Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
24.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-06-04]
Смотрим телевизорКаким был уходящий телевизионный сезон?Автор и ведущая Анна Качкаева Анна Качкаева: Незаметно июнь перевалил за 20-е, итоговые программы погружаются в обсуждение гуманитарно-футбольных экзотических тем, информационные наряду с вояжем президента показывают посаженного в клетку Ходорковского, матерящегося Киркорова... Телевизионные премьеры сходят на нет. Телевидение перестраивается на лето, чтобы в сентябре с новыми силами начать битву за зрителя, пункты рейтинга и долю на рынке. Каким был уходящий телевизионный сезон, какие идеи и форматы он оставил будущему телевидению, какой канал и почему остался в аутсайдерах, а какой победил? Сегодня мы начинаем небольшой цикл передач об итогах уходящего сезона. Начинаем его вместе с моими коллегами, обозревателями газеты "Известия" Ириной Петровской, газеты "Коммерсантъ" Ариной Бородиной и генеральным директором канала "СТС" Александром Роднянским. Вам, уважаемые слушатели, мы задаем вопрос: какую программу цикл или сериал вы считаете телевизионной удачей уходящего телевизионного года. Напоминаю, телевизионный сезон, как и учебный, начинается в сентябре и заканчивается к июлю. Итак, вопрос вам, какую программу, цикл или сериал вы считаете телевизионной удачей уходящего телевизионного года? Александр, первый вопрос вам. В отличие от многих своих коллег вы признаете, что работаете постановщиком телевизионной реальности. Это ваш термин и даже заголовок последней статьи в журнале "Искусство кино". Александр Роднянский: Не мой термин, но заголовок. Анна Качкаева: Хорошо, тем не менее, вы не станете спорить, что это ваша идея - отчасти телевидение моделирует жизнь и предугадывает запросы аудитории. Как вы полагаете, какую жизнь телевидение моделировало в этом сезоне? Александр Роднянский: Честно говоря, мне не представляется этот сезон с точки зрения модулирования жизни, скажем, принципов и проекции жизни в эфире чем-то отличным от предыдущего сезона. Конкретно я не заметил критических или кардинальных изменений в отношении к предыдущему сезону, способы моделирования жизни, они же как бы проявляются в разных жанрах, от информационных, которыми мы называем. как правило, новости, или связанные с ними документально публицистические программы, до дебатов, связанных с площадкой дискуссий, которая так или иначе должна существовать в телевидении и оформлять вербально некие представления о той реальности, в которой мы существуем, или скорее должны существовать, до художественных норм то есть сериалов. Вот если говорить конкретно, то площадка, она сужена уже достаточно давно, в достаточной степени, и утверждение реальности, как таковой, сводится, как вы начали передачу, к обзорам скорее футбольных удач или неудач сборной России на чемпионате Европы, а что касается новостных программ, то я всегда утверждал, говоря о постановке действительности, что как раз они и являются главным инструментарием постановки реальности, в которой хочется существовать людям, влияющим на определенный стиль новостей. По-моему, художественный жанр, который имеет авторский стиль интерпретацию, всяческие художественнве приемы, и если в случае, скажем, программы "Намедни", естественно, это инфотеймент, некий иной жанр... А в случае новостей это некий инструмент влияния на действительность. Другое дело, главный вопрос остается прежний - какую действительность мы строим. В проекте этой действительности нового взгляда, нового горизонта и нового привлекательного оптимистичного такого образа я не увидел. За исключением того факта, что по-прежнему существует противостояние неких парадигм, которые по-прежнему формулируют, на мой взгляд, очень просто телевидение, ответственное, информационное, и телевидение не вполне ответственное, а развлекательное, что, на мой взгляд, не очень справедливо. На данный момент это так. Арина Бородина: Я хочу спросить, если позволите, не по итогам телевизионного сезона. Анна как раз упомянула в самом начале своего выступления Филиппа Киркорова. Я просто не могу не спросить вас, поскольку Филипп Киркоров ведет на вашем канале программу "Утро с Филиппом Киркоровым". Вчера меня очень поразил ответ директора "Первого канала" Константина Эрнста, который, видимо, находится в информационном вакууме, ничего не слышал об этом происшествии, а думаю, вы все-таки слышали. Мне интересно ваше мнение. как вы к этому отнеслись. Анна Качкаева: Давайте напомним, вдруг наши слушатели тоже в информационном вакууме. Речь идет о скандале, пресс-конференции в Ростове на Дону, где господин Киркоров с большим количеством нецензурной лексики отозвался в адрес журналистки, которая задала, кажется, вполне невинный вопрос. Александр Роднянский: Это позорное совершенно очевидно поведение для мужчины и публичного человека, но зачем же здесь... Разве существуют другие точки зрения? Какой бы вопрос ни был задан, он не имел права так себя вести. Проблема в том, что Филипп Киркоров не является ни сотрудником канала "СТС", ни его регулярным ведущим, он участвует в создании милой музыкальной утренней развлекательной программы. Поэтому мы не то что не обсуждали, но не имели возможности обсуждать с ним все, что произошло. Но выглядит это предельно неприлично. Ирина Петровская: Я просто добавлю, что некоторые региональные радиостанции решили устроить бойкот Киркорова и не дают его песни. Арина Бородина: Да, я прекрасно понимаю, что Киркоров не является вашим штатным сотрудником, но сделаете ли вы для себя какие-то выводы? Не скрою, меня это поведение Киркорова весьма поразило, хотя вроде меня уже ничем удивить невозможно Александр Роднянский: Меня тоже, я был удивлен, откровенно говоря, точно так же, как и вы. Вы имеете в виду оргвыводы с нашей стороны? Во всяком случае, я хотел бы как-то обсудить с ним, прежде всего, и с теми, кто ведет эту передачу, что случилось, у меня нет возможности делать оргвыводы, до обсуждения я не намерен. Но в принципе, в рамках того, как я отношусь к телевидению, их делать следует. Анна Качкаева: Понятно, мы плавно вернемся к итогам сезона. Ирина нам пишет: "Я редко смотрю телевизор, больше слушаю "Эхо" и "Свободу", но, судя по телепрограмме, год прошел под знаками "Аншлага", "Кривого зеркала" и "Фабрики звезд", путинской программы борьбы с бедными и футбола". Комментарии есть? Александр Роднянский: Это очень общий взгляд. На самом деле, если говорить всерьез, параллельно развивается все-таки очень мощный объем телепроизводства, связанный с драматическим сериалами, сейчас в стране в производстве находится около 400 часов сериалов, что бесспорно, кроме всего прочего, будет отражаться, и уже отражается на росте и киноиндустрии, и появляются некие проекты, которые можно обсуждать достаточно всерьез, с точки зрения неких тенденций. На том же Первом канале был огромный учсех сериала "Участок". Бесспорно один из главных проектов года. Или на "СТС", бесспорно, телевизионное событие года - "Бедная Настя" - в силу просто масштаба и качества сериала. Это все имеет отношение к сегодняшнему дню, как и вышеупомянутые замечательные программы, которые, кстати, находятся в эфире уже не первый год и никоим образом не являются признаком года нынешнего. Проблема в том, что, с другой стороны, им не противопоставлено некое иное телевидение, и это печально. И закончился год, конечно, исчезновением бесспорно лучшей журналистской программы страны - "Намедни" - в силу разных причин. Это, конечно, обедняет телевидение. Анна Качкаева: К разговору как раз о бедности телевидения, бедности и скудости жанровой палитры. Это тоже такая тенденция очевидная, которая, скорее всего, будет продолжена, или просто свойство года двух последних сезонов? Александр Роднянский: Я думаю, на это нужно смотреть более детально. Под бедностью обычно подразумевают, скажем, доминирование определенных жанров. Но сериалы все разные. Например, внутри производства сериалов все больше намечаются разнообразные жанровые движения, потому что сериал - это же не жанр, а значительно больший подвид телевизионного производства. Помимо доминировавших долгие годы в российском телевидении криминальных сериалов появились самые разнообразные жанры, от комедий и мелодрам до вполне приличных драм. Мне кажется, в этом смысле телевидение не бедно. Оно развивается и достаточно активно, и инвестирует, и ищет, и если не повторять "Фабрику звезд", я имею в виду названия - "Кривое зеркало" и "Аншлага"... Мировое телевидение, оно же, в общем, на самом деле, так же бедно, как и наше. Такое же количество жанров - новости, документальное кино, ток-шоу, сериалы, комедии, положений, вроде бы все то же самое, вопрос содержания. Любопытный пример - почему в России никогда не получался жанр столь популярный в западном телевидении, который принято называть жанром ежедневного ночного ток-шоу с гостем, или субботнего шоу. Просто потому, что в западном телевидении оно играет роль дистанцированного, ироничного, критичного отыгрыша событий сегодняшнего дня, политических, спортивных или культурных. А у нас оно было сродни ночному аншлагу, танец, песня, легкий разговор, некий развлекательный жанр. Анна Качкаева: Разговор со страной не нужен? Так понимают менеджеры, или аудитории это не нужно? Александр Роднянский: Я думаю, не нащупывается, по-прежнему. Если вы обратили внимание, в этом году было множество попыток, связанных с ток-шоу, причем самых разнообразных, появилась "Частная жизнь" на "России", "Город женщин" на "Первом канале", я не обсуждаю качество программ... И были попытки у Диброва на "Первом канале" в ночном эфире. Вполне честные попытки каналов наладить диалог со зрителем, но они оказались недолговечными, или не все из них оказались долговечными, в силу качества, или, может, если говорить шире, в силу запросов времени, интонаций, которые требуют зритель, и, может быть, смены зрительских предпочтений ,если говорить всерьез. Вот это принципиально. Сейчас вопрос не в том, что давайте делать ток-шоу, вот они у нас почему-то исчезли. Но они исчезли потому, что перестали соответствовать тому, что зритель ждет, или тому уровню разговора, который сегодня хотелось бы слышать, или участвовать в нем. А вот какой разговор это должен быть - вот это обязанность менеджмента телевизионных каналов, который должен угадать, найти тех кто в состоянии этот разговор осуществить медиатор, и как бы его наладить. Анна Качкаева: Александр, мне все время кажется, когда я вас слушаю, что вам бы очень хотелось это сделать, но рамки вашего канала не позволяют Александр Роднянский: Нет, мы обязательно попробуем, и я об этом думаю постоянно, о том жанре, о котором я сказал. Я не случайно привел пример. Первое что приходит в голову - конечно, ночное шоу, это наш жанр, и я очень хочу сделать остроумное, ироничное шоу, которое могло бы обыграть, скажем, вчерашнюю игру сборной России с Грецией, или какие-то иные события обыграть в характерном для нашего канала интонационном ключе. Вероятно, то же самое мог бы сделать любой другой канал, в столь близкой для него интонации. Это для меня важно. Я бы не сказал, что это меня каким-то образом ограничивает. Анна Качкаева: На самом деле, последние буквально пару месяцев я слышу в индустрии, коридорах останкинских, некоторые опасения в отношении вас. Может, к вам сначала присматривались, вы к рынку присматривались, теперь ваши возможности оценили. Я не беру в расчет завистников, но некоторые говорят, вот, крепкий менеджер, сейчас он возможно под себя еще несколько каналов подберет, а еще, возможно, создаст "продакшен", где будут создаваться многие вещи для телевидения. Другие, наоборот, может из зависти говорят, что в принципе он - имитатор, больше говорит и гораздо меньше делает, потому, что, в конце концов, все разрекламированные проекты типа "Бедной Насти" и "Тату" Александр Архипович нам пишет, "почему провалился ваш проект с группой "Тату", что, они были разрекламированы, но может не были так успешны, как вы того желали?" Вот две стороны одного вопроса. Вы, Александр Роднянский, кто вы теперь на рынке, и что вы представляете для нынешнего российского телевидения? Александр Роднянский: Это сложный вопрос. Главное - их много. Если проект "Тату" с точки зрения, скажем, рейтингов и не был удачен, он был любопытен с точки зрения опыта телевидения. И это вполне достойный документальный сериал, сделанный сильным режиссером и имеющий право на обсуждение. "Бедная Настя" просто, можно сказать, самый успешный сериал в истории не просто "СТС" на данном этапе. Не случайно сегодня, через полтора месяца после завершения на "СТС", он начинается вторым показом на канале "Россия". Это сериал, который на данном этапе имеет шансы быть проданным в 90 стран мира. Анна Качкаева: Но так и рекламируют, что показывают уже в 40 странах. Александр Роднянский: Не знаю, еще не показывают, но начали в Венесуэле и Эквадоре, это очень успешный проект. Мне сложно говорить про имитации, это вообще не моя тема, несколько иное - говорить о себе, давайте как-то сконкретизируем. Моя роль очень проста. Я отвечаю за порученное мне дело, которое называется канал "СТС" и связано с материнской компанией, которая и принадлежит каналу СТС "Story first communications", которая, кстати, сейчас уже несколько дней называется "СТС медиа-груп", а успех этой компании, вот и все. У этой компании есть свои брендовые характеристики, свои планы задачи Анна Качкаева: И амбиции, наверное Александр Роднянский: И амбиции на рынке. Конечно, мы не претендуем на третье, второе или первое место в смысле рейтингов, но бесспорно претендуем на очень высокое место с точки зрения финансовых показателей и на то, чтобы оказаться вполне уважаемым игроком, если не одним из основных игроков.. Конечно, мы претендуем на роль в смысле освоения определенных тенденций в производстве. И не вопрос в том, что мы займемся производством. Мы занялись производством. Все что происходит в связи с "Бедной Настей" и двигающимися за ней сериалами, вместе с "Коламбиа Пикчерс" и "А-Медиа", это, конечно, имеет к нам отношение, равно, как и масса всякого нового телевизионного кино, которое будет в этом году премьерным показом на канале "СТС". Анна Качкаева: Да надо, кстати, слушателям сказать, что на последнем "Кинотавре" фильм "Водитель для Веры" - это ваше совместное производство. Это 4 года жизни, это, конечно, другая история фильм "Водитель для Веры" не имеет непосредственного отношения к каналу "СТС", мы начали его с Игорем Толстуновым и Павлом Чухраем, 4,5 года назад, просто как бы в индивидуальном порядке, я рад, что он завершен, на мой взгляд, это достаточно достойное кино, но для "СТС" важно другое: что в следующем сезоне 2004-го года и в 2005-м появятся в эфире четыре фильма, которые делает "СТС", и они все очень разные. Иными словами, мы претендуем, конечно, на свое особое место, и в творческом и деловом смысле, но, конечно, мы не конкуренты, Первого и Второго каналов с точки зрения политического влияния и амбиций в этой сфере. Мы - канал, который находится в сегменте, который принято называть развлекательным телевидением. При всем при том мы понимаем, это значительно шире, нежели плоская комбинацию комедий, замечательных блокбастеров, и даже хороших российских сериалов. Анна Качкаева: Александр из Москвы нам пишет: "Самыми лучшими передачами прошлого сезона я считаю "Посткриптум" Пушкова на Третьем канале, "Свободу слова" Савика Шустера". Особо выдающихся передач не было, как и сериалов, пишет Иосиф из Москвы, чуть лучше выглядел Познер во "Временах", самой гадкой программой был "Человек и закон", в котором ведущие пытались доказать виновность абсолютно невиновного Сутягина. Скорее у наших слушателей такое критическое отношение к телевидению. Действительно прорывов-то нет? Александр Роднянский: Конечно, в этом году нет абсолютно открытия жанра или прорыва. С точки зрения качества - сейчас ключевое слово в телевизионной конкуренции - качество. Кто сделал лучше сериал, или кто сделал лучше программу, но с точки зрения открытия жанра не произошло ничего. Анна Качкаева: Что значит качество? Александр Роднянский: Это, на самом деле, очень много. В это входят не просто как бы чуть лучше играющие актеры, или чуть более уверенная режиссура, или лучше снятое изображение в том или ином фильме, сериале, или шоу, в это входит совершенно, как бы, очевидная адекватность восприятия аудиторией, именно сегодня. В этом смысле оно работает я, например, не понимаю, как можно рядом поставить передачи "Постскриптум" и "Свободу слова", одним зрителем. Я понимаю, что есть зрители программы "Постскриптум", и есть зрители "Свободы слова". Но мне всегда казалось, что это разные зрители, в силу просто принципиально-разного характера этих передач, убеждений ведущих, и так далее. Ну что ж. Ирина Петровская: А мне кажется, это просто говорит о том , что нашим зрителям и слушателям сегодня не хватает смыслов, поэтому при всей разности того же "Посткриптума" и "Свободы слова" они, может, находят какие-то ответы на вопросы, которые их волнуют, а это действительно сегодня крайне редко происходит в эфире, когда обсуждаются некие темы, которые достойны обсуждения и волнуют большинство, или, может, меньшинство но людей. Во-первых, мне кажется, что главная примета сезона та, что каналы окончательно унифицировались. В принципе, можно переключать кнопки и находить одно и то же. Одно и то же меню, один и тот же продукт, в том числе, в первую очередь, сериальный. У вас нет такого ощущения, что этот сезон перекормил зрителя сериалами, и в следующем сезоне будет спад интереса к любому из сериалов. потому что больно уж все похоже? Здесь вышел жизненный так называемый сериал, и здесь тоже. Здесь военные, и здесь военные. И уж не говоря о том, что качество, то есть как бы то, что позволяет считать этот сериал хоть каким-то произведением телевизионного искусства, совершенно не есть главное в определении интереса к сериалу зрителей. Например, тот же самый, может вам неудобно про коллег говорить, но я скажу, "Бальзаковский возраст", который сделан кое-как, прямо скажем, тем не менее, вызвал интерес и получил приличный рейтинг. Так же и на других каналах, бывали совсем средненькие, слабенькие сериалы, но они почему-то брали грандиозны рейтинги. Александр Роднянский: Так было всегда. Зритель может извинить плохую игру актеров, может, как ни странно, извинить огрехи режиссуры и все, что связано с профессиональной технологией, но никоим образом не извинит ослабленного сюжета. Если история зрителя как бы держит и отвечает его потребности, никакая слабость сериала не помешает его успеху. Поэтому, скажем, очень многие сериалы, и два, и три года тому назад, и в прошлом году, которые внешне, по качеству, не соответствуют всем приметам того, что вы назвали качеством, не то, что искусства телевизионного, но просто качественного телевидения, были успешны. Но я говорю совершено о другом. Я с вами согласен. Главная проблема отечественного телевидения - неотстроенность каналов, отсутствие явно выраженных брендов. По сути, отдельными каналами являются, если по-честному "Второй", он стал похож очень на "Первый", они сливаются, "Первый" традиционно лидер производства программ, развлекательных шоу, игр, викторин, юмористических передач и концертов, это часть его бренда, Второй мог бы быть другим, но таковым не стал. Плюс наличие сериалов. "НТВ", которое было очень отстроенным каналом со своим ясно выраженным брендом и девизом "Новости наша профессия" претерпевает систему изменений. Отстроен по-прежнему "СТС", наверное, "ТНТ" и, пожалуй, и все. Я не хочу обсуждать всех. Это главная проблема, проблема, я совершенно с вами согласен, состоит и в том, что сериальный продукт кочует по каналам. По большому счету, телевидение как бы должно определиться со своим развитием и окончательно своими характеристиками, каждый отдельный канал, индивидуальный канал, когда мы станем производить сериалы, специально для себя и больше ни для кого. Просто на данном этапе уровень развития рынка этого еще не позволил. У нас, говоря по-русски, я приведу пример, не хватило денег, чтобы сохранить "Бедную Настю" только за собой. Анна Качкаева: Да, кстати, Ирина говорит вам большое спасибо за сериал "Бедная Настя", "хотя я чуть ли ни единственная из своего ближнего круга посмотрела его", и наши слушатели Наталья, Александр, Василий Иванович очень откликнулись живо на сравнение "Постскриптума" и "Свободы слова", и отвечают нам с вами, что и Шустер, и Пушков - два профессионала, и, несмотря на разность их позиций, смотреть их интересно, с ними можно спорить или соглашаться, а вот от реалити-шоу просто тошнит. Александр Роднянский: Понятно, тем не менее, по- прежнему лидеры популярности отдельные реалити-шоу, все та же "Фабрика звезд" идет многим успешнее, чем "Свобода слова", это как бы свидетельство предпочтений массовой аудитории, которая бесспорно влияет на выбор и программную позицию руководства каналов. Анна Качкаева: "Никакие сериалы меня не интересуют из-за предстоящей отмены льгот. Смотрю то, что в той или иной мере отвечает на тот или иной вопрос", - пишет наша слушательница. Сейчас у нас из Санкт-Петербурга звонок Георгий, вы в эфире, Георгий: У телевидения, конечно, очень большие возможности, тут слов нет. Но из того, что мне нравится, конечно, от того, что вы предсказали, я всегда это с удовольствием смотрю - Пушкова, Шустера, также сентиментальная программа "Жди меня", тоже меня трогает. "Принцип домино" тоже интересен, и некоторые другие. Спасибо. Анна Качкаева: Валентина Николаевна из Москвы здравствуйте, мы вас слушаем. Валентина Николаевна: Я хотела бы сказать, что я телевизор очень редко смотрю, я считаю, что уровень очень низкий. Случайно попала на программу "Лошадиная энциклопедия" Невзорова. Я благодарна за эту программу. Анна Качкаева: Это программа, которая, наверное, все-таки иметь шанс попасть в некоторый перечень, и некоторого качества, и нового лица этого ведущего Ирина Петровская: Безусловно, потому что он наконец-то начал говорить о том, что он любит. Он любит лошадей и не любил людей, люди, в общем, тоже не особо заслуживают любви, здесь, когда совпали интерес ведущего и его любовь, получился очень интересный сериал документальный. Анна Качкаева: Александр, вы говорите, что "Фабрика звезда" и мы с этим не спорим, безусловно, успешный проект, и много чего может промотировать, и в том числе создавать новую реальность, смысловую и телевизионную, но вы же любите приводить пример, что, например, "Последний герой" в Америке появился вовсе не для того, чтобы унижать людей, а чтобы в финале появились полковник ВВС и гомосексуалист, и человек нетрадиционной ориентации, чтобы соприкоснулись в эфире два разных эмира. Так же, как в Германии в "Большом брате" вышел в финал югослав и оказался рядом с восточным немцем, который не смог вписаться в новую жизнь. Как вам кажется, почему все-таки на наших "реалити" нет эти жизненных коллизий, и даже в эфире "Фабрики звезд" мальчик чернокожий, а не кавказец, не чеченец? Почему реалити-шоу не работают с этими сложными темами? Александр Роднянский: Это уже ответственность телевидения, если честно. Потому что то, о чем вы сказали раньше, это реальность концептуального понимания действительности. Это очень легко проследить на примере фильма "Реальная любовь". Ведь "Реальная любовь", очень успешно прошедшая в прокате в России, ничего общего с реальностями британской современной жизни не имеет. Более того, этот фильм намеренно эксплуатирует конфликты, и расовые, и социальные, и то, что называется в Великобритании двухэтажным обществом, то есть как бы непересекаемость зажиточного высшего класса и нищего. Все это эксплуатируется совершенно в ином ключе. Они оказываются вместе, они любят друг друга, влюбляются, пересекаются, происходит масса смешных, комедийных, драматических, подчас трогательных ситуаций, в результате чего мы получаем некое рождественское кино-сказку про тот мир Великобритании, в котором бы хотели оказаться авторы. На самом деле, такая ясность задач стоит перед авторами "реалити-шоу", которое, на самом деле, является инструментом, в том числе и формирования действительности. Не просто как бы достижение рейтинговых результатов, но формирование определенного принципа действительности, в случае наших реалити, особенно того, что называется в жанре поиска талантов, это целый жанр, потому что это и народные артисты, и "Фабрика звезд", и множество других, в этом смысле как бы только одна социальная идея: возможность Золушки превратиться в принцессу, все это очень важная для России идея, как бы мечта о чуде. Может, она каким-то образом связана с традиционным пониманием или надеждой на лучшее, или пониманием жизни. Но в любом случае она не связана с реальной ежедневной работой по усовершенствованию гражданского общества, потому что "Последний герой" в США - это бесспорная часть вот такой работы, поэтому там появились эти персонажи, заведомо конфликтные по отношению друг к другу, заведомо предлагающие диаметрально противоположные представления о действительности. В нашем случае это, конечно, происходит совершенно иначе, совершенно другая задача стоит в музыкальных программах - попытка наследовать традиции большого американского шоу-бизнеса. Там многонациональные, как бы разноцветные лица, соответственно и здесь. То о чем говорите вы, это совершенно иной социально-политический аспект. Не случайно программу "Страна и мир" ведет чеченская девушка Вацуева. Это тоже не просто потому, что она оказалась лучшей на кастинге, но это подходило концепции передачи. По-моему, оригинальная, талантливая идея. Все, о чем мы с вами говорим, связано на самом деле с одной базовой идеей: является ли телевидение исключительно и только бизнесом, и связано с достижением определенного рода экономических, финансовых и, естественно, рейтинговых результатов, только ли инструментом политических технологий, которые опять же связаны с достижением определенных, необходимых уже другим заказчикам результатов, или все же ответственным инструментарием по построению некоего, более-менее, не использую слово "справедливого", но более объемного общества. Анна Качкаева: А вы сами как на этот вопрос отвечаете? Александр Роднянский: Я всегда считал, что, равно как и, конечно, я придерживаюсь оптимистического и наивного желания делать третье телевидение, но я не первый день на телевидении и понимаю, как это сложно... Анна Качкаева: Поэтому в "Тату в поднебесной" ни одна из этих идей и не была заложена? Александр Роднянский: Почему? На "Тату в поднебесной" в результате, если не говорить, она многих очень раздражает, и наверное, заслуженно, это "Фабрика звезд", наоборот, попытка разобраться в невероятном успехе группы, который был соткан из ничего за три дня и так же рухнул на глазах у телезрителей. В этом смысле он уникален. Другое дело - как он сделан, вызывают симпатию или отвращение люди, которые там появляются, тем не менее, это серьезная тема для обсуждения. Просто привыкли еще, ко всему прочему, не забывайте об определенном консерватизме естественном, я его уважаю, консерватизме аудитории, привыкли к тому, что серьезные жанры, это сидящие за столом телевизионные, как бы неглупо выглядящий журналист, способный неглупо поговорить с кем-то из приходящих в студию. А любой другой жанр воспринимается совершенно иначе, или провокативно. Поэтому я и говорю, что, на самом деле, существует три типа менеджмента в телевидении. Одни ориентированы на политического заказчика и, соответственно, вы всегда видите в телевизионном эфире это телевидение, другие на широкую аудиторию, и, соответственно, на вытекающие последствия, а третьи - на рекламодателей. Это три типа менеджмента и три типа телевидения, которые мы имеем, на самом деле, и, я со своей точки зрения, очень практической, сказал о том, о чем я говорю, поскольку я сторонник второго подхода, для меня как бы объемная картина не сводится исключительно к доминированию информационного жанра, в силу не только того, что мы, как "СТС", ограничены в палитре своих средств, но и еще и потому, что верю в то, что можно массу замечательных соображений, идей и концепций приводить в действие в художественных жанрах. Неслучайно кинематограф всегда считался великим мифотворцем, и совершенно точно сегодняшнее телевизионное кино имеет значительно большее значение и вес, нежели новости. Анна Качкаева: Арина, вы что-то заскучали. Арина Бородина: Я все-таки хотела бы вернуться к разговору о качестве, мне просто интересно ваше мнение: вы сможет перечислить, а что вот у вас является критерием качества на конкретных примерах этого сезона, и не только сериальных, если можно, но каких-то программных, продуктах? Александр Роднянский: Давайте проведем линию между тем, что я сказал про понятие качество для зрителя, которое обязательно входит в систему восприятия зрителя, адекватности... Арина Бородина: Именно это меня больше интересует. Есть все-таки, мне кажется, разница между тем, что качественно для зрителя и качественно для вас, как человека, имеющего большой телевизионный и киношный опыт. Александр Роднянский: Конечно, я об этом и говорю и пытаюсь прочертить. Я не поклонник, условно говоря, сериала "Участок", как профессионал и как зритель, я считаю, что это телевидение во многом эксплуатирует находки 70-х годов и стилистику 70-х начала 80-х, советского телевидения. Но бесспорно огромный успех, и очень любопытно с точки зрения анализа зрительских предпочтений и вкусов, это хорошо сыграно, местами очень смешно, это очень крепкая режиссерская рука, но, тем не менее, это кино как бы о другой жизни, не о нынешней российской. Арина Бородина: А кроме "Участка"? Александр Роднянский: Бесспорно очень любопытен феномен, я специально не буду говорить о проектах "СТС", "Господа офицеры". Это очень успешно прошло в эфире, очень хорошо сделано, крепкое, мужское, твердое телевидение, кстати, свидетельствующее и о том, как силен бренд прежнего "НТВ" бывшего очень мужским каналом, в меньшей степени для домохозяек. Вы понимаете, сочетание новостей и криминальных сериалов жесткой документалистики приносило успех. Вдруг появляется на нынешнем "НТВ" сериал, как бы по системе характеристик соответствующий старому, и взрывается как бы рейтинговыми показателями. Это необычайно любопытно. Думаю в этом особенно сезоне нельзя недооценивать фактор всего, что связано с людьми в форме. Появилось невероятное количество сериалов и фильмов, связанных с армией, флотом, спецслужбами и людьми в погонах. Они появились единомоментно, думаю, что это, конечно, ответ на запрос о государственности, необходимости чувствовать себя частью великой страны. Такой же специфический ответ опять же, на мой взгляд, в традиции прежних времен. Эксплуатация жесткой, силовой, маскулинистой линии не всегда удачна. Вы видели много этих сериалов, начиная от "Родина ждет", но это очень важная тема, которая, может, по-разному была интерпретирована, но все каналы были причастны Анна Качкаева: А программы вы какие-то можете называть? Александр Роднянский: Из журналистского телевидения отдельные документальные проекты были очень любопытны. Мне кажется, что бесспорное достижение "Первого канала", это, конечно, ряд очень успешных документальных проектов, идущих в 10.30, там были просто необычайные удачи. Я не говорю о "Человеке и законе", я говорю о том, что сделано было в рамках цивилизации, ряде научно-популярных и документальных проектов, причем осваивающих как-то незаметно мной очень любимый жанр документальных реконструкций, сочетающих элементы и документального, и художественного, постановочного кино. Это зря мы не замечаем, потому что в этом сезоне это может одно и главных достижений в смысле документального кино - этот год был прорывным, объем производства и качество резко выросли, причем оно не оказалось сегодня в нише, в которой находилось долгие годы, такого, скажем, эссеистского, дневникового кинематографа, ряда талантливых и не очень режиссеров и авторов, а это сегодня востребованный телевизионный жанр, и он выходит в эфире ежедневно, на том или другом канале. Для меня это принципиальный момент. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель. Леонид Владимирович, добрый день. Леонид Владимирович: Мне хотелось бы несколько уточнить параметры, на которых ведется или в которых ведется эта дискуссия, или спор. Великий русский христианский философ Владимир Соловьев сказал что государство со всем его проявлениями существует не для того, чтобы сделать человека счастливым, а чтобы ада не было. Это принципиально. Потом, когда употребляется слово "качество", надо добавлять "интеллектуальные качества". Потому что именно качество переходит в количество, а не наоборот. Анна Качкаева: Татьяна из Москвы, мы вас слушаем Татьяна: Я бы хотела отметить передачу "Особая папка" я ее с удовольствием жду в понедельник, жалко, что она проходит поздновато, но я мужественно держусь, потом мне еще нравятся "Большие родители" и я являюсь поклонницей "Алексея Пушкова". Анна Качкаева: Из нового телевидения - питерский телеканал "Сто", такой очень своеобразный, вот там прямого эфира и общения со зрителями больше, чем на всех других каналах вместе взятых - это нам пишет из Санкт-Петербурга Александр Арина Бородина: Мне тоже кажется, что разговоров со зрителем в прямом эфире катастрофически не хватает. И вы считаете, что жанр интервью, не ток-шоу, а именно журналиста, один на один, он вообще будет актуален в следующем сезоне, или пока актуальность этого канала не пришла? Александр Роднянский: Канал "Сто" с точки зрения реакции широкой аудитории, мы же все-таки ориентируемся на тенденции, он же очень неудачный, провалился в Питере, и двигается, если двигается вообще, по меньшей мере, менее динамично, чем появившийся или измененный формат, в прошлом называвшегося ТРК "Петербург" "Пятого канала". Это к вопросу о том, что успешно, а что нет. Я, откровенно говоря, считаю, вы сами, на самом деле, в своем вопросе заложили, вы востребуете жанр интервью, но не такой, как у нас с Тиной Кандалаки, а какой же? Арина Бородина: Вы сами говорили про журналиста думающего и умного. Там все-таки идет светский разговор. И Тина Кандалаки, при всем уважении к формату канала и этой очаровательной женщине, все-таки трудно называть ее журналистом в общем понимании это слова. Александр Роднянский: В понимании, скажем, тех, кто привык называть себя журналистами. А с точки зрения зрителей, может быть, именно такого рода непритязательные, легкомысленные, гламурные разговоры зрителей конкретно этой передачи, это востребовано, во-первых, должна быть тема разговора, дискуссии, о чем и с кем должен происходить разговор в студии, я не считаю жанр интервью исчерпанным, я просто считаю исчерпанным жанр интервью ни о чем. Это принципиально. Арина Бородина: А сейчас, по-вашему не о чем говорить? Александр Роднянский: Вы вчера смотрели программу "Времена"? Вам было любопытно. Там сидел мой близкий друг Павел Григорьевич Чухрай, умный и глубокий человек. Я тоже большой футбольный болельщик, но программа "Времена" - не та программу, в которой я это жду... Ирина Петровская: С другой стороны, если футбол превращается в некое подобие национальной идеи, то очень логично... Арина Бородина: На "Свободе слова" была очень интересная дискуссия, посвященная, в том числе, и футболу. Александр Роднянский: Ну, вы же знаете почему - потому, что ведущий программы "Свобода слова" просто блистательный философ футбола. Если бы ему не мешали говорить другие, было бы еще лучше. Анна Качкаева: Мнение слушателя: "Любимая Сорокина стала пресновата и без оргвыводов. Шустер со своими красными и зелеными линиями довольно сумбурен, и ему мешают говорить, а политику все равно предпочитаю слушать по радио". Александр Роднянский: Это именно то, о чем я и говорю, что, реально глядя на вещи, трудно найти ведущую лучше, чем Светлана Сорокина, и, тем не менее, слушателю Радио Свобода, то есть слушателю, жаждущему разговора, она кажется пресноватой. Вина ли в этом Сорокиной?.. Арина Бородина: Она в записи идет, драйв отсутствует. Александр Роднянский: Ну, вы знаете, выходит в прямом эфире некоторое количество передач, и драйв там присутствует, как часто это бывает в новостях. Но сам по себе он не спасает. Должна быть рамка дискуссии. Когда в стране закончена эра информационной войны, и есть один политик, зачем и о чем спорить? Анна Качкаева: Ей Богу, не собирались мы заканчивать на этой ноте, но придется... Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
