Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[25-04-05]
Ваши письмаВедущий Анатолий Стреляный "Уважаемый господин Стреляный! Выслушайте, пожалуйста, моё мнение, простого гражданина, - говорится в следующем письме, - что я думаю о положении простого народа. Мы вступили в стадию общественной жизни, когда власть захватило коррумпированное чиновничество. Они поставили народ на службу себе - в новое рабство. И нам из него уже не выбраться самостоятельно. Нет в нас самого главного, в массе, нет мужественности народа. И скоро мы опять возопим: "Придите и правьте нами!", как это уже делали наши предки. Ещё раз утверждаю, что власть нормальным людям чиновники не отдадут. Поэтому у меня надежда только на то, что только Запад сможет опять развалить новую тиранию. Согласен, чтобы, если потребуется, к нам пришли захватчики. Нас теперь этим пугает телевидение, а я не против, пусть приходят, только с Запада, а не с Востока или Юга. У меня ведь нечего захватывать - шесть соток земли, двухкомнатная квартира. А получить можно много, судя по опыту Германии и Японии, которые были захвачены американцами: нормальную демократию, нормальных руководителей, нормальную экономику и благосостояние. Самое смешное и трагичное, что народ, по образам книг и кино, выбрал в свои руководители чекиста. Думал, что получит честность, а получил невиданную коррупцию и удушение свободы. Демократы, борясь с тоталитаризмом, как раньше боролись с царизмом, опять ошиблись, думая, что они придут к власти. Они русские, но забыли, что народ у них тоже русский, о нём есть такая сказка. Бог говорит русскому: "Проси что хочешь, но соседу сделаю в два раза больше". Ответ: "Выбей мне один глаз". Вот поэтому мы получили все наши беды, и ещё получим. С уважением, Вадим Степанович". У всех народов есть похожие сказки, Вадим Степанович. Не всякий простой гражданин, как вы называете себя, отдаёт себе отчёт в том, что Путин оказался в Кремле потому, что задолго до этого советская кинопромышленность сделала народным героем чекиста. Но дело всё-таки не в нём. Брежнев был никакой правитель, но его хозяйство рухнуло не поэтому, а потому что оно стояло на песке. В фундаменте не было частного цемента. Один украинский исследователь как-то решил высчитать, на сколько процентов благосостояние народа зависит от первого лица в государстве. На три, говорит, процента. К лучшему меняют жизнь (действительно - к лучшему и действительно меняют) только сами люди: их знания и умения, трудовые и бытовые навыки. По мере накопления этого богатства, меняются общественные устройства, подбираются - сами собою - вожди и чиновники всё более высокого качества. Видите, я на первое место невольно, по советской, что ли, привычке, поставил "трудовые навыки", а Пётр Чаадаев, самый скорбный из русских философов и самый умный из друзей Пушкина, на первое место ставил бытовые. Бытовые навыки - это: чисто ли у нас в доме и во дворе, каждый ли день мы моемся с головы до ног и меняем исподнее. Письмо из Ленниградской области: "Когда случились события в Осетии, я не побежала на митинг, а элементарно села и написала на имя Путина В.В. на двух больших листах письмо, отлила душу, выразив всё, что я о нём и его команде думаю. Правда, получилось эмоционально, и моё письмо - капля в море, его просто выбросят в урну, но думаю: почему все 100 миллионов человек России не напишут в Кремль по одному письму, чтобы завалить его возмущением? Конечно, радио "Свобода" и другие "голоса" говорят во всеуслышание то, что хотели бы сказать миллионы граждан, но почему нам не воспользоваться почтой? Завалить власть предержащих тоннами бумаги с призывом уйти таким-то и таким-то в отставку. Террористам не напишешь, да они и не боятся мнения населения, наоброт, их задача - привлечь к себе внмание. Но ведь дурак понимает, что терроризм - это не причина, а следствие - следствие неумной политики. Не знаю, как вправить мозги верхушке? Почему России не везёт на лидеров? Все какие-то зацикленные на чём-то одном, упрямые, твердолобые. Неужели жизнь доживать нам, пятидесятилетним, шестидесятилетним, при такой власти? При какой на свет появились, при такой и умирать, всё возвращается на круги своя. Так хотя бы выплеснуть эмоции туда, в Кремль, отправив письмо. Анатолий Иванович, пожалуйста, изложите эту идею по радио". Я излагаю эту идею, не боясь, что меня упрекнут в подстрекательстве российского населения к непослушанию. С письмами в Кремль будет такая же картина, как и с письмами на радио "Свобода". Один пишет, что это белое, другой - что это чёрное, третий - что это серо-буро-малиновое. Эта слушательница считает, как мы слышали, и дурак понимает, что терроризм есть следствие неумной политики государства. Так говорить можно на митинге, такие речи естественно слышать от всякого, кто хочет обратить на себя внимание самым простым и безотказным способом - поношением власти. Но власть в мире пока не одна, властей много, они очень разные, а террористы действуют, я не скажу: повсюду, а так: где хотят и где могут. Сто лет назад в России не было Путина, а террористы были. Сегодня трудно на все сто согласиться даже с теми, кто считает, что если бы не было Чеченской войны, то Россия не знала бы терроризма. Становится всё яснее, что на Кавказе не было бы тиши, глади да Аллаховой благодати и в том случае, если бы Ельцин не развязал Первую чеченскую войну. Ельцин мог бы удержать в казармах своё войско, но вряд ли он мог бы удержать в клетке идею Великой Чечни. Вообще, нет ни вреда, ни греха в том, чтобы иногда ставить себя на место любого террориста, на место самого Бин Ладена. Вот я ставлю себя на его место. Не думаю, что я обошёл бы своим вниманием такую страну, как Россия. Во-первых, её есть за что наказывать именем Аллаха, во-вторых, есть от чего предостерегать тем же именем - от движения на Запад. "Я очень верил в парламентскую власть, - пишет один старый человек. - Просто как мальчишка верил. Думал: вот будут настоящие, альтернативные выборы - в законодательную власть придут умные, честные, ответственные люди. Парламент станет храмом морали, и, глядя на него, всё общество будет учиться жить по правде. А когда я смотрю на нынешние выборы, на сегодняшнюю думу, меня ужас берёт. Если бы я мог это предвидеть, не знаю, стал ли бы я проповедовать демократию. Может, я долго-долго бы думал, стоит ли всё это затевать, не поискать ли какой-нибудь другой вариант. Всякое новое дело не обходится без ошибок, и общество в принципе относится к этому с понманием. Но люди не могут простить вороватую, коррумпированную, наглую власть. Образ власти изменился, увы, не в лучшую сторону. И не видно, чтобы правящий класс это сильно тревожило". Я прочитал вам выдержки не из письма на радио "Свобода", а из газетной заметки. Написана она... далеко не все поверят, если я скажу, кем. Александром Николаевичем Яковлевым. Он был главным вдохновителем и в большой степени организатром горбачёвской "перестройки", членом Политбюро. Эту заметку прилепил к своему письму наш слушатель Лисицын. Он резко отзывается об "олигархах" и о молодёжи (видимо, человек пожилой): "Никого около себя не видят, все для них быдло, тягловый скот". Пишет, что согласен с Яковлевым: знать бы, что всё так обернётся, следовало бы придумать что-то другое после смерти Брежнева - что угодно, только не демократию. Спрашивает, не подпишется ли под словами Яковлева весь коллектив радио "Свобода", не покается при этом, поскольку ни один западный "голос" не сделал столько для пришествия демократии в Советский Союз, сколько "Свобода". Александр Николаевич, как можно догадаться, говорит о таком "варианте", какой мы видим в Китае. А может быть и нет, ведь и там всё то же: и взятки берут, и воруют, и радеет родному человечку всяк, кто может. Так посмотришь вокруг себя, да и вглубь себя, что, наверное, полезнее (можно и вокруг не смотреть, а ограничиться собою), да и подумаешь о том же взяточничестве: не больше ли толку в том, чтобы не давать, чем в том, чтобы пытаться окоротить берущего? Не всякий так чистосердечно скажет о себе вслух, как сказал Яковлев, - что он верил в демократию, как мальчишка, но узнает себя в нём, по-моему, всякий. В демократию вообще нельзя верить иначе - только по-мальчишески. Ведь верили-то мы, если хорошенько вспомнить да вдуматься, не столько в демократию, сколько в человека, в добрую природу человека. И разочаровался Александр Николаевич, наверное, всё-таки не в парламентаризме, а в парламентариях - в человеческом материале советского изготовления, доставшемся российской демократии. Горьким утешением может послужить нам разве только то, что человеческий материал досоветского изготовления был не лучше. Я всё время помню, что стало самым большим ударом для людей с тонкой кожей после семнадцатого года, что больше всего мучило их в кровавые тридцатые: безбрежный разлив трусости, шкурничества, предательства. Умри ты сегодня, а я завтра. Вот пишет Горин Григорий Васильевич из Петербурга: "Лично я понимал, да думаю и многие, что без потерь из стоячего болота не выйти, хотя для многих советских людей характерна была переоценка себя - своих способностей, своей квалификации и т. д.". В это "т.д." как раз и входит то, о чём мы говорим. Переоценили, и сильно переоценили свою способность не давать и не брать взяток, соблюдать законы и приличия, свою добросовестность. Правда, в отличие от очень многих, Григорий Васильевич не переоценивает ту жизнь, которую устроили себе эти люди к восьмидесятым годам. Читаю: "Общество, народ - недовольны. Правящая элита управлять эффективно не может. "Пятилетка пышных похорон". Экономика перемалывает огромные ресурсы в устрашающую военную технику (ненужную). До семидесяти пяти процентов всей выполняемой в стране работы поглощал военно-промышленный комплекс. Товары для жизнеобеспечения - низкого качества, они оседали на складах, затем большая их часть шла на помойку. Ко всему этому - "железный занавес". "Естетственно, - продолжает господин Горин, - были огромные надежды на демократию, огромные ожидания. Но демократизация обернулась канализацией. Народ просто обманули по всем статьям. Людей поставили на грань выживания. Почему ни у меня, ни у моих знакомых нет никаких акций ни в РАО ЕЭС, ни в нефтяных, ни в газовых трубах, хотя мы сдали свои ваучеры, по призыву Ельцина, в инвестиционные фонды? Где всё это? Да это ограбление не тысячелетия, а всей новой эры! И как бы они, обанкротившиеся "демократы", ни старались, ещё раз обмануть и облапошить большинство народа не удастся. Что такое демократия? По общению со знакомыми, коллегами, сослуживцами, однокурсниками (я учу английский на курсах, как Макар Нагульнов) и в прочих местах (на отдыхе, был в сентябре в Турции, в театрах, на выставках) я не вижу, что им не хватает демократии. Денег? Да, не хватает. Очень низкая оплата труда. Многие вынуждены работать на двух, а то трёх работах (видимо, не выкладываясь на одной, так как смысла нет выкладываться - всё равно не заплатят, убедился на собственном опыте). А то, что несколько иначе будут избирать губернатора, - да какая разница? Тот беспредел, который основал Ельцин со своею кликой, когда-то же надо вводить в рамки закона. В стране массово не платят налогов, почти везде двойные и тройные бухгалтерии - это что, демократия? Люди не хотят больше страдать и терять от беспредела. Оно нам надо, такой бардак? И все эти горе-правозащитники и болтуны, - кого они защитили от массового беспредела? Помогли они миллионам обманутых и обездоленных? Для них, видимо, не существует этих миллионов". Больше из этого письма читать не буду. Возражу, и возражу резко против того, что сказано господином Гориным о правозащитниках. Делаю это всякий раз, как нахожу в письмах нападки на них. Это одно из самых прискорбных недоразумений в России. В этом недоразумении, в том, что оно никак не рассасывается, наглядно проявляется, по-моему, всё ещё живое советское иждивенчество, стойкое советское неверие в благородство, в подлинную добровольность, благотворителность. Правозащитник - не должность, правозащитник - не служба в учреждении, за которую платят, а кому-то и ордена дают. Правозащита - это общественная работа, это самодеятельность, это, я сказал бы, склад души, призвание. Правозащитник никому ничего не должен. Если вам не нравится тот или иной правозащитник или все они вместе, становитесь правозащитником сами и показывайте пример. Этому занятию ничто не помеха - разве что болезнь. Найдёт себе дело и образованный, и вовсе неграмотный, и верующий, и безбожник. Нет, ещё одно место из письма господина Горина: "Держать в нищете огромную массу народа - это действительно опасно. Вернуть надо народу долги. Узаконить приватизацию, но так, чтобы что-то получил и народ. Где прихватизаторы не доплатили, пусть доплатят и живут законно и спокойно и не прячут деньги на Западе. Тогда не будет сдерживаться развитие страны. Хотя Западу, может, и не нужна она, сильная, свободная, благоустроенная Россия (двойные стандарты!), но запомните, Анатолий Иванович: никогда российский народ не согласится со своим ограблением, и это будет передаваться из поколения в поколение. Просто кое-кто ещё верит в перспективу. Но когда-нибудь критическая масса может быть достигнута..." Три точки, и для полной ясности - приписка на поле, крупно: "А социальная напряжённость в России, пожалуй, растёт". И на отдельной половинке листа: "Так что не вешайте нам больше лапшу на уши с вашей демократией!" Ну, что ж. Если напряжённость не снизится и если возобладает то состояние умов, что в этом письме, - то "критическая масса" действительно может быть достигнута. Россия переживёт очередное потрясение, очередную бурную надежду на быструю поправку "всех делов", а вслед за тем - очередное разочарование. Я всё ждал, когда господин Горин скажет про Запад. Не может быть, чтобы человек, который поносит "дерьмократов", "олигархов" и правозащитников и требует "вернуть народу долги", - не может быть, чтобы он не пожурил Запад вообще и за "двойные стандарты" - в частности! Не может быть. Всё это связано, стянуто в тугой пучок. В тот самый, что называется по-итальянски "фашио", "фасцио", фашина. Фашизм фашизму рознь, но основные прутья во всех пучках одинаковые. Слово "демократия" употребляется только с прилагательным "гнилая" - раз. "Вернуть народу долги!" - два. Привести в чувство "олигархов" и прочих "вредителей" - три. Дать отповедь лицемерному Западу - четыре. Возвеличить Родину (с большой буквы, обязательно с большой) - пять. Сплотиться для этого вокруг вождя - шесть. И одинаково печальный конец. Добавлю, чтобы быть правильно понятым. Неправедное богатство я не считаю доблестью. Демократическое лицемерие и распутство тоже мне не по душе. Я только знаю совершенно точно: везде, где доходит до дела, "возвращение народу долгов" неизменно приводит к убыли самого народа. Неизменно, Григорий Васильевич. И тогда демократический Запад - погрязший во всех грехах и "двойных стандартах" Запад - протягивает кусок хлеба вчера ещё такому гордому, воинственному, любящему справедливость народу. Предыдущее письмо было большое, а вот совсем краткое: "Вы себя выставляете как дружественная компания к русскому народу, к России. А на самом деле, исходя из редакции ваших передач, вы являетесь проводниками Соединённых Штатов Америки. Вы не друзья, а враги России. Противно слушать ваш слащаво-лживый голос. Прекратите разлагать нас, русских людей!" Что же ты, мил-человек, разлагаешься, то есть, слушаешь, всё слушаешь и не можешь оторваться? Кто или что тебя заставляет? Может быть, кто-то из наших слушателей напишет нам, кто или что, - тогда обсудим. А пока обоим - и автору большого письма, и автору маленького словно отвечает господин Суханов: "Отказ налоговой службы принять деньги, внесенные для погашения долгов Ходорковского, наглядно демонстрирует, что процессы эти - отнюдь не восстановление законности и справедливости и даже не простое выколачивание денег на чьи-то нужды, а элементарная расправа, с очевидным и вопиющим попранием и законности, и справедливости. Все происходящее в стране живо напоминает славные советские времена: шпиономания, показательные процессы, коллективные письма, достойные отповеди тайным и явным агентам западных спецслужб и их пособникам, кругом враги и пятые колонны, и надо сплотиться вокруг вождя, чтобы им противостоять, средства массовой информации становятся средствами убогой пропаганды и т.д. Но история и на этот раз повторяется, к счастью, не как трагедия, а как фарс: по улицам не бродят озверелые толпы с плакатами "Расстрелять, как бешеных собак!", осужденных не пристреливают в застенках сразу после вынесения приговора. Даже идеологическая подкладка оборачивается жалкой пародией: "Православие - единственно верное учение! Православие всесильно, потому что оно верно!" Ура! Тем не менее, весь этот фарс находит горячий отклик в сердцах наших сограждан, для которых раз богатый, значит вор. "Да, может быть, Ходорковский и не виновен в том, в чем его обвиняют, но все-таки судят и раскулачивают его правильно, потому что он присвоил себе то, что было создано трудом всего народа и принадлежало народу!" До чего живуч этот миф о всенародной собственности. "ОН отнял эту собственность у хозяина - у меня!" - говорит защитник общенародной собственности. Хочется смеяться и плакать. ДА НИКОГДА НЕ БЫЛ ТЫ ХОЗЯИНОМ, ДУРАК! "Народ все это создавал и строил, а ОН все присвоил себе!" - говорит другой поборник справедливости. "Да я сам, своими руками, все это строил - по какому праву это теперь принадлежит ЕМУ?" - возмущается третий. Можно подумать, что в Европе или Америке капиталист сам, своими руками все строит, а не нанимает рабочих за зарплату. Следуя этой логике, если я приглашаю рабочих построить мне дом и плачу им согласно договоренности, они потом могут претендовать на владение этим домом. Эх, Расея! Похоже, сорока лет в пустыне нам будет маловато!" "На радио "Свобода" возобновилась рубрика - звонки радиослушателей, - пишет господин Берман. - Идея хорошая, но эфир на это время захватила кучка новоявленных цицеронов. При этом почему-то отличается Питер. Тут и отставной дремучий майор, и какой-то Виктор, свихнувшийся на психотропном оружии. Москва поставляет поэта-графомана, бывшего комуняку. От их голосов хочется лезть на стену. Из-за этих деятелей мнение простых людей почти не слышно". По-моему, господин Берман, я как-то предлагал слушателям выход из этого положения. Смотрите на это как на своеобразный радиотеатр с постоянными актёрами, играющими неизменные роли. Роль оставного майора, роль борца с геноцидом русских, роль обличтеля "олигархов". Каждый из них, как и положено актёру, усиливает, огрубляет ту или иную черту, ту или иную мысль, но сами эти черты, сами мысли и настроения свойственны и миллионам обыкновенных людей. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
