Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-08-01]
Власть против прессыАвтор и ведущий Олег Панфилов
- Проблемы российской прессы. Репортаж из Саранска; Прежде чем познакомить вас с подготовленным репортажем о конфликтной ситуации в Мордовии, хочу привести несколько цифр из статистики нарушений прав журналистов и прессы на территории России за последние два месяца. Список погибших журналистов увеличился еще на одно имя - это известный сочинский журналист Дмитрий Ермаков. Пока можно утверждать, что, скорее всего, эта гибель не связана с выполнением профессиональных обязанностей. 7-го июля в Липецке и 19-го июля в Москве совершены нападения на Андрея Юдина и Владимира Штукатурова. Еще два нападения, не связанные, по всей видимости, с профессией, совершены в Тюмени и Москве на Владимира Ефимова и Николая Горбикова. Были задержаны десять журналистов, из которых трое в Иркутске и двое в Ингушетии, остальные в Москве. 31-го июля в Петрозаводске было возбуждено уголовное дело против обозревателя газеты "Столица" Ивана Гусева, а 4-го августа в Саратове против главного редактора газеты "Саратов" Игоря Осовина. Преследованиям подвергались и средства массовой информации. 1-го августа проведен обыск в горно-алтайской газете "Листок". 31-го июля в телекомпании "Шанс" города Шахты Ростовской области была отключена электроэнергия. 16-го июля та же участь постигла телекомпанию "Александров" Владимирской области. Если говорить о цензуре, то с начала июля в России зафиксировано десять случаев непредоставления информации или воспрепятствования ее распространению. Теперь о конфликтных ситуациях. На рынке печатных средств массовой информации Мордовии начался очередной передел собственности. Причем, процесс этот односторонний. Формально считающиеся независимыми газеты переходят под контроль людей из команды главы республики Николая Меркушкина. При этом необязательно уточнять, что речь идет о механической скупке и получении контрольного пакета акций того или иного издания, задействуются различные рычаги. К настоящему времени подавляющее число республиканских газет находятся под идеологическим контролем администрации главы республики. Игорь Телин: Любая попытка средств массовой информации дать отличную от официальной точку зрения на ситуацию в Мордовии расценивается местными властями как очернение реального положения дел в республике. По официальной версии, Мордовия находится на крутом подъеме, как в области экономики, так и в социальной сфере. Здесь полностью реализуются права и свободы граждан. Однако серией своих материалов под общим названием "Что знают о Мордовии?" региональный выпуск "Московского комсомольца в Саранске" разрушает создаваемый властями стереотип, чем и вызывает недовольство главы Мордовии Николая Меркушкина. Вызывают недовольство и публикации о некоторых действиях высших должностных лиц республиканской администрации. Последние номера газеты, по словам ее редактора Андрея Еремкина, выходят в условиях жесточайшего давления на "МК в Саранске", инициированного высшим республиканским руководством: "Мы считаем, у нас есть достаточно веские основания судить о том, что за спиной в этих действах стоят высокопоставленные чины. И я хочу особо подчеркнуть, что те факты, которые были опубликованы в газете, на них есть документальное подтверждение". Местные власти для того, чтобы заставить молчать неугодную газету, задействовали весь спектр типичных для данной ситуации действий - от давления со стороны правоохранительных органов до чисто бандитских приемов. Только за одну неделю в редакции несколько раз побывали работники прокуратуры и уголовного розыска. Редактора по разным поводам допрашивали. Но после того как газета вышла с очередным неугодным материалом, в адрес Андрея Еремкина посыпались уже и прямые угрозы: "Тебя скоро посадят, убьют и прочее. Подумай о себе, о семье, о родственниках". Кроме того, во все газеты республики (неизвестной до этого Мордовской республиканской ассоциацией политических исследований) по электронной почте разосланы материалы, порочащие его репутацию. Были выведены из строя все редакционные компьютеры, редакции пришлось потратить несколько тысяч рублей и почти целый день, чтобы восстановить нормальную работу. И это - накануне выхода очередного номера газеты. Давление республиканских властей на "МК в Саранске" носило неприкрытый характер. Директор республиканского правозащитного центра Василий Гуслянников так коротко прокомментировал ситуацию: "Это попытка задушить свободную прессу". А заместитель редактора одной из мордовских газет, причем конкурирующей с "МК в Саранске" Иван Долгаев считает, что речь идет отнюдь не о попытке, потому как свободы слова в Мордовии уже нет: "У нас практически ликвидированы все свободы прессы, которые сложились после 91-го года". Характерно, что эти слова журналиста косвенно подтвердил и заместитель министра печати Мордовии Анатолий Столяров. Выражая официальную точку зрения, он заявил в интервью все тому же "МК в Саранске": "Свободы слова у нас нет, есть гласность". Осталось неизвестным, что подразумевает под словом "гласность" заместитель министра. Но сам же он привел такую статистику: в 1995-м году до момента прихода к власти команды Николая Меркушкина, суммарный тираж республиканских газет составлял 71 тысячу экземпляров. В 2001-м году - 60 тысяч, то есть на 11 тысяч меньше. По мнению Ивана Долгаева, это является отражением отношения жителей Мордовии к тому, что большинство печатных изданий находится под контролем республиканских властей: "Николай Иванович Меркушкин и его аппарат прибрали к рукам и сделали не просто не оппозиционными, а аполлогитическими большинство изданий. У нас в Мордовии сейчас фактически нет оппозиционной прессы". При этом Иван Долгаев считает, что из числа независимых от местных властей изданий можно уже вычеркнуть и "МК в Саранске": "И складывается такое впечатление, что или ее сломали, или ее купили, или ее собираются купить. Власть находит к ним ключик, находит, как их нейтрализовать, находит пути и методы влияния на них". Это подтверждает и сам главный редактор "МК в Саранске" Андрей Еремкин. Как он написал в одной из последних статей: "Властями Мордовии сейчас оказывается беспрецедентное давление на высшее руководство "Московского комсомольца" с целью выкупить проект "МК в Саранске". Речь идет о значительной сумме денег". При этом, по словам Андрея Еремкина, в Москве его уже попросили "о временной лояльности к господину Меркушкину, потому что вопрос может решиться положительно". Сторона администрации главы республики по данному вопросу хранит молчание. Начальник информационно-аналитического управления администрации главы Мордовии, своеобразного "министерства правды" местного уровня, на просьбы о комментарии по ситуации с "МК в Саранске" не отказывал, но уже два раза переносил встречи, причем на значительный, недельный и более того срок. Впрочем, примеры перекупки властями Мордовии региональных изданий уже есть. В самом начале августа под контроль местного руководства попал еженедельник "Аргументы и факты. Саранск". Причем, его редакционный коллектив в знак протеста в полном составе подал заявления об уходе, и теперь новые выпуски газеты будет готовить сборная команда журналистов из лояльных республиканским властям изданий. Олег Панфилов: Из стран СНГ наибольшее число нарушений прав журналистов и прессы за последние недели отмечается в Белоруссии. Прежде всего, потому что там в разгаре предвыборная кампания, а, значит, как и предполагалось, президент Лукашенко использует все рычаги государственного давления на независимую прессу. Юридическому преследованию подверглись газеты "День", "Белорусский сход" и "Вольный город". Изъяты и арестованы десятки тысяч экземпляров популярных газет "Наша свобода" и "Народная воля". Не меньше чем в Белоруссии проблем у журналистов Украины. С начала июля нападению подверглись десять журналистов, один был задержан, двое журналистов подверглись юридическим преследованиям. Стоит также отметить участившиеся случаи непредоставления информации или воспрепятствования ее распространению во многих странах СНГ. 19-го июля Анне Исраилян было отказано в получении информации в стенах армянского парламента. В Молдове цензуре подверглись газеты "Ачентра", "Коммерсант Молдовы" и журналист Аннета Гроссу, в Таджикистане журналист Валентина Махмудханова. К сожалению, мы все чаще стали сталкиваться с теми нарушениями прав журналистов, которые связаны с их безопасностью и угрозой их жизни. Пропавшей без вести с 25-го июля считается Марина Габриа, заместитель главного редактора абхазской газеты "Бзыпь". В июле в Грузии и Украине были убиты известные журналисты Георгий Саная и Игорь Александров. О результатах расследования расскажет из Киева Олег Задынчук. Олег Задынчук: 3-го июля в городе Славянске Донецкой области был избит бейсбольными битами руководитель местной телерадиокомпании "Тор" Игорь Александров. Через четыре дня, не выходя из комы, журналист скончался в больнице. Президент Украины Леонид Кучма взял под личный контроль расследование этого преступления. Через месяц после начала следствия, в виду отсутствия результатов, глава государства поручил министру внутренних дел и руководителю службы безопасности проанализировать работу следственно-оперативной группы и применить неотложные меры по активизации ее деятельности. И в минувшее воскресенье заместитель Генерального прокурора Сергей Винокуров сообщил, что человек, подозреваемый в убийстве журналиста, арестован. "Я бы не хотел говорить о мотивах преступления, но по тем данным, которые мы сегодня имеем, это убийство не связано с журналисткой деятельностью потерпевшего" - подчеркнул заместитель Генерального прокурора. В свою очередь народный депутат, председатель комитета Верховной Рады по борьбе с оргпреступностью и коррупцией Юрий Кармазин сообщил, что установлены соучастники и заказчик преступления, они будут задержаны в ближайшее время. Не назвав имени арестованного, Кармазин уточнил, что это ранее судимый житель Донецкой области. Раскрытие этого преступления будет первым из череды резонансных дел, связанных с убийствами, самоубийствами и исчезновением журналистов в Украине за годы независимости. Однако пока правоохранительные органы не предоставили общественности полной версии убийства Игоря Александрова, наблюдатели скептически относятся к заявлениям об установлении истины по этому делу. Во-первых, за три дня, которые прошли после первых сообщений о раскрытии преступления, не названы имена исполнителей и, главное, заказчиков. Во-вторых, побывавшие две недели назад на месте преступления секретарь национальной безопасности обороны Евгений Марчук, министр внутренних дел Юрий Смирнов и Генеральный прокурор Михаил Потебенько в один голос заявляли, что Александрова убили из-за профессии, а мотивом преступления была названа месть. В течение всего расследования у версии относительно профдеятельности журналиста существовало аж 12 подверсий. Среди них рассматривался конфликт журналиста с одним из депутатов украинского парламента, купившим телекомпанию, возглавляемую Александровым. Однако самая обсуждаемая версия связана с телепередачами журналиста, в которых принимали участие бывшие сотрудники управления по борьбе с организованной преступностью. Капитан Михаил Сербин и майор Алексей Солодун занимались проверкой фактов коррупции в правоохранительных структурах Донецкой области. Их деятельность доставила много неприятностей местному милицейскому начальству. В 98-м году офицеров уволили из органов за нарушение дисциплины. В их распоряжении остались вещественные доказательства слияния правоохранительных органов, крупного бизнеса и криминала в регионе. Все это они предоставили в центральный аппарат Министерства внутренних дел и Генеральную прокуратуру. Однако, не добившись результатов, решили выступить по телевидению. Главным вещдоком бывших милиционеров являются аудиокассеты, на которых, как они утверждают, записаны разговоры высоких милицейских чинов с криминальными авторитетами. На пленках подробно говорится о том, кого и как надо убрать. Известно, что накануне нападения Игорь Александров готовил большую антикоррупционную программу с участием офицеров, которые получили новые доказательства коррупции известных в регионе людей. Однако очередному кассетному скандалу, пусть и районного масштаба, не суждено было разгореться. Олег Панфилов: В Грузии, судя по всему, также пока нет никаких обнадеживающих результатов в расследовании гибели Георгия Саная. Георгий Кобаладазе: Клуб независимых журналистов Грузии продолжает самостоятельное расследование убийства известного грузинского телеведущего Георгия Саная, застреленного неизвестным 26-го июля у себя дома. Уже опрошены десятки людей, которые могли хоть что-либо сообщить об обстоятельствах убийства, в том числе соседи, друзья Георгия и так далее. Однако на пресс-конференции руководители Клуба не смогли сообщить что-либо утешительное и обнадеживающее. Убийца Георгия Саная по всей видимости профессионал, он не оставил почти никаких следов, использовал пистолет с глушителем, открыл дверь в квартиру, не сломав замок и так далее. Журналисты предполагают, что убийство Георгия Саная совершено по политическим мотивам, поэтому, если и найдут убийцу, то только мертвым, когда все концы будут, так сказать, в воде. Что касается официального расследования, полиция арестовала некоего Давида Гелашвили, который был в розыске за финансовую аферу. Прокуратура утверждает, что за несколько дней до убийства Гелашвили видели в машине вместе с Георгием Саная. Подозрения возникли после того, как сам Гелашвили начал отрицать знакомство с журналистом. Адвокаты Давида Гелашвили заявляют, что их подзащитный невиновен, они обвиняют власти в подтасовке уголовного дела. Тем временем в лабораториях ФБР США в Вашингтоне продолжается анализ неких улик, которые могут способствовать, по мнению следователей, раскрытию преступления и доказать вину Давида Гелашвили. Сам Гелашвили все еще находится под следствием, но по обвинению в мошенничестве. Убийство Георгия Саная официально пока ему не инкриминируется. Олег Панфилов: 30-го мая президент Путин подписал конституционный закон о чрезвычайном положении. Не могу сказать, что этот закон был долгожданным, но разговоров, например, по поводу законных ограничений на деятельность журналистов было много, прежде всего в связи с обеими чеченскими войнами. Многие наблюдатели полагали, что после принятия закона о чрезвычайном положении будут введены различные ограничения, в том числе и для журналистов. Закон был принят, но не применен в Чечне, где в отношении журналистов военные власти используют незаконные ограничительные меры. Понятно, что сейчас неизвестно, где и при каких конкретных обстоятельствах будет применен новый закон о чрезвычайном положении. Тем не менее, стоит знать, какие меры в отношении журналистов могут быть предприняты. Во-первых, в статье 12-й в пункте "б" говорится, что "в качестве мер и временных ограничений может быть применено ограничение свободы печати и других средств массовой информации путем введения предварительной цензуры с указанием условий и порядка ее осуществления, а также временное изъятие или арест печатной продукции, радиопередающих, звукоусиливающих технических средств, множительной техники, установления особого порядка аккредитации журналистов". Во-вторых, статья 18-я регламентирует, что особый порядок аккредитации журналистов на территории, на которой введено чрезвычайное положение, и порядок их работы устанавливает комендант, который в свою очередь назначается указом президента. Наш сегодняшний эксперт - директор Института проблем информационного права Андрей Рихтер. Андрей Георгиевич, как вы думаете, достаточно ли понятны ограничения, вводимые для журналистов в этом законе? Андрей Рихтер: Понятны и непонятны одновременно. Что такое цензура многие помнят по старым временам, многие представляют, что такое цензура и сегодня. Дело в том, что цензура, с другой стороны, достаточно широко определена в законе и непонятно главное: органы цензуры будут применять новые правила только по отношению к тем материалам, которые имеют непосредственное отношение к обстоятельствам введения чрезвычайного положения (то есть к обстоятельствам мятежа, обстоятельствам террористических актов, войны и так далее), либо они будут применять принципы цензуры по отношению ко всем материалам журналистов, то есть к материалам о культуре, о социальной жизни, о спорте и так далее. Здесь кроется определенная опасность, которая будет ущемлять, безусловно, права средств массовой информации и, может быть, ущемлять их в мере, которая неоправданна целями закона о чрезвычайном положении. Олег Панфилов: Второй вопрос технический. По существу жизнь и деятельность журналиста, согласно этому закону, отдаются на откуп коменданту района чрезвычайного положения, в том числе и установление порядка аккредитации и условий цензуры. Теперь в случае введения ЧП журналист не просто ограничен в правах в законном порядке, он еще может быть ограничен и в зависимости от характера и личных качеств коменданта. Андрей Рихтер: Да, здесь тоже есть сложности, это очень хороший вопрос. Ведь комендант не только устанавливает порядок аккредитации журналистов, но и устанавливает порядок работы журналистов. Это немного разные вещи. Если с аккредитацией опять-таки более-менее все ясно и очевидно, то в отношении порядка работы не так все просто. Порядок работы - это очень широкое понятие, и порядок работы, как правило, устанавливается, в соответствии с нашим законодательством и с нашей практикой, самой редакцией. И если комендант будет вмешиваться в порядок работы в самом широком смысле слова, то, безусловно, будет ограничена вся профессиональная самостоятельность редакции, что недопустимо в условиях чрезвычайного положения. Олег Панфилов: В постсоветское время известен случай, когда устанавливалась цензура, но тогда еще действовал закон РСФСР советского времени. И сейчас известно имя цензора, да и он не скрывает и даже иногда хвалится тем, что он был хороший цензор - это Андрей Черкизов, известный журналист. Он был назначен цензором во время осетино-ингушского конфликта. Можно ли использовать опыт Андрея Черкизова в связи с появлением нового закона о чрезвычайном положении? Андрей Рихтер: Ни в коем случае! На мой взгляд, опыт тогдашней цензуры использовать нельзя, потому что тогда она была по сути своей незаконна, то есть никаких правил, в соответствии с которыми Черкизов мог бы ограничивать распространение материалов из зоны осетинского конфликта, не было. И в большой степени Черкизов поступал по своему усмотрению. Можно говорить о том, хороший это был цензор, либо плохой это был цензор, но то, что это был цензор, у которого не было юридических правил работы, можно сказать с полной правотой. А сегодня ситуация лучше, потому что закон, будь он слишком широк в своих формулировках, либо достаточно конкретен, является законом и с ним можно работать, на букву закона можно опираться. Олег Панфилов: Да, но, тем не менее, в законе не прописаны условия, при которых будет проводиться аккредитация и все другие детали, связанные с ограничением деятельности журналистов и введением цензуры. Как вы думаете, будут ли выработаны какие-либо механизмы, которые будут регулировать отношения между журналистами и комендантом? Андрей Рихтер: Я думаю, что здесь многое зависит и от самих журналистов, и от самих редакцией. Если будет проводиться некая избирательная практика, некая практика, при которой будут выбираться для аккредитации любимчики коменданта, либо военных властей, то большую роль может сыграть профессиональная солидарность журналистов, при которой комендант будет вынужден считаться с мнением самих журналистов. И западная практика, когда создаются пулы журналистов, члены которых выбираются журналистами и редакциями, и в свою очередь эти журналисты делятся своей информацией со всеми редакциями, которые делегировали своих представителей в этот пул, если такая практика будет применяться в нашей стране, это было бы замечательно. Но для этого необходима профессиональная солидарность журналистов и необходимо чувство общности интересов в редакциях различных средств массовой информации. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
