Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Театральный выпуск "Поверх барьеров"Резо ГабриадзеВедущая Марина Тимашева На театральном фестивале "Потерянный рай" в Амстердаме Резо Габриадзе показал спектакль "Сталинградская битва", которому уже я посвятила отдельный театральный выпуск. Сейчас я предлагаю вам интервью с создателем и руководителем Тбилисского театра марионеток, одним из крупнейших режиссеров мирового театра кукол Резо Габриадзе. Резо Габриадзе: Вот мы сидим с вами в Голландии, однако? как подумаешь, какая серьезнейшая страна и сколько она сделала для мира. И тут только узнаешь, что Нью-Йорк когда-то назывался Новый Амстердам. Вот это как-то связывает мир воедино, и это приятно. И находиться в стране больших цветов и не уважать этот народ, который нашел такую гениальную профессию - цветы... А с цветами, наверняка, связан мед. Я вот здесь попробовал один - дивный. Где цветы, там должно быть и пчеловодство, я так думаю. А где пчеловодство, там один шаг до театра. Марина Тимашева: Большинству людей Резо Габриадзе известен по кино. Он - автор сценариев "народных" фильмов, то есть тех, которые видели все, и цитаты из которых превратились в крылатые выражения, музыку к которым помнит всякий: "Не горюй" и "Мимино", "Кин-дза-дза" и "Паспорт", "Чудаки" и "Необыкновенная выставка". Резо Габриадзе - обладатель Гран-при ММКФ и премии "Ника", а также множества премий зарубежных кинофестивалей. Живописные, графические и скульптурные работы Габриадзе хранятся в государственных и частных коллекциях как минимум шести стран мира. В 1980 году Резо основал Тбилисский театр марионеток. Говорит главный редактор Петербургского театрального журнала Марина Дмитревская. Марина Дмитревская: Тбилисский театр марионеток родился в 81-ом году. То есть, не просто так родился, его построил Габриадзе. Сначала одно здание, потом другое. Есть фотографии, где он - на строительстве. Все нужно было достать, выбить. И этот Тбилисский театр марионеток стоял на замечательной площади, окруженной храмами. Там была и армянская церковь, как я помню, и православные храмы, и синагога, то есть вот в таком каком-то теплом и чудном месте возник. В маленьком зальчике висели сушеные фрукты. Потом Резо хотел открыть кафе, но не для еды, а чтобы там все время жарили одно кофейное зернышко, и запах распространялся по театру. Зернышко должно было быть именно одно. Зеркало сцены было абсолютно малюсенькое. В спектакле играли традиционные марионетки, которым Габриадзе научился в ленинградском театре "Домени". Когда-то он приехал в Ленинград, шел дождь, ему надо было куда-то спрятаться, и как он говорит (а уж правда это, или нет - никто не знает), он спрятался под крышу на Невском. Это оказался театр марионеток, где работали еще старые мастера. Искусство марионетки, вот этой святой куклы, которая от Девы Марии идет, и которой мы уподоблены, потому что дергают за веревочки, а мы двигаемся, он это искусство освоил там. Во всех его спектаклях куклы были очень маленькие, все было очень маленькое, все было соразмерно кофейному зернышку. Марина Тимашева: На сцене этого - теперь муниципального - театра Резо Габриадзе придумал и опять же своими руками сделал спектакли "Альфред и Виолетта" (переложение "Травиаты"), "Осень нашей весны", "Дочь императора Трапезунда" и многие другие. Каждый из них - шедевр театрального искусства и искусства вообще. А еще Резо пишет рассказы, маленькие, простые, вкусные и ароматные, как грузинский рукодельный хлеб. Свои сочинения он возит за собой в компьютере. Резо Габриадзе: Я его вожу с собой в компьютере, он у меня, играю каждое утро по 2-3 часа. Утешение старости - компьютер. Мне сказали, что даже есть слово для таких немолодых людей, которые занимаются компьютером, что-то вроде "продвинутый старик". Марина Тимашева: А сейчас "продвинутый старик" заново поставил "Осень моей весны". И разговор он начал с настоящих, пышных восточных славословий артисту, который "озвучивал" спектакль тогда и снова взялся за эту работу теперь. То есть подарил свой голос и талант главному герою спектакля - птичке по имени Боря Гадай. Резо Габриадзе: Сейчас я заканчиваю работу над "новым старым" спектаклем. И все это время мне посчастливилось работать с нашими грузинскими актерами. Радость работы с Рамазом Чхиквадзе - это ни с чем не сравнимо. Ощущение того, что вы за рулем роскошного Роллс-Ройса, который абсолютно может все. У меня есть две записи, вы не различите их. Двадцать пять лет тому назад Рамаз и сегодняшний Рамаз - это тот же сгусток энергии, ума, внутреннего артистизма, он поражает воображение. Безусловно, это один из лучших театральных актеров, которых мне приходилось видеть в жизни. Я бы, начиная от "Золотой Бутсы", все премии ему дал бы за то, что он может выйти на сцену и пройти от кулис до кулис, как очень редко это могут сделать люди. Марина Тимашева: Недавние гастроли Тбилисского театра имени Шота Руставели в Москве подтвердили еще раз, что Рамаз Чхиквадзе - гений. Гастроли открылись "Кавказским меловым кругом" Брехта. 25 лет назад пьесу поставил Роберт Стуруа, а Рамаз Чхиквадзе сыграл роль судьи Аздака. И играл ее снова в 2002 году на сцене Театра Моссовета. Как будто не было 30 лет, не было грузинской трагедии, не было личных переживаний и болезней. Вы снова видели запутанного в мешковатый балахон, с фетровой шляпой на спутанных седых волосах (как у соломенного чучела), с прорисованными гримом глубокими бороздами морщин у губ, великого мудреца, Шута и в то же самое время Лира, наследника грузинской скоморошьей традиции "берикаоба" Рамаза Чхиквадзе. Таких актеров раньше смешно называли "мировой обезьяной" или, менее смешно, "мировым зеркалом". Люди же, которые не ходят в театр, могут поискать недавно снятый режиссером-дебютантом Аркадием Яхнисом фильм "Ботинки из Америки". В нем Рамаз Чхиквадзе сыграл потерявшего всех своих родных и выжившего из ума от горя старика-иудея, ждущего Мессию и обещанного воскрешения всех мертвых. И вот, от безумных и мудрых старцев Рамаз Чхиквадзе возвращается в свою молодость и перевоплощается во влюбленную птичку Борю, героя спектакля "Осень нашей весны". Рассказывает Марина Дмитревская. Марина Дмитревская: С Тбилисским театром марионеток у многих связано слово счастье. А со спектаклем "Осень нашей весны" связано слово "шедевр". Может быть, для меня это единственный спектакль, который был действительно театральным шедевром. Вообще вы знаете, шел 86-ой год, и было такое тусклое и затхлое время, именно в это время вышел этот спектакль. Я тогда вспомнила сразу Иннокентия Аннинского, который писал, совершенно не имея в виду Габриадзе, что кроме подневольного участия в жизни, каждый из нас имеет с ней, с жизнью, чисто свое мечтательное общение. И вот когда в 86-ом году выпорхнула на сцену маленькая птичка с чертами птеродактиля - Боря Гадай - когда он вылетел и голосом прославленного Чихвадзе заговорил и запел о человечности, утраченном романтизме и обо всем том, чего в нашей жизни не было, да и сейчас, в общем, конечно, нет, это и заставляло зал совершенно цепенеть, рыдать. И даже сейчас, когда встречаешь кого-то и говоришь "Боря Гадай" - это как пароль, у человека разглаживается лицо. И все начинают вспоминать, какое это было счастье. Среди всего этого существовало такое средиземноморское, кутаисское, колхидское роскошество в виде музыки, в виде голоса Чхиквадзе, который озвучивал Борю Гадая. "Гадай" - потому что он карты вытаскивал у шарманщика, гадал людям. А на суде его называли "Борис Домнович Гадай". Чхиквадзе пел - я не знаю, как он сейчас, в восстановленном спектакле поет, - но тогда это было настоящее бельканто. И вообще, маленькая птичка с таким огромным вселенским голосом Чхиквадзе - это само по себе было замечательно. То есть - такая великая трагическая душа жила в этой маленькой птичке. Марина Тимашева: Недавно Резо Габриадзе закончил книгу. Она называется "Кутаиси - это город". Кутаиси - одно из главных действующих лиц в жизни и театре Резо Габриадзе. Марина Дмитревская: "Осень нашей весны" возвращала каждому ощущение его детства, а в детстве все по-другому. Мы раздражены нечеловеческими расстояниями, полны урбанистических комплексов. Спектакль погружал нас в такой вертепный уют маленького городка. Это был маленький плотный мир, где были и банк, и комната, в которую приезжали конфисковывать мебель куклы с головами Кахидзе, Роберта Стуруа, то есть там еще было много шуток. И вот в этом плотном мире ... Он был похож на города, где мы гуляли в детстве. То есть такой детский мир - очень маленький и плотный. Мы утомлены подневольным участием в жизни, нам дарили легкость чисто мечтательного общения с нею. Мы понимали и понимаем, что выродились рыцари, а Боря (именно птеродактиль, именно с огромным клювом) самоотверженно пренебрегал классификацией Дарвина и любил Нинель, и пел ей под окном серенады. Она говорила: "Боря, перестань дурить. Вспомни классификацию Дарвина, ты - пернатый, я -млекопитающее". Он кричал "прочь Дарвина", протыкал клювом экран в кинотеатре, где показывали Вивьен Ли, потому что Нинель была лучше, и летал в черном плаще и в черной маске на маленьким городком, видимо - Кутаиси. Резо Габриадзе: Я продолжаю писать, как и писал, про Кутаиси, про мой город. Потому что судьба, которая дала мне счастье родиться там, она лучше меня знала, где я родился, и что я должен делать. Хотя я могу писать, и писал, про Париж, но он уж очень похож на Кутаиси. Когда я приехал туда, то обнаружил, что Париж - это немножко Кутаиси. Особенно я это заметил у Вандомской колонны, у отеля "Риц". Хотя наша гостиница тоже хорошая в Кутаиси, там и вода бывает часто, очень часто, гораздо чаще, чем можно подумать. И все хорошо, и люди самое главное, с открытыми и родными лицами, глазами говорящими, губами смотрящими. Все так, как должно быть у людей. Марина Тимашева: В этом особенном, похожем на Париж, Кутаиси в спектакле "Осень нашей весны" все было так, как у людей. Рассказывает Марина Дмитревская. Марина Дмитревская: Это замечательная вообще история о том, как жила эта маленькая птичка, о том, как она работала у шарманщика, который умер. И Боря остался с бабушкой Домной. Бабушка чистила вагоны на станции, заливала их хлоркой. И в спектакле, это гордость спектакля была, всплывал маленький паровозик "чух-чух-чух...". И из маленького ведрышка бабушка поливала его хлоркой. И когда Боря остался с бабушкой, им было не на что жить. Его больше всего раздражал электросчетчик, и он этот счетчик остановил и прискакал на лошади милиционер, и запел: "Боря будет арестован". И приехали как раз на машине Кахидзе со Стуруа, и у Бори всю мебель быстро увезли. А потом он познакомился с ангелом на крыше банка. Это тоже замечательно - ангел, который на крыше банка. Думаю, что восстановленный спектакль в этой детали особенно замечательно будет смотреться. Марина Тимашева: А вот интересно, живет ли какой-нибудь ангел на крыше банка для самого Резо Габриадзе? Резо Габриадзе: Мы живем в мире дремлющего заказчика. Отношение к современным банкам нашего театра - оно никакое. Я встречал их, нескольких очень приятных, между прочим, в общении людей. Но я как-то не попросил, они тоже ничего не сказали. Мы проходим мимо друг друга. Я не умею этим заниматься, откровенно говоря, это надо уметь, это надо иметь энергию, бежать куда-то, надо бабочку хорошую, у меня их очень много и очень хороших, но я их не ношу, потому что не встречаюсь, мне как-то неудобно. Я в основном продолжаю иметь дело с западными людьми, потому что там мне понятно, а у нас непонятно еще. И привык я вот так, и они привыкли. Есть доверие друг к другу, это важно очень. Спектакль последний - это совместное производство Швейцарии и нашего театра. Марина Тимашева: В общем, у героя спектакля птички Бори отношения с банками складывались лучше, чем у Резо Габриадзе. Но только до поры, до времени. Марина Дмитревская: Она познакомилась с ангелом, ангел спустил Борю в банк, и тут началась совершенно другая жизнь. Мебель вернули и, главное, Боря купил бабушке Домне боты тридцать третьего размера. Вы знаете, в этом театре все соразмерно кукле. Вот боты - тридцать третьего размера. В спектакле "Песня о Волге" художник Франц Мюллер заказывает в кафе четверть яичного желтка, это ровно столько, сколько может съесть кукла его размера. Так вот, возвращаясь к Боре... Они как-то с Домной начали жить, он кутил, пел Нинели песни. А потом, соответственно, его арестовали. Потому что однажды, напившись, он сорил деньгами, пролетая над бреющем полете над городом. Резо Габриадзе: Мы получили сверхлестное приглашение из Москвы от сверхсерьезной организации. Как называть: банк, организация? Они приглашают спектакль в Москву. Не знаю, как это получится - не получится. Но очень радует, что Борю приглашает именно Сбербанк. Спектакль соприкасается с деньгами. И интересно было бы знать мнение людей, занимающихся финансами. Как они посмотрят на этого героя, который несколько свободно относился к финансовой системе. Я имею в виду героя этого спектакля. Марина Тимашева: Легкомысленное отношение к финансовой системе привело птичку Борю к гибели. Марина Дмитревская: Состоялся суд, этот суд в спектакле пел замечательным грузинским многоголосьем, а Боря молчал, потому что считалось, что он не знает человеческого языка, а именно грузинского. А когда его уже приговорили, то он открыл клюв и сказал суду и прокурору, что он о них думает. Борю заключили под стражу в витрину магазина "Торгохотарыболовство". И на него все время был нацелен неживой охотник. Так Боря и жил в виде мишени, мишень ему на хвост насадили. И однажды пришли и сказали, что бабушка Домна умерла и уже сороковины. Боря решил, что на сороковины он обязательно должен быть на кладбище, стал рваться из этой витрины. И неживой охотник эту живую птицу застрелил. Потом Боря долго карабкался по лестнице на небо, а там были все его уже знакомые: коза, шарманщик Варлаам, Домна, и Архангел Гавриил впустил его. Марина Тимашева: Резо Габриадзе уверяет, что нынешний спектакль будет оптимистичнее. Резо Габриадзе: Это опять о птице Боре, но тут уже немножко по другому рассказано, уже из-за угла моих долгих лет, мне не хочется сказать "с крыши" или "подвала моих лет". Многое герой видит по-другому. Он веселее стал что ли, веселее и более привыкшим преодолевать трудности. Марина Тимашева: К главному редактору петербургского театрального журнала Марине Дмитревской я обращаюсь с вопросом. Верит ли она, что можно вернуть счастье и пережить "Осень нашей весны" еще раз спустя столько лет? Марина Дмитревская: Одно время, такое динамичное время нашей жизни, казалось, а будет ли такое счастье от этого спектакля? А сейчас это в принципе то же самое. Та же самая сердечная недостаточность, та же самая усталость от этих будней и всякого мрака. Мне кажется, что "Осень" была наиболее лирическим спектаклем, и Габриадзе изживал там свои комплексы, комплексы наши, комплексы времени. То есть там все было то, чего нет и в жизни быть не может. Не может птеродактиль с клювом говорить голосом Чхиквадзе и любить Нинель. Мы все трусы, он был смелый, мы все устали, он летал. И вот от этого абсолютного как будто мечтательного общения с жизнью, а не настоящего, и возникал вот этот эффект нашего полета, душевной радости. Когда-то Инна Натановна Соловьева, рассуждая о театре Габриадзе, писала, что он всегда берет побеги разных растений, прививает их к одному стволу, и вырастает экзотическое дерево под названием "Театр Резо Габриадзе". Марина Тимашева: А вот что говорит о театре сам Резо Габриадзе. Резо Габриадзе: Когда думаешь вообще о современном театре, то всегда, как только театр родился, несколько тысячелетий тому назад, он сразу начал умирать. Это его нормальное состояние. Мы знаем простое трение, благодаря которому происходит движение... Нельзя представить колесо, едущее по маслу, оно будет на месте стоять. Так и вот это состояние театра - умирание - и есть простое трение жизни. Каждый круг этого колеса, конечно, связан с огромным космосом молекул сердца или, если хотите, ума. Марина Тимашева: Театр Резо Габриадзе это, во-первых, во-вторых, в каких угодно - любовь. Будет ли птичка Боря так же нежно и самоотверженно любить женщину Нинель в новой версии "Осени нашей весны"? Резо Габриадзе: Он без любви не существует, как фотон без движения. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
