Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-01-02]
Продолжение политикиПервая поправкаВедущая Ирина Лагунина "До сих пор мир с удивительной симпатией относился к тому, что делала Америка в ответ на зверства террористов 11 сентября. Но большая часть этого чувства основана на том, что все признают: террористы пытались разрушить универсальные ценности морали и закона. Было бы чудовищной ошибкой со стороны Соединенных Штатов повернуть это чувство против себя, стать самим нарушителем права, отказавшись следовать нормам Женевской конвенции в отношении военнопленных и других документов, которые можно применить к задержанным, вывезенным на военно-морскую базу в Гуантанамо," - это цитата из редакционной статьи в газете "Бостон Глоуб". Редакционная статья в газете "Вашингтон пост": "В том, что Гуантанамо стало катастрофой в отношениях с общественным мнением, - хоть оно, возможно, отнюдь не было катастрофой с нарушением прав человека, - администрация Буша должна винить только саму себя". Журналисты пишут о том, что военные пытались контролировать поток информации, пытались не допустить независимую прессу к пленным, а скудная информация с базы в Гуантанамо давала основания для подозрений: к пленным относятся бесчеловечно. Скупые кадры пленных попали в эфир и в печать. На этих снимках боевики Аль-Кайды и талибы - на коленях, в кандалах, в наручниках, кто-то - в масках. Еще о пленных известно, что им сбрили бороды и что содержат их в клетках площадью в 6 квадратных метров. Эта скупая информация заставила, например, правительство Великобритании потребовать выдачи троих британских граждан из числа пленных британскому правосудию. Министр обороны США Дональд Рамсфелд вынужден был дать разъяснения: Дональд Рамсфелд: У более чем 150 задержанных есть души с горячей водой, туалеты, вода, чистая одежда, одеяла, регулярное питание той пищей, которая соответствует из культурному происхождению, коврики для молитвы и возможность исполнять религиозные обряды, современное медицинское обслуживание намного более высоких стандартов, чем те, которые они могли бы получить в Афганистане, возможность заниматься физическими упражнениями, отдельные помещения пристойных размеров, принадлежности для письма и право на посещение со стороны представителей Международного Комитета Красного Креста. Ирина Лагунина: Разъяснения министра обороны США не сняли для американской администрации проблему того, что антитеррористическая коалиция может ослабнуть из-за отсутствия независимой информации о содержании пленных. И Пентагон вынужден был привезти на базу журналистов из Франции, Германии, Австралии и Великобритании. Есть ли какие-то установленные правила отношений между прессой и людьми в форме? Особенно когда речь заходит об освещении журналистами военных операций? Вопрос сотруднику правозащитной организации "Freedom Forum" (Форум Свободы), в рамках которой есть центр, так и называющийся - Центр Первой поправки к американской конституции, гарантирующей свободу слова. Пол Макмастерс: К сожалению, эти правила устанавливаются для каждой новой военной операции в отдельности. Самой свободной пресса была во время войны во Вьетнаме. И с точки зрения журналистов, освещение этой войны было очень удачным. С точки зрения отдельных военных, тем не менее, эта свобода освещения военных операций во Вьетнаме привела к тому, что американский народ эту войну не поддержал. Так что после этого в каждом отдельном случае между журналистами и военными заключались соглашения. Например, во время войны в Гренаде была создана совместная комиссия, которая выработала список прав представителей средств информации. Эти права, правда, были успешно забыты, когда началась операция в Панаме. Затем, следующий этап, - война в Заливе. В ходе нее были установлены самые жесткие ограничения для журналистов. Вынужден заметить: самые жесткие - на тот момент. Были созданы пулы, журналистов постоянно сопровождали военные, даже при записи интервью, например, и, что самое худшее, военные проводили анализ сообщений на предмет того, не содержат ли они секретной информации. Материалы прессы проверялись еще до того, как их отсылали в органы печати в США. Эти правила были настолько жесткими, они, с точки зрения журналистов, настолько ограничивали свободу слова, что представители средств информации и представители Пентагона вынуждены были сразу после окончания войны в Заливе сесть за стол переговоров и выработать документ из 9 принципов, которые должны соблюдать обе стороны в ходе следующей военной операции. И все думали, что так оно и будет, - до тех пор, пока не началась война в Афганистане. Сейчас военные просто забыли об этих девяти принципах. Так что теперь можно сказать, что в этой операции введены самые жесткие ограничения на работу журналистов, которые пытаются проникнуть в район боевых действий. Ирина Лагунина: Что включали в себя эти девять принципов? Пол Макмастерс: В основном они касались тех моментов, которые вызывали наибольшее беспокойство прессы во время "Бури в пустыне". Один из принципов касался освещения событий пулами. Соглашение было таково, что в начальной стадии войны пулы необходимы, но как только военные создают свои базы, укрепляются в стране, где идет конфликт, американским журналистам будет разрешено освещать войну самостоятельно. Еще один принцип - корреспонденты не должны подчиняться правилам военной операции, установленным военными. Но главное - не было достигнуто согласия по поводу того, имеют ли военные право проверять материалы и репортажи на предмет того, не содержат ли они в себе секретной информации. Я бы сказал, что стороны согласились на том, что согласия по этому вопросу им достичь не удастся. И из-за того, что согласия по этому вопросу нет, в Афганистане сейчас сложилась такая ситуация, что многие журналисты вынуждены подвергать свою жизнь опасности, потому что не могут перемещаться по стране с военными, не могут присоединиться к военным частям, и поэтому не могут освещать военные действия с близкого, но безопасного расстояния. Более того, во многих случаях журналистам отказывали в освещении вопросов и проблем, которые на самом деле мало касались проблем безопасности или хода военной операции, да и вообще самих военных, зато явно имели отношение к тому, что правительство хочет контролировать информацию. Вдобавок к этому были случаи, когда журналистам выдавалась дезинформация или неправильная информация, ну или, скажем так, информация, которая на поверку оказывалась неточной. Ирина Лагунина: Разговор с сотрудником правозащитной организации "Freedom Forum" Полом Макмастерсом мы продолжим через несколько минут. Пока же скажу, что война в Афганистане уже оказалась одной из самых кровопролитных войн для международной прессы. Из-за того, что военные пытаются взять под контроль информацию, как сказал Пол Макмастерс, журналисты вынуждены перемещаться по стране самостоятельно. Восемь корреспондентов погибли. Несколько человек взяты в заложники - в обмен на политические требования. Другие похищены ради денег. Цена за журналиста в Афганистане в последнее время была 50 тысяч долларов. Все это заставило Международную федерацию журналистов обратиться с призывом к властям и самим представителям информационного бизнеса - обеспечить минимальные требования безопасности работы прессы. А организация "Репортеры без границ" предложила принять международную хартию - правила отношений между военными и журналистами, освещающими войну. Хартия касается как проблем безопасности журналистской работы, так и проблем цензуры. В этой войне министерства обороны США и Франции ввели цензуру даже на коммерческие фотографии территории Афганистана со спутников. При этом в Афганистане - в отличие, скажем, от Югославии времен авиаударов НАТО - местные власти и местные военные давление на журналистов практически не оказывают. Репортаж из Кабула корреспондента центрального агентства новостей Радио Свобода/Свободная Европа Брюса Паньера: Брюс Паньер: Существует неясное положение сейчас со свободой слова в Афганистане. В принципе государство гарантирует права средств массовой информации, которые работают, как хотят. Но на самом деле власти здесь просто не могут сейчас обращать внимание на газеты, радио и телевидение. Одна независимая газета уже начала работать в столице, в Кабуле. Но главный редактор газеты "Kabul Weekly" Фахим Дашти признался, что газета еще не зарегистрирована в министерстве культуры и информации. Есть и проблема со связью между областями. Глава гостелерадио Афганистана Хафиз Мансур сказал, что государственное телевидение можно получать только в отдельных районах Кабула. Положение с радио чуть-чуть лучше, и около 75 процентов афганцев могут принимать радиосигнал. Почти никто здесь не критикует власть. Газета "Kabul Weekly" написала, что положение в стране улучшается не так быстро из-за постоянных путешествий министров за границу. Еще не известна реакция государства на эту критику. До сих пор большинство здесь верят, что свобода слова гарантируется и будет гарантирована. Но, конечно, народ страны еще просто рад, что нет талибов, и редко смотри далеко в будущее. Ирина Лагунина: Из Кабула рассказывал корреспондент Радио Свобода/Свободная Европа Брюс Паньер. Как вся эта введенная международной коалицией цензура сочетается с Первой поправкой к американской конституции, которая гарантирует Америке свободу слова. Исторический обзор подготовил наш корреспондент в Вашингтоне Владимир Абаринов: Владимир Абаринов: "Конгресс не должен издавать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное исповедание, ограничивающих свободу слова или печати или право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями о прекращении злоупотреблений", - гласит Первая поправка к Конституции США. Вместе с девятью другими она составляет Билль о правах, принятый первой же сессией Конгресса независимой Америки в 1789 году. За два с лишним века существования поправки она обросла множеством толкований, породила самостоятельную отрасль правоведения, подвергалась беспрестанным попыткам поставить ее под сомнение или ограничить ее действие - и все-таки выстояла и остается одним из столпов американской государственности. Президент России Владимир Путин не так давно заявил, что свобода печати "должна быть законодательно ограничена", коль скоро она "ограничивает свободы окружающих". Путин сослался при этом на Томаса Джефферсона, автора Декларации независимости и третьего президента США. Широко известный афоризм Джефферсона, впрочем, звучит так: "Если бы мне было предоставлено право решать, иметь ли нам правительство без свободной прессы или свободную прессу без правительства, я бы предпочел последний вариант". Вместе с тем Джефферсон выступал за ответственность прессы и за законодательное ограничение ее права беспрепятственно распространять заведомо ложную информацию. Но другие основоположники не согласились и с таким ограничением свободы слова. Поскольку Джефферсон полагал, что правдивая информация не может испортить репутацию человека достойного, он поставил эксперимент над самим собой, позволив прессе выступать с любыми нападками на себя. Его немало оскорбляли, однако его репутация в итоге не пострадала: он был избран на второй срок подавляющим большинством, доказав тем самым бессмысленность ограничений свободы прессы. Вводя Первую поправку, отцы-основатели создавали институт свободной прессы, инструмент контроля за тремя ветвями власти, не подотчетный ни одной из них. Этим "четвертая власть" отличается от первых трех, образующих систему сдержек и противовесов. Одно из самых известных дел о свободе прессы, проигранное правительством, - "New York Times против Соединенных Штатов". В 1971 году газета получила от бывшего сотрудника Министерства обороны Дэниела Эллсберга копию совершенно секретного досье, известного как "документы Пентагона". В этих бумагах раскрывалась предыстория вступления США в войну во Вьетнаме. После публикации первого же фрагмента министр юстиции Джон Митчелл направил редакции телеграмму, в которой предупредил, что публикация подпадает под действие Закона о шпионаже и может нанести "непоправимый ущерб интересам обороноспособности США". Правительство добилось издания судебного запрета, однако спустя две недели Верховный суд разрешил "New-York Times" продолжить публикацию досье. Суд постановил, что Конституция США содержит "сильную презумпцию" в пользу свободы прессы, а правительство не смогло доказать, что публикация "документов Пентагона", якобы, приведет к тяжелым последствиям. Немногочисленные попытки должностных лиц судиться с прессой, как правило, заканчивались полным провалом. В 1964 году Верховный суд принял знаменательное решение по делу алабамского выборного чиновника Салливана, утверждавшего, что его оклеветала все та же "New-York Times". Судьи пришли к выводу, что некоторые появившиеся в газете сведения не соответствуют действительности. Тем не менее, ареопаг заявил, что рассматривает дело "на фоне глубокой приверженности страны принципу, гласящему, что обсуждение вопросов, имеющих общественную важность, должно быть свободным, активным и широко открытым и что при этом вполне допустимы яростные, едкие и порой неприятные и острые нападки на властей и должностных лиц". В итоге члены Верховного суда решили, что должностное лицо не может получить возмещение морального ущерба, если оно не докажет, что порочащие его ложные сведения были опубликованы со злым умыслом, "то есть что авторы сообщения знали, что оно не соответствует действительности, или не заботились о его достоверности". Высший судебный орган США не проникся сочувствием и к тем политикам, которые требовали обязать средство информации опубликовать опровержение ложных сообщений. В 1974 году при рассмотрении дела "Miami Herald Publishing против Торнильо" перед судьями встал вопрос, должна ли пресса предоставлять подвергшемуся нападкам политику равную газетную площадь для ответа на эти нападки, как того требовал закон штата Флорида. Суд признал закон неконституционным, объяснив, что Первая поправка возбраняет любые ограничения свободы печати, а принудительная публикация - как раз и есть такое ограничение. Однако электронные средства информации в аналогичном случае такую же защиту не получили. Ирина Лагунина: Рассказывал наш корреспондент в Вашингтоне Владимир Абаринов. Именно электронные средства информации, поскольку самые популярные и самые доступные, страдают от военной цензуры в первую очередь. Но даже при контроле за потоком информации министр обороны США вынужден оправдываться: Дональд Рамсфелд: Конечно, любого бы беспокоили сообщения о том, что к заключенным относятся неподобающим образом. Но факт остается фактом: отношение подобающее, не сомневаюсь в том, что оно гуманное, правильное и в большой мере соответствующее Женевским конвенциям. Ирина Лагунина: Цитата из пресс-конференции министра обороны США Дональда Рамсфелда. Как оценить освещение базы в Гуантанамо с точки зрения свободы информации? Вопрос сотруднику организации "Freedom Forum" Полу Макмастерсу: Пол Макмастер: Вот этот пример как раз и высвечивает проблему с ограничением на информацию в целом. Международное сообщество довольно резко критиковало США за то, что к пленным относятся неподобающим образом или не в соответствии с международными соглашениями. Министр обороны Рамсфелд признал на одной из пресс-конференций, что отсутствие репортажей с базы, возможно, как раз и породило подозрения, что к заключенным относятся неподобающим образом. Вот такие проблемы и возникают, когда прессе не дают доступа к информации. Появляется опасность, что у публики сложится ложное представление о том, что происходит. И, в конце концов, получается так, что у общественности просят поддержать военную операцию, но при этом общественность должна делать это, основываясь на информации, которую дают только официальные правительственные люди. Эта информация не подтверждена независимой и свободной прессой. Ирина Лагунина: Мы записали это признание министра обороны США: Дональд Рамсфелд: Не знаю, откуда поступают эти сообщения, что к заключенным относятся неподобающим образом. Мы знаем, что те, у кого есть реальная информация, подобного не рассказывают. Это ясно, потому что отношение к пленным подобающее. Ирина Лагунина: Но Гуантанамо - это чистый пример того, как военные не допускают журналистов. Другая проблема состоит в том, что из-за развития технологий войны становятся виртуальными. Пол Макмастерс: Конечно, это отчасти правда, что в войне появился некий виртуальный оттенок. Но ведь работа журналистов от этого не изменилась. Она по-прежнему состоит в том, что журналист должен выяснить, что произошло, и сообщить об этом американской общественности. Что изменилось, так это возможность Пентагона и Белого Дома брать под контроль поток информации. И возможность журналистов сообщать точную информацию о том, какие военные действия ведутся, как развивается сама операция, что планируют военные, была в нынешней операции во многих отношениях подорвана. Сейчас практически вся информация о войне в Афганистане исходит из Пентагона. Это не означает, что эта информация неточна или неправильна, это означает только одно - эта информация не подтверждена и не проверена независимыми источниками, прессой, которая работает самостоятельно. Ирина Лагунина: Кто и что может заставить военных делиться информацией? Пол Макмастерс: Этого не произойдет, пока главнокомандующий и министр обороны не прикажут это делать. Если они не дадут ясно понять, что военные должны делиться информацией о военной операции, отделяя ее от информации, которая на самом деле касается безопасности страны, то низшие военные чины информацией не поделятся. А если низшие военные чины не будут делиться информацией, то мы все окажемся в ситуации, когда жизненно важная информация просто не достигает американского общества, когда американскому обществу отказано в этой информации. Ирина Лагунина: Какую-то роль в данном случае гражданское общество играет? Пол Макмастерс: Конечно, мы же уже видели, что базу в Гуантанамо посетили политические лидеры, избранные народом, - члены Сената, члены Конгресса. И это, конечно, - ответ на общественное беспокойство, на общественное желание, чтобы общество же заверили в том, что на самом деле американские военные относятся к заключенным настолько гуманно, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Ирина Лагунина: Недавно корреспондент газеты "New-York Times" провел собственное расследование в городке Орузган в полуторастах километрах к северу от Кандагара. Американские зеленые береты провели в этом городе рейд, в результате которого погибли более 20, как выяснилось, местных афганских военнослужащих и были задержаны 27. В ходе рейда, как утверждает представитель американского командования, был уничтожен склад боеприпасов и оружия. Как утверждают местные жители, показания которых приводит корреспондент "New-York Times", это был склад оружия, собранного у населения в ходе кампании по разоружению Афганистана. В статье больше вопросов, чем ответов. Но она показывает мнения обеих сторон и излагает правду - не только военных, но местных жителей. Пол Макмастерс, "Freedom Forum", какое воздействие на американское общественное мнение оказывают подобные публикации? Пол Макмастерс: Ясно, что абсолютное большинство американцев поддерживают то, что делают сейчас в Афганистане американские военные. И я абсолютно уверен, что большинство способны понять и простить военным неудачи, промахи и все, что не удалось сделать в полной мере, как было задумано. Но именно этого понимания в длительной перспективе (а не забывайте, президент сказал, что эта война будет длиться долгие годы) не будет, если американская общественность поймет, что ее держат в информационной темноте или что ей предоставляют приготовленную, специально отобранную информацию. Американцы достойны того, чтобы им предоставляли полный отчет о том, что происходит, чтобы им давали анализ происходящего с разных сторон. В демократическом обществе надо доверять именно обществу, доверять тому, что оно способно вычленить правду из множества мнений о происходящем. Особенно по такому важному вопросу, как вопрос о том, каким образом мы ведем войну в Афганистане. Ирина Лагунина: Говорил Пол Макмастерс, сотрудник правозащитной журналистской организации "Форум свободы", "Freedom Forum". Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
