Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[14-03-03]
Ведущий Сергей Сенинский
Выпуск открывает панорама экономических новостей и событий последних дней - "Одна неделя года"... "Одна Неделя Года". Александра Финкельштейн: Страны ОПЕК договорились не повышать пока действующие квоты на добычу нефти. В этих странах, вместе взятых, сегодня добывается треть всей потребляемой в мире нефти. Министры стран ОПЕК заявили о готовности покрыть любой дефицит сырья, который может возникнуть в случае начала военных действий в Ираке. Однако по оценкам Международного энергетического агентства, свободных мощностей по добыче нефти, которые могут быть задействованы немедленно, в странах ОПЕК сегодня - реально - меньше, чем может понадобиться в случае полного прекращения поставок из Ирака. Поставки из нефтедобывающих стран, не входящих в ОПЕК, - таких, как США, Россия, Мексика или Норвегия, - также на пределе нынешних возможностей. В частности, в России добыча нефти может быть увеличена, однако её экспорт ограничен пропускной способностью нефтепроводов. Андрей Шарый: Правительство Уругвая признало, что не в состоянии обслуживать внешний долг страны. Он превышает 11 миллиардов долларов, что составляет 83% объема ВВП. Вместе с тем, власти Уругвая не намерены объявлять дефолт. Они обратились к своим кредиторам с призывом начать переговоры о реструктуризации внешнего долга страны, почти 45% которого приходится на международные финансовые организации. Финансовый кризис в Уругвае, который долгое время называли "латиноамериканской Швейцарией", стал следствием кризиса в соседней Аргентине. Объявление Аргентиной в 2001 году дефолта по внешнему долгу на 140 миллиардов долларов привело к массовому оттоку капиталов из банков соседнего Уругвая. Чтобы они не закрылись окончательно, в августе прошлого года страна получила от США срочный кредит на 1,5 миллиарда долларов, после чего последовали новые кредиты от Международного валютного фонда и Всемирного банка. Сейчас в МВФ готовится новое соглашение с Уругваем. Александра Финкельштейн: Тайвань стал четвертым в мире производителем компьютерной техники - после США, Китая и Японии. В прошлом году оборот этой отрасли на Тайване составил почти 50 миллиардов долларов - на 12% больше, чем в 2001 году. Половина этой суммы приходится на ноутбуки и мониторы. Однако в последнее время все большую часть своего производства тайваньские компьютерные компании переводят в Китай, где стоимость труда - меньше. Доля производства тайваньской компьютерной индустрии, перенесенного на территорию Китая, составляет сегодня 47% - это вдвое больше, чем всего пять лет назад. Андрей Шарый: Ровно 20 лет назад - в начале марта 1983 года - впервые в мире в свободной продаже появился мобильный телефон. Его выпустила на рынок американская компания Motorola. Он весил почти 800 грамм, имел 15-сантиметровую антенну, батареи хватало на 8 часов работы в режиме ожидания и на 30 минут переговоров. Стоил этот телефон тогда 4 тысячи долларов. В том же, 1983 году, компании Sony и Philips представили миру первые компакт-диски, а компания Microsoft объявила о создании операционной системы Windows для персональных компьютеров IBM. Однако официально Windows была представлена лишь два года спустя. Александра Финкельштейн: В России министерство финансов предлагает снизить ставку налога на добавленную стоимость на 2% - уже с 1 января будущего года. Сегодня базовая ставка НДС составляет 20%. Кроме того, с этого же дня предлагается отменить налоговый контроль за крупными расходами граждан. Такой контроль, по словам вице-премьера Алексея Кудрина, неэффективен и только загружает лишней работой налоговые ведомства. Сергей Сенинский: Одна неделя года... Итак, правительство России обсуждало в четверг, по сути, некоторые планы второго этапа российской налоговой реформы. Никаких решений пока не принято, обсуждать эти планы будут вновь. Но мы сегодня поговорим - с автором этой реформы - о самой её концепции. Вернее, о том, что в ней изменится на следующем этапе. Наш собеседник в Москве - первый заместитель министра финансов России Сергей Шаталов. Сколь велик или мал нынешний российский бюджет - по отношению к общему объему экономики? Например, в США объем ВВП - 10,5 трлн долларов, а бюджет - 2,3 трлн. То есть примерно 1/5 часть. В Германии - объем ВВП - 2 трлн долларов, бюджет - 450 млрд, то есть чуть больше, чем 1/4 ВВП. В Японии - бюджет составляет примерно 1/6 часть от объема ВВП. В России - объем ВВП - примерно 350 млрд долларов, а бюджет - 70 млрд, то есть 1/5 часть. То есть соотношение, как в США. На ваш взгляд, при нынешних объемах российской экономики должен ли сам бюджет быть больше или меньше, чем он есть? Сергей Шаталов: Если рассматривать только консолидированный бюджет, а это - федеральный бюджет и региональные и местные бюджеты, то наш бюджет, скорее, ближе к США. То есть он составляет около 1/5 от объема ВВП страны. Много это или мало? Сегодня - это очень незначительные суммы. Но большего мы себе позволить не можем. В ближайшем будущем мы ставим себе задачу снижать расходы и делать их более эффективными. То есть задача - сокращение бюджетных расходов. И это позволит проводить налоговую реформу. Сергей Сенинский: А почему бюджет будет сокращаться? Сергей Шаталов: На первом этапе проведения налоговой реформы мы имели достаточно большой эффект от того, что, снижая или отменяя налоги, мы расширяли налоговую базу и получали даже дополнительные бюджетные доходы. Но опыт уже прошлого года, когда мы снизили налог на прибыль, то есть снизили ставки этого налога, привел к тому, что суммы налоговых поступлений стали уменьшаться. В будущем мы тоже ожидаем, что, по крайней мере, в первые годы, будет снижение доходов - от тех предложений, которые мы вносим. Сергей Сенинский: Сколь можно судить, споры в правительстве сейчас идут, в основном, вокруг возможных изменений трех налогов - единого социального, НДС и налога на прибыль. Все три являются главными источниками доходов бюджета, но - одновременно - все эти три налога - это налоги на бизнес. Где та грань, вокруг которой балансируют, с одной стороны, минимальные допустимые потребности бюджета, а с другой стороны, максимально допустимая налоговая нагрузка на бизнес? Сергей Шаталов: Вы правы, что основная дискуссия идет в отношении единого социального налога, НДС и налога на прибыль. Я бы добавил к этому списку еще и налог на добычу полезных ископаемых, по которому тоже еще не все определено. И мы сделаем предложение по некоторому увеличению ставок этого налога. В совокупности перечисленные налоги составляют почти 90% всего бюджета. Весьма трудно определить, какая налоговая нагрузка является оптимальной. Для разных государств эти параметры совершенно разные. Некоторые государства позволяют себе 25-30% ВВП, а у других налоговая нагрузка выходит и за 50%. В России сегодня налоговая нагрузка при средних ценах на нефть - 18,5 долларов за баррель - составляет 30,7% ВВП. В дальнейшем, мы полагаем, ее можно снизить еще примерно на 3%... Сергей Сенинский: Вот вы сказали "при средних ценах на нефть 18,5 долларов за баррель". Сегодня эти цены - вдвое выше. Но ведь прямые доходы бюджета от экспорта нефти - в виде экспортных пошлин - составляют не более 6-7% всех бюджетных доходов. Немало, конечно, но и не так много. Почему тогда состояние бюджета России традиционно связывают именно с уровнем мировых цен на нефть? Сергей Шаталов: Российский бюджет, к сожалению, действительно очень сильно зависит от цен на нефть на мировом рынке. Дело в том, что, кроме прямых поступлений в виде таможенной пошлины, бюджет получает еще много дополнительных налогов, которые так или иначе связаны с ценами на внешнем рынке. Я могу вновь назвать налог на добычу полезных ископаемых. Это - новый налог, который введен в прошлом году, но он сконструирован таким образом, что нефтяники его платят в размерах, которые напрямую зависят от цен на внешнем рынке. Понятно, что и налог на прибыль, который получают, например, нефтяные компании, тоже сильно зависит от цен на нефть. И чем цена выше, тем больше прибыль и тем больше поступлений в бюджет. Давайте добавим к перечисленным еще и те дополнительные доходы, которые платят "Газпром" и другие добывающие компании от поставок природного газа. И если оценивать весь топливно-энергетический комплекс, то его вклад в формирование доходов бюджета - примерно 40%... Сергей Сенинский: Если мы говорим о концепции налоговой реформы, то попробуем сравнить два сценария развития российской экономики. Первый - по которому очагами экономического роста являются крупные финансово-промышленные группы, сформировавшиеся вокруг нефтяных или металлургических компаний или с ними тесно связанные. Как бы то ни было, но сегодня именно они являются, по сути, единственными платежеспособными российскими инвесторами. Второй сценарий - поддержка предприятий обрабатывающей промышленности, в том числе - за счет переноса части налоговой нагрузки от них - на компании добывающих отраслей. Льготы - льготами, но реальных денег на собственное развитие у этих предприятий сегодня нет. А возможности банковской системы в стране - минимальны, кредиты достанутся лишь немногим. Если сравнивать эти два сценария, так ли уж различными окажутся оптимальные для каждого из них варианты налоговой политики? Сергей Шаталов: Вы правы в том, что сегодня финансово-промышленные группы являются локомотивом развития экономики. И во многом определяют то, как развиваются другие отрасли, так как они размещают заказы, создают новые рабочие места и прочее. Преимущество финансово-промышленных групп сегодня во многом определяется тем, что они первыми начали модернизировать экономику после кризиса 1998 года. Они первыми обратили внимание на то, что нужно менять систему управления, что нужно резко снижать издержки. И они добились впечатляющих результатов в этом направлении. Другие отрасли намного отстали. И эту работу им еще предстоит сделать. Сергей Сенинский: А - перераспределение налоговой нагрузки? Сергей Шаталов: Мы не считаем нужным или возможным увеличивать налоговую нагрузку на топливно-энергетический комплекс. Сегодня эта налоговая нагрузка оптимальна. Но в то же время, снижая нашу налоговую нагрузку, мы, в рамках нашей налоговой политики, хотели бы снизить ее в первую очередь на те компании, которые заняты в сфере переработки и оказания услуг. Поэтому одна из важных особенностей предлагаемой нами политики состоит в том, чтобы, снижая в целом налоговую нагрузку на "всю" экономику, одновременно несколько увеличить налогообложение сырьевого сектора, увеличив налоги на использование природных ресурсов. Скажем, налог на добычу полезных ископаемых, если говорить о нефти и газе. При этом общая налоговая нагрузка в этих отраслях должна остаться точно такой же, как и сегодня. Дополнительный выигрыш, в этом случае, получат перерабатывающие отрасли. И мы очень надеемся на то, что это будет тем стимулом, который позволит им заработать дополнительные средства и пройти как можно энергичнее тот путь, который уже прошли другие компании. Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на вопросы программы отвечал в Москве первый заместитель министра финансов России Сергей Шаталов. Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 14 марта. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: Главной темой намеченного на 20 марта в Брюсселе очередного саммита Европейского союза должны стать экономические реформы. Если, конечно, её не заслонят раскол ЕС из-за событий вокруг Ирака, смятение в ООН или, не исключено, уже начавшиеся к тому времени боевые действия в Ираке, пишет "Экономист". Но если говорить о повестке саммита, лидеры европейских стран намерены вернуться к так называемой "лиссабонской программе". Она была принята на саммите ЕС в Лиссабоне в 2000 году и предусматривала - к 2010 году - превращение экономики Европейского союза в "наиболее конкурентоспособную" в мире. Спору нет, сделано уже немало. В ноябре прошлого года страны ЕС договорились, наконец, о либерализации национальных энергетических рынков. Существенно продвинулись переговоры об интеграции финансовых рынков и дерегулировании почтовых служб. А теперь - в Брюсселе - должно быть согласовано общеевропейское патентное законодательство. Но в целом, если иметь в виду цели, которые ставились в "Лиссабонской программе", результаты первых лет её претворения, скорее, разочаровывают. Несмотря на крах огромного количества американских компаний Интернет-сектора, теракты 11 сентября и череду громких корпоративных скандалов, темпы экономического роста в США по-прежнему существенно превышают европейские. И большинство прогнозов сходится в том, что этот разрыв - по крайней мере, в ближайшие годы - сохранится. Горькая правда заключается в том, что даже выполни Европа положения "Лиссабонской программы" вплоть до последней буквы, экономика Европейского союза все равно не станет к 2010 году "самой конкурентоспособной в мире". В чем проблемы ЕС? Объяснения есть как "удобные", так и не очень. "Удобные" сводятся к тому, что разница в темпах экономического развития с Соединенными Штатами объясняется социальными предпочтениями. Что, мол, численность населения в США увеличивается быстрее, а работают американцы больше, чем европейцы, которые просто предпочитают больше отдыхать. То же - с громоздкой системой социального обеспечения. Понятно, что она тормозит развитие экономики, но любой политик, вздумавший посягнуть на неё, тут же может остаться не у дел. Идея социального государства - весьма популярна. Менее "удобными" считаются объяснения, которые исходят из того, что тезис "меньше работать и больше получать от государства" - отнюдь не является неким общеевропейским консенсусом. Ведь значительную часть благ "государства социального благополучия" получает не общество в целом, а определенные группы. Особенно - профсоюзы и разного рода льготники. И трудно представить, что, например, 11% армия безработных в Германии может выиграть от того, что профсоюзы отвергают любые попытки сделать условия найма и увольнения с работы более гибкими. А многочисленные дотации и субсидии люди получают именно от тех, кого их профсоюзы критикуют. Сегодня даже те европейские политики, которые поддерживают идеи экономических реформ и трансформации пенсионных систем, говорят, тем не менее, о целесообразности сохранения "Европейской социальной модели", как основы социального благополучия на континенте в последние 50 лет. Однако они забывают о том, что сама система за эти годы немыслимо разрослась, превратившись в мощный тормоз развития экономики. Даже Людвиг Эрхард, архитектор "социально-рыночного государства" в послевоенной Германии, признавал, что "государство ни в коем случае не должно стремиться к тому, чтобы человек обретал его гарантии в тот самый день, когда он появляется на свет". Чтобы понять, насколько изменилась Европа за полвека, достаточно вспомнить, что сегодня подобные утверждения воспринимаются, по сути, как неприемлемые, заключает "Экономист". В Китае, похоже, начинает формироваться автомобильная культура. Рост продаж автомобилей в прошлом году составил в прошлом году 56% - местные производители значительно снизили свои цены, стремясь расширить свою долю рынка в преддверии снижения импортных тарифов, которое стало неизбежным после вступления страны во Всемирную торговую организацию. В этом году рост продаж может оказаться меньше, но все равно значительным - в стране формируется система кредитования покупки автомобиля. Эти перемены в Китае называют "третьей потребительской революцией", пишет "Экономист". Во времена первой, 20 лет назад, предметом гордости семьи становились велосипеды и бытовые электроприборы. Во время второй - в 90-ые годы - массовыми стали покупки бытовой электроники. Теперь все больше китайцев подумывают о личных автомобилях. Впрочем, по оценкам экспертов, новую автомобильную культуру в стране формируют, прежде всего, молодые люди, для которых важнее сам новый стиль жизни, чем просто новый способ добираться до работы. По мере роста продаж автомобилей в стране наблюдаются и другие перемены. В деревнях вокруг городов все больше открывается придорожных недорогих ресторанов и небольших отелей. Вокруг крупных торговых центров в ближних пригородах строятся гигантские парковки. Открываются новые кинотеатры под открытым небом, где можно смотреть фильм, не выходя из машины. Все эти новинки не могут не приветствоваться правительством, которое в последние годы потратило десятки миллиардов долларов на строительство новых автомобильных дорог и которое считает автомобильную промышленность одним из локомотивов экономического роста. Однако массовая автомобилизация Китая, определяемая столь же массовым платежеспособным спросом - дело еще не близкого будущего. По оценкам экспертов, к концу десятилетия в Китае будет продаваться ежегодно примерно 4,5 миллиона автомобилей - это в четыре раза больше, чем в 2002 году, заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 14 марта. "Панорама". "Панорама". Тема этой рубрики сегодня - "Системы ипотечного кредитования: Германия, США, Россия"... Сначала вспомним, о какой именно схеме ипотечного кредитования в России в последние недели говорят больше всего. Суть её в следующем. Банк выдает человеку ипотечный кредит - соблюдая при этом некоторые установленные стандарты. Затем - закладную на это жилье у банка выкупает Региональный оператор - новая структура, как минимум, на 51% принадлежащая государству в лице местных властей. Далее - эту же закладную у регионального оператора выкупает уже федеральное Агентство ипотечного жилищного кредитования. На выкупленные закладные это агентство - АИЖК - выпускает ценные бумаги, которые продает инвесторам на финансовом рынке. Вырученные средства АИЖК, оставляя себе 1%, направляет на выкуп новых закладных и т.д. Но эта схема - не единственная в России. Тему - из Москвы - открывает ведущий разработчик российского законодательства об ипотечном кредитовании, председатель специальной Комиссии Государственной Думы депутат Иван Грачев: Иван Грачев: Базовый закон об ипотечном кредитовании изначально был сделан как универсальный. Было много споров... Были также желающие полностью воспроизвести американскую модель в России. Тем не менее, по результатам дискуссии было принято такое универсальное решение, по которому возможно воспроизведение и двухуровневой американской модели, возможно воспроизведение и немецкой схемы с ипотечными банками, и возможна организация предварительного накопления на немецкий манер со строительными сберкассами. То есть все реально работающие варианты реально допускаются базовым законом об ипотеке. По факту в стране уже реализуются прототипы и тех и других схем... Сергей Сенинский: Что понимается под "базовым законом" об ипотеке и когда он был принят? Иван Грачев: Для точности скажем, что базовых законов всего три. Это - собственно закон "Об ипотеке", закон "О регистрации прав на недвижимость" и закон "Об оценочной деятельности". Эти законы я взял в руки в 1995 году, а в 1997-1998 году провел эти законы через вето Совета Федерации и через вето президента России. С тех пор они работают, и по ним выдаются кредиты. Сергей Сенинский: Иван Грачев, председатель Комиссии Государственной Думы по ипотечному кредитованию. Из двух упомянутых зарубежных систем ипотеки - немецкой и американской - мы начнем с первой. Собеседник нашего корреспондента в Мюнхене Александра Соловьева - сотрудник Объединения немецких ипотечных банков Андреас Люков: Андреас Люков: В Германии, как правило, вопросы ипотечного кредитования решаются напрямую между банком и клиентом, без какого-либо посредничества или участия третьей стороны. Однако при определенных условиях граждане могут получить от государства существенную поддержку. Так, например, у нас широко распространена субсидируемая государством система Bausparvertrag (строительно-сберегательный договор), то есть накопление определенной суммы по договору с банком исключительно для строительства или приобретения жилища в будущем. Любой желающий приобрести квартиру или дом, может в течение 6-8 лет накопить часть необходимой ему суммы, а уже остальное - на весьма льготных условиях - ему предоставит банк. Государство, со своей стороны, также всячески поощряет приобретение собственного жилья, освобождая его владельцев на четыре-шесть лет от уплаты части налогов или предоставляя им возможность списывать кое-какие расходы. Сегодня в стране идет дискуссия об изменении этой системы и предоставлении таких льгот лишь семьям с детьми. Но пока этой системой могут пользоваться практически все. Сергей Сенинский: Отметим, что такие льготные кредиты предоставляются молодоженам и многодетным семьям на сумму, равную одной трети полной стоимости жилья, но - не более чем на 100 тысяч евро. Ну, а каковы стандартные условия получения ипотечного кредита? Андреас Люков: Что касается первого взноса для получения ипотечного кредита, то многое зависит от среднего дохода клиента, его возможностей погашать кредит и, конечно, от уже имеющихся накоплений. В среднем можно считать, что в Германии - при наличии 1/3 от всей необходимой суммы - ипотечный кредит не представляет никаких проблем и считается стандартной схемой приобретения собственного жилья. Разумеется, ваша новая собственность вплоть до полного погашения кредита будет принадлежать банку, ибо вы предоставляете банку закладную на вашу недвижимость. Таким образом, банк минимизирует свой риск, и в случае неуплаты кредита или нарушения договорных обязательств он имеет право продать ваше имущество на аукционе. Естественно, такое может произойти, если расходы на покрытие кредита начинают превышать финансовые возможности клиента. Сергей Сенинский: Наш следующий собеседник - сотрудник отдела недвижимости немецкого Hypovereinsbank Гердт Хуфнагель: Гердт Хуфнагель: Условия погашения кредита зависят в первую очередь от финансовых возможностей клиента. Каких-то особых требований по поводу сроков или способов погашения долга в Германии в принципе нет. Минимальный срок, на который предоставляется ипотечный кредит - один год, а максимальный - 30 лет. Мы, как правило, идем навстречу пожеланиям нашего клиента. Но, естественно, что чем больше срок, тем дороже становится сам кредит. Кстати, как раз сейчас ипотечные кредиты стали дешевыми, как никогда раньше. Например, кредит на 10 лет предоставляется сегодня под 5% годовых, а минимальная сумма, которая должна быть выплачена в течение года - скажем, в первые год-два, составляет лишь 1% от всего кредита. Но одновременно, если у человека есть такая возможность, то он имеет право погасить свой долг уже через год. Сергей Сенинский: Гердт Хуфнагель, сотрудник отдела недвижимости немецкого Hypovereinsbank, штаб-квартира которого находится в Мюнхене. А теперь - в Соединенные Штаты. О существующей здесь так называемой "двухуровневой" системе ипотечного кредитования в беседе с нашим нью-йоркским корреспондентом Владимиром Морозовым рассказывает профессор Гарвардского университета Николас Ретсинас. Начинаем - вновь - с участия государства в ипотечном кредитовании: Николас Ретсинас: Американское правительство напрямую деньги не предоставляет, конечно. Это делает частный сектор. Но средства и авторитет правительства стоят за организациями, которые помогают людям стать владельцами жилья. Правительство создало для этой цели две компании - Fannie Mae и Freddie Mac. Fannie Mae была создана еще в 1938 году для выкупа закладных, которые были гарантированы федеральным правительством. Спустя 30 лет она стала частной акционерной компанией. А Freddie Mac была учреждена решением Конгресса в 1970 году - как полугосударственное учреждение - для выкупа закладных, гарантированных федеральными организациями Savings аnd Loan, то есть кредитно-сберегательными ассоциациями. В 1989 году она также стала акционерным обществом. Со временем Fannie Mae и Freddie Mac стали конкурентами. То есть они обе выкупают закладные практически у тех же клиентов и конкурируют за то, чтобы заключить соглашение с американскими банками. Сергей Сенинский: Два названных федеральных агентства, ставших теперь частными, - Fannie Mae и Freddie Mac - в момент своего появления - по решению властей - получили ли от них какой-то стартовый капитал? Николас Ретсинас: Они были созданы правительством, но - на разных условиях. Появившаяся раньше Fannie Mae, получила заём от правительства, чтобы начать свои операции. Но этот долг давно выплачен, и обе компании не имеют сегодня никакой финансовой поддержки от правительства. Хотя в их уставах и записано, что, если они попадут в трудное финансовое положение, обе могут рассчитывать на помощь правительства, то есть получить от него кредиты на льготных условиях. Однако ни Fannie Mae, ни Freddie Mac еще ни разу не оказывались в такой ситуации, когда им пришлось бы просить в долг у правительства. Сергей Сенинский: В целом система ипотечного кредитования в США как менялась в последние десятилетия? Николас Ретсинас: Эта система сильно изменилась за последние 70 лет. Раньше финансирование ипотеки шло за счет сбережений компаний или отдельных людей. Сегодня большая часть средств, которые берутся в долг под залог покупаемого дома или квартиры, поступает в США со всего мира. Иностранные инвесторы покупают облигации и другие ценные бумаги самых разных американских компаний, в том числе и компаний Fannie Mae и Freddie Mac. А эти организации, в свою очередь, используют вырученные средства для выкупа закладных у тех или иных банков, которые выдали ипотечные кредиты гражданам. Кстати, 85% этих кредитов идет в США на покупку уже существующих домов и 15% - на строительство новых. Сергей Сенинский: Николас Ретсинас, профессор Гарвардского университета. Нашим собеседникам и в Германии, и в США мы предложили ответить на один и тот же вопрос: как они сами понимают наиболее принципиальные различия между немецкой и американской системами ипотечного кредитования? Андреас Люков, сотрудник Объединения немецких ипотечных банков: Андреас Люков: Что касается различий между американской и немецкой системами ипотеки, то потребитель обычно эту разницу не замечает. Хотя для финансовых рынков она играет немаловажную роль. В Германии ипотечные кредиты предоставляют конкурирующие между собой банки - их сегодня примерно 20. Они, кстати, могут выпускать собственные ценные бумаги, обеспеченные закладными. И эти ценные бумаги отражаются в балансе банка. Конечно, есть и другие возможности рефинансирования кредита. В Америке система иная. Там банки или другие кредитные организации перепродают ипотеки дальше - как правило, двум крупным агентствам, которые имеют государственную лицензию и обладают своего рода монополией на такие сделки. Именно они определяют условия предоставления ипотечных кредитов в стране, содержат их на своем балансе или рефинансируют их за счет выпуска различных ценных бумаг. Короче говоря, в США - это весьма централизованная система, работающая на принципе большего государственного вмешательства. Так что ипотека в Германии и ипотека в США - это две системы, которые исторически развивались разными путями. То, что вы называете немецкой системой, я бы назвал, скорее, "среднеевропейской". Она возникла примерно 200 лет назад в Германии и Польше. Затем её переняла Франция, и позже она распространилась по всей Европе. Кстати, она существовала раньше и в России. А американская система - в ее нынешнем виде - сформировалась 20-25 лет назад, после крупного банковского кризиса. Сергей Сенинский: Андреас Люков, сотрудник Объединения немецких ипотечных банков. Тот же вопрос - профессору Гарвардского университета Николасу Ретсинасу: Николас Ретсинас: Немецкая система более локальна. Это отлично функционирующая система, созданная для работы внутри одной страны. Она полагается только на свой национальный капитал, а не на мировой рынок капитала. В отличие от нее, американская система, так сказать, охватывает весь мир. Эти два подхода трудно сравнивать, потому что вмешивается масса дополнительных факторов. Но мне кажется, большинство экономистов согласятся, что, привлекая самые широкие источники капитала, американцы в результате получают его больше, а это делает кредит более дешевым! То есть будущий владелец дома может получить в банке ипотечный кредит под более низкий процент. Сергей Сенинский: И вновь возвращаемся в Россию. Напомню, наш собеседник в Москве - председатель Комиссии Государственной Думы по ипотечному кредитованию депутат Иван Грачев. Если иметь в виду двухуровневую систему, по аналогии с американской, то существуют ли какие-то ограничения для федерального Агентства ипотечного жилищного кредитования в том, что касается объемов эмиссии ценных бумаг, которые оно сможет выпускать на выкупленные в регионах закладные? Иван Грачев: Безусловно, "на старте" присутствует гораздо более жесткое ограничение по объему выпущенных ценных бумаг. Это - 70% от стоимости пула, то есть стоимости недвижимости, которая стоит за этим пулом. Это ограничение существенно жестче, чем в США. Но в целом, я думаю, что инвесторов, которые покупают бумаги американских компаний Fannie Mae и Freddie Mac, вполне устроит закон, который мы готовим для Агентства жилищного ипотечного кредитования. Сергей Сенинский: Закон о ипотечных ценных бумагах в России только еще готовится, но будут ли нормы ипотечного законодательства подразумевать, что часть их эмиссии должны выкупать государственные структуры - скажем, Пенсионный фонд? Иван Грачев: Изначально все законы об ипотеке, как базовые, так и вторичные, связанные с ценными бумагами, они строились на чисто рыночной основе. Никаких требований к государству или его структурам выкупать эти ценные бумаги - в законах нет! В принципе, мы предполагаем использование денег региональных и федерального бюджетов для специальных социальных программ. Например, частичной поддержки по первоначальному взносу молодых семей. Но в базовых ипотечных законах ничего "нерыночного" мы не пишем! Сергей Сенинский: А покупать эти ипотечные ценные бумаги смогут вообще все желающие? Иван Грачев: Закон об эмиссионных ипотечных ценных бумагах изначально построен так, что эмитенту - тому, кто имеет право выпускать эти ценных бумаги - предъявляются очень жесткие ограничения. Может быть, даже излишне жесткие. А вот к покупателям - никаких ограничений нет. То есть это могут быть и физические лица, и юридические лица, и иностранные лица. Все они могут покупать эти бумаги... Сергей Сенинский: Иван Грачев, председатель Комиссии Государственной Думы по ипотечному кредитованию. Спасибо всем нашим собеседникам - в России, Германии и Соединенных Штатах - с которыми мы говорили сегодня - в рубрике "Панорама" - о системах ипотечного кредитования. "Меняющийся Мир". Дмитрий Волчек: Американский еженедельник Business Week анализирует возможные последствия войны с Ираком для мировой экономики, и конкретно - роста цен на нефть. "В Китае политики всерьез обеспокоены возможными перебоями в поставках топлива в страну. В Европе авиакомпании и владельцы отелей опасаются нового туристического спада. В Индии, как раз в тот момент, когда в экономике наметился рост, вынуждены затягивать пояса в ожидании общего роста цен и падения продаж автомобилей. В Сингапуре пути выхода экономики из кризиса теперь окутаны густыми облаками. Угроза для экономики всех этих стран исходит от перспектив роста цен на нефть - судя по всему, война с Ираком становится делом все более близкого будущего. Если Саддам Хусейн будет свергнут быстро, и цены на нефть упадут ниже 30 долларов за баррель, как предсказывает большинство бизнесменов и политиков, опасения быстро улетучатся. Ну, а что если война затянется, ее последствия не совпадут с прогнозами стратегов, и нефть в течение большей части года будет стоить 35 долларов или даже больше? В этом случае, хотя основные военные расходы будут нести США, наибольшие экономические потери понесут другие страны. Подорожание нефти - на 60% только за последний год - уже отразилось на мировой экономике, хотя в разных странах - по-разному. Ущерб непосредственно для Соединенных Штатов, как предсказывает большинство экономистов, будет относительно невелик. Запасом "прочности" на какое-то время располагают также Япония и Южная Корея, имеющие большие запасы нефти. Однако во многих других странах подорожание нефти уже привело к росту цен на сырье для промышленности, стоимости авиаперевозок и потребительских товаров. Наиболее уязвимыми оказываются многие страны Азии, экономика которых особенно сильно зависит от импорта энергоносителей и экспорта готовой продукции. По оценкам экспертов банка Goldman Sachs, сохранение цен на нефть на уровне 35 долларов за баррель в течение 9 месяцев - замедлит годовые темпы экономического роста в этом регионе мира на 0,9%. Это - втрое больше, чем возможные последствия - в тех же условиях - для стран "большой семерки". А цены на уровне 40 долларов за баррель замедлят ежегодный рост экономики стран Азии уже на 1,6%. Япония почти наверняка вновь окажется в рецессии. Да, нынешних запасов нефти Японии хватит на пять месяцев, но не стоит забывать, что 88% всей потребляемой нефти страна получает из региона Персидского залива. Существует опасность и для Китая, который импортирует 34% всех необходимых энергоносителей. Страна накапливает резервы, но - в случае серьезного кризиса - их может не хватить. Сингапур - крупный центр нефтеперерабатывающей промышленности - зависит от импорта нефти на все 100%. В Южной Корее - значительная часть электроэнергии вырабатывается на атомных электростанциях, на долю нефти приходится лишь 15% общей её выработки. Кроме того, тарифы на электроэнергию в стране - устанавливаются правительством. Но "локомотивом" южнокорейской экономики являются именно энергоемкие производства - такие как металлургия или микроэлектроника, цены на продукцию которых во всем мире снижаются. Впрочем, не все развивающиеся страны теряют поровну. Например, Россия и Мексика - крупные экспортеры нефти - наоборот, получают немалую прибыль. Но, с другой стороны, целые отрасли промышленности Мексики - производство электроники, автомобилей или одежды - пострадают от сокращения спроса в США, куда направляется 80% всей их продукции. В России - мощный приток нефтедолларов подхлестнет рост цен, а подорожавший рубль снизит конкурентоспособность российских компаний. Возможный нефтяной шок по-разному отразится и на странах Западной Европы. Например, Норвегия и Великобритания сами являются крупными производителями нефти. Кроме того, расчеты за нефть на мировом рынке осуществляются в американских долларах, а значит - европейским импортерам поможет нынешний "сильный" евро. Тем не менее, рост цен на нефть увеличивает затраты компаний химической и машиностроительной отраслей, не говоря уже об авиакомпаниях. Например, немецкая Lufthansa прогнозирует - в случае войны - уменьшение количества пассажиров на 15-20%, и потому планирует сократить число рейсов. В целом в Европе, по словам председателя одного из центральных банков, рост цен на нефть до 35 долларов за баррель уже свел "на нет" ожидаемые последствия последнего снижения банковских процентных ставок - 5 декабря, которое должно было стимулировать экономический рост. Другими словами, Вашингтон, похоже, весьма решительно настроен на войну, а остальной мир, судя по всему, не может всерьез повлиять на ее исход, но зато ощутит на себе её экономические последствия", - пишет американский еженедельник Business Week. Ирина Лагунина: Швейцарская Neue Zuercher Zeitung публикует статью своего корреспондента в Ираке о Багдадской фондовой бирже. "Эта биржа наверняка бы понравилась любителям ностальгических впечатлений. Здесь - нет компьютеров, в переполненном торговом зале суетятся маклеры, котировки акций пишутся фломастерами на досках, а квитанции заполняются от руки. Между тем, продолжает газета, иракский бизнес явно делает ставку на "быструю" войну, за которой грядут отмена удушающих национальную экономику санкций ООН и падение режима Саддама Хусейна. На багдадской фондовой бирже сегодня - настоящий бум! С начала года курсы акций иракских компаний выросли на 50%. Быстрее других дорожают акции предприятий сферы услуг - плюс 45% только за февраль! Особенно популярны отели - Багдад стремительно заполняют журналисты. Однако котировки акций и промышленных предприятий Ирака выросли в течение февраля на 18%, сельскохозяйственных - на 7%, банков - на 5,5%. Обычно - в преддверии войны - курсы акций на местных биржах падают, но среди инвесторов в Багдаде сегодня - военная эйфория. Один из маклеров замечает, что на пользу местной бирже идет отсутствие на ней не имеющих понятия об иракской реальности иностранных инвесторов. Правда, с начала марта на Багдадскую фондовую биржу допущены предприниматели из других арабских стран. Неофициально, в стороне от ушей агентов тайной полиции, маклеры говорят, что на Багдадской бирже все надеются на "быструю" победу могущественных, как их здесь называют, "интервентов". Сегодня на Багдадской бирже котируются акции 114 компаний. Сведения о них занесены в хранящуюся в торговом зале большую синюю тетрадь. Среди игроков много солидных, пожилых мужчин в поношенных костюмах. Один из них, например, в прошлом году заработал три миллиона иракских динаров чистой прибыли с вложенных четырех миллионов, а с начала нынешнего года - 350 тысяч динаров. Правда, он ставит пока только на наиболее надежные - сельскохозяйственные акции. Конечно, если выразить их в долларах, суммы невелики - 1350 долларов чистой прибыли с 1800, вложенных за год. Однако, в Багдаде, где зарплата чиновника - около 6-ти долларов в месяц, это - совсем немалые деньги. Впрочем, в Ираке сегодня создается впечатление, что не только на бирже все перевернуто наоборот. Реальная экономика страны, похоже, также подчиняется абсурдной, противоречащей любым учебникам, логике. Известно, скажем, что в канун военных действий в той или иной стране цены на многие товары растут всегда. Но в Ираке сегодня дорожает именно то, чему в первую очередь грозит разрушение в ходе боевых действий. Примерно с такой же скоростью, как и курсы акций на бирже, растут цены на недвижимость и автомобили. Так, например, рыночная цена подержанного Ford-Mercury 1991 года выпуска только с начала этого года выросла с 12 тысяч долларов до 18 тысяч. А дорогие виллы в стране подорожали за минувший год вдвое. Одна из причин - те, у кого есть деньги, просто не знают, что с ними делать. Они не доверяют ни местному динару, ни дешевеющему американскому доллару и потому предпочитают вкладывать в недвижимость. Что же касается санкций ООН, то "от них, конечно, страдает население, но нас, предпринимателей, они многому учат", - говорит один из них, владелец шикарной виллы. Он занимается - в обход санкций - импортом стальных труб, а также обмундирования и техники для армии. "Раньше я был просто менеджером, но теперь приобрел такие технические знания, которые наверняка пригодятся, когда наступит послевоенный бум", - говорит этот, уверенный в своем будущем, иракский бизнесмен - пишет швейцарская газета Neue Zuercher Zeitung. Сергей Сенинский: Меняющийся мир: страны и рынки... Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
