Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-08-04]
Документы прошлого"Олимпийские" документы КГБ СССРРедактор и ведущий Владимир Тольц Авторы Елена Зубкова и Ольга ЭдельманСтарт, рывок и финиш золотой, Владимир Тольц: В пятницу в Афинах открылись 28 Олимпийские Игры. Мы тоже будем обсуждать сегодня "олимпийскую" тему. Елена принесла сегодня документы, связанные, правда, с другой Олимпиадой - Московской, 1980 года. Ныне ее еще помнят многие очевидцы. Помнят непривычно чистые и "вычищенные" - в смысле отсутствия "лишнего" люда - московские улицы. Помнят шокирующее нормального советского человека изобилие столичных прилавков и отсутствие очередей за внезапно появившимся "дефицитом". Помнят и о скандалах, связанных с той Олимпиадой, и о ее бойкоте. По разным каналам российского телевидения своими воспоминаниями о ней делятся спортсмены и спортивные чиновники, журналисты и зрители, кагебешники и милиционеры. Даже зять покойного Брежнева Юрий Чурбанов вынырнул вдруг из информационного небытия и рассказал, как министр внутренних дел Щелоков провел перед Олимпиадой-80 "разъяснительную работу" со "сливками" московского уголовного мира. В общем, разного рода публикациями Московская Олимпиада, кажется, не обижена. И вот исходя изо всего этого, скажите, Лена, разве есть документы, которые могут нам сообщить нечто новое об этом, казалось бы, вдоль и поперек известном событии? Елена Зубкова: Я в этом нисколько не сомневаюсь. Другое дело, что не все документы нам сегодня доступны. Это для человеческой памяти 24 года (а именно столько нас отделяет от московской Олимпиады) - не срок. А архивы живут по своим законам. И еще не прошли 30 лет, после которых наступает правовой момент для рассекречивания архивных материалов. Однако часть "олимпийских" документов еще в начале 90-х была все-таки открыта. С ними мы и познакомим сегодня наших слушателей. Владимир Тольц: Прежде чем обратиться к истории Московской Олимпиады, неплохо бы вспомнить ее предысторию.... Елена Зубкова: Это по-своему увлекательный и где-то даже детективный сюжет. Ведь впервые мысль о проведении Олимпийских игр в Москве возникла в умах наших спортивных чиновников еще в середине 50-х. В апреле 1956, вскоре после 20 съезда партии, Спорткомитет обратился в ЦК КПСС с просьбой: разрешить переговоры с Международным Олимпийским Комитетом о проведении в Москве игр 1964 года. Владимир Тольц: Но, помнится, из этой затеи так ничего и не вышло. Из всего партийного начальства идею Спорткомитета поддержал только Леонид Ильич Брежнев, в то время секретарь ЦК. Остальные, включая самого Хрущева, отнеслись к ней с прохладцей. В общем, понять это можно: уже готовили беспрецедентное - Фестиваль молодежи и студентов в Москве. И расходов, и опасений было, как говорится, "выше крыши"... И, видимо, всем в Кремле, кроме Брежнева, ясно было: "Боливар двоих не вынесет..." - Ни по требовавшимся затратам, ни по усилиям... Елена Зубкова: Никита Сергеевич Хрущев вообще, например, считал, что перед страной стоят более важные и серьезные задачи, и нечего тратить деньги на какие-то там спортивные соревнования. Этот довод Хрущева, кстати, похоронил и вторую попытку советского Спорткомитета предложить Москву в качестве олимпийской столицы. Имелись в виду уже Игры 1968 года. Владимир Тольц: Что же, надо было дождаться смены власти в Кремле и более благоволящего к спорту высокого начальства. Леонид Ильич Брежнев, сменивший Хрущева, спорт, безусловно, любил, был ярым болельщиком. При нем, собственно, и началась кампания по продвижению Москвы в олимпийские столицы. Получилось не сразу. То по вечной российской нерасторопности с заявкой опаздывали, то конкуренты брали верх. Олимпиаду 1976 года пришлось уступить Монреалю. Зато стратегия завоевания следующих игр была продумана до мелочей. И заявку отправили заблаговременно, и членов МОК ублажали, как могли. Лорд Килланин, президент МОК, стал чуть ли не лучшим другом Советского Союза. Перед самым голосованием в 1974 г. советское руководство вообще устроило беспрецедентную акцию: пригласило в Москву большую группу иностранных журналистов, в числе которых были люди и откровенно антикоммунистических взглядов. Советские чиновники рисковали. Но, как оказалось, не напрасно - в 74 Москва была объявлена столицей Олимпиады 1980 года. Елена Зубкова: После этого решения подготовка к Олимпийским играм в Москве пошла полным ходом. Спортсмены тренировались, строители сооружали олимпийские объекты. А спецслужбы... Они в общем тоже занимались своим делом. Отслеживали крамолу. В июне 1978 года в ЦК КПСС поступила записка из Комитета государственной безопасности. Записка была озаглавлена следующим образом: О замыслах западных спецслужб и зарубежных антисоветских организаций в связи с "Олимпиадой-80". "Совершенно секретно. Особая папка. Комитет государственной безопасности Совета Министров СССР располагает сведениями о том, что спецслужбы капиталистических государств и находящиеся на их содержании зарубежные националистические, сионистские, клерикальные и иные антисоветские организации вынашивают враждебные замыслы в связи с 22-ми летними Олимпийскими играми 1980 года в Москве. По достоверным данным, западные спецслужбы изыскивают возможности для включения в составы национальных олимпийских делегаций лиц, связанных с НТС и другими формированиями, ведущими подрывную работу против Советского Союза. Вопрос о подборе и внедрении членов НТС в олимпийские команды некоторых стран в качестве переводчиков, мастеров-ремонтников, конюхов, врачей и т.п. специально обсуждался на заседании Совета НТС в ноябре 1977 года. Имеются оперативные данные о том, что эмигрантская организация "Комитет за возвращение высланных крымских татар на их родину" уже начала подготовку группы спортсменов с целью включения их в состав ряда национальных команд для участия в Олимпиаде. По замыслу главарей указанного "Комитета", на открытии Олимпиады эти спортсмены должны устроить на стадионе публичные выступления в защиту крымских татар путем развертывания лозунгов, выкриков с призывами провокационного характера <...> Противник планирует использовать канал международного туризма для засылки в нашу страну террористов, эмиссаров и агентов враждебных организаций. Предполагается их использование в осуществлении террористических актов, массовом распространении антисоветской и клеветнической литературы, пропаганде антисоциалистических и антикоммунистических идей, склонении некоторых советских граждан к выезду в капиталистические страны, провоцировании антиобщественных и враждебных проявлений, сборе материалов о "нарушении прав человека", а также о некоторых негативных явлениях. Подтверждением этому являются следующие данные: - от одного из наших источников получены сведения о том, что в ФРГ и ряде других капиталистических стран якобы ведется подготовка террористов для засылки в СССР в период Олимпиады в качестве туристов для совершения террористических актов. - на совещании руководителей международной организации молодых христиан (ИМКА), состоявшемся весной 1977 года в городе Кассель (ФРГ), принято решение о проведении в 1980 г. в Москве в период Олимпиады традиционной международной конференции-встречи с повесткой дня "Верующая молодежь и спорт". - в США, Израиле и Западном Берлине ведется работа по включению в группы туристов лиц еврейской национальности, выехавших или выдворенных из СССР, которые желают посетить Советский Союз в связи с Олимпийскими играми. Председатель Комитета госбезопасности СССР Ю. Андропов" Владимир Тольц: На Западе нашлось немало людей, весьма критично отнесшихся к решению МОК провести 22 Олимпийские игры в столице Советского Союза. Западная пресса писала об отсутствии свободы слова в стране, о нарушении прав человека. Подвергалась сомнению способность хозяев Олимпиады обеспечить на должном уровне проведение спортивных состязаний и бытовое обслуживание их участников. Все это было правдой - и о цензуре, и о преследовании инакомыслящих, и о "ненавязчивом советском сервисе" тоже. Но главный козырь для критики дали сами советские власти. В декабре 1979 года СССР ввел свои войска в Афганистан. В знак протеста против этой акции целый ряд государств принял решение бойкотировать Московскую Олимпиаду. Таким образом "тайное" - хотя для кого оно было тайной в Советском Союзе? - стало явным: несмотря на все разговоры и на Востоке, и на Западе о том, что спорт находится "вне политики", "Большой спорт" был и оставался плацдармом и орудием "большой политики". Елена Зубкова: Советская пресса представляла акцию бойкота исключительно как "происки западных спецслужб". И "правильным" советским людям полагалось всячески осуждать попытки Запада сорвать Олимпиаду в Москве. Лишь единицы осмелились высказаться тогда в поддержку бойкота, среди них были Андрей Сахаров и Елена Боннэр. Но это были действительно единицы. Гораздо чаще можно было слышать совсем другие мнения. "Председателю Президиума Верховного Совета СССР товарищу Л.И. Брежневу Зная как Вы заняты, сколько у Вас больших и сложных дел, все же хочу убедительно Вас просить уделить моему письму минуту внимания. Как мне кажется, это не праздный вопрос, а вопрос огромного значения для нашей страны, для молодежи СССР и всего мира. Речь идет об Олимпийских летних играх в Москве. Пусть захлебывается желчью и бешеной слюной бесноватый Картер, Олимп ему не расшатать, Московскую Олимпиаду не сорвать. Руки коротки, да и мозг худосочен. Но в некоторых странах реакционные режимы пойдут и на эту подлость и поддержат Картера, что будет в вопиющем противоречии с желанием спортсменов этих стран. Спортсмены горят желанием поехать на Олимпиаду в Москву, но во многих случаях они этого не смогут сделать, будучи лишенными личных материальных средств. Я предлагаю через советскую печать и радио от имени Олимпийского комитета нашей страны пригласить спортсменов-олимпийцев всех стран, желающих к нам поехать, но не имеющим для этого средств. Я думаю, не обедняет от этого наше отечество, а резонанс будет превеликий, если принять эти расходы на себя. Банников Василий Иванович (ветеран спорта) Москва. 12 марта 1980 г". Владимир Тольц: В те дни от москвичей, и не только от них, в адрес комитета "Олимпиада-80" и непосредственно советским руководителям приходило немало писем с предложениями, как лучше организовать и провести Игры. Вот что писал по этому поводу, например, москвич Субботин. "Москва. Президиуму Верховного Совета СССР. Уважаемые товарищи! Наша Советская Родина накануне XXII Олимпийских игр, которым, радостно сознавать, суждено стать Московскими. В связи с этим два предложения. Первое. В древности во время Игр перед собравшимися выступали поэты, философы, ораторы. Было бы замечательно, если бы участников Игр мог приветствовать дорогой наш товарищ Брежнев Леонид Ильич - как борец за мир во всем мире, трибун, как писатель - и приветствовать лично. Второе. Хотя бойкот Олимпийских игр в Москве сорван силами миролюбивых народов, вероятность отдельных эксцессов на самой Олимпиаде-80 нельзя исключить. В этом плане представляется целесообразным привести в готовность и активизировать на период Олимпиады народные дружины в Москве, Минске, Таллинне и их пригородах, привлекая к охране правопорядка самых проверенных, добросовестных, сдержанных, дисциплинированных. Если предполагаемых эксцессов избежать нельзя, их нужно сделать единичными, не омрачающими величайшего спортивного праздника ни "с нашей стороны", ни "с их стороны". С уважением А.С. Субботин 4 июня 1980 г.". Владимир Тольц: Вряд ли до спортивного начальства дошли эти пожелания, но тем не менее, можно сказать, что они были "учтены". Леонид Ильич Брежнев выступил на открытии Олимпиады, и выглядел даже, кажется, бодрее чем обычно. Говорил бойко, по мнению некоторых даже частил. В народе даже говорили, что ему накануне Олимпиады вставили новую челюсть. Что же касается мер безопасности, то они по всем показателям стали вообще беспрецедентными. Об этом - следующий документ. Подписан он Председателем КГБ СССР Юрием Андроповым. "Совершенно секретно. ЦК КПСС. 12 мая 1980 г. Об основных мерах по обеспечению безопасности в период подготовки и проведения Игр 22-ой Олимпиады 1980 г. С учетом имеющихся материалов о подрывных замыслах противника Комитетом госбезопасности разработан и осуществляется комплекс мер, направленных на обеспечение безопасности Олимпийских игр, выявление и срыв готовящихся враждебных акций. Основное внимание уделено противодействию экстремистским устремлениям противника. Для этого, в частности, подготовлен альбом с установочными данными на 3 тысячи известных участников международных террористических организаций, который направлен всем заинтересованным органам КГБ, на контрольно-пропускные пункты въезда иностранцев в СССР, а также органам безопасности стран социалистического содружества с целью предотвращения въезда этих лиц в нашу страну. Закрыт въезд в нашу страну 6 тыс. иностранцев, представляющим опасность с точки зрения возможного осуществления враждебных акций во время Олимпиады. Работа по выявлению иностранцев указанной категории продолжается. <...> Введены специальные средства защиты от подделок олимпийских удостоверений и других аккредитационных документов. Вводится полный таможенный досмотр иностранцев, усиливаются меры контроля за их передвижениями по стране. <...> Совместно с МВД СССР усилен контроль за состоянием учета и хранения огнестрельного оружия, взрывчатых, радиоактивных и отравляющих веществ <...> В целях предупреждения возможных дерзких антиобщественных проявлений со стороны душевнобольных лиц, вынашивающих агрессивные намерения, принимаются меры к превентивной изоляции таких лиц на период проведения Олимпиады-80. Андропов". На трибунах становится тише, Елена Зубкова: К Олимпиаде готовились не только советские спецслужбы. Главный организатор Игр - Комитет "Олимпиада-80", например, представлял собой огромную структуру - 1500 человек. Большинство из них, естественно, были членами партии. Поэтому специальным решением ЦК там была даже введена должность освобожденного парторга, как на каком-нибудь заводе-гиганте. А на подмогу органам госбезопасности была брошена столичная милиция. 20 мая, за два месяца до начала Игр, обе этих структуры - КГБ и МВД - докладывали ЦК КПСС о степени готовности своих подразделений к несению службы в дни Олимпиады. "Совершенно секретно. В настоящее время выявлено и взято на учет несколько тысяч террористов, действующих в ФРГ, Италии и других капиталистических и развивающихся странах, которые могут быть использованы спецслужбами капиталистических государств в экстремальных ситуациях в период подготовки и проведения Олимпиады. Определенное опасение вызывает наличие в различных районах нашей страны террористически настроенных лиц, уголовников-рецидивистов, а также психически больных с бредовыми идеями. Только в Москве проживает более 4 тыс. психически больных с агрессивными намерениями, а всего в г. Москве состоит на учете 280 тыс. психически больных. <...> Непосредственно для выполнения мероприятий на олимпийских объектах будет привлечено 8 525 чел. (30% от штатной численности милиции г. Москвы) <...> Имеется в виду командировать в Москву из территориальных органов и учебных заведений МВД СССР 37 116 чел. Кроме того, для усиления охраны общественного порядка на олимпийских объектах в Московской области, а также в аэропортах и на железнодорожных вокзалах Московской железной дороги привлекаются 4 409 человек из внутренних войск, органов внутренних дел и учебных заведений МВД СССР. На случай возникновения чрезвычайных ситуаций определен специальный резерв. Единовременно на объектах по охране правопорядка в форме работников милиции и внутренних войск будут нести службу 12-15 тыс. человек. В штатской одежде - 7800, в униформе - 10 000". Владимир Тольц: Несмотря на объявленный бойкот, Олимпиаду в Москве освещали сотни журналистов из самых разных стран. В нашей сегодняшней передаче принимает участие спортивный обозреватель Радио Свобода Валерий Винокуров. В 1980 г. Валерий работал в еженедельнике "Футбол-Хоккей", и поэтому на Олимпиаде присутствовал по долгу службы. Валерий, мы уже знаем, как готовились к Олимпиаде советские спецслужбы. А как велась в этом смысле подготовка журналистской братии? Ведь, наверное, не все желающие были допущены? Валерий Винокуров: Конечно. Там же допускались не как желающие, а были представители всех средств массовой информации. Практически я не сталкивался с органами милиции и госбезопасности. Вернее, сталкивался только в такой чисто бытовой ситуации. У меня сын тогда жил на даче, и мне приходилось его привозить на соревнования, чтобы он посмотрел футбол, баскетбол, то, что любил. Поэтому, когда я его привозил, то регулярно просматривали машину от и до, хотя у меня аккредитация висела на груди и пропуск стоял на машину олимпийский. Только так я сталкивался. У меня не слишком приятные воспоминания сохранились об этой Олимпиаде. Было, во-первых, обидно, что многие страны тогда бойкотировали Олимпиаду. С другой стороны, одно из самых приятных воспоминаний то, что эти страны, бойкотировавшие олимпиаду, не мешали своим спортсменам приезжать и выступать лично. Когда я сейчас смотрю назад, то я задаю себе вопрос: а через четыре года, когда Советский Союз бойкотировал олимпиаду в Лос-Анджелесе, возможно ли было такое, чтобы спортсмены из Советского Союза или из стран народной демократии поехали бы на Олимпиаду в Лос-Анджелес лично? Елена Зубкова: Валерий, вам пришлось наблюдать всю эту "олимпийскую кухню" изнутри. Наверняка, вы заметили что-то такое, что было недоступно постороннему взгляду. Ведь были же какие-то тайны "олимпийского двора"? Валерий Винокуров: Было поставлено все на победу, на победу какую-то сумасшедшую, с каким-то гигантским обязательно преимуществом. Все это делалось заранее, готовилось заранее. Что нас журналистов коробило: мы собирались в пресс-центре и обменивались впечатлениями. Все приезжали с разных соревнований. Везде что-то происходило. Судейство было вопиюще безобразным. Как сейчас помню, по-моему, австралийскому прыгуну фиксировали заступы. В "Лужниках" в момент, когда копье бросал, диск или молот, где влияет ветер, там в определенный момент на этой попытке открывались большие ворота и поток ветра шел. А потом выполнил попытку, ворота закрывались. В пресс-центр норовили приходить различные чиновники, функционеры. Они, вырываясь из своей среди, режим нарушали очень хорошо. Подопьют и начинают говорить: "Я тут замучился, там этому судье надо было норковую шубу достать, а этот потребовал три килограмма икры, а тот чего-то еще". И они начинают нам рассказывать до тех пор, пока охрана потихонечку, аккуратненько его под ручки, а там его не поймешь, он же выпивши, и уводили. Елена Зубкова: Значит ли все это - и недобросовестное судейство, и ретивость партийных начальников, да и отсутствие из-за бойкота многих соперников - значит ли все это, что медали, заработанные в Москве - "неполновесные", "неполноценные"? Ведь именно с таким мнением приходится встречаться, и довольно часто.... Валерий Винокуров: Понимаете, это надо смотреть конкретно, в каком виде и как. Не виноват же пловец, если он выиграл с большим преимуществом, показал замечательный результат. Чем виноват в данном случае пловец? Нельзя же было подсудить, ничего же не сделаешь. Поэтому, если он показал результат, пускай в отсутствии американских пловцов, то его нельзя никак обвинять. Другое дело, что совершенно очевидно, что такого результата, как 80 золотых медалей, не было, нет и никогда не будет. Предположим, футбольная сборная, наиболее мне близкая, она заняла только третье место, она не смогла выиграть у команды ГДР. Этот вид спорта считался не медалоемкий, а все силы были брошены на медалоемкие виды спорта. Владимир Тольц: Главные скандалы последних Олимпиад и других больших соревнований так или иначе связаны с проблемой допинга. А как решалась эта проблема на Олимпийских играх 1980 года? С этим вопросом я обращаюсь к Валерию Винокурову. Валерий Винокуров: Вот эта Олимпиада осталась у меня в памяти как Олимпиада, где отсутствовал допинг-контроль. Надо сказать, что Советский Союз и германская Демократическая Республика по этой части всегда были впереди планеты всей, по части научных разработок и изготовления всех препаратов. Никакой проверки на допинг не делалось или, если делалось, то во всяком случае, оставалось никому это неизвестным. В Москве этого не было, а во всем мире и до, и после было. Елена Зубкова: Документы, которые звучали в нашей передаче, как будто бы свидетельствуют о том, что Московские Игры проводились под строгим контролем. А вот Анна Дмитриева в одном из своих интервью сказала, что это были самые неуправляемые Игры, какие ей приходилось наблюдать. Как будто тогда все тормоза были отпущены - и в плане отсутствия допинг-контроля и по другим моментам тоже. Поэтому я хочу спросить Валерия Винокурова: кто же все-таки правил бал на тех олимпийских играх? Валерий Винокуров: По сути, правило бал Политбюро ЦК КПСС. А все остальные в той или иной степени подчинялись, прислуживали или из кармана показывали фигу. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
