Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Театральный выпуск "Поверх барьеров""Последняя жертва" МХАТа имени ЧеховаВедущая Марина Тимашева
Марина Тимашева: Московский Художественный театр имени Чехова выпустил "Последнюю жертву". Как и в спектакле Анатолия Праудина "Бесприданница", так и в новой постановке Юрия Еремина автора произведения (то есть Островского) узнать нелегко. Праудин лишил пьесу романтики и показал хозяев жизни во всей их пошлой непривлекательности. Юрий Еремин пошел более принятым в последние годы путем - и богатых господ оправдал. Для этого ему понадобилось изменить время действия пьесы. Теперь события происходят не в купеческой Москве Островского, а в Москве конца XIX- начала ХХ века. Спектакль вышел хороший, потому что артисты класса Олега Табакова, Марины Зудиной, Натальи Журавлевой и Ольги Барнет могут заставить зрителей не заметить многочисленных его недостатков. "Последняя жертва" решена в Московском Художественном театре как мелодрама, Островский здесь - не предтеча Чехова, он больше похож на автора сценария немого кино. Того самого, которое по воле режиссера в финале первого акта зрителя спектакля смотрят вместе с его действующими лицами. Этот фильм в театре, наряду с костюмами Светланы Калининой, и позволяет уточнить время действия. Немое кино пришло в Россию в 1896 году, незадолго до того, как был создан Московский Художественный Общедоступный театр. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Напомню содержание пьесы. Молодая вдова Юлия Тугина влюблена в игрока Дульчина, промотавшего ее состояние вослед своему, но требующего еще и еще денег, да и не от нее одной. За деньгами Тугина обращается к стареющему купцу Фролу Прибыткову, который сам имеет виды на вдовушку. Благодаря очень хитроумно сплетенной им (при помощи Глафиры) интриге, изменщик Дульчин разоблачен, а Юлия достается Фролу. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: В верхнем левом углу сцены висит экран, на него проецируют изображения разных московских домов - тех, в которых обитают герои спектакля. Изображения черно-белые, и на экране все время идет снег. У Островского зима позади, однако она так красива! Снег падает и на сцену, снег отряхивают с пышных меховых воротников и обуви входящие в дома люди. Правда, Флор Прибытков входит в гостиную в калошах. Так я думала. Исполнитель роли Флора Олег Табаков решительно меня поправил. Олег Табаков: А, я тебе должен сказать это от того, что у меня калош нет. Он ведь ездит на извозчике, а возили в те поры не так, как сейчас, а прямо-таки к крыльцу. Это гамаши. Это, так сказать, обувь, которая была влагонепроницаемой. Это ведь идет, по-моему, от французских солдат, оттуда, по-моему, от королевских солдат, когда сверху надевается некие утепляющие вещи. Марина Тимашева: Гамаши, так гамаши, общей изысканности зрелища они не мешают. Сценограф Валерий Фомин диагональю выстроил на половине сцены ширмы. Поначалу они прозрачны, и спектакль начинается эффектом теневого театра. Но постепенно призрачный мир преображается в реальный. Освещенные иначе, ширмы превращаются в стены комнат, в каждой из которых течет своя жизнь. Первая ширма - гостиная Юлии Тугиной, здесь происходит разговор ее с теткой Глафирой Фирсовной, каждое слово которой знакомо до слез. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Перемены сцен знаменуются тем, что одна ширма уползает вверх, становится видна следующая - и это уже интерьер другого дома. Ширмы сменяют одна другую, пока полностью не исчезнут со сцены, обнажив все ее пространство. Ширмы эти приводятся в движение висящими сверху и не укрытыми от зрительского глаза колесными механизмами. С одной стороны, это функционально, с другой - вы словно видите элемент тех цехов, которыми так гордится Флор Прибытков и показывать которые своим гостям он любит. Особых симпатий Флор в пьесе не вызывает, хоть и является купцом, так сказать, "без бороды", представителем новой купеческой формации. Скорее из соображений престижа он все же слушает пение Патти, ходит в театр на Росси, приобретает изящную мебель и дорогие картины. Но интриги этот цивилизованный купец плетет, что твой паук. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Тут-то и выясняется, что перемена времени действия служит не столько красоте сценической картинки, сколько смысловым изменениям. Пьеса написана в 70-е годы XIX века, и Флор в ремарке значится "очень богатым купцом", чем именно он торгует - непонятно. На рубеже XIX и XX веков, в спектакле, Флор Прибытков меняет род занятий: он уже не купец, а крупный промышленник. Вы не поверите, но режиссер ввел в постановку рассуждения Флора о цехах и принадлежащей ему фабрике, которых в пьесе Островского нет. Заодно Флор превратился в знатока абстрактного искусства - в доме у него висит очень авангардная работа, напоминающая о телефильме "Принц Флоризель" (если вы помните, там был кубистический портрет, в котором все немедленно узнавали Клетчатого). Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Один вопрос - зачем Еремин переписал и без него недурную пьесу? - мучил меня довольно долго. Ответ нашелся и оказался простым. Образ благородного фабриканта вылеплен, как кажется, по социальному заказу, как в советское время - образы комсомольцев-добровольцев. Финансово-номенклатурная олигархия ельцинского призыва, взяв под надежный контроль так называемую "реальную экономику", волей-неволей вынуждена представлять себя силой созидательной, той, что поднимет хозяйство, обеспечит промышленный рост и передовые технологии. Соответственно, в прошлом ищут вдохновляющие прототипы, реальные или мифологические - не все ли равно. Купец тут неуместен. Слишком болезненны воспоминания о "купи-продай" 90-х годов, о спирте "Рояль", одноразовых дубленках и фантиках МММ. А фабрикант - вроде, в самый раз. Чтобы подстраиваться под социальный заказ, не обязательно его осознавать на таком вот концептуальном уровне. Достаточно инстинктивной ориентации в пространстве: где масло, где хлеб. Иное дело, что к премьере случился арест Михаила Ходорковского. Почти во всех рецензиях на спектакль Ходорковский и фигурировал как "последняя жертва". Вообще-то название пьесы объясняется в ней же самой. Подразумевается визит Тугиной к Прибыткову и те унижения, которым подвергает она себя ради того, чтобы добыть денег для любимого человека. Можно считать, конечно, что последняя жертва - сама Юлия Тугина, вынужденная распроститься с иллюзиями и отдаться на милость пожилого миллионщика. Но вот связать название с арестом Ходорковского - об этом режиссер вряд ли помышлял. И, если не считать ассоциаций с опальным олигархом, особых новостей в интерпретации Юрия Еремина в общем нет. Исследователь театральной истории пьес Островского Ефим Холодов пишет: "Когда в первых рядах партера восседали такие же прибытковы, Флор Федулыч превращался в благородного спасителя обманутой Юлии Павловны. В другие времена слова "очень богатый купец" переводились на сценический язык как "очень плохой человек". Тогда по сцене гордо вышагивал бессердечный богатей, коварно плетущий сеть интриг". По премьерному спектаклю МХАТа вы сами можете сделать выводы о первых рядах партера и шире - о ситуации в обществе. Кстати, один из премьерных спектаклей МХАТа посетил президент Российской Федерации Владимир Путин. И я спрашиваю Олега Табакова: не боязно ли было ему играть такого Флора в современном контексте? Олег Табаков: Нет, я не испугался. А потом, ты знаешь, олигарх олигарху рознь. Олигархи тоже люди. Среди тех, кого я близко знаю, олигархов нет, но среди них есть весьма состоятельные люди, которые люди - и ничего с этим поделать я не могу. И вовсе я ничего не идеализирую. Я думаю, что, если я буду играть когда-нибудь, придется мне играть что-нибудь другое, так, наверное, и по-другому это будет. Понимаешь, даже в "Бедность не порок" есть Любим Торцов, а есть и другие. Может быть, это еще потому, что мне просто ... да, мне несимпатична антипатия, которую в России вызывают богатые люди, она мне чужда. Возможно, это сказывается мое социальное происхождение: дед с одной стороны - люмпен и слесарь "золотые руки", алкоголик; а с другой стороны - очень состоятельный человек, владелец имения в Балтском уезде Одесской губернии, который производил огромное количество зерна. Да и вообще, во всей этой нашей истории, достаточно кроваво-тяжелой, мало воздали имущим, все больше напирали на бескорыстие неимущих. А неимущие тоже бывали разные. Марина Тимашева: Но закончим с политикой и вернемся в театр. Олег Табаков играет великолепно. Его Прибытков - умный, дельный, прогрессивный хозяин и нежный, сильно любящий человек. Олег Табаков: В этой истории есть, может быть, еще особенность такая: в конечном итоге вульгарный социологизм, который довольно часто сопровождал наши рассказы о российской действительности, мне чужд, я не по этой части. А потом, просто мне это ближе, если про любовь. Мне это ближе, если начинал с одного, или начинал с того, что "куплю", а кончил тем, что полюбил. Возможно, это вытекает... может быть, из моей персональной судьбы. Зудина как таковая не то чтобы объект моего жизненного насилия, но... А кто скажет, что я не воспользовался служебным положением - влюбился в студентку, женился на ней? Наверное, я так думаю, если бы Тугина была другая - вполне допускаю, наверное, и я бы как-то по-другому что ли... А вот к этой, не утратившей, наверное, способность любить беззаветно, наверное, вот так. Марина Тимашева: Юлия Тугина в исполнении Марины Зудиной (в жизни - жены Олега Табакова) разительно отличается ото всех остальных. Маленькая, хрупкая, доверчивая как дитя, полностью ослепленная любовью, она в то же самое время готова на всякую хитрость и любое унижение, лишь бы спасти бессовестного Дульчина и выйти за него замуж. Полуженщина-полуребенок, Юлия Тугина Марины Зудиной одновременно искренняя и жеманная, честная и лживая, капризная и страдающая, нежная и высокомерная. Таких, как она, непродажных и самоотверженных, многое повидавший на своем веку Фрол Прибытков прежде не видел. Олег Табаков говорит, что играет от "куплю" до "люблю", но, по-моему, его ведет только одно чувство - любовь. Уже при первой встрече с Юлией, когда выясняется, что она собирается замуж, он в секунды теряет весь свой лоск, знакомая улыбка сползает с лица, он не то чтобы вздрагивает, но всем телом клонится набок. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Из сцены в сцену Олег Табаков играет только любовь к Юлии. Вот она приходит к нему в дом просить денег. Он поспешно выпроваживает родню, суетливо срывает нарукавники, в которых работал, и пробует в считанные секунды приобрести прежний степенный вид. Отрывок из спектакля Марина Тимашева: Когда, добившись своего, Юлия целует своего благодетеля, руки его, словно помимо воли, сцепляются за ее спиной. Каждому становится совершенно ясно: никто никогда не целовал Флора Федуловича так искренне, если вообще кто-нибудь когда-нибудь искренне его целовал. Сочувствие к горячо любящему и страдающему герою вытесняет из сознания зрителя весьма неприятные черты его характера. Нечто подобное в истории МХАТа уже было - в постановке Николая Хмелева 1944 года. Тогда Прибыткова играл Иван Москвин, а Тугину - Алла Тарасова. Сошлюсь на Бориса Алперса: "По отношению к тарасовской героине такой Прибытков был воплощением преданности и самоотречения. Им владела та всепоглощающая любовь к молодой женщине, которая становилась одновременно его горьким счастьем и постоянной, незатухающей мукой. Биографы Москвина знают, что в ту пору он переживал трудную личную драму. И что-то от своих человеческих чувств он отдал Прибыткову, тем самым изменив до неузнаваемости его духовный облик". В ту пору Алла Тарасова как раз ушла от Ивана Москвина к другому человеку - это и подразумевают биографы под "личной драмой". Но кроме своей любви к Марине Зудиной, Олег Табаков привносит в спектакль собственно театральную историю - своего рода поклон постановке 1944 года, и историю, более давнюю - историю тех людей, которые помогли на рубеже XIX и XX веков выжить Художественному театру. Олег Табаков: МХАТ ведь должен был трижды обанкротиться. И кроме Великой княгини и Стаховича, скажем, были Тарасовы, и Морозовы, и Мамонтовы, и другие разные фамилии людей, которые легко, с любовью отдавали эти деньги на совершенно некоммерческое дело. Марина Тимашева: Честно признаться, во Флоре Прибыткове увидела я не Михаила Ходорковского и даже не Леонида Невзлина, а самого Олега Табакова, создателя студии и спасителя МХАТа, который сам может служить примером идеального предпринимателя. Когда театр не смог вовремя заплатить отпускные артистам, Олег Табаков заложил собственные векселя. Когда зашла речь о том, что Союз театральных деятелей ну никак не может прокормить петербургский Дом ветеранов сцены, Олег Табаков выделил деньги из своего Фонда. Причем, Табаков предпочитает свою благотворительность не афишировать. Живой пример благополучия и бескорыстия имущего. К реальным Флорам Прибытковым он почти не имеет отношения, но указывает, что Третьяков, Бахрушин и Станиславский были выходцами из среды московской купеческой аристократии. Есть к чему стремиться... Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
