Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[22-03-02]
Документы прошлогоРедактор и ведущий Анатолий Стреляный Из почты Сталина 1931 г. В письме использованы сокращения: УСЛОН - Управление соловецких лагерей особого назначения, ОГПУ - Объединенное государственное политическое управления. "Спасите! Товарищ Сталин, прошу простить, что приходится Вас побеспокоить, но положение дел заставляет это сделать. Только Вы можете спасти невинно обреченных. Дело в следующем: 16.III.31 года нас, бывших заключенных "Услона" в количестве 700 человек по 1 и 2 категории, освобожденных, как больных, отправили в город Котласс в распоряжение Котласского уполномоченного ОГПУ на вольную высылку. До Котласса нас везли почти нормально, но по прибытию в Котласс нас загнали в землянки, где нет ни стекол, ни печей и при сильном холоде и сквозняке держали 3-е суток. За эти 3-е суток нам выдали только по 300 грамм хлеба и больше ничего. В конце 3-х суток вечером нас 500 человек выгнали на улицу и объявили, что мы отправляемся в город Великий Устюг. Это 60 километров от Котласса и нас больных, калек погнали пешим трактом при сильном морозе, не дав даже подводы для вещей, и нам всем пришлось вещи бросить на произвол судьбы, ибо мы все больные не в состоянии нести вещи на такое расстояние. ПРавда, какой-то начальник обещал нам доставить вещи, но пока это остается только обещанием. Но не в вещах дело. Дорогой случилось более серьезное, что и заставило обратиться к Вам за помощью. В нашей партии было человек 30 беспризорных и ввиду голодовки стали красть у крестьян, следовавших с нами, сумки с сухарями. Получилась суматоха. Крестьяне стали жаловаться конвою, но конвоя было всего 8 - 10 человек и они не могли установить нормального порядка. Мы прошли до первой ночевки 18 километров, переночевали и нам выдали опять по 300 грамм хлеба и мы тронулись опять. До следующей остановки было 27 километров. До полдороги было почти спокойно, но потом все устали, начали просить у конвоя передышки и хлеба, но это нам конвой обещал на 27 километре. Многие вступили в пререкания с конвоем. В результате на второй ночевке вызвали еще конвой и порядок был установлен. Но этот порядок обошелся не совсем дешево, ибо один из беспризорных был застрелен конвоем. Я не видал, как это случилось, потому что я был впереди партии. А это случилось сзади, но со слов других я узнал, что убитый был психически ненормальный и что конвой его ударил прикладом А он намерился на конвой палкой и был пристрелен. И вот когда мы прибыли на ночевку, явился уполномоченный местного ОГПУ. Это было в селе Красавине и начал выбирать из нашей партии бузотеров. Это было уже не на 27 километре, где предполагался отдых, а на 37, ибо нас погнали до следующей деревни еще 10 километров. Собрав нас 52 человека, якобы бузотеров, нас отправили от партии и на другое утро нас погнали дальше, выдав нам по 300 грамм хлеба, но воды дать не пожелали. И вот всю дорогу до самого Устюга нас избивали прикладами. В нашей партии много стариков и калек и когда какой падал, то его поднимали носками и прикладами. В числе избранных, якобы бузотеров, попал и я, пишущий это письмо. К сожалению, в числе 52 бузотеров почти все невинные и когда нас привели в Великий Устюг, нас загнали во двор ГПУ и нас продержали на холоде от 5 часов вечера до 5-ти часов утра голодных. Утром нас 52 вызвали и дали расписаться, что мы не должны выехать из города без ведома ГПУ, и нас всех 52 человека отправили в дом предварительного заключения и, пообещав нас создать такое дело, что мы все будем расстреляны. Поэтому прошу Вас, товарищ Сталин, срочно назначить комиссию из центра для выяснения настоящего дела и этим спасти нас невинных от незаслуженного наказания. Очень прошу Вас по получении этого письма ответить мне также письмом о результате. Проситель - Кроль Абрам Шмулевич. Мой адрес: Северо-Двинский край, ОГПУ заключенному - Кроль Абраму Шмулевичу". "Уважаемый Иосиф Виссарионович, когда-то Вы спасли меня от большой неприятности. Теперь моя жизнь течет правильно. Спекулировавшие на моем имени люди оставили меня в покое. Я решаюсь обратиться к Вам с просьбой. М(ожет) б(ыть), Вы найдете одну минуту и подумаете о том, что в СССР живет искренне благодарный Вам и преданный режиссер-балетмейстер Касьян Ярославович Голейзовский, которому приходится беспрерывно клеймить со сцены наших врагов. Дело в том, что я не был за границей с германской войны. Я абсолютно не имею представления о тех людях, которых приходится изображать. Будущий сезон предстоит посвятить ответственнейшей работе, я же как кастрат. Прошу Вас отпустить меня на время моих каникул на 2 месяца в Берлин. Там у меня есть знакомые, которые только что туда уехали и которые мне должны деньги, они дадут мне возможность просуществовать там это время, может быть, навернется и какой-нибудь заработок. Скажите тем, от кого это зависит, чтобы меня отпустили. Я не просил никого и никому никаких заявлений не подавал, т.к. все говорят: "и не просись все равно не пустят". Я ничем не могу доказать Вам, что я вернусь, но я вернусь - даю Вам слово. Вы заставили меня понять все и сделали меня настоящим, равноправным членом семьи СССР. Позвоните кому-нибудь и попросите их меня выпустить на 2, всего, месяца, даже хотя бы на один. Я кормлю своими произведениями громадные пролетарские массы и должен отвечать за свою работу. Исполните же эту мою просьбу. С приветом Касьян Голейзовский". Амнистия 27 марта 1953 г. 27 марта 1953 г. был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии. Инициатором проведения амнистии выступил Л.П. Берия, подавший об этом докладную записку в Президиум ЦК КПСС 26 марта. Берия указывал, что в исправительно-трудовых лагерях, колониях и тюрьмах содержится более 2,5 миллионов заключенных. Из них особо опасных государственных преступников (осужденные за шпионаж, контрреволюционные преступления) - 220 тысяч человек. Он предложил освободить по амнистии заключенных, имеющих срок наказания до 5 лет. Осужденным на срок более 5 лет Берия предлагал вдвое сократить срок наказания. По предварительным подсчетам, по амнистии должны были быть освобождены около миллиона заключенных. О реакции в обществе на эту акцию говорят документы того времени. "Председателю Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик т. Ворошилову Клименту Ефремовичу. Я, гражданин Тесля Василий Павлович, проживающий в Грузинской ССР г. Ткибули ул. Берия дом №44. Прошу Вас в настоящем, от имени меня и моей семьи, выразить Вам свои чувства благодарности за досрочное освобождение моего сына Тесля Анатолия Васильевича, по указу от 27 марта 1953 года. В настоящее время мой сын дома. Я, как отец, клянусь в будущем воспитывать сына в духе честности и патриотизма, на благо нашей Родины. 20.5.53 г. К сему Тесля". "Почто-Телеграмма. Председателю Совета Министров Союза ССР Георгию Максимилиановичу Маленкову Г. Москва. Дорогой Георгий Максимилианович! Позвольте мне, только что прибывшему из заключения к своей родной старушке матери и к своему семейству - жене Симе, дочуркам: Томочке и Светочке, которые дождавшись встретили в неописуемой теплотой и радостью, послать Вам, от каждого сердца нас простых советских людей, глубочайшую благодарность и спасибо за неслыханную в мире омнистию, восвободившую от тяжелых страданий и морали, с небольшой погрешнойстью людей. Какая радость! Какое спасибо, еще раз спасибо Вам, дорогой и любимый отец! Желаю вместе со своей семьей Вам лично, Георгий Максимилианович, крепкого здоровья и счастья, жить столько сколько Вам схочется. Желаем успехов в работе таких, каких мир еще не знал! Дорогой Георгий Максимилианович! Вы просто удивили весь мир такой заботой и любовью о людях, своим гибким и оперативным талантом. Ну, март месяц 1953 года! Сколько он принес событий. В веках останется в памяти народа. Как радостно и счастливо быть сейчас на свободе. Да, куда лучше! Спасибо партия и тебе правительство родное! Теперь я во многом обязан и этого своим отношением к работе оправдаю и буду беспредельно предан и примерным на всем этапе построения коммунизма. Мы с Вами и мы за Вас, Георгий Максимилианович! Как я все-таки счастливчик! С уважением Василий Головнин". "Москва, Кремль Клементу Ефремовичу Ворошилову От депутата Барнаульского городского Совета депутатов трудящихся Алтайского края Неверова Николая Васильевича. Дорогой Клемент Ефремович! 35 лет как утвердилась власть пролетариата. 35 лет как идеология всех советских людей направляется к заветной цели коммунизму. Приятно и радостно сознавать, что день этот близок. Рабочие и трудовое крестьянство рады своим трудом приблизить этот день. Заботы нашей партии и правительства направлены на создание максимума условий, способствующих зажиточной жизни. Подписанный Вами Указ об амнистии еще одно яркое свидетельство о нашей гуманности. Сколько благодарности обращено к правительству и Вам лично. Сколько радости увидели семьи, дождавшись своих родных и близких. Но вместе с тем, сколько горечи приходится видеть, когда преступный люд средь бела дня терроризирует население, совершает убийства, грабежи, совершают непристойное поведение в общественных местах. Все это происходит на глазах детей и подростков, которые начинают воспринимать дурные поступки, и подражают им. Такие люди опасны для нашего общества, они не познали сладости труда. Им вредна свобода, их место и удел веревка. Человек всю жизнь трудится, создавая условия для семьи. И вот один момент эти гнусные и подлые враги, которые хуже всех врагов потому, что они живут рядом с нами, это диверсанты и грабители похищают в один миг все то, что создавала семья всю жизнь. Это террорист, который отнимает самое дорогое у человека его и без того короткую жизнь. Этот перерожденец не должен жить и вредить нашему обществу, "Дурная трава из поля вон". Народ с чувством благодарности приветствовал бы такое решение правительства, которое применило бы смертную казнь таким людям "кровь за кровь", "смерть за смерть". Сорняк не должен засорять чистые всходы. Такие меры дают полное основание сказать были бы единодушно поддержаны всем нашим народом. Кроме того, нужно очистить органы милиции от случайно попавших туда людей, ибо на глазах их совершается много безобразий, но к великому сожалению они только живые свидетели. Я, как депутат Барнаульского городского совета, высказываю Вам просьбу своих избирателей, целиком и полностью поддерживаю ее. С глубоким почтением и уважением к Вам депутат Барнаульского городского совета Алтайского края машинист-инструктор Неверов. Мой адрес: Алтайский край, г. Барнаул ул.Стахановская, 44 Неверову Н.В. Прошу ответить для доведения до сведения своих избирателей. 10/V-53 г.". Из "Докладной записки министра внутренних дел СССР С.Н. Круглова К.Е. Ворошилову об итогах проверки жалоб граждан на увеличение преступности в связи с амнистией". "1 февраля 1954 г. Председателю Президиума Верховного Совета СССР Тов. Ворошилову К.Е. Докладываю, что поступившие от Вас письма трудящихся о большой преступности в отдельных районах страны Министерством внутренних дел проверены. Многие факты, о которых сообщалось в письмах, органам милиции были известны и по ним своевременно приняты необходимые меры. Автор анонимного письма от 4 августа 1953 г. сообщает: ": в городе Ульяновске амнистированные бандиты ворвались в здание Сталинского райкома КПСС, отрезали телефонные провода, обокрали сотрудников, в том числе секретаря райкома". Это ограбление действительно имело место: 19 мая 1953 г. освобожденный по амнистии Прокудин, будучи пьяным, зашел в здание райкома КПСС и в одной из комнат отобрал у четырех работников райкома, в том числе и секретаря райкома, наручные часы, оборвал телефонный провод и скрылся. Через 1,5 часа работниками милиции преступник был задержан и 20 июня 1954 г. осужден к 15 годам заключения в ИТЛ. В анонимном письме от 19 июля 1953 г. сообщалось о частых убийствах, совершаемых в Кировском, Орджоникидзевском и Ленинском районах г. Баку. Действительно, с января по август 1953 г. в Баку имело место 5 убийств, из них 3 на почве ревности и других бытовых мотивов, одна во время обоюдной драки и одна на почве личной вражды. Все убийцы арестованы и осуждены. Вместе с тем значительная часть фактов, изложенных в письмах, проверкой не подтвердилась или оказалась преувеличенной. В анонимном письме из Раменского района Московской области говорилось, что на станции Удельная и особенно в поселке Быково ":стало невозможно жить. Бандиты и хулиганы терроризируют население, грабежи, кражи, избиения имеют место почти каждый день". Фактически в поселке Удельная за период июль-август, о котором говорится в письме, было одно ограбление, а в Быково - одна кража и одно ограбление. Все эти преступления раскрыты, похищенные вещи возвращены потерпевшим, преступники арестованы. В личных беседах с авторами писем выяснено, что большинство из них конкретными фактами о совершенных преступлениях не располагало. Заявления писали под впечатлением распространявшихся среди населения преувеличенных слухов об убийствах и грабежах, якобы совершаемых лицами, освобожденными из мест заключения по амнистии. Авторы писем Лютик М.Г. из Сталинградской области и Костыркин И.К. из Семипалатинской области Казахской ССР в беседе с работниками МВД и милиции сообщили, что письма они написали с той целью, чтобы правительство издало более суровые законы для наказания уголовных преступников. В соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 27 августа 1953 г. № 2283 - 930с Министерством внутренних дел СССР разработаны и проводятся необходимые мероприятия по усилению общественного порядка и борьбы с уголовной преступностью. В ноябре 1953 г. по сравнению с октябрем преступность по Союзу ССР уменьшилась на 17,3% и в декабре по сравнению с ноябрем - на 13,4%. Уменьшились все виды преступлений. Министр внутренних дел СССР С. Круглов". ЖАЛОБА 1951 Г. В предлагаемом Вашему вниманию документе использованы сокращения: райфо - районный финансовый отдел, райзо - районный земельный отдел; РОНО - районный отдел народного образования. "Председателю Президиума Верховного Совета СССР тов. Швернику Николаю Михайловичу От Филатовой Веры Ивановны, проживающей село Рождествено, Истринского р-на, Московской обл., Советская ул. дом №28. Заявление. Прошу разобрать мое заявление о неправильном снятии меня с работы за критику недостатков в подсобном хозяйстве "Снигири" Президиума Верховного Совета СССР. Излагаю факты. В 1947 году в декабре месяце я была приглашена на работу в указанное хозяйство на должность секретаря-машинистки, в которой и работала до 5-го ноября 1951 года. Приглашая меня на работу, руководство и парторганизация подсобного хозяйства знали о том, что в августе месяце 1938 года мой первый муж был арестован и сослан. Об этом факте знали буквально все, т.к. мой бывший муж работал зав Райзо Истринского района, из этого района с 1929 года я не уезжала никуда и все время работала в районных учреждениях (РОНО, райфо, леспромхоз), при чем ни одно учреждение никогда не ставило мне в упрек проступок моего бывшего мужа. В 1941 году я официально прекратила брак с первым мужем, и, получив развод, вышла замуж за другого, погибшего в ноябре месяце 1941 года на фронте Отечественной войны. Проработав в подсобном хозяйстве "Снигири" 3 года 10 месяцев, и имея за это время 5 премий и благодарностей:, мне вдруг предложили уйти с работы "по собственному желанию", сообщив мне, что причиной моего увольнения служит якобы арест моего мужа в 1938 году. Это, конечно, не могло явиться причиной отстранения меня от работы, тем более что секретарь-машинистка подсобного хозяйства никакой секретной работы не вела и не ведет. Почему же до этого времени (3 года 10 месяцев), несмотря на то, что всем было известно о моем бывшем муже, мне доверяли печатание партийных протоколов, я была членом избирательной комиссии по выборам в Верховный Совет, секретарем окружной избирательной комиссии по выборам в местные советы, я пользовалась авторитетом, была (с марта 1948 г.) членом редколлегии стенной газеты, много работала по культработе. Очевидно, я кому-то мешала своей активной работой, и понадобилось убрать меня под любым предлогом. Некоторые факты, случившиеся за неделю до моего увольнения, навели меня на такие рассуждения. С момента моего поступления на работу в подсобное хозяйство "Снигири" я была избрана членом редколлегии стенной газеты, где мне была поручена обработка материалов по критике недостатков. Злободневные статьи мною обрабатывались и помещались в стенгазету под псевдонимом "Дед". Последняя статья была направлена на критику работы дома отдыха "Снигири", где директором работает Воронин Ф.Г., человек заносчивый, не терпящий критики, которому среди рабочих присвоено прозвище "Троекуров", как символ самодурства и эгоизма. В настоящее время в доме отдыха "Снигири" ведется дело по вскрытию ряда ненормальностей преступного характера. Ведущий дело следователь почему-то вызвал и меня, и первым его вопросом было: "Вы ли пишите в стенгазету под псевдонимом "Дед"? Я ответила утвердительно. После этого следователь мне заявил, что мой псевдоним открыт, что все его знают и спросил меня о Воронине, о котором я высказалась в отрицательную сторону. На другой день после этого из фин.хоз. отдела с меня потребовали подробную автобиографию и анкету, а через 2 дня директор хозяйства Свиридов предложил мне подать заявление об уходе, причем заявил мне, что на моем увольнении настаивают зав. фин. хоз. отделом т. Богушев и его заместитель Усанов, а последний даже приказал меня уволить под любым предлогом, заявляя, что в случае конфликта с моей стороны меня никто не восстановит. На мой вопрос т. Свиридову, какие лично он или фин.хоз. отдел имеют претензии к моей производственной или общественной работе, последний заявил мне, что работаю я хорошо, но работать мне в данном хозяйстве нельзя, хотя в любом другом учреждении я имею полное право на работу и они ничего против этого возражать не будут. Спрашивается, где же логика? В общем со мной рассчитались и я оказалась выброшенной из коллектива, за что? Я хочу ясности в данном вопросе. За что же я страдаю? Вот уже скоро 13 лет как мой первый муж арестован и сослан, 10 лет как я официально с ним разведена и вышла замуж за другого, погибшего в боях Великой Отечественной войны. По работе в течение всего периода моей деятельности имею только благодарности и премии. Снятие же меня с работы за то, что 13 лет тому назад, человек, бывший моим мужем, совершил преступление, считаю не только неверным, но и не соответствующим духу нашего времени. 17/XI 51 г." В передаче использованы документы из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива социально-политической истории. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
