Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-07-04]
После 11 сентябряДоклад независимой комиссии, расследовавшей обстоятельства терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне в 2001 годуАвторы и ведущие Владимир Абаринов и Ирина Лагунина
- По-моему, вина на всех - и на президенте, и на Конгрессе, и на разведывательных органах. Они, похоже, пытаются свалить все на ЦРУ, а это несправедливо. - Не думаю, что общество когда-нибудь узнает, что на самом деле произошло, потому что, по-моему, на кон поставлена репутация слишком многих людей, чтобы они открыли, что на самом деле случилось. - Мне не кажется, что кто-то хочет что-то скрыть. Думаю, что они пытаются сами понять, что происходит, они пытаюсь создать какую-то систему, чтобы подобное не повторялось. - Знаете, мне хотелось бы верить, что мы получим ответы и что наше правительство от нас ничего не скрывает. Но разве можно быть в этом увернным? Ирина Лагунина: Это - мнение людей на улицах Нью-Йорка. Национальная комиссия по расследованию обстоятельств терактов 11 сентября проработала более полутора лет. Финал расследования - 567-страничный труд. Об истории комиссии - Владимир Абаринов. Владимир Абаринов: Президент Буш возражал против создания независимой комиссии, однако под давлением общественности, и в первую очередь родственников жертв 11 сентября, был вынужден в декабре 2002 года учредить ее. В нее вошли по пять демократов и республиканцев. Председателем президент сначала назначил политолога, бывшего госсекретаря в администрации Никсона Генри Киссинджера, однако тот отказался от должности во избежание конфликта интересов - он находится в слишком близких отношениях с высшими должностными лицами как США, так и многих других стран. По той же причине самоотвод взял бывший сенатор Джордж Митчелл, которого планировали в вице-председатели. В конце концов, комиссию возглавил бывший губернатор штата Нью-Джерси республиканец Томас Кейн, а его заместителем стал бывший конгрессмен демократ Ли Хэмилтон. Томас Кейн затребовал у правительства огромный массив документов - их общий объем составил два с половиной миллиона страниц. По поводу отдельных документов особой секретности велись отдельные переговоры с администрацией. Комиссия допросила 1200 свидетелей, в том числе высших должностных лиц государства. Изначально президент Буш разрешал своему советнику Кондолиззе Райс дать показания только на закрытом заседании. Но в итоге Кондолизза Райс была допрошена публично и под присягой, и лишь для президента и вице-президента, так же как и для их предшественников Билла Клинтона и Эла Гора, было сделано исключение - члены комиссии беседовали с ними при закрытых дверях. Комиссия должна была завершить расследование к 27 мая, однако уже в январе заявила, что не укладывается в отведенный срок и что ей требуется еще два месяца. Был момент, когда комиссия раскололась по партийному признаку: демократы с явным пристрастием допрашивали членов республиканской администрации и наоборот. В Вашингтоне ходили слухи, что особенно бурно партийные страсти в кипели при редактировании окончательной версии доклада. В итоге, однако, все противоречия удалось снять, никто из членов комиссии с особым мнением не выступил. Доклад подробно излагает ошибки, просчеты и факты проявления беспечности федеральных ведомств и специальных служб, позволившие "Аль-Каиде" осуществить заговор 11 сентября. На пресс-конференции Томас Кейн резюмировал выводы комиссии так. Томас Кейн: До 11 сентября правительство Соединенных Штатов просто не предпринимало достаточных усилий для предотвращения террористической угрозы. Наша дипломатия не смогла изъять бин Ладена из его афганского убежища. Наши вооруженные силы и специальные службы, занимающиеся проведением тайных операций, не имели плана действий по разгрому "Аль-Каиды", уничтожению или захвату бин Ладена и его ближайших помощников. Наши разведка и правоохранительные органы не наладили обмен информацией и не смогли выйти на след весьма изворотливого врага. Наши пограничные, иммиграционные и авиационные власти не были интегрированы в единую контртеррористическую структуру. А потому ответ на атаку 11 сентября был в значительной мере импровизированным и неэффективным, хотя героические действия отдельных выдающихся людей спасли несчетное количество человеческих жизней. Владимир Абаринов: Тем не менее, комиссия не уверена в том, что, не будь этих ошибок и просчетов, заговор удалось бы раскрыть. Просто меры безопасности и уровень взаимодействия были неадекватны угрозе. Томас Кейн: Поскольку действия заговорщиков отличались гибкостью и поскольку сами заговорщики не знали недостатка в ресурсах, невозможно сказать сейчас, могли ли какие-либо меры предотвратить их. О чем мы можем говорить с большой уверенностью, так это о том, что ни одна из мер, предпринятых правительством Соединенных Штатов до 11 сентября, не помешала и не могла помешать осуществлению плана "Аль-Каиды", не могла даже отсрочить его осуществление. Владимир Абаринов: Доклад комиссии - не обвинительное заключение. Как заявил Томас Кейн, он и его коллеги не ставили себе целью найти виновных. Важно понять, как в будущем противодействовать угрозе наиболее эффективным образом. Томас Кейн: Просчеты имели место в течение многих лет и при многих администрациях. Нет какого-то одного человека, который несет ответственность за все провалы. Вместе с тем, ни должностные лица, ни ведомства не свободны от ответственности. <:> В нашу задачу не входили персональные обвинения. Мы оглядываемся назад, чтобы смотреть вперед. Наша цель - предотвратить новые теракты. Каждый эксперт, с которым мы говорили, говорил нам, что атака еще большего масштаба не только возможна, но и вероятна. Мы не можем позволить себе терять время. Мы должны быть готовы, должны действовать. "Аль-Каида" и ее союзники изворотливы, терпеливы, дисциплинированы и смертельно опасны. Усама бин Ладен создал инфраструктуру и организацию, которая способна набирать, готовить и использовать новобранцев в еще более амбициозных заговорах. Он сплачивает своих приверженцев каждый раз, когда вновь демонстрирует возможности "Аль-Кайды". Его идеология ненависти вдохновляет новобранцев и подражателей. Владимир Абаринов: Один из выводов комиссии состоит в том, что с идеологией террора бессмысленно бороться одними силовыми методами. Томас Кейн: "Аль-Каида" - это не узкий круг людей, это идеология. Поэтому ожидать, что в ближайшие годы опасность уменьшится, не приходится. Не важно, кого мы ликвидируем или поймаем, хотя бы и самого бин Ладена - те, кто планирует новые заговоры против нас, останутся. Владимир Абаринов: Указав на причины катастрофы 11 сентября, комиссия сформулировала ряд рекомендаций, которые сводятся главным образом к масштабной реформе федерального правительства. Суть этих рекомендаций изложил заместитель председателя комиссии Ли Хэмилтон. Ли Хэмилтон: Мы рекомендуем серьезные изменения в структуре правительства. Мы знаем, что квалификация сотрудников важнее красивой схемы. Хорошие профессионалы преодолевают недостатки плохой структуры. Но они не должны быть вынуждены делать это. Днем и ночью преданные своему делу люди борются с терроризмом и защищают свою страну. Мы должны быть уверены в том, что наше правительство поддерживает их усилия при помощи обмена информацией, координации действий и ясных полномочий. Владимир Абаринов: Наиболее серьезное предложение комиссии Кейна касается реформы разведсообщества. Комиссия рекомендует учредить пост директора национальной разведки в ранге члена кабинета и подчинить ему все 15 разведслужб, которые сейчас входят в состав разных ведомств. Объясняя смысл этого предложения, Ли Хэмилон сравнил его с законом Голдуотера-Николса 1986 года, радикально изменившим структуру вооруженных сил США. Ли Хэмилтон: Мы рекомендуем учредить пост директора национальной разведки. Необходимо обеспечить единство действий разведывательного сообщества. Нам нужен глава разведки, обладающий гораздо большими полномочиями, и разведсообщество, которое самоорганизуется для выполнения общих задач. Нам нужна такая же реформа разведки, какая имела место в вооруженных силах 20 лет назад. Нам нужна реформа Голдуотера-Николса для разведки. Разведсообществу необходимо изменить и образ мышления, и организацию таким образом, чтобы все разведслужбы работали под единым руководством и чтобы информационный обмен стал нормой. Владимир Абаринов: И эта реорганизация, как сказано на пресс-конференции, должна быть проведена как можно скорее. Член комиссии Джим Томпсон: Джим Томпсон: Наши рекомендации по реформе носят неотложный характер. Мы пришли к этому выводу совместно с семьями погибших. Если эти реформы - не лучшее, что мы можем предпринять ради американского народа, Конгресс и президент должны предложить нечто лучшее. Но если ничего лучшего нет, реформы должны быть реализованы, и реализованы быстро. Владимир Абаринов: Однако в самом разведсообществе к плану реформы относятся скептически. С заявлением выступил министр обороны Дональд Рамсфелд, который контролирует сейчас 80 процентов бюджета разведки. Дональд Рамсфелд: Самый важный результат, который можно ожидать от этих комиссий, это, по-моему, рекомендации о том, как нам укрепить разведку. Отчасти отчеты комиссий обращены в прошлое, они пытаются задним числом восстановить полную картину. Но другой своей частью они смотрят в будущее, спрашивают: как бы нам научиться рисовать полную картину до, а не после того, как убиты люди? И предлагают свои варианты реформы. Я надеюсь, что мы сможем идентифицировать проблемы до того, как начнем решать их - нельзя пытаться улучшить систему, не понимая, в чем ее дефекты. Я всегда считал, что добиваться перемен следует только тогда, когда ты можешь предложить нечто лучшее и точно знаешь, что это новое будет лучше старого, что оно устранит проблему, которая прежде была установлена. Владимир Абаринов: Некий высокопоставленный сотрудник ЦРУ, давший интервью группе журналистов на условиях анонимности, заявил, что вообще не согласен с выводами комиссии Кейна относительно ошибок разведки. Он назвал доклад "триумфом теории над фактами". По его словам, комиссия проигнорировала целый ряд предоставленных ей документов, из которых явствует, что ЦРУ адекватно оценивало угрозу. Судя по всему, докладу суждено стать предметом острой политической дискуссии, в которой аргументом противников реформы будет американская пословица "не сломано - не чини". Ирина Лагунина: Вопрос о том, будут ли рекомендации комиссии в виде 567-страничного фолианта пылиться на полках правительственных ведомств и вашингтонских аналитиков, поднимался еще до публикации отчета. Он прозвучал и на пресс-конференции. Ответ, конечно, был негативный - не будет пылиться, добьемся действий. По меньшей мере, в одном это утверждение подтверждено реальным положением вещей. Общественный интерес к работе комиссии настолько велик, что Белый Дом и Конгресс вряд ли смогут полностью игнорировать результаты ее работы и выводы, которые она сделала. Но какие из рекомендаций будут приняты - вопрос открытый. Нынешняя структура американской администрации вряд ли являет собой доказательство того, что наличие одного министра делает работу смежных ведомств эффективной. Эксперты отмечают, например, что все военные структуры подчиняются одному министру - министру обороны. Однако это не делает работу оборонного ведомства США более эффективной. Аналогичная картина может сложиться и с общим министром разведки. Чарлз Пеня, директор оборонных исследований в вашингтонском институте КЕЙТО: Чарлз Пеня: Я бы предостерег от излишних надежд, что создание нового поста министра решит все проблемы. Не факт, что само наличие нового министра заставит всех разговаривать друг с другом и делиться информацией. Достаточно посмотреть на Пентагон, чтобы это понять. Ирина Лагунина: Есть еще один аргумент против - Комитет Сената по разведке пришел к выводу, что в ЦРУ в отношении Ирака сработало коллективное "групповое" мышление. У отдельных специалистов были сомнения в том, что Ирак представляет угрозу цивилизованному миру и работает над программами производства оружия массового поражения, но подход ведомства в целом заставил этих сомневающихся колебаться. Чарлз Пеня: Есть все основания держать эти разведывательные группы отдельно друг от друга и не помещать их под одну крышу. Хотя бы для того, чтобы избежать "группового мышления", которое поразило, по меньшей мере, ЦРУ, если не все разведывательное сообщество в вопросе о производстве оружия массового поражения в Ираке. Когда эти группы не соединены воедино, они исследуют проблемы с разных сторон. И возможность посмотреть на проблему с разных сторон - возможность не соглашаться и иметь собственное мнение - тоже важна. Ирина Лагунина: Чарлз Пеня, директор оборонных исследований в вашингтонском институте КЕЙТО. Генерал Уилльям Одом - бывший директор Агентства Национальной Безопасности США - давал показания на ту же тему в комитете Сената по разведке. Уильям Одом - по телефону из Вашингтона: Уильям Одом: Важно разделить обязанности директора разведки и директора ЦРУ. Директор разведки должен осуществлять контроль за деятельностью разведывательного сообщества, по меньшей мере, через пять других ведомств. Глава разведки, как выяснили комитет Сената и комиссия 11 сентября, не может эффективно осуществлять контроль, если он привязан к ЦРУ. Я уже давно предлагал создать этот отдельный пост и написал об этом книгу - "Починить разведку". Сенатор Файнстайн сейчас предложила законопроект, предусматривающий создание такой должности, и я поддержал ее. Так что предложение комиссии - очень важный шаг вперед, но это только один из шагов, которые надо сделать для того, чтобы двигаться вперед. Остальные шаги сейчас сделать невозможно именно из-за того, что во главе разведки находится один человек, а не два. Ирина Лагунина: А какие еще шаги вы бы рекомендовали? Уильям Одом: Первый - учредить направления в работе всего разведывательного сообщества и поставить во главе каждой программы руководителя, ответственного за работу. Пока такой структуры не существует, директор разведки не будет знать, как расходуются деньги на разведку и в каких областях развиваются программы разных ведомств. Другой необходимый шаг - набрать штат аналитиков, которые могли бы обрабатывать всю информацию, исходящую из разведывательных ведомств. Третье изменение должно касаться контрразведки, о чем не говорили ни в Сенате, ни в комиссии 11 сентября. До тех пор, пока функции контрразведки будут находиться в руках ФБР, они будут осуществляться плохо. Правоохранительные органы некомпетентны в вопросах разведки и не могут этим заниматься. Надо создать национальную службу контрразведки на уровне ЦРУ. Вот это - три или четыре решения, которые надо принять после учреждения нового поста. Ирина Лагунина: Генерал Одом полагает, впрочем, что вряд ли подобная инициатива перемен будет исходить из администрации. Если кто-нибудь в США и пойдет на нее, то это, скорее всего, будет Конгресс, законодатели, которые имеют право навязать исполнительной власти перемены. Комиссия работала более полутора лет. Что нового об угрозе терроризма США и о работе антитеррористических ведомств узнало за это время американское общество? Из показаний бывшего министра обороны Уильяма Коэна: три раза Соединенные Штаты готовы были нанести удар по бин Ладену, но каждый раз информация оказывалась сомнительной. Один раз чуть не ударили по шейху Арабских Эмиратов. Из показаний бывшего координатора антитеррористических действий администрации Джорджа Буша Ричарда Кларка: в 1998 году у ЦРУ был план Деленда - от Деленда эст Карфаго - Карфаген должен быть разрушен. Это план силовых операций против "Аль-Каиды", который администрация в результате отвергла. Тем не менее, после взрывов в посольствах США в Кении и Танзании министерство обороны держало на боевом дежурстве подводные лодки в Аравийском море у побережья Пакистана. Зимой 1999 ЦРУ все-таки решило ударить по Афганистану, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что целились в охотничий лагерь. Отсутствие должной координации между ведомствами считается одной из главных причин, по которым американские спецслужбы не смогли заблаговременно раскрыть заговор 11 сентября. ЦРУ знало об оперативном совещании "Аль-Каиды" в январе 2000 года в столице Малайзии Куала-Лумпуре, но не знало, что двое участников этого совещания вскоре оказались в США. Иммиграционная служба получила список участников куала-лумпурского совещания уже после того, как эти двое въехали в страну. ЦРУ знало, что террористы, возможно, планируют одновременный угон нескольких пассажирских самолетов, но ничего не сообщило об этом ФБР, поэтому ФБР не придало значения донесению своего специального агента в Аризоне, который обратил внимание на необычно большое число арабов в частных летных школах Америки. В Миннесоте одного такого начинающего пилота, Закариаса Муссауи, агенты ФБР арестовали за полтора месяца до терактов 11 сентября, но и этому событию в вашингтонской штаб-квартире не придали значения. Кусочки паззла не сложились в общую картину, потому что каждое ведомство держало добытые им частицы при себе. Помимо донесений, пылившихся в столах разведывательных ведомств, комиссия анализировала публикации в прессе и журналистские расследования. Владимир Абаринов: Комиссия тщательно изучила вопрос о возможных связях "Аль-Каиды" с королевской семьей Саудовской Аравии и о взаимоотношениях этой семьи с семьей президента США. В прессе, к примеру, не раз появлялись сообщения о подозрительном рейсе саудовского самолета, который покинул территорию США сразу после терактов 11 сентября, когда в американском воздушном пространстве были запрещены любые полеты гражданских самолетов. Высказывались предположения, что на борту саудовского самолета находились лица, причастные к заговору. Последний раз эта история была рассказана в документальном фильме Майкла Мура "911 по Фаренгейту". Томаса Кейна спросили, что он думает о фильме Мура и об этих обвинениях. Томас Кейн: Я не смотрел фильм господина Мура. Я слабо представляю себе суть обвинений. Мы пришли к полной определенности относительно утверждения о том, что некий саудовский самолет поднялся в воздух до того, как полеты были разрешены, и что разрешение на этот рейс было дано на высших этажах правительства Соединенных Штатов без надлежащей проверки ФБР. Эти сведения не соответствуют действительности. Этот самолет поднялся в воздух после того, как воздушное пространство США было снова открыто, после того, как ФБР проверило пассажиров, и разрешение на полет дал господин Кларк. Так что с этим вопросом мы разобрались. Владимир Абаринов: Ричард Кларк - бывший координатор Белого Дома по контртерроризму. Это тот самый человек, который в своих показаниях комиссии обвинял администрацию Буша в недооценке террористической угрозы. Комиссия исследовала и материалы о связях "Аль-Каиды" с Ираком. Она подтвердила, что такие связи существовали в первой половине 90-х годов, в период пребывания бин Ладена в Судане, но как далеко они зашли, комиссии установить не удалось. В заговоре же 11 сентября "иракский след", по мнению комиссии, отсутствует. Томас Кейн: У нас нет сомнений в том, что между Ираком и "Аль-Каидой" существовали отношения. В какой-то момент "Аль-Каида" рассчитывала найти убежище в Ираке, переговоры на эту тему продолжались несколько лет с переменным успехом. Хотя нам ничего не известно о сотрудничестве в области оружия, в частности химического, у администрации Клинтона были подозрения на этот счет, когда США разбомбили фабрику в Судане, где будто бы были обнаружены химические компоненты, полученные, возможно, из Ирака. Так что отношения были. Вместе с тем мы не нашли никаких свидетельств причастности Ирака к терактам 11 сентября. Ее просто не существует. Ирина Лагунина: Особая тема - отношения "Аль-Каиды" с Ираном. Среди документов, которые исследовала комиссия, всплыли донесения о том, что по меньшей мере 8 (если не 10) из 19 угонщиков самолетов 11 сентября 2001 года прошли через территорию Ирана. В какой-то момент в 2000 или в начале 2001 года. Через иранскую территорию они выбирались из Афганистана, где проходили подготовку в лагерях бин Ладена. При этом кто-то в Иране явно оказал им поддержку, потому что визы в их паспортах проставлены не были, как и штампы о пересечении границы. Это вызвало дискуссию в политических кругах Вашингтона. Самый острый вопрос, который был поставлен за последние дни - против того ли режима США развернули войну в районе Персидского залива. Председателя комиссии Томаса Кейна спросили об иранском следе в самом конце пресс-конференции. Томас Кейн: Нам неизвестно о каких-либо ныне существующих отношениях. Мы знаем, что в прошлом такие отношения имели место. Мы знаем, что эти отношения носили серьезный и продолжительный характер. Знаем, что когда кого-либо, включая угонщиков, требовалось попасть через Иран в Афганистан, чтобы встретиться там с Усамой бин Ладеном, они могли это сделать без отметок в паспортах, свидетельствующих об их пребывании на территории Ирана. О таком виде сотрудничества нам известно. Но никаких свидетельств того, что Иран знал о заговоре 11 сентября или содействовал его осуществлению - таких свидетельств нет. Ирина Лагунина: С этой оценкой Томаса Кейна согласны и большинство членов американской администрации, особенно те, кто отвечает за вопросы безопасности страны. И тем не менее, насколько серьезные последствия может повести за собой это открытие комиссии? Вопрос директору оборонных исследований в вашингтонском институте КЕЙТО Чарлзу Пене: Чарлз Пеня: Все будет зависеть от того, получим ли мы еще какую-то информацию о связях иранского правительства с угонщиками самолетов. Угонщики самолетов проезжали по территориям многих стран, но это не значит, что эти страны помогали им планировать или провести эти теракты. В случае с Ираном возможны две крайности, которые надо учитывать. Первый крайний сценарий: правительство в Тегеране активно работало совместно с угонщиками самолетов и знало о готовящемся теракте 11 сентября. В случае этого сценария они попадут в ту же категорию, в какой находится правительство талибов в Афганистане. А поведение правительства талибов как раз и явилось причиной военных действий со стороны Соединенных Штатов. Другой крайний сценарий состоит в том, что власти в Тегеране пали жертвой того, что не могут обеспечить безопасность и паспортный контроль на своих границах. Отсутствие паспортного контроля, впрочем, это еще не преступление, поскольку многие страны практикуют свободное пересечение границы. И во многих странах штампы в паспорта не ставятся. Так что до тех пор, пока мы не узнаем, что на самом деле стоит за этим фактом, любые заключения будут спекуляцией и скоропалительными выводами. Ирина Лагунина: Многих поразила эта информация и многие готовы были прийти к скоропалительным выводам именно из-за того, что 8 из 19 угонщиков самолетов тайно пересекли территорию Ирана. Но, например, Мухаммед Атта провел какое-то время в мечети в Финсбури в центре Лондона. И, когда это стало известно, никто не обвинил правительство Великобритании в том, что оно помогало готовить теракты 11 сентября. Чарлз Пеня: Реакция на Иран - следствие многих причин. У Соединенных Штатов длительная история враждебных отношений с иранским правительством, которая начинается с захвата заложников американском посольстве в Тегеране в 1979 году и с неудачной попытки освободить этих заложников. Иранское правительство рассматривается как радикальный исламистский режим, который был внесен в "Ось зла" президентом Бушем. И конечно, есть люди, которые хотели бы чтобы США предприняли более жесткую политику в отношении этой страны, включая военную акцию подобную той, которую мы провели против режима Саддама Хусейна в Ираке. Так что нет ничего удивительного в том, что многие довольно резко отреагировали на эту новую информацию о том, что угонщики прошли через иранскую территорию до того, как попасть в США. Но опять-таки, без знания всех подробностей этого эпизода и отношения к нему иранского правительства очень сложно говорить о том, какую политику должны избрать Соединенные Штаты. Ирина Лагунина: Как повлияла война в Ираке на то, как сейчас развивается политическая реакция на Иран? Ведь, вероятно, реагировать слишком резко и предлагать военное решение невозможно именно из-за иракской кампании? Вступать в еще один конфликт, с Ираном, просто невозможно. Чарлз Пеня: Это серьезное обвинение, и если оно окажется правдой, то может привести Соединенные Штаты к тому, чтобы предпринять военную операцию против правительства в Тегеране. И именно поэтому необходимо добраться до самых истоков и собрать всю информацию. Более того, надо быть абсолютно уверенными, что любая информация, которую мы получим, должна подтверждаться множеством источников, должна быть перекрестной. Потому что сейчас перед нами пример Ирака и разговоры перед войной и затем - неспособность найти оружие массового поражения. И именно поэтому мы не можем позволить себе втянуться в еще один вооруженный конфликт на основе неверной или запутанной разведывательной информации. Ирина Лагунина: Чарлз Пеня, директор оборонных исследований в вашингтонском институте КЕЙТО. А что открыли для себя члены комиссии? Бывший сенатор от штата Небраска Боб Керрей: Боб Керрей: Заметьте, 75 процентов того, что мы узнали об Усаме бин Ладене после 11 сентября, было известно (разведке) в 1996-м, а 90 процентов того, что обнаружилось после терактов, было известно в 1998-м, но все это держалось под грифом секретно в рабочих кабинетах. И это составило огромную проблему. Как, во имя всех святых, вы можете вообразить, представить себе степень угрозы, если от вас скрывают факты? Ирина Лагунина: Комиссия не называет виновных. Комиссия считает, что виной всему стало отсутствие воображения. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
