Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
24.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[25-07-01]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске: - Произвол. Рассказ Анны Политковской о незаконном выселении из московской гостиницы семьи Мкртумян, армянских беженцев из Баку - Продолжение темы - в репортаже Любови Чижовой "Правозащитники апеллируют к Путину". - Григорий Пасько - с процесса над Григорием Пасько - Марш мира чеченцев на Москву. Слепцовская - Назрань - Нальчик - Минеральные воды - Ростов - Новочеркасск и далее везде, до Васильевского спуска российской столицы Светлана Ганнушкина: Они пойдут в Москву, и они не боятся ничего, никакого отрицательного отношения в тех регионах, через которые они пойдут. Потому что хуже, чем то, что происходит с ними в Чечне, у них на родине, с ними произойти уже ничего не может. Илья Дадашидзе: 14 января 1990 года. В этот день в Баку началась волна погромов, во время которых из азербайджанской столицы бежали последние жившие там армяне. Бежали, бросая квартиры, которые тут же захватывали погромщики, оставляя вещи, которые тут же растаскивали мародеры. Вспоминая Баку тех дней, я вижу пристань пассажирского порта, охраняемую двумя солдатиками, ежившимися от свирепого норда, и многотысячную колонну беженцев, поднимающихся по сходням морского парома, отплывающего в Красноводск. Поднимающихся в полном молчании и без каких-либо вещей. Чемодан в руках человека, спешившего в сторону морского вокзала или в аэропорт, мог тогда стоить жизни. Большинство из беженцев держали в те дни путь на Москву. О том, как сложились их судьбы в российской столице, рассказывает Анна Политковская. Анна Политковская: Москва снова вышвыривает беженцев на улицу. И на сей раз делает это как вопреки состоявшемуся решению суда, так и позиции органов прокуратуры. То есть абсолютно незаконно. Все было так: 29 июня вышибалы московской гостиницы "Заря", усиленные сотрудниками отдела внутренних дел "Марфино", пришли в комнату № 426 этой гостиницы, где живет семья Мкртумян с четырьмя детьми (двое из которых несовершеннолетние), вышвырнули из комнаты и унесли все вещи, то бишь конфисковали их, а взрослым и детям приказали идти на все четыре стороны, забыв адрес, по которому они прожили 12 лет. В чем же дело? История двенадцатилетних мытарств Светланы Мкртумян на российской земле это типичная история бездомных и никому не нужных людей, в одночасье лишившихся родины. Светлана Мкртумян - армянка из Баку, азербайджанской столицы. Она одна из тех, кого, по решению Совета Министров СССР, а также по личному указанию Михаила Горбачева, в 1989 году о время армянских погромов, прокатившихся по Азербайджану, погрузили, спасая от смерти, на военно-транспортные самолеты и отправили по разным российским городам. Естественно, без вещей, бросая квартиры, дома, работу, сбережения. Бросая всю прошлую жизнь. Семье Мкртумян досталась Москва. Тогда казалось - это здорово, это лучшее, что можно придумать. Моссовет расселил беженцев по столичным гостиницам, многим из них предложили работу, их паспорта граждан СССР всех устраивали. Ну, а дальше случился развал Советского Союза. Автоматически беженцы перешли под юрисдикцию Российской Федерации, и тут-то начались сложности, временами переходящие в непреодолимые. Первая и главная из них - квартирный вопрос. Где жить? Жизнь в гостинице не может быть бесконечной, и когда бакинцев поселяли туда, всем им, конечно, обещали квартиры либо компенсации за утраченные в Азербайджане дома, с тем, чтобы они сами себе купили равнозначное жилье. И теперь бакинцы ходили по инстанциям и показывали чиновникам свои документы, из которых следовало, что это и есть обязательства по обеспечению их квадратными метрами. Чиновники же стали отвечать просто: "Это было при СССР, а значит те подписи, что у вас, более не имеют никакой силы. А тот, кто приглашал вас в Москву, более не президент СССР". В России образовалась Федеральная миграционная служба. В те годы ее возглавила Татьяна Регент, и все беженцы перешли под ее патронаж. Однако очень быстро оказалось, что миграционная служба работает, скорее, ради защиты госчиновников от беженцев, чем помогает в обустройстве вынужденных переселенцев. Именно миграционная служба, например, подавала в суд на принудительное выселение беженцев из занимаемых гостиничных номеров. Причем без предоставления другой жилплощади. И стоило огромных усилий правозащитных организаций и журналистов, чтобы беженцев на время оставили в покое. К гонениям со стороны миграционной службы прибавились постоянные милицейские притеснения. Сотрудники районных отделов внутренних дел беженцев унижали, врывались в их комнаты в любое время, избивали, требовали "катиться ко всем чертям" или платить мзду за продление временной регистрации. И сколько бы беженцы ни доказывали, что они не в состоянии вернуться в Азербайджан (это равнозначно самоубийству), паспортные столы, работающие в составе органов внутренних дел, постоянно отказывали беженцам в продлении регистрации. И как результат, беженским детям отказывали в школе, взрослым - в работе и медицинском обслуживании. Сотни стариков, многие из которых были ветеранами труда, инвалидами Великой отечественной войны, умерли в тех гостиничных столичных номерах, так и не дождавшись кареты "скорой помощи". Жизнь в гостиницах, куда поселили беженцев, это, как правило, тяжелейшие нищие бытовые условия. Многие гостиницы, по сути - убогие дома колхозников без удобств, телефонов, обшарпанные, разваливающиеся. Никому не пожелаешь такой участи. В результате, большинство армянских беженцев из Азербайджана постарались уехать прочь из Москвы, как правило, в США и Канаду. Все, кто мог что-то делать и чем-то заинтересовать новую родину, покинули зону бывшего СССР в 1991 - 1995 годах. Тут, в России, остались только менее приспособленные и социально незащищенные люди - старики, инвалиды, многодетные семьи. Сейчас армянских беженцев в Москве всего около 1 000 человек из почти 10 000, первоначально привезенных военной авиацией. Семья Мкртумян - из этой тысячи. Однако для понимания ее нынешней трагедии необходимо опять вернуться в середину 1990-х годов. Итак, тогда в стране грянула приватизация, и никто не мог предположить, что это та новая волна гонений, которая окончательно сшибет с ног и без того гонимых людей. Гостиницы стали частными владениями, и беженцев, как каких-то рабов, просто продавали частным владельцам вместе со стульями, столами, коврами и прочей гостиничной утварью. Некоторое время Моссовет, ставший столичной мэрией, еще продолжал дотировать проживание беженцев новым хозяевам гостиниц, но вскоре и это закончилось. Столичные чиновники развели перед беженцами руками и посоветовали всем принять российское гражданство, пообещав одновременно с этим получение статуса вынужденного переселенца. И многие пошли на это, и многие из них в результате стали бездомными. Беженцев цинично обвели вокруг пальца. В тот же момент, когда они оказывались обладателями новых российских паспортов, им было отказано в ранее обещанном статусе вынужденного переселенца. Они теряли льготы на жилье, их выгоняли из гостиниц на том основании, что они "ниоткуда вчера не прибежали", а их вывоз теперь уже многолетней давности силами военно-транспортной авиации СССР требует особых доказательств, а главное - свидетелей геноцида, примененного к ним в Баку и Сумгаите. Не лучшей оказалась участь и тех, что выбили из чиновников тот самый вожделенный статус вынужденного переселенца. Без права на альтернативу им предложили переехать из гостиниц в так называемое "Востряково". Здесь на базе нескольких корпусов жилых зданий на окраине города, неподалеку от Востряковского кладбища, был создан центр временного размещения беженцев. Это его официальное название. История Вострякова такова. В начале 1990-х годов этот квартал был официально признан экологически опасным, и из жилых корпусов были выселены все москвичи. Вина тому - их расположение прямо у цементного завода. Здания, естественно, первоначально предполагалось снести после выселения, однако ввиду как раз обострившейся тогда ситуации с жильем для бакинских беженцев, было решено использовать востряковскую зону под центр для их размещения. Сегодня Востряково на юго-западе Москвы зовут не иначе, как "кавказским гетто", и там - самая высокая смертность ввиду экологических условий. Естественно, когда семье Мкртумян недавно предложили перебраться в Востряково из гостиницы "Заря", она категорически отказалась. Какая мать добровольно согласится подвергать жизнь своих детей (а у Светланы, напомню, их четверо) повышенной и уже доказанной опасности онкологических заболеваний? И вот тогда владельцы гостиницы подали на Светлану Мкртумян в суд, и тот им отказал в выселении беженцев. Мотивация была вполне понятной, - ведь если вы покупали гостиницу вместе с беженцами, то вы и обязаны теперь обеспечить их жилплощадью. Однако то, что в нашей стране нельзя по суду, вполне можно без него. А то, что запрещает прокуратура, тоже допустимо, если просто не обращать на нее никакого внимания. Когда 29 июня гостиничные вышибалы вместе с милиционерами принялись выносить скарб Мкртумянов на улицу, соседи смогли дозвониться до Бутырской межрайонной прокуратуры, и на событие на улицу Гостиничную приехал сам прокурор, надзирающий от имени государства за соблюдением законности на вверенной ему территории города Москвы. Но каково же было удивление всех присутствующих, когда оказалось, что вышибалы с милиционерами не обращают ни малейшего внимания на прокурора! Тот покрутился, повозмущался, да и уехал, не сумев воспротивиться даже фактической конфискации имущества. Ведь вещи Мкртумянов просто куда-то унесли. Итак, мы перед лицом полного неуважения к судебной власти со стороны власти капитала, а также свидетели же полного же прокурорского бессилия. Сегодня семья Мкртумянов разделена, превращена в бесхозных бродяжек. Дети кочуют и ночуют по знакомым и друзьям, их будущее - в тумане. Ничего не сдвинулось с места, даже когда дело о беззаконном выселении Мкртумянов оказалось на спецконтроле Генеральной прокуратуры России. Именно так сегодня все обстоит. Более того, дело теперь патронируют две крупные и уважаемые столичные правозащитные организации - Московская Хельсинкская группа и общественная организация помощи беженцам "Гражданское содействие". Привлечены депутаты Госдумы, они пишут строгие письма, куда следует.... Однако воз и ныне там. Власть денег и частной собственности оказалась сильнее власти законов и общественного мнения. Илья Дадашидзе: Рассказ Анны Политковской продолжает Любовь Чижова в репортаже "Правозащитники апеллируют к Путину". Любовь Чижова: Случившееся со Светланой Мкртумян председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева называет произволом. Людмила Алексеева: 29 июня опять начали выселять из московских гостиниц тех немногих бакинских беженцев, которые до сих пор там живут. Именно немногих, потому что большинство из тех, кто из Баку приехал после армянских погромов, все, кто мог хоть как-то сам устроиться или с чьей-то помощью, они все гостиницы покинули. Потому что удовольствие жить в гостинице - очень маленькое. Там остались те люди, которые просто ничего не в состоянии для себя другого сделать. Это или многодетные матери, или старые люди, или больные люди. И вот именно против них обращена эта акция. Поэтому она не только противозаконна, она еще и бесчеловечная. Надо сказать, что к усилиям правозащитников остановить эти выселения на этот раз удалось подключить Генеральную прокуратуру. Они обещали с особенным вниманием относиться к тем делам, которые курирует Московская Хельсинкская группа. Но, к сожалению, ничего подобного. Не знаю, уж в чем дело, - недостаточно ли у нас могущественна Генеральная прокуратура, или недостаточно активно она вмешивается в этот процесс, или и то, и другое.... Это смягчило ситуацию, но не разрешило ее. Любовь Чижова: После четырех судебных процессов, на которых было признано право беженцев из Баку жить в московских гостиницах, частные владельцы пошли на прямое нарушение закона. Действия администрации правозащитники объясняют одним-единственным: ими движет элементарное желание получать за те номера, где живут беженцы, более высокую плату. Как уже сообщалось, выселение Светланы Мкртумян происходило в присутствии Бутырского прокурора Москвы. Говорит сотрудник Московской Хельсинкской группы Давид Горишвили. Давид Горишвили: Сейчас мы говорим о произволе, именно произволе. Когда речь идет о судебных разбирательствах, да, мы там готовы разбираться и будем разбираться, и все нормально. Но когда приходит дядя и вламывается в квартиру, выламывает двери топором, и рядом с этим дядей стоит милиционер, а потом приезжает прокурор и говорит: "Не надо этого делать", но ничего у него не получается. Вот, в данном случае, это так, с Мкртумянами. Бутырский прокурор лично приехал. Я его сдернул-таки с места. Он приехал и вместо того, чтобы, там, что-то сделать, то есть, написать, он мог возбудить, в конце концов, уголовное дело. Вместо этого он там разводил руками и говорил: "Ай-яй-яй. Не надо выселять". Его никто не слушал. Мы сейчас говорим не только об этих людях. Мы сейчас говорим о недопустимости, в принципе, выселения кого бы то ни было без судебного решения. Иначе получается то, что закон нам не нужен. Что будет дальше с этой женщиной? Я не знаю, что будет дальше с этой женщиной. Мы вообще думали писать открытое письмо, вернее, сами беженцы хотели писать открытое письмо, и этих вариантов писем было столько! Мы надеемся, что президент поручит это дело полпреду, и ее вопрос решится. Потому что так она долго жить не может. Пока лето - еще ладно, а дальше что? Обратно ее вселить не удалось. Мало того, руководство гостиницы сейчас полностью в отпуске. Сразу же, как только вмешалась Генеральная прокуратура, все ушли. Любовь Чижова: В связи с произволом в отношении Светланы Мкртумян правозащитники, по словам Давида Горишвили, отправили несколько телеграмм Владимиру Путину, требуя повлиять на ситуацию и наказать виновных. Ответа нет. Илья Дадашидзе: Это был репортаж Любови Чижовой. Во Владивостоке продолжается повторный судебный процесс по делу военного журналиста Григория Пасько. В 1999 году обвиняемый в государственной измене Пасько, автор статей о радиоактивном загрязнении российскими военно-морскими силами Тихого океана, был обвинен в превышении служебных полномочий. Военная коллегия Верховного Суда отменила приговор и отправила дело на новое рассмотрение. О том, как проходят судебные слушания, рассказывает сам Григорий Пасько по телефону из Владивостока. Григорий Пасько: 24 июля завершилось очередное судебное заседание по уголовному делу, которое уже всем, наверное, стало известным и даже, возможно, надоело. Были допрошены 6 свидетелей. Это вице-адмирал Конев, первый заместитель командующего Тихоокеанским флотом, и несколько журналистов из телерадиокомпании NHK (это русские сотрудники), и журналисты из нескольких местных газет. Очень интересно, что были впервые допрошены некоторые свидетели. Несмотря на то, что в прошлом заседании судебном всего выступило 33 свидетеля, на это судебное заседание суд по своей инициативе вызвал еще 30. Таким образом, свидетелей вызвано свыше 60. И вот один из них был новым свидетелем. Это вице-адмирал Конев, который четко в суде подтвердил то, что он давал мне разрешение на посещение различных воинских частей, объектов и согласовывал он это с начальниками различных управлений флота. Журналист Фомин, который в то время работал вместе со мной в газете "Боевая вахта", подтвердил, что, когда мы с ним приезжали в воинские части, то нас сопровождали несколько человек собственно из командования этой части и обязательно сотрудник ФСБ по Тихоокеанскому флоту. Все эти данные, в принципе, для меня и моих защитников не были неизвестными, но, тем не менее, можно было судить, по внешнему виду государственного обвинителя, что для него это было большим сюрпризом. Надо отметить, что помощник прокурора полковник юстиции Александр Кондаков к этому делу имеет весьма опосредованное отношение, потому что он за этим делом не надзирал. До него был его предшественник полковник юстиции Константин Осипенко, вот он, собственно, и надзирал за этим делом. Но он уже на пенсии. Если проследить аналогии, то всегда как-то вот получается и в деле Никитина, и в этом деле - зачинатели уголовных дел, они либо умирают, либо уходят на пенсию, и ответственного потом, в конце, не остается. И поэтому поведение прокурора Кондакова на этом судебном процессе, мягко говоря, удивляет и меня, и защиту. Он абсолютно молчит. То есть человек, который не задает никаких вопросов свидетелям, никаких ходатайств не заявляет. То есть - тихо-спокойно проходит судебное заседание, что, в принципе, нас устраивает. За две недели судебного заседания моя защита сделала несколько важных заявлений. Например, о незаконности создания следственной группы, о нарушениях закона при проведении следственных действий, о нелегитимности проведения фоноскопической экспертизы, о некоторых фактах фальсификации, которые были обнаружены уже в этом судебном заседании. О неисполнении частного определения суда по фактам фальсификации материалов уголовного дела (по этим фактам было вынесено частное определение еще на первом судебном заседании). Мы думаем, что продолжится в течение ближайшего месяца допрос всех этих 60 свидетелей. Потом - экспертизы, ну, а потом уже финишная прямая на прения и на собственно приговор. Илья Дадашидзе: О судебном процессе над Григорием Пасько - по телефону из Владивостока рассказывал Григорий Пасько. Правозащитные новости недели подготовил и читает Валентин Барышников. Валентин Барышников: В России, по данным властей, официально зарегистрированы 400 00 чеченских беженцев. 230 000 из них проживают вне своих домов в Чеченской республике, 140 000 - в Ингушетии, 3 500 - в Дагестане, 6 000 в Ставропольском крае, остальные - в других регионах России. По мнению министра по делам федерации и миграционной политики Александра Блохина, основные причины, по которым люди не возвращаются домой в Чечню, - отсутствие безопасности, разрушенные дома и нехватка рабочих мест. Бывший российский дипломат Валентин Моисеев, обвиняемый в шпионаже, выразил недоверие составу Мосгорсуда и потребовал передачи дела в Верховный Суд. Моисеев пояснил, что протестует против частой смены судей в Мосгорсуде, где возобновились закрытые слушания по его делу. Бывший дипломат был арестован 3 года назад по обвинению в передаче секретных сведений Южной Корее. В 1999 году его приговорили к 12 годам тюрьмы, однако Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение. В Калужском областном суде продолжаются слушания по делу сотрудника Института США и Канады Игоря Сутягина, обвиняемого в государственной измене. На прошлой неделе были допрошены родители обвиняемого Светлана и Вячеслав Сутягины. Вопросы, которые задавали им судья и прокурор, касались сотрудничества обвиняемого с английской консультационной фирмой "Alternative Futures". Ей, как утверждает ФСБ, Сутягин передавал государственные секреты. Родители обвиняемого заявили о том, что их сын является патриотом и в связи с этим не мог совершить государственную измену. Также на суде родителям Игоря Сутягина задавали вопрос: почему обвиняемый давал консультации по военно-политическим вопросам, на что был дан ответ, что без знания положения дел в этой сфере европейским бизнесменам трудно вкладывать деньги в Россию. Представители белорусской оппозиции требуют отстранить от должности министров силовых ведомств, участвовавших в создании так называемого "эскадрона смерти". Об этом говорится в их открытом письме, адресованном белорусскому народу и мировой общественности. Авторы обращения отмечают, что белорусское общество потрясено публикацией материалов о существовании "эскадрона смерти", созданного государственными спецслужбами для расправы с политически неугодными лицами. Авторы подчеркивают, что согласно опубликованным документам, к этим страшным преступлениям причастен бывший секретарь Совета Безопасности, а ныне Генеральный прокурор Виктор Шейман и бывший министр внутренних дел, а сейчас заместитель главы администрации президента Юрий Сиваков. Авторы обращения считают, что Центризбирком Белоруссии должен рассмотреть вопрос о снятии с регистрации кандидата на пост президента республики Александра Лукашенко, который не принял своевременно необходимые меры по расследованию преступлений против граждан страны. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости недели подготовил и прочитал Валентин Барышников. Марш мира Грозный - Москва. Его идея родилась спонтанно в палаточном лагере беженцев в станице Орджоникидзевская, где с 14 июня продолжается бессрочная голодовка 75 чеченцев, требующих от российских властей незамедлительного прекращения военных действий и начала переговоров с Асланом Масхадовым. С теми же требованиями 1 августа около сотни беженцев из Чечни намерены начать пеший марш мира на Москву, пройдя за 70 дней путь в 2 000 километров по маршруту Назрань - Нальчик - Минеральные воды - Невинномысск - Тихорецк - Ростов-на-Дону - Новочеркасск - Павловск - Воронеж - Витебск - Рязань - Коломна - Москва, где они намерены расположиться на Васильевском спуске. Идею марша мира поддержали чеченский Комитет национального спасения и Общество российско-чеченской дружбы. Однако у российских правозащитников это решение беженцев вызывает глубокую обеспокоенность тем, насколько безопасен окажется этот поход для его участников. Подобные акции требуют тщательного планирования и серьезной подготовки, считает Олег Орлов, руководитель правозащитного центра "Мемориал". Олег Орлов: Идея марша мира на Москву из лагерей беженцев в Ингушетии, в общем, идея замечательная. Я понимаю этих людей, которые просто совершенно отчаялись и хотят предпринять общественно-заметные некие действия. И, безусловно, мы их поддерживаем. К сожалению, у нас вызывает организация этого марша сейчас ряд опасений. Такая акция должна быть очень хорошо подготовлена. Ведь люди, которые идут на Москву, они столкнутся по дороге со многими неприятными вещами. Я говорю не только прямо о прямых провокациях, которые возможны, но и просто с непониманием людей.... Особенно южные районы, публика в этих районах настороженно или, может быть, даже враждебно относится. Это - встретятся люди из двух разных миров. Поэтому, безусловно, такой марш должен был сопровождаться серьезной подготовкой, длительной подготовкой. И обязательно должна была быть постоянная помощь людям, идущим этим маршем, со стороны местных неправительственных правозащитных и вообще демократических организаций. К сожалению, вот, организации такого рода за пределами Чечни и Ингушетии были просто поставлены перед фактом, довольно неожиданно для них. Поэтому, полноценной подготовки, полноценной помощи, которую можно было бы оказать этому маршу, к сожалению, ну, вот я могу прогнозировать, не будет. Будет, безусловно, помощь, и "Мемориал" будет помогать, и другие организации, но это - не то, что могло бы быть. И все это вместе у нас вызывает некоторые опасения. Мы обращались к участникам и организаторам этого марша вести себя крайне осторожно, крайне ответственно во время проведения этого марша, чтобы не дать возможности спровоцировать людей, не дать возможности дискредитировать саму идею. Мы, со своей стороны, сделаем, что можем. К сожалению, это намного-намного меньше, чем мы могли бы делать, если бы мы вместе готовили этот марш заранее. Илья Дадашидзе: Говоря о марше мира, корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий выражает сомнения в том, что эта акция способна воздействовать на общественное сознание. Андрей Бабицкий: Я думаю, что никакие усилия не напрасны, если они направлены на поиск мира и хорошо подготовлены и продуманы. Боюсь, что в данном случае дело обстоит несколько иначе. Мне не совсем ясна цель этой акции, поскольку, как мне кажется, то, что сегодня происходит в Ингушетии в лагерях беженцев, а именно - организованная беженцами голодовка протеста с требованиями прекратить войну в Чечне, это событие намного более понятное, функциональное и способное убедить российское общество в том, что людей отчаяние толкает на последние меры, на крайние шаги. Марш протеста - я не думаю, что здесь есть хорошая идея, которая могла бы убедить общество в том, что вот такое путешествие из Ингушетии в Москву предпринято отчаявшимися людьми. Поскольку должно быть некое понятное соотношение между мотивами и их конкретной реализацией. Ну, вот просто такой вояж мне, как я уже говорил, не кажется верной и хорошо продуманной в смысле воздействия на общественное сознание акцией. Илья Дадашидзе: Остановить марш мира невозможно, считает депутат Государственной Думы Сергей Ковалев. Сергей Ковалев: Замысел этого марша совершенно естественен. Люди потеряли терпение. Тем не менее, я этого события очень боюсь, потому что беженцы будут идти без малейшей поддержки со стороны населения, во всяком случае, в большинстве мест, во всяком случае, в начале маршрута. Потому что население мест, по которым они будут проходить, отлично осведомлено, на самом деле, о том, что именно происходит в Чечне. И, наконец, самое главное. Потому, что есть веские основания полагать, что администрация, так сказать, маршрута следования будет предпринимать попытки, направленные совсем не на то, чтобы обеспечить порядок и безопасность. Почему я это предполагаю? Вот вчера я слушал наиболее официозную станцию ОРТ. Каков был комментарий по поводу положения беженцев, по поводу желательного разрешения чеченских проблем, связанных с мирным населением Чечни, и по поводу этого самого марша? В общем, излагалась примерно такая точка зрения: там, в лагерях беженцев, собрались люди, ну, если хотите, деклассированные, люди, отказавшиеся от усилий обеспечить свою жизнь собственными силами. Лучшее, что они могли бы сделать, и наиболее полезное для разрешения всего чеченского конфликта, это вернуться в свои дома в Чечне. Большая часть жалоб на угрозы безопасности, на разрушенные жилища - это ложь, или это неосведомленность введенных в заблуждение людей. Так прямо и говорилось: "каждая автоматная очередь, обрастая слухами, превращается в жестокие бомбардировки и обстрелы". Ну, и, наконец, утверждалось, что беженцев будоражат известные силы, оппозиционные российскому правительству и вообще перспективам мира на Северном Кавказе. Вот вам официальная точка зрения уже готова. Поэтому убедить милицию, администрацию мест, по которым будет происходить марш, будет достаточно трудно. Еще трудность, едва ли не самая серьезная. Она состоит в том, что остановить это предприятие нельзя. Невозможно убедить людей, достигших того градуса отчаяния, которого достигли беженцы в Ингушетии. Я это очень хорошо знаю. Попробовали бы вы предотвратить, ну, иные из голодовок, забастовок, иных акций неповиновения в исправительно-трудовых лагерях так называемых, концентрационных лагерях советских. Здесь ситуация еще хуже. Не потому, что условия хуже, а потому, что самостоятельность людей, вот так отчаявшихся, она, конечно, гораздо выше, чем зековская самостоятельность. Что делать? Я думаю, что, хотим мы или не хотим, мы должны пытаться сделать все, что мы можем, для обеспечения безопасности. Достигнет ли этот марш цели? Полагаю, что трудное и единственное условие, когда он что-то может значить, это внимание - я не говорю: русской общественности, - это внимание международной общественности. Это пристальное внимание, пристальное наблюдение и давление международной общественности не на российское правительство, а на правительства своих стран. Потому что то, что происходит в международной сфере, трудно оценить иначе, как безграничный и жестокий цинизм. Продать страдания людей за собственный комфорт и за возможность лавировать в отношениях с ничтожной российской властью готов сейчас каждый политик Запада. Каждый. Без исключения. Илья Дадашидзе: После всего пережитого в Чечне, участников марша мира невозможно испугать ничем, убеждена Светлана Ганнушкина, председатель комитета "Гражданское содействие". Светлана Ганнушкина: По поводу марша мира могу сказать следующее. Естественно, эта идея возникла спонтанно. Возникла она у людей, которые там находятся, от отчаяния. Они пойдут в Москву, и они не боятся ничего, никакого отрицательного отношения в тех регионах, через которые они пойдут. Потому что хуже, чем то, что происходит с ними в Чечне, у них на родине, с ними произойти уже ничего не может. Разумеется, мы об этом не знали заранее, и, так сказать, правозащитное сообщество не готовилось к этому. Но у нас нет другого выхода, как поддержать эту акцию. Мы сами оказались беспомощными. Мы не в состоянии прекратить эту войну, несмотря на все наше... не то что отрицательное, а тоже совершенно отчаянное уже отношение к тому, что происходит. И такое движение можно только поддержать. Тут не приходится рассуждать о том, насколько оно подготовлено или не подготовлено. Оно есть. Мы должны принять это как факт, тем более, что мы не нашли способов иного влияния. То, что происходит в Чечне, это реализация такого тезиса, сформулированного очень четко, - "мочить в сортире". Вот хуже этого с людьми уже ничего происходить не может. И в связи с этим мы, конечно, будем, собирать какие-то средства, мы будем готовить какие-то акции со средствами массовой информации, будем находить организации, которые могут там людям помочь. Не то, что принять, а хотя бы просто помочь, там, не растеряться на месте и как-то защитить их. И, вот, общественные организации, которые поддерживают эту акцию, поставлены в такие условия, что обязаны поддержать. Это и "Мемориал", и движение "За права человека", и Московская Хельсинкская группа, и "Гражданское содействие". Обращаются к Миронову Олегу Орестовичу с просьбой обеспечить со стороны властей безопасность этих людей. Вот недавно было написано письмо, буквально два дня назад. Ответ еще, конечно, не получен. Но мы считаем, то власти, по крайней мере, должны обеспечить им безопасность в тех местах, где они окажутся. И может быть, их голос будет услышан. Может быть. Потому что их предали все - и Запад, и Восток, и мы сами оказались совершенно беспомощными в этой ситуации. Может быть, они сумеют сделать так, что их голоса прозвучат. Илья Дадашидзе: Скажите, пожалуйста, ну, вот вы говорите, что вот сейчас идет какая-то подготовка. Но ведь до марша осталась неделя. Светлана Ганнушкина: Да, конечно. Это люди просто поднимаются и идут. Они поднимаются и идут, не рассуждая. Илья Дадашидзе: Будет ли с ними западная пресса? Будут ли с ними российские журналисты? Будут ли представители от вашей организации, от каких-то других правозащитных организаций? Светлана Ганнушкина: Мы постараемся сделать то, что в наших силах. Поскольку мы этого не готовили, я не могу вам сказать, ответить положительно на этот вопрос. Но то, что вы звоните мне и разговариваете со мной сегодня, уже говорит о том, что средства массовой информации, в частности, западные, безусловно, обратят на это внимание. Очень хотелось бы, чтобы это удалось. Мы оказались беспомощными, еще могу сказать. У нас не оказалось средств, возможностей, умения повлиять на свои власти, чтобы изменить эту ситуацию катастрофическую. Это преступление тысячелетия, уже второго тысячелетия. Оно началось в прошлом тысячелетии и продолжается сейчас. Это позор! Вообще - позор человечества. Илья Дадашидзе: Уполномоченный по правам человека Российской Федерации Олег Миронов также высказывает обеспокоенность предстоящим маршем мира. Олег Миронов: Ну, правозащитники сообщили мне о том, что на 1 августа запланирована мощная акция, когда из Ингушетии большая группа выходцев из Чечни направится в столицу нашей Родины, Москву доля того, чтобы привлечь внимание к положению, которое сложилось на Северном Кавказе. Меня эта информация очень беспокоит, ведь эта колонна будет проходить через целый ряд субъектов Федерации, и, к сожалению, многие военнослужащие из этих субъектов Федерации служили в Чечне и вернулись к себе на родину ранеными, некоторые вообще не вернулись. И все это очень опасно. И я хотел бы, чтобы Министерство внутренних дел Российской Федерации также было готово к этой акции, готово, чтобы, если она состоится, обеспечить безопасность людей, обеспечить порядок. Я также хочу обратиться к своим коллегам, уполномоченным по правам человека в тех субъектах Федерации, по территории которых может продвигаться эта колонна (это Калмыкия, Волгоградская область, Саратовская область, Астраханская область), для того, чтобы не допустить вредных последствий, для того, чтобы не дестабилизировать обстановку в стране. Илья Дадашидзе: Считает уполномоченный по правам человека Олег Миронов. Подробности о марше мира - в следующих наших передачах. И последняя рубрика сегодняшней программы - обзор "Западная печать о правах человека и свободе слова". Владимир Ведрашко, Прага. Владимир Ведрашко: Правозащитная организация "Amnesty International" начала расследование обстоятельств уличных столкновений в Генуе во время встречи на высшем уровне глав восьми ведущих государств мира. Об этом сообщает британская газета "The Guardian". В одной из своих публикаций газета приводит разные точки зрения на произошедшие конфликты. Один из протестующих, Роджелио Састри Роса, прибыл в Италию из испанской Барселоны. Ему 31 год. В течение 10 лет он изучал лингвистику в Великобритании и США, сейчас занимается литературным трудом. Газеты приводит его высказывание: "Почему люди протестуют? Потому что демократия не позволяет услышать мнение каждого. Именно поэтому я - за метод прямых действий. Но я против насилия. Насилие отвратительно и отталкивающе" (конец цитаты). Роджелио Састри Роса побывал в школе, которая несколькими часами ранее подверглась полицейской операции. Он так оценивает увиденное: "Это был акт узаконенной государственной жестокости, проявление фашизма. Я совершенно разочарован" (конец цитаты). Далее газета "The Guardian" приводит точку зрения полицейского, участника операций по наведению порядка (цитирую): "Это самый тяжелый и ужасный опыт, который только можно пережить. Когда на тебя наступают сотни людей, бросающие камни и бутылки с "коктейлем Молотова", у тебя перехватывает дыхание от происходящего кошмара". Полицейского зовут Марко, ему 30 лет. Незадолго до генуэзской встречи в верхах он вместе с другими полицейскими прошел курсы спецподготовки для противодействия уличным беспорядкам. И теперь он говорит (цитирую): "Поразительно, как быстро сотня полицейских, построенных в эшелонированную оборону, превращается в ничтожную силу, быстро подавленную демонстрантами". "И все же участники вандализма - глупые люди, - продолжает Марко. - Они громили лавки и магазины тех людей, которые тяжелым трудом зарабатывают себе на жизнь. У многих из них имущество даже не было застрахованным. Теперь они окажутся просто на грани нищеты" (конец цитаты). О праве на протест и о защите общественного порядка рассказала в своей публикации британская газета "The Guardian". Австралийская газета "Sidney Morning Herald" сообщила о разоблачении крупного индонезийского синдиката, готовившегося открыть новый маршрут для нелегальных мигрантов. Пункт назначения потока дешевой рабочей силы - Австралия, последняя пересадка - в Камбодже. В результате специальной операции, проведенной австралийской федеральной полицией и Департаментом по делам иммиграции совместно с камбоджийской морской полицией, было задержано рыболовное судно, переполненное афганцами и пакистанцами (всего 250 пассажиров). Судно успело отойти от камбоджийского берега всего на несколько миль. Камбоджийские власти арестовали 12 граждан Индонезии, которых подозревают в открытии нового нелегального канала для экспорта дешевых рабочих рук в Австралию. Австралийское посольство в Камбодже оказывает задержанным несчастным пассажирам судна гуманитарную поддержку. Об этом сообщила австралийская газета "Sidney Morning Herald". Французская "Le Mond" публикует сообщение из Тегерана о том, что в близком окружении аятоллы Хусейна али-Монтазари произведены аресты. Еще не так давно аятолла считался наследником власти, его сначала приблизил, а потом отверг имам Хомейни. И вот теперь люди из его окружения обвиняются в секретном сговоре, угрожающем безопасности страны. Об этом сообщает французская газета "Le Mond". Илья Дадашидзе: Это был обзор Владимира Ведрашко "Западная печать о правах человека и свободе слова". Завершая на этом программу "Человек имеет право", напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 2, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
