в мире ходят через крупные города. Такая транспортная система многократно мощнее, чем метро, и городу ничего не стоит. У нас же электрички тупо останавливаются на центральных вокзалах и возвращаются назад. Областные центры Белоруссии, России и Украины железная дорога пересекает в четырёх-шести направлениях. Представляете, как было бы хорошо, если бы по всем этим направлениям сновали электрички! Более двадцати лет я пишу об этом... На приём к мэру Минска меня не записали, его помощник сказал: "Иностранный опыт нас не интересует. Мы никого не держим. Можете ехать туда". Такая же история с метро. Во всём мире подземные поезда ходят, как трамваи: с одной станции можно уехать по нескольким направлениям, а в Москве и Минске направления пересекаются станциями с переходами. В 1929 году так приказал Сталин: чтобы не было, мол, подземных столкновений..." Удивительный, по-моему, редкий, бесценный человек - Михаил Матвеевич Цымберов, автор этого письма. Не "чайник", как называют изобретателей вечных двигателей, но инженер, увлечённый подлинным большим делом, знает назубок расписание поездов на огромном пространстве (и не только сегодняшнее, но - за добрую сотню лет!). Перед его мысленным взором, как на экране, светятся бесчисленные линии движения, один способен заменить не знаю сколько институтов - и никому, как водится, не нужен. Но я подумал и о другом, а может, всё о том же. Очень многое, а есть подозрение, что - всё в нашей жизни, зависит просто от того, до чего мы в среднем доросли, а до чего - не доросли, от наших знаний и умений, от опыта, от цивилизации, которая нас вскормила. Мысль, конечно, такая свежая, что скулы сводит, а вот бывает так, что пронзит она тебя, словно впервые. Нас, говорит Михаилу Матвеевичу чиновник, иностранный опыт не интересует, - говорит, не думая о том, что само его общественное положение, само его учреждение, и всё в этом учреждении - до последней скрепки, и то, что в семь лет он был отправлен в школу, и всё в той школе - от парты до спортплощадки, ну, и железные дороги, и движение по расписанию, а не как-нибудь,- всё это позаимствовано у иностранцев. И этот его патриотизм (с само слово "патриотизм"): "Мы никого не держим", - это тоже отнюдь не доморощенное, это тоже позаимствованное, и как раз у тех народов, на которых он смотрит свысока и так строго, будто они замечают его взгляд. Они первые этим переболели. Письмо из электронной почты: "Уважаемый Анатолий Иванович! Мне непонятны люди, пишущие вам злобные письма. Да, я тоже не всегда и не во всем разделяю вашу точку зрения, и тоже вырос на вызывающей изжогу "совковской" любительской колбасе за два десять. Да, сейчас не самое лучшее время, время пока еще дикого капитализма. Проблем у людей хватает. И, оглядываясь назад, многие вспоминают социализм в розовой дымке, как нечто благостное. А кто способен проникнуть взглядом сквозь этот морок, тот видит огромную братскую могилу и полный беспредел власти. Надо, чтобы наша молодежь знала об этом. Александр Гурский, Киев". Мне кажется, Александр, всё-таки можно понять людей, что выросли на той колбасе. Ведь это было действительно счастье: добраться из Мурманска в Москву, найти магазин, где она есть, отстоять очередь, если не две, а то успеть и в другой магазин, и не опоздать на обратный поезд, лежать потом в изнеможении на полке и вдыхать идущий снизу запах, не так уж остро она и пахла, но запах всё-таки улавливался. И вот ты дома, выкладываешь в холодильник одно полено, и второе, бывало - и третье, туда же - и брусочек дрожжей: дрожжи тоже удалось схватить, уж и не чаялось. Нужно совсем ничего не знать о той жизни или не иметь сердца, чтобы не понять, что это было неподдельное счастье. Слушатель Неверовский напоминает и второе обстоятельство. Многих из этих людей мучает не только нищета. Всё ведь перепуталось кругом: появились права, о которых тогда, в пору колбасных электричек, даже не думали, а рядом с небывалыми, сладчайшими, правами - беспредел, вообще-то им знакомый, уж что-что, а беспредел не может быть новостью для них, само это слово в нынешнем смысле возникло задолго до советской власти, но оно кажется новостью, и этого достаточно. А больнее всего (это уже третье обстоятельство, объясняющее злые письма на "Свободу", на него обращает внимание слушатель Ефимов из Никополя) - больнее всего бьёт по людям неравенство. Вот о нём можно сказать: новое неравенство, новая несправедливость, считает он. Советское неравенство, советская несправедливость - это всё было, в общем и целом, узаконено, и уже поэтому казалось нормой. Вы, к примеру украинец, у вас шевченковские усы, вы говорите по-украински - как же вас выпустить за границу или повысить в должности? Тут всё понятно, настолько понятно, что уже кажется и вполне справедливым. А теперь - чёрт знает что: он и украинец, у него и усы, и говорит он по-украински, а ему открыты все пути, и особняк ему позволено отгрохать на берегу Днепра получше, чем был у самого товарища Щербицкого, да у того хоть был казённый, и должность была - первый секретарь ЦК Украины, а у этого, с усами, - собственный, и должности никакой: хозяин какого-то завода или аптеки!.. "Здравствуйте, уважаемый Анатолий! Пишет вам из города Екатеринбурга студент технического университета, 21 года, из обычной семьи, моё имя Антон. Я не сильно отличаюсь от любого вашего слушателя, мое сознание больно теми же недугами: стереотипы, обида на весь мир. Ваша передача очень важна для меня, она помогает мне не только услышать мнения людей, но открывает темы, ранее для меня не существовавшие. Несмотря на все это, кривая ухмылка возникает на моем лице, когда я слышу или читаю вас, а все потому, что слишком слаба во мне надежда на изменение России. Смотришь "Евроньюс", и видишь, как обычные граждане там, у себя в Италии или Германии, борются за свои права, противостоят самому ничтожному ущемлению. У нас же - всеобщее нарушение всех прав, и никакого отпора. Не видел ни одного живого митинга, кроме коммунистических. А студенческие организации - это же сплошнее очковтирательство, оставшееся еще с советских времен. Им самим неинтересно то, что они делают. Против войны в Чечне я бы протестовал хоть каждую неделю, но люди предпочитают её не замечать. Знаю, знаю, как неправильно говорить: "я" и "они", но по-другому не могу. В последнее время на улицах появилось больше моих сверстниц с детскими колясочками. Я смотрю на них, и, хоть не считаю себя гуманистом, жалею этих малышей. А еще ненавижу того бюрократа, в чьих руках окажутся эти овцы, чтобы он стриг их. Вообще, - признаётся он, - ненависть - единственное чувство, полноценно развитое во мне. Этому малышу гарантирован букет болезней из-за плохой экологии. И кто его воспитает, если большинство людей просто не умеют любить? Отсюда моя гражданская позиция: не заводить детей, не становиться врачом, преподавателем, ученым. Это - мой митинг и теракт. Ведь при таком раскладе власть вынуждена будет задуматься... Кроме того, у человека, не занятого добыванием денег для семьи, появляется возможность поднять голову и что-нибудь увидеть... На днях у нас в университете, как и везде, отмечался день библиотек. Проходя мимо стенда, я краем глаза прочел чьи-то слова о том, что Россия жива только благодаря библиотекам. В книгах она, может, и жива, а вот в умах и сердцах простых людей - мертвее мертвого. Россию нужно рожать заново. Антон". Кто же и как её родит заново, Антон, если все последуют вашему примеру? Придумано, конечно, хитро: чтобы образумить власть, брошу-ка я учиться. На вашем месте я ещё раз обдумал бы это решение, которое всякому приходит в голову, хотя и под разными соусами, мне тоже приходило. Ничто так не повредит России, как разлив невежества. В стране сплошного невежества и власть ведь будет такой. Это особенно опасно, если учесть, что кое-какая демократия уже есть. Вообще, о такой опасности западные политические мыслители задумывались давно - именно в связи с вопросом о включении в политическую жизнь простого люда. Участию "простых" людей в решении общих дел - да. Но вся власть "простым" - это было бы ужасно, это было бы несчастьем прежде всего для них самих, говорили умные англичане. Они раньше всех поняли, что обиженный на свою судьбу "простой" человек может стать живой бомбой, и сделали жизненные выводы. Удивительная, просто невозможная, с российской точки зрения, страна: крепчайшие перегородки между классами, и в то же время устойчивый мир между ними и, в общем, даже достаточное взаимное уважение. "Милостивый государь! - так обращается ко мне Александр Виноградов из Москвы и объясняет, почему именно так, а не иначе: "Величать Вас "уважаемым Анатолием Ивановичем" мне бы не хотелось ввиду Вашего отношения к России". Он относит себя к людям, которые, по его словам, "никогда не признавали распад России (так он называет Советский Союз) и искусственное разделение восточных славян на русских, украинцев и белорусов". США для него - это место, где "сытость обожравшейся скотины соседствует с вопиющим невежеством, культурным одичанием и претензией на обладание истиной в последней инстанции". Развалить СССР этому чудовищу "удалось, - говорится в письме, - с помощью поддавшихся на удочку общечеловеческих ценностей романтиков-демократов, советских бюрократов-перерожденцев и открытых предателей из "пятой колонны". Америку он не любит больше, чем Запад в целом, но, в общем, ставит между ними знак равенства. Многие претензии Запада к России, особенно - к имперскому инстинкту он воспринимает "как похвалу, ибо это значит, что не всё ещё потеряно, что Россия ещё не утратила и, надеюсь, никогда не утратит статуса Великой Державы". Тем не менее, он (бессознательно, конечно) загоняет свою родину в тупик, когда пишет: "Стать "обычной" европейской страной, как ей настойчиво советуют всяческие доброхоты, Россия в принципе не может, ибо её жребий - быть великой державой или не быть никакой". Естественно, господин Виноградов не хочет видеть в России нерусских, не допускает и мысли о предоставлении постоянного жительства "сотням тысяч иностранцев". Требует, чтобы США, в свою очередь, "прекратили навязывать всему миру свой торгашеский образ жизни, свою торгашескую демократию и массовую культуру зажравшихся недоучек, умеющих только делать бизнес, заниматься сексом и смотреть боевики". При этом признаёт, что эти недоучки "добились значительных успехов в экономике, науке и технике" и не видит ничего плохого в том, чтобы заимствовать их технические и даже такие нетехнические достижения, как верховенство прав человека, разделение властей, парламентаризм, но из этого, мол, не следует, что нужно "поступаться исконными ценностями и традициями национальной культуры". В пример приводит Японию с её лозунгом: "Японский дух, западная технология", а также - Индии, чьи "ценности древней ведической культуры, пусть она никогда не была демократической в западном понимании, несоизмеримо выше и благороднее, чем западные и мусульманские". Именно на Индию и должна равняться Россия, по его мнению, а управлять Россией должен настоящий царь. Огромное письмо, целая брошюра... В Индии ему очень нравится, например, то, что "современный индус, - читаю, - пользующийся Интернетом, отвергая институт неприкасаемости, всё равно не станет обедать вместе с далитом". О себе Александр Виноградов, автор этого письма на "Свободу", сообщает, что он потомок древних ариев, поскольку в его жилах течёт славянская и угро-финская кровь, относит себя к "интеллигентам-гуманитариям", происходящим из "советских разночинцев". "Никогда, - пишет, - не был ни "рабом Божьим", ни "рабом Аллаха", не заключал "договора с Дьяволом", не делал обрезания, не принимал крещения, а также не был "воинствующим безбожником", не входил в номенклатуру, но и не пострадал от государства, не состоял в рядах КПСС, КПРФ, Трудовой России, РНЕ и иже с ними, в своём роду не имел ни священников, ни других "эксплуататоров", ни палачей, ни стукачей, ни рабов, ни люмпенов, но - нравится вам это или не нравится - никогда не отказывался от своих предков". Да почему же мне это не должно нравиться, господин Виноградов? И вслед за любым западным человеком скажу, что согласен с вами: вполне достаточно, более чем достаточно, если все страны примут только то, что вы им советуете: верховенство прав человека, разделение властей и парламентаризм, и сохранят в остальном свою самобытность, как сделали те же Индия с Японией, и призову в свидетели всех богов, задавшись вопросом, который тут напрашивается: разве Запад имеет что-то против их самобытности? Умеют, говорите о янки, только делать бизнес...Я вспомнил, как отозвался, когда перед самым концом чуть-чуть протрезвел, о таком взгляде на бизнес Ленин. "Патриархально-аристократическое крестьянское презрение к торговле" - это последнее, что он хотел выжечь калёным железом из России, после того, как всю свою сознательную жизнь толкал её упразднить эту самую торговлю и зажить вообще без денег, "прямым продуктообменом". Ничто так не тревожило и не возмущало его перед кончиной (всё, что его тревожило, одновременно и возмущало до последней степени - такая была натура), как мнение, что булки растут на деревьях, что торговля, бизнес, предпринимательство есть нечто низменное, не достойное уважающего себя человека, не требующее особого ума и таланта. Он, как выяснилось, прекрасно понимал, что именно это мнение объединяло низших и высших в России, бар и мужиков, и эта их близость была вреднее классовой розни. Злиться было не из чего, потому что в России неоткуда было взяться полному, западному, американскому, пониманию бизнеса и уважению к нему, - настоящий бизнес только-только начинался, подавляющее большинство населения им не было охвачено, а Ленин злился, будто кто-то был в этом виноват... Я забыл сказать, что далиты, которых упомянул господин Виноградов, - это древняя индийская каста отверженных, их не считали за людей, толпа и сейчас может наброситься на далита, но должен огорчить господина Виноградова: ещё чуть-чуть, и образованный индиец сядет таки за стол с далитом, уже, собственно, сел - два года назад вожди далитов и Совет всех христиан Индии подписали хартию солидарности, историческую хартию, начинается обращение далитов в христианство (и в буддизм, и в ислам), у многих это вызывает ярость, льётся кровь, далиты не жалеют себя, чтобы добиться равенства - равенства в западном смысле, господин Виноградов, в западном, в каком же ещё! - и современная Индия, Индия Интернета, с ними.
Программа выходит в эфир по пятницам в 23:10 (МСК). |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
