Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-06-04]
Документы прошлогоРедактор и ведущий Владимир Тольц Генеральская путаницаСмерть, огонь и гром, бури и удары Владимир Тольц: Давайте поговорим на тему, близкую сердцу каждого, думаю, нашего слушателя - об извечных российских бестолковщине и беспорядке, именуемых все чаще в последнее время жестким вульгарным словесным оборотом "отечественный бардак". Мы познакомим вас сегодня с документами, рассказывающими о том, как в самый что ни на есть "гусарский" период истории русское правительство запуталось в собственных генералах. Случился этот казус 190 лет назад в 1814 году после того, как победив Наполеона, русские войска вошли в Париж. Вслед за победами, естественно, должны были следовать награды героям, в том числе повышения в чинах. В числе представленных к повышению был легендарный ныне поэт и партизан Денис Давыдов. (Кстати, в этом году отмечается его двойной юбилей: 220 лет со дня рождения и 165 лет со дня смерти.) Так вот, в 1814 году с Денисом Васильевичем случилась пренеприятная история. Ему объявили, что за отличие в сражении при Ла-Ротьере он производится из полковников в генерал-майоры, а месяца через полтора сказали, что произведен он по ошибке, велели пока "считаться полковником", а вернули генеральское звание только через полтора года, после длительной переписки и хлопот. Официальное объяснение было, что произошла канцелярская путаница, потому что в армии служило несколько полковников Давыдовых. Но сам Денис, а потом и его биографы, полагали, что в этом выразилась немилость к нему Александра I. Историк Ольга Эдельман принесла сегодня в студию архивные документы, касающиеся этой истории. Оля, объясните прежде всего нашим слушателям, почему этот исторический эпизод - вроде бы на вид мелкий и частный - показался вам заслуживающим разговора? Ольга Эдельман: Меня поразил прежде всего сам факт - как можно перепутать собственных генералов? Ладно бы там капитанов, майоров, а то ведь перепутали генералов, да так, что потом полтора года разбирались. Анекдот, конечно, его можно считать частным случаем, смешной подробностью. И все же есть в нем нечто, я бы сказала, непреходящее. Даже не сам по себе беспорядок и путаница - это банально, а интересна привычка все-таки делать дело в условиях этого беспорядка, пользоваться этим беспорядком, прятать за него какие-то свои подковерные соображения, интриги, расчеты, жить в нем, в этих условиях. Войну выиграли, а кого наградить за то или иное сражение - а черт его знает. Такой вот "менеджмент" по-русски. Владимир Тольц: Ну, давайте почитаем эти документы. Ольга Эдельман: Хочу сразу предупредить слушателей, что история путаная, и документы, соответственно, тоже. Местами безнадежно пытаться понять, кто именно и какие обстоятельства имеются в виду - авторы-то этого тоже не понимали. Я уж не говорю о прелестях старинного канцелярского стиля. Суть же проблемы была вот в чем: к 1814 году в русской армии служили шесть полковников Давыдовых, причем все кавалеристы. Это - Денис Васильевич, его родной брат Евдоким, двоюродные Александр и Петр Львовичи, и еще двое однофамильцев братья Евграф и Николай Владимировичи. В 1813-14 годах четверо из них были представлены к производству в генералы, и вот в них-то начальство и запуталось. Усугублялось дело тем, что в ту эпоху в документах писали только чин и фамилию, а инициалы не указывали. Хуже того, трое из наших Давыдовых оказались в одном и том же полку, стало быть по бумагам каждый из них назывался "Лубенского гусарского полка полковник Давыдов". Начальник Главного штаба князь Петр Михайлович Волконский - управляющему Военным Министерством князю Алексею Ивановичу Горчакову, 21 января 1815 года
Рапорт По дошедшему до государя императора сведению, что полковнику Ахтырского гусарского полка Давыдову объявлен приказом 21 августа по армии чин генерал-майора за отличие при Бриен-Лешато, тогда как производство его, по отзыву вашего сиятельства к господину генерал-фельдмаршалу графу Барклаю де Толли от 27 сентября, остановлено. Его императорское величество повелеть мне соизволил изъявить вашему сиятельству высочайшую волю, чтобы вы донесли государю императору: был ли назначен и утвержден его величеством чин полковнику Давыдову за упомянутое дело по общему представлению, отчего произошла перемена после, и почему после перемены сей объявлен Давыдову чин приказом по армии? Ольга Эдельман: Здесь речь идет о Денисе Давыдове, в Ахтырском гусарском полку служил именно он. 20 дней спустя Горчаков ответил императору: Князь Горчаков - Александру I, 11 февраля 1815 года. Исполняя монаршую волю вашего императорского величества, имею счастие верноподданнейше донесть, что Ахтырского гусарского полка полковнику Давыдову за отличие, оказанное им в сражениях, бывших прошлого 1814 года января 17 дня при Брион-Лешато и 20 при селении Ларотьер, главнокомандующим 1-й армиею генерал-фельдмаршалом графом Барклаем де Толли назначен был чин генерал-майора, и как представление о том удостоилось высочайшего утверждения, то о сем сообщено было и главнокомандующему армиею 24 августа [1]814 года. При поднесении вашему императорскому величеству расписания представлено было, что означенного Давыдова, равно и полковников Александрийского гусарского полка Ефимовича и 20-го егерского полка Капустина повелено произвесть в генерал-майоры; но из числа их, производство первого ваше величество повелеть изволили остановить (о чем также сообщено было главнокомандующему армиею 27 сентября того ж года), о последних двух внесть в список излишних генералов. Почему сии и внесены в тот список и произведены в генерал-майоры 30 августа [1]814 года. После сего все те штаб- и обер-офицеры, кои вместе с полковником Давыдовым отличились и удостоены к произведению в следующие чины, внесены в приказ, который послан на высочайшее утверждение 30 сентября того ж года; но как о Давыдове не было известно, должно ли произвесть его, или оное производство совсем оставить, то по сему и написан он в том же приказе к произведению и приложена при оном докладная записка о том, что повелено ли будет произвесть его в генерал-майоры, или назначится другое какое награждение. Приказ сей до сих пор еще не возвращен, следовательно полковник Давыдов высочайшим приказом произведен еще не был. Ольга Эдельман: Между тем Горчаков еще раз писал Александру. Князь Горчаков - Александру I, 28 января 1815 года Вашему императорскому величеству благоугодно было статью из высочайше утвержденного приказа 15 ноября прошлого 1814 года о производстве за отличие состоящего по армии полковника Давыдова в генерал-майоры выключить, и полагая, что сей самый Давыдов есть произведенный уже в генерал-майоры 5 апреля [1]814 года, высочайше повелеть соизволили сделать о нем выправку. Дабы настоящим образом удостовериться, не сей ли Давыдов произведен в генерал-майоры 5 апреля 1814 года, который от генерала-от-кавалерии графа Витгенштейна за дела, бывшие от 10 августа до 30 сентября [1]813 года при Пирне, Дрездене, Нолендорфе и Петерсвальде, был удостоен к производство в сей чин, я сносился с графом Витгенштейном, под начальством которого он находился. Отзыв графа Витгенштейна совершенно удостоверяет, что сей самый, состоящий по армии (а не по кавалерии) полковник Давыдов, по имени Александр Львов, командовал Лубенским гусарским полком во время оных дел, и он есть тот отличный штаб-офицер, который в вышеуказанном деле был ранен и которого удостаивал он к награждению генерал-майорским чином (но который остается еще не произведенным). Из сего открывается, что 5 апреля [1]814 года не сей Давыдов произведен в генерал-майоры, а брат его, состоящий по кавалерии полковник Давыдовй 1-й, по имени Петр Львов. О всем том имея счастие донести вашему императорскому величеству [...] ожидая высочайшего повеления вашего императорского величества на произведение состоящего по армии полковника Давыдова в следующий чин. [На письме помета: По высочайшему повелению оставить без ответа] Ольга Эдельман: Мне очень нравится это "из сего открывается", и это - управляющий военным министерством. Здесь речь уже идет о другом Давыдове - об Александре Львовиче. Он в истории известен главным образом в связи с Пушкиным и декабристами. Его младший брат Василий Львович впоследствии стал одним из руководителей Южного общества. Пушкин во время южной ссылки бывал в имении Давыдовых Каменке близ Киева, там встречался с декабристами и оставил несколько шутливых и не очень почтительных (да и не очень справедливых) стихотворений об Александре Давыдове и его жене, красавице-кокетке Аглае. Александр Давыдов в молодости служил в кавалергардах, прошел все наполеоновские войны, имел больше десятка боевых ран, в 1810 ушел в отставку, но после нападения французов на Россию вернулся на службу и с 1813 года командовал лубенскими гусарами. Путаницу вокруг его производства князь Горчаков заметил еще в декабре 14 года, когда подал императору рапорт. Князь Горчаков - Александру I, 18 октября 1814 года Приводя в исполнение удостоенный высочайшим утверждением представленный от генерал-фельдмаршала графа Барклая де Толли список об отличившихся в сражениях при Пирне, Дрездене, Нолердорфе и Петерсвальде, я между прочим нашел, что командовавший Лубенским гусарским полком состоящий по армии полковник Давыдов удостоен был к производству в генерал-майоры, но противу его отмечено, что якобы он произведен уже в сей чин 8 августа 1813 г. По учиненной о сем выправке открылось, что 24 того августа произведен был в генерал-майоры не он, Давыдов, а служивший лейб-гвардии в Гусарском полку полковник, который в то же время и назначен шефом Лубенского гусарского полка [...] Как сие производство не относится до упоминаемого состоящего по армии полковника Давыдова, то руководствуясь высочайшим вашего императорского величества утверждением списка отличившихся, внес я артикул о производстве его в генерал-майоры в представленный у сего приказ [...] [Резолюция Александра I : "Считаться полковником".] Ольга Эдельман: Не получив обещанного ему генеральского чина, он принялся хлопотать и доказывать, что представлен-то был именно он. Александр Львович Давыдов - князю Горчакову, 3 декабря 1814 года Милостивый государь князь Алексей Иванович! По приказанию вашего сиятельства отдал я записку, поясняющую дело мое, но приехав домой, вздумал я способ самый верный доказать государю императору, что рекомендация, означенная в представлении графа Витгенштейна, относится действительно ко мне, а не кому другому, и вот он: Вопрос: Какие Давыдовы и какими чинами служили во время первой атаки на Дрезден? Ответ. Николай Владимирович Давыдов, генерал-майором и шефом Московского драгунского полка; брат его Евграф Владимирович, полковником в лейб-гусарском полку; Денис Васильевич, полковником в Ахтырском гусарском полку; Евдоким Васильевич, полковником в Кавалергардском полку; брат мой Петр Львович, подполковником, что произведен за Лейпциг полковником, а 5 апреля в Париже в генерал-майоры, и не командовал ничем в сем деле, а был при генерале графе Витгенштейне. А я, полковник Давыдов, командовал Лубенским гусарским полком и два дня сражался в командовании князя Андрея Ивановича, который сие конечно и засвидетельствует, ибо я получил тогда же его сиятельства одобрение. Из сего вашему сиятельству ясно видно, до кого касалось и кому относилось представление графа Витгенштейна. Кроме же меня, никто из Давыдовых в руку саблею не ранен. Ольга Эдельман: Князь Горчаков со своей стороны к тому времени уже провел, можно сказать, расследование по Давыдовым, в результате которого и составил прозвучавший уже его рапорт Александру I. В архивном деле сохранилась собственноручная рабочая записка Горчакова (напомним, управляющего Военным министерством). Он сам лично на отдельную бумажку выписал числящихся по спискам полковников и генералов Давыдовых с датами производства, и в конце приписал совершенно замечательный вывод: [...] Вероятно, должно было сказать, что Давыдов произведен в генерал-майоры 5 апреля 1814, но достоверного ничего здесь сказать нельзя, надобно разобрать Давыдовых по именам и формулярам, и тогда только откроется, точно ли Давыдов 3-й есть тот самый, о котором теперь в приказ внесено. Ольга Эдельман: Затем, есть еще одна бумажка, озаглавленная "Счет Давыдовым", на ней Горчаков выписал их уже с именами и послужными списками, и только после этого смог составить тот рапорт Александру I. Для Дениса Давыдова эта история в конце концов завершилась благополучно, 21 декабря 1815 года он получил чин генерал-майора со старшинством от 20 января 1814 года, то есть от дня сражения до производства прошло почти два года. Александр Львович, напротив, своего не добился. 13 апреля 1815 года Горчаков получил распоряжение императора ответить Давыдову следующее: " [...] ежели желает он служить в предстоящую войну, то назначить его в такой гусарский или другого рода легкой кавалерии полк, где есть командир старее его, ежели же не желает, то уволить его от службы с чином и с мундиром". Ольга Эдельман: То есть Александра Львовича велели назначить не командиром полка и без особой перспективы на продвижение. Он в ответ месяц спустя подал удивительным образом сформулированный рапорт об отставке: Несмотря на болезнь от открывшихся ран, на сражении в прошедшую компанию полученных, я при всем ревностном желании посвятить себя вновь на службу государю и отечеству при нынешних военных обстоятельствах, с душевным прискорбием вынужденным нахожусь просить ваше сиятельство об увольнении меня вовсе от службы. Полковник Давыдов. Владимир Тольц: То есть "несмотря на раны, служить не буду". Да, это похоже на вынужденную, с обидой, отставку. Ольга Эдельман: Да и Денис Давыдов этой отменой, потом возвратом генеральства был обижен, конечно. Как раз в то время он писал своему приятелю известному поэту князю Петру Вяземскому: Ход моей жизни одинаков - неудовольствия да притеснения за верную мою службу, - вот все, что я получил и получаю, но так как моя мачеха-фортуна приучила меня к терпению, то и сношу все без ропота. Денис Давыдов, насколько я понимаю, вообще считал, что его заслуги недооценивались, что его по службе затирают, царь не любит. Действительно, он в юности был переведен из гвардии в армию за дерзкие стихи. Владимир Тольц: Так, может быть, Александр I просто обоих Давыдовых, и Александра и Дениса, не любил и в генералы производить не хотел? А вся эта история с якобы путаницей только, так сказать, для отвода глаз? Или же мы всерьез должны поверить, что чтобы понять, кто отличился в сражениях, надо выяснить, кто из однофамильцев был ранен саблею в руку и где в этом время были все остальные? Мы пригласили это обсудить специалиста по истории наполеоновских войн, заведующего отделом Исторического музея Виктора Михайловича Безотосного. Виктор Михайлович, скажите, вот считается, что Наполеон знал в лицо и по именам всех солдат гвардии. А что, русское командование, государь Александр I слабо ориентировались даже в генералитете? Или Александр был не так прост, как маскировался таким образом, он просто так вел свою кадровую политику? Виктор Безотосный: Я не думаю, что Александр I не знал своих генералов. Речь здесь все-таки больше идет о полковниках, которых, действительно, было много и возникла определенная путаница, объясняемая экстремальной ситуацией и условиями войны, поскольку в этот период чиновники военного министерства не успевали разбираться с получаемой информацией. Слишком много офицеров пришло в армию из отставки, слишком много выключались со службы из-за ранения или убитыми на полях сражений, слишком много получали чины за отличие. И уровень чиновников военного министерства был не настолько высоким, и, действительно, какая-то неразбериха существовала. Плюс ко всему нарушился порядок делопроизводства. Раньше в мирное время, например, когда Александр I находился в Петербурге, то из армии документы поступали первоначально в военное министерство, а потом к императору. А в данном случае в 1813 и в 1814 году император находился в действующей армии, и генералы, командующие армиями, просто-напросто подавали документы непосредственно императору. Но не везти же их сначала в Петербург, а из Петербурга, допустим, в Лейпциг, потом в Париж. И поэтому военное министерство апеллировало и получало в виде высочайших приказов документы и не знало, что в с ними делать. Поскольку уже генералы обижены, а это всегда было, подавали прошение о недовольстве, об обидах, нанесенных им. И в данном случае, я не думаю, что Александр I так уж не любил Дениса и не хотел наградить чином. Тут бы пострадала сама система службы. Александр это очень хорошо понимал, что если человек заслужил, то награждать его надо было. Тем более, Александр Львович, он был единоутробным братом, так же, как и второй Давыдов Петр Львович, известного генерала Николая Николаевича Раевского. Как раз Николай Николаевич Раевский хлопотал за обоих братьев. Скорее всего, вместо Александра был награжден Петр, который так же, как и он служил в лубенском гусарском полку в 13 году. Касательно Дениса, наверное, Александр I его недолюбливал - это известный факт. Он считал, что он герой войны, он многое сделал, но благодаря его стихам у него такой вырисовался образ гусара-пройдохи, пьяницы. Ведь в стихах Дениса Давыдова всегда было много гусарской пьяной бравады. (Хотя на самом деле, как говорят современники, он был весьма воздержан в питие.) А что касается, знал ли или знал....- Да, Наполеон действительно знал многих гвардейцев, Александр I большую часть гвардейских офицеров очень хорошо знал, включая и полковников, и генералов. Допустим, Александр и Петр Львович Давыдовы пришли в армию добровольцами, из отставки. И у них в то время был такой тонкий нюанс: все однофамильцы, допустим, штаб-офицеры и обер-офицеры имели номерную приставку к фамилии, а в данном случае ни Александр, ни Петр не успели эту добавку получить. Шла война, и чиновники военного министерства не были столь расторопны. Собственно, я не вижу больших противоречий в том, чтобы такая ситуация возникла. Хотя, действительно, это проявление бюрократической неразберихи, свойственное любой войне. Но, а то, что были интриги среди генералитета, этими интригами не удивишь ни одну армию мира, как в мирное, так и в боевое время. Ольга Эдельман: Виктор Михайлович, в данном случае мы наблюдаем, как военная канцелярия запуталась с чинопроизводством, да еще и на таком высоком уровне - генеральском. А как же они воевали? Значит ли это, что вообще военное управление в тот момент давало сбой и действовало плохо? Виктор Безотосный: Нет, существовали списки генералитета по старшинству, которыми руководствовались все военнослужащие, и в первую очередь генералы. Там четко прописано было старшинство, кто за кем шел, и случае каких-то неясных ситуаций каждый знал, кто кому подчинен. Возьмем даже такой случай: старшинство Барклая де Толли и Багратиона, такой известный факт. Но они были произведены в 1809 году в полные генералы оба одним и тем же приказом в один и тот же день, но Багратион значился впереди, и, следовательно, Барклай де Толли был его младше. Вся эта ситуация возникла потому, что каждый из них был главнокомандующим армиями. Багратион должен был возглавить оби армии. Но у Багратиона армия была в два раза меньше по численности у Барклая де Толли. И Барклай де Толли имел согласованный план военных действий с Александром I. Поэтому Багратион добровольно себя подчинил Барклаю де Толли. Вся эта система действовала и достаточно хорошо, но это был менталитет людей того времени, они подчинялись тем законам, которые были в то время. Ольга Эдельман: То есть мы можем считать, что случай с Давыдовыми в некотором смысле уникален? Виктор Безотосный: Нет, такие случаи периодически возникали и рано или поздно разбирались. Там еще был тонкий нюанс. Ведь и Александр и Петр Львовичи Давыдовы пришли в армию и не имели формулярного списка. Формулярный список - это прообраз личного дела, где фиксировалось все. Но эти формулярные списки составлялись при полках, а они попали в армию и были зачислены по армии. То есть никто ими не занимался. А тут некуда было запрашивать, потому что в стенах военного министерства не было документов на Александра и на Петра Львовича Давыдовых. Владимир Тольц: Виктор Михайлович, сам порядок управления, как вы нам сейчас представили, выглядит достаточно архаично. Скажите, когда он модернизовался в России? Виктор Безотосный: Дело в том, что как раз в январе 1812 года была принята новая система полевого управления. Это учреждение большой действующей армии. Но это учреждение, сам текст этого документа попал в войска только перед началом войны. И все штабы учились фактически в период военных действий. Там было, конечно, много несуразностей, которые не подтвердили практику, но в целом документ просуществовал более полувека, и уже был модифицирован на следующем этапе развития и строительства, милютинская реформа в более позднее время. Ольга Эдельман: И все-таки, мне кажется, что положение положением, а некая доля неясности, беспорядка и неразберихи сохраняется всегда, всюду и в любом случае. Потому что это жизнь и невозможно предусмотреть все жизненные коллизии и нюансы. Кроме того, конечно, кто-то этой неразберихой пользуется в своих корыстных целях. Мне кажется, что именно эта неразбериха, этот зазор между жизнью и правилами создает возможность, согласно старинному афоризму, смягчать строгость законов их неисполнением. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
