Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-08-04]
Ведущий Сергей Сенинский
Сергей Сенинский: Выпуск открывает, как обычно, панорама экономических новостей и событий последних дней - Одна неделя года. Одна неделя года Ирина Лагунина: Правительство России представило в Государственную Думу проект федерального бюджета на 2005 год. Он рассчитан, исходя из среднегодовой цены российской нефти в 28 долларов за баррель и обменного курса 30 рублей за один доллар. Проект бюджета предусматривает его профицит - то есть превышение доходов над расходами - в полтора процента ВВП России, объем которого, по прогнозам, составит 18,7 триллиона рублей или примерно 640 миллиардов долларов. Планируемые доходы бюджета - более 110 миллиардов долларов. Иван Толстой: Аукцион по продаже остающихся в собственности государства акций нефтяной компании "Лукойл" - 7 и почти 6 десятых процента - состоится 29 сентября. Стартовая цена этого пакета акций определена в 1 миллиард 928 миллионов долларов, что делает его продажу крупнейшей в истории российской приватизации. Таким образом стартовая цена одной акции оказывается примерно на полтора доллара выше текущих рыночных котировок акций "Лукойл". Ирина Лагунина: Тарифы на газ для населения увеличатся в 2005 году в России на 35%, а для промышленных потребителей - на 21%, сообщила Федеральная служба по тарифам. Опережающий рост цен на газ для населения объясняется стремлением правительства ликвидировать так называемое "перекрестное субсидирование" в газовой отрасли. Сегодня цены на газ для промышленных потребителей на 30% выше, чем для населения. Иван Толстой: Оптовые цены на бензин в России выросли с начала года примерно на 30 процентов. При этом нефтеперерабатывающие заводы страны поставили на внутренний рынок 87% всего произведенного ими автомобильного бензина - почти 15 миллионов тонн. Ирина Лагунина: Банк России в начале сентября примет первые решения о допуске российских коммерческих банков в систему страхования вкладов. На сегодня завершены проверки - на предмет соответствия требованиям системы страхования - в 340 банках, еще более чем в 200 банках они продолжаются. Всего заявки о допуске в систему страхования частных вкладов подали 1149 российских банков. Иван Толстой: Россия готова предложить Парижскому клубу кредиторов произвести обмен своего долга им на рыночные бумаги, сообщил министр финансов Алексей Кудрин. К началу 2004 года долговые обязательства России перед 18 странами-членами Парижского клуба составляли в целом примерно 46 миллиардов долларов. Почти половина этой суммы приходится на долги Германии. Ирина Лагунина: Общие расходы Греции на проведение нынешних Олимпийских игр могут составить почти 10 миллиардов евро или 12 миллиардов долларов - вдвое больше, чем планировалось. Изначально предполагалось, что Олимпиада обойдется Греции в 4,6 миллиарда евро. Но уже после открытия Олимпиады министр финансов страны назвал другую сумму - более 7 миллиардов евро. Иван Толстой: Государства, входящие в ОПЕК - Организацию стран-экспортеров нефти, сокращают инвестиции в развитие нефтяной промышленности, несмотря на растущий спрос и рекордно высокие цены на нефть. Согласно очередному ежегодному докладу ОПЕК, количество новых скважин, обустройство которых было завершено в 2003 году, сократилось более чем на 10% в таких странах как Кувейт, Венесуэла, Катар, Нигерия и Иран. Сергей Сенинский: Одна неделя года - панорама экономических новостей и событий последних дней. Продолжаем выпуск... Цены на бензин в России и мировые цены на нефть Цены на автомобильный бензин в России с начала года выросли в среднем на 30%. Что могло стать главным фактором такого роста: рост мировых цен на нефть и нефтепродукты или какие-то внутренние причины? Или - и то, и другое вместе? Мы говорим с экспертами в Москве. Это - Стивен Дашевский, руководитель аналитического управления инвестиционной группы "АТОН", и Лев Сныков, аналитик инвестиционной компании "Совлинк Секьюритиз". Известно, что при существующих условиях этого бизнеса прибыльность производства (и продажи, особенно на экспорт) сырой нефти для нефтяных компаний отличается от прибыльности производства нефтепродуктов. Сколь велика эта разница? Лев Сныков: Если говорить о разнице в рентабельности на нефтепродукты и на нефть, то она особенно ощутима при внутренних операциях. До недавнего времени она достигала двух раз. Но то, что в последнее время цены на внутреннем рынке растут, сокращают этот "зазор". И, возможно, тенденция продолжится. Сергей Сенинский: Как меняется эта разница с ростом мировых цен на нефть? Или в данном случае этот фактор - не столь принципиален? Лев Сныков: В данном случае сильного влияния нет. Цены на нефть в мире в равной степени могут отражаться на внутренних ценах в России - как на сырую нефть, так и на нефтепродукты. Я бы сказал, что главным образом здесь все зависит от предложения - от того, какую часть нефти компании продают внутри страны, а какую часть экспортируют. Это - вопрос количества спроса и предложения. Стивен Дашевский: Действительно, в связи с введением нового налогообложения экспорта, для российских компаний становится все более рентабельной продажа нефти и нефтепродуктов внутри страны. При этом мировые цены на нефть косвенно влияют на динамику цен на нефтепродукты внутри России. Высокие цены на нефть в мире ведут к постоянному повышению и мировых цен на бензин, что делает более интересным его экспорт для российских нефтяников. Таким образом, российские внутренние цены "тянутся" за экспортными ценами на бензин. Поэтому отчасти будет справедливо заключение о том, что цены на нефть и нефтепродукты выросли вследствие очень быстрого и очень существенного роста мировых цен на нефть... Сергей Сенинский: С ростом мировых цен на нефть повышаются и экспортные пошлины, что, естественно, отражается на текущих доходах нефтяных компаний. Здесь-то и можно - теоретически - заподозрить их в том, что, мол, в этих условиях компании будут стремиться к повышению внутренних цен на бензин, чтобы как-то "отыграть" хотя бы часть потерянного на экспорте нефти - из-за повышенных пошлин. На ваш взгляд, сколь значимую роль может играть для рынка такой фактор в принципе?.. Если вообще... Лев Сныков: Это - довольно логичное предположение. Но в чем здесь проблема - основные рынки бензина в стране достаточно конкурентны. Если говорить о каких-то фактах сговора, - то, в чем уже не раз обвинялись нефтяные компании, - то я думаю, что они - достаточно локальные и происходят в регионах. И в принципе сильно не влияют на финансовые показатели компаний... Сергей Сенинский: Основные конкурентные рынки бензина в России - какие? В центральных регионах? Лев Сныков: Основные рынки России - это "центральные рынки": Москва, Санкт-Петербург... Там, как мы знаем, достаточно большая конкуренция среди нефтяных компаний. Эти рынки являются очень привлекательными для многих вертикально интегрированных компаний. Стивен Дашевский: Я думаю, что рост цен на бензин внутри России объясняется, скорее, ростом мировых цен на нефть и нефтепродукты, нежели "желанием" российских компаний искусственно генерировать дополнительную прибыль, чтобы компенсировать убытки от роста налогов по экспорту нефти. Но, тем не менее, факт остается фактом. Если цены на бензин внутри России выросли, то мы наблюдаем существенный рост интереса компаний к нефтепереработке и реализации нефтепродуктов внутри страны для того, чтобы получить максимальную прибыль. То есть то, что компании делают, не является неким "заговором" с целью получения дополнительной прибыли, а, скорее, некоторой переориентацией внутренних потоков для того, чтобы оптимизировать доходы и расходы. Сергей Сенинский: Вопрос - к обоим нашим собеседникам. Самой нефти в России - в принципе - более чем достаточно для удовлетворения любого спроса на внутреннем рынке. По крайней мере, в обозримом будущем. В этих условиях - возможна ли, на ваш взгляд, (пусть и чисто теоретически) ситуация, при которой внутренние цены на бензин менялись бы только вместе с общей инфляцией в стране и практически не зависели бы от колебаний мировых цен на нефть? Или такой ситуации можно достичь лишь ценой "полной изоляции" страны и никак иначе? Стивен Дашевский: Наверно, такой сценарий невозможен. Потому что цена на нефть во всем мире напрямую не является привязанной к инфляции. Даже в развитых странах инфляция существует всегда, а цена на нефть от года к году может как расти, так и падать. Нефть - это продукт, цена на который определяется не общим уровнем цен в отдельно взятом государстве, а глобальным балансом спроса и предложения. И Россия, как существенный и активный участник мирового нефтегазового рынка, конечно, не может быть в стороне от этих процессов. Поэтому мировая конъюнктура была и будет оставаться ключевым фактором, определяющим мировые цены на нефть, в том числе и в России. Лев Сныков: Я бы согласился со вторым высказыванием. Когда у нас сильно "зарегулированное" предложение за счет экспортных пошлин и за счет ограничений "Транснефти", то даже в этой ситуации внутренние цены зависят от внешних цен на нефть. Что происходит? Цена на нефть очень высока, и компании стараются вывезти как можно больше сырой нефти из страны. Соответственно, возникает дефицит, и цена растет. Я думаю, что достаточно сложно сломать этот механизм, потому что при таких высоких ценах на нефть, как сейчас, становится выгодным практически любой вид её транспортировки. И думаю, что не возникнет такой ситуации, когда цена на бензин будет просто "двигаться" вместе с инфляцией. Это практически невозможно... Сергей Сенинский: Но, скажем, чиновники Министерства промышленности и энергетики считают, что дефицита бензина в стране нет!.. Лев Сныков: Дефицит - это и есть такое состояние "неравновесия", когда цена растет. Поэтому раз цена растет, то дефицит уже есть! И я думаю, что это - как раз результат того, что всю первую половину года компании стремились вывезти за границу как можно больше сырой нефти... Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на вопросы передачи отвечали в Москве руководитель аналитического управления инвестиционной группы "АТОН" Стивен Дашевский и Лев Сныков, аналитик инвестиционной компании "Совлинк Секьюритиз". Продолжаем выпуск... Министерство финансов предлагает единую ставку НДС Налог на добавленную стоимость - его базовая ставка - был снижен в России с 1 января этого года с 20 до 18%. А в четверг на этой неделе министр финансов Алексей Кудрин заявил, что его ведомство будет предлагать снизить - с 2006 года базовую ставку НДС еще больше - до 16%. Но при этом - отменить полностью льготную ставку НДС - 10%, по которой облагается этим налогом целый ряд так называемых "социально значимых" товаров - например, продукты питания или товары для детей. Будет ли принят соответствующий закон или нет - пока неизвестно. Но попробуем - хотя бы в самых общих чертах - оценить перспективы такого решения, если оно состоится, - для потребителей и для компаний. Тем более, что с момента последнего изменения ставки НДС в России - напомню, с 20 до 18% - прошло почти 8 месяцев... Наши собеседники в Москве - старший экономист финансовой корпорации "УралСиб" Владимир Тихомиров и аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Алексей Моисеев, который начинает: Алексей Моисеев: Какие-то выводы сделать очень сложно. Ведь статистика у нас есть только за первые полгода. А в первые месяцы всегда могут быть определенные расхождения. Например, снижение НДС совпало с отменой налога с продаж. И получилось, что снижение было не на 2%, а, по сути, на 7% - нужно учитывать еще 5 процентных пунктов налога с продаж. И мне кажется, что это имело определенное влияние, хотя в большинстве случаев снижения цен мы не почувствовали. Владимир Тихомиров: В тех отраслях, на которые это снижение оказало бы повышенное влияние, а именно - отрасли с высокой степенью переработки, там последние тенденции указывают, скорее, на снижение производства, а не на существенный рост. Снижение, правда, вызвано не налоговыми инициативами правительства, а, видимо, общим изменением экономической конъюнктуры. Сергей Сенинский: А какое-то влияние снижения ставки НДС в этом году на 2 процента - применительно к другим отраслям? Владимир Тихомиров: В целом можно говорить о том, что вот эти "2%" с 1 января этого года оказали крайне малое влияние на промышленность. Почему? Во-первых, сам НДС - это только один из налогов, которые платят предприятия. И поэтому снижение на 2% это не значит снижение на 2% общей суммы налоговой нагрузки, а это - снижение менее 1% от общего количества налогов, которое платит предприятие. Для любого предприятия это малозаметно. И надежды, которое питало правительство на то, что снижение НДС на эти 2%, это те деньги, которое сэкономит предприятие, могут быть направлены на развитие, на повышение конкурентоспособности и так далее, не оправдались. Опять-таки - из-за относительно небольших сумм... Сергей Сенинский: Давайте представим, что ставку НДС действительно сделают единой - 16 процентов - и без каких-либо льгот. Алексей Моисеев: В принципе общая логика налоговой реформы в РФ такова, что всякого рода специальные выплаты и льготы исключаются из налогового режима. Связано это, в первую очередь, с тем, что очень тяжело администрировать такие выплаты, в том смысле, чтобы не допускать злоупотреблений. Поэтому может быть добросовестному пользователю этих льгот будет немного хуже. Но, с другой стороны, я думаю, что жить станет чуть проще, а для экономики это - хорошо. Владимир Тихомиров: Мне хотелось бы напомнить один момент. Когда с 1-го января была снижена ставка НДС до 18%, на моей памяти, яркая рекламная кампания по снижению цен на конечные продукты в связи со снижением ставки НДС, была проведена только одной компанией в России - американской Ford Motor. У них и во многих печатных изданиях, и по телевидению прошла реклама, что, в связи со снижением ставки НДС, наши цены тоже будут снижены. Но это был единичный случай! Можно спросить любого российского потребителя, и большинство скажет, что снижение ставки с 1-го января в целом на ценах России не отразилось. И поэтому говорить, что и следующее снижение - скажем, до 16% - как-то сильно отразиться на ценах, скорее всего, не приходится. За исключением разве что ряда западных компаний, которые работают на российском рынке, и которые стараются конкурировать и быть более гибкими в своей ценовой политике... Сергей Сенинский: О каких возможных последствиях для бизнеса имеет смысл говорить? Алексей Моисеев: Важно помнить, что НДС - это не налог на прибыль. В конечном счете, НДС платит конечный покупатель. И фактически это налог только на оборотный капитал. Процентные ставки по кредитам недавно снизились, и банковская система в целом работает лучше. И поэтому некоторое привлечение дополнительного оборотного капитала для большинства компаний не должно составлять серьезную проблему. Сергей Сенинский: Не получится ли так, что бизнес опять мало как отреагирует, в отличие от тех, для кого отменят льготную ставку - покупателей продуктов питания или детских продуктов? Алексей Моисеев: Дело в том, что более низкая ставка налога для так называемых "социальных товаров" - универсальна по своей сути и фактически субсидирует все слои населения, от малоимущих до олигархов. И если вместо этого будет повышены субсидии для менее обеспеченных слоев населения, то это поможет снизить "распыление" государственной помощи и нацелить её именно на малообеспеченные слои. Владимир Тихомиров: Я думаю, что это в основном скажется на ценах на базовые продукты питания, начиная с хлеба, молока и так далее. И пропорционально - это вряд ли будет сильным ударом по кошельку российских граждан, даже с относительно небольшими доходами. Хотя, конечно, это будет заметно. Повышение ставки НДС с 10 до 16% может привести к тому, что литр молока, скажем, будет стоить не 20 рублей, а 21 рубль, что в принципе не катастрофично, но все-таки неприятно. Поэтому я ожидаю, что реакция, скорее, будет в сторону небольшого повышения розничных цен, чем в сторону повышения конкурентоспособности предприятий, и соответственно снижения цен в сфере переработки... Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на вопросы передачи отвечали в Москве - старший экономист финансовой корпорации "УралСиб" Владимир Тихомиров и аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Алексей Моисеев. Продолжаем выпуск... Обзор еженедельника The Economist Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 27 августа. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: Как бы ни росли сегодня цены на нефть, компании отрасли и их инвесторы все больше задумываются об энергоносителе, который нефть заменит: это не ветер, ни морская волна, и даже не солнечная энергия. Это - газ. Точнее - газ, который транспортируется в сжиженном виде. Как ожидают эксперты, именно он станет столь же значимым для мировой экономики энергоносителем, как нефть сегодня - пишет "Экономист". До сих пор рост этого рынка сдерживался одним простым фактором: газ просто так не перевезешь, как удобную для транспортировки нефть. Для него необходимы газопроводы, что означает привязку к ним потребителей. Но если обратиться к технологии сжижения газа за счет его охлаждения, то процесс можно организовать буквально у скважины. Затем - специальными рефрижераторами - доставить чуть ли не в любую точку мира. Там - вновь превратить сырье в газ и - закачать в местные газопроводы. Конечно, чтобы такой рынок действительно заработал, потребуются огромные инвестиции в создание необходимой инфрастуктуры. Но, похоже, крупнейшие энергетические компании готовы к таким расходам. По прогнозам их руководителей, инвестиции в расширение мирового рынка сжиженного газа составят в ближайшие 10 лет до 100-та миллиардов долларов. Причем движущей силой на нем станет рост спроса в США - крупнейшем энергетическом рынке мира. Скептики указывают на три фактора: во-первых, что самого газа может оказаться недостаточно; во-вторых, что цены на него могут взлететь; в-третьих, что условия на этом рынке будут диктовать всего несколько стран-поставщиков. Опасения, что, мол, запасов газа на Земле не так и много, звучат уже не первое десятилетие. Именно на их фоне правительства многих стран мира в 70-ые годы запретили использовать газ для производства электроэнергии. А цены на газ - жестко регулировались. Но рассуждать о природных запасах - одно, а умение находить их - совсем другое. Соединенные Штаты в 80-ых годах либерализовали внутренний рынок газа. Компании получили мощный стимул для поисков новых месторождений, и в результате цены на газ в стране резко упали и больше 10-ти лет оставались минимальными. Но сегодня немало экспертов сходятся в том, что цены на газ, перевозимый в сжиженном виде, и в обозримом будущем останутся на высоком уровне. Создание необходимой инфраструктуры займет годы, а спрос при этом будет расти неспешно. Наконец, третье опасение скептиков: "Не возникнет ли в мире "газовый" аналог ОПЕК? Ведь три четверти всех запасов газа в мире приходится на страны бывшего СССР и Ближнего Востока..." Вряд ли, пишет "Экономист". Что, например, дает сегодня Саудовской Аравии контроль над мировым рынком нефти? Создание резервных мощностей по её добыче, которые, в случае необходимости, могут быть в задействованы в кратчайшие сроки. Другое дело, что и такого "буфера" может оказаться недостаточно. Именно это, по мнению экспертов, стало главной причиной, почему ОПЕК не удается контролировать цены сегодня. Но - в случае с газом - вряд ли можно представить, что какая-то страна позволит себе создать запас резервных мощностей. Это потребует слишком больших расходов... Кроме того, запасов газа на планете больше, нежели нефти, и они в большей степени рассредоточены по разным странам. А это означает, что для потенциально "проблемных" стран - от Ирана до России - "проблемными" окажутся и необходимые инвестиции. Ведь есть и другие страны, с куда более благоприятным инвестиционным климатом. Вот почему Тринидад, например, как поставщик сжиженного газа, развивается намного быстрее, чем менее предсказуемая Венесуэла по соседству. На Ближнем Востоке в крупнейшего поставщика такого газа превращается Катар, а огромные его запасы в менее "чутких" к зарубежным инвесторам Иране и Саудовской Аравии остаются в основном нетронутыми. Да, несмотря на нынешний оптимизм в отношении перспектив рынка сжиженного газа, политические и финансовые риски, связанные с бизнесом на нем, остаются столь высокими, что "газовый бум" может и не настать. Но зато потенциальное вознаграждение тем компаниям, которые решатся на новые газовые проекты, даже при сегодняшних ценах может оказаться более чем внушительным. Так что будьте готовы к инвестиционному буму - на 100 миллиардов долларов - как прелюдии к "веку природного газа", заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Спасибо, Мария Клайн. Обзор некоторых публикаций номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 27 августа, завершает очередной выпуск "Дело и Деньги"... Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
