Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-02-05]
Ваше здоровьеХирургические методы лечения последствий остеопорозаВедущая Ольга Беклемищева
Ольга Беклемищева: Сегодня мы расскажем о хирургических методах лечения последствий остеопороза. В той или иной степени остеопороз есть практически у каждого человека старше 50 лет, а такие его последствия, как компрессионный перелом позвонка, будут у каждой второй женщины старше 80 лет. В одной из предыдущих передач мы уже говорили о терапии остеопроза, но, к сожалению, хорошие результаты в профилактике переломов были достигнуты совершенно недавно. А многие люди на земле уже имеют достаточно глубокое повреждение костной ткани, и для них актуальны другие методы лечения. Вот о них мы сегодня и поговорим. Сегодня в студии профессор Андрей Владимирович Басков, нейрохирург, вертебролог, и Андрей Иванович Дракин, травматолог-ортопед, кандидат медицинских наук, врач высшей категории. По телефону из Америки в нашем разговоре примет участие наш постоянный медицинский эксперт - профессор Даниил Борисович Голубев. И первый вопрос я хочу задать профессору Баскову. Можно ли как-то оценить количество людей в России, которые уже столкнулись с осложнениями остеопороза? Андрей Басков: Вообще эта проблема огромная. Вы уже сказали, что большое количество людей страдают этой проблемой. И я должен сказать, что у женщин старше 50 лет 70 процентов переломов связаны именно с остеопорозом. Представляете, какая огромная цифра! И подсчитать точно, конечно, это невозможно - это огромное количество людей. И остеопороз - это бич, конечно, современного общества. Страдают все - страдают и США, и Европа, и Россия тоже, причем очень серьезно. Ольга Беклемищева: Как я поняла, самым широко распространенным осложнением остеопороза является именно перелом суставов, перелом позвонков у лиц старшего возраста. Почему это так? Почему именно в суставах, в позвонках происходит перлом? Андрей Басков: Вы знаете, это наиболее, наверное, слабые места. И когда происходит разрушение вот этих костных балочек, из которых состоит кость, то, соответственно, вот эти слабые места - именно в зонах, где происходит прикрепление разных костей, достаточно серьезных, прочных - это позвонки, это вертел бедренной кости... Ольга Беклемищева: Это головка. Андрей Басков: Ну, около головки, прямо рядом с головкой бедренной кости. Это луч в типичном месте - это в области кисти - вот здесь часто происходит перелом. То есть наиболее активные, наиболее подвижные зоны нашего тела, они страдают. Ольга Беклемищева: Хотя в норме там самые толстые и прочные кости. Андрей Басков: Да, там самые толстые и самые прочные кости, потому что туда приходится огромная нагрузка. Ну и, естественно, как только происходит какое-то разряжение костной ткани, там возникают проблемы. Ольга Беклемищева: Yасколько мне известно, достаточно часто у пожилых людей перелом gjpdjyrf есть, но они его не отследили. Чем он отличается, как он проявляется? Андрей Басков: Перелом позвоночника, вот этот патологический перелом позвоночника, он имеет свои очень серьезные особенности от обычных, допустим, каких-то травматических повреждений в молодом возрасте. Старческие позвонки, они становятся очень слабенькими, и когда возникает перелом, позвонок как бы складывается. Ольга Беклемищева: Как гармошка. Андрей Басков: Да. И в результате высота позвонка уменьшается примерно на одну треть, на две трети иногда. А иногда позвонок практически полностью исчезает со временем даже, он рассасывается, такой сломанный позвонок. Обычно это возникает у людей, когда, например, старушка неправильно где-то села резко, упала или какой-то произошел удар, даже не очень значительный. Появилась боль. Вот это первый признак - боль в спине, чаще всего страдает грудной отдел. 98 процентов - это как раз в грудном отделе происходят эти все проблемы. Ольга Беклемищева: 11-12-ый позвонки? Андрей Басков: Выше. Ольга Беклемищева: Даже выше, да? Андрей Басков: Да. И вот самое неприятное в этой ситуации, что болевой синдром - первый признак всех этих проблем - он постепенно начинает нарастать, и если вдруг в этот момент присутствует еще сдавливание спинного мозга, а он тут буквально рядом расположен, в нескольких миллиметрах, то возникают очень тяжелые неврологические проблемы. Начинают отказывать ноги, человек перестает ходить, потому что ноги не слушаются, нарушается чувствительность в ногах, нарушается функция тазовых органов - очень серьезные проблемы. И в результате иногда, во многих случаях человек просто становится инвалидом, который прикован к коляске. Вот эти первые признаки - эту боль - ее, конечно, нужно отследить. Особенно у пожилых людей, после 60 лет эти признаки должны заставить обратиться, конечно, либо к врачу, либо хотя бы минимально сделать рентгеновские снимки и посмотреть, насколько серьезная там проблема. Потому что в раннем периоде достаточно легко скомпенсировать эту ситуацию, но если уже процесс зашел далеко, то здесь уже приходится очень серьезно думать, как помочь такому больному. Потому что перелом позвоночника, если он случился вдруг - перлом позвонка, - второй позвонок сломается в 85 процентах случаев. Это статистика... Ольга Беклемищева: То есть как костяшки домино, они начинают падать друг за другом. Андрей Басков: Да. А если произошло два перелома, то третий стопроцентно будет со временем. Поэтому все летит, буквально рушится на глазах. Ольга Беклемищева: А это, кроме того, еще накладывается на традиционную российскую терпеливость, особенно у женщин, которые считают, что если спина болит, то это, ну, можно потерпеть. Уважаемые слушательницы, обратите, пожалуйста, на это внимание. А сейчас я хочу спросить доктора Дракина. До передачи мы как раз говорили о том, что нужно знать людям для того, чтобы не допустить этого перелома, а особенно в старшем возрасте. Андрей Иванович как раз переживал, что у нас нет школ для пожилых людей, чтобы научить, как уберечься от переломов. Что же нужно делать, чтобы переломов не было? Андрей Дракин: Если пожилой человек, вставая, уже пользуется руками, это уже говорит о том, что у него есть риск перелома. Чтобы избежать перелома, необходимо, конечно, обучать лиц пожилого возраста, как правильно себя вести при головокружениях, при подскальзывании на улице, как правильно падать. Также пожилые люди должны пользоваться специальными вертельными прокладками в зимнее время, чтобы... Ольга Беклемищева: Прошу прощения, что такое "вертельная прокладка"? Андрей Дракин: Прокладка, смягчающая удар при падении на вертельную область. Ольга Беклемищева: Вертельная область, это что? Андрей Дракин: Это там, где шейка бедра. Ольга Беклемищева: Я не очень хорошо себе представляю прокладку на органы таза. Это что? Это подушечка на бедрах? Андрей Дракин: Это специальное устройство, придуманное нашими западными коллегами. Началось их распространение со Швейцарии. Люди старше 80 лет постоянно пользуются этими специальными вертельными устройствами, смягчающими удар. Ольга Беклемищева: А в России они тоже продаются? Андрей Дракин: Они только начали появляться у нас. Ольга Беклемищева: А если еще пока этого нет, то что делать? Может быть, обмотаться платком? Андрей Дракин: Нужно просто обратиться к специалисту, чтобы он объяснил, как правильно вести себя при головокружении, при падениях на улице или дома. 80 процентов переломов в вертельной области люди получают дома. Как выяснилось при изучении этой категории больных, в основном это происходит после кратковременного головокружения, нарушения мозгового кровообращения. Люди порой даже и не помнят, как они упали и получили перелом. В этой ситуации, когда кружится голова, человек должен уже четко знать, как себя вести и что делать. Ольга Беклемищева: А как он себя должен вести? Андрей Дракин: Он должен сразу опуститься на четвереньки. Ольга Беклемищева: Ну, дома это сделать не проблема. А на улице, наверное, люди постесняются. Андрей Дракин: Не нужно стесняться, не нужно бояться этого, потому что этот ложный стыд приводит к очень тяжелым последствиям - инвалидизации людей. А человек за 80 лет, когда он получает вертельный перелом - это практически смертный приговор. Ольга Беклемищева: Профессор Басков, вы уже сказали о том, что если один перелом произошел, то если его не лечить, второй и третий переломы позвонков, они, к сожалению, очень вероятны. Но вот как его лечить? Андрей Басков: Во-первых, профилактика. Вот мы с вами говорили, что терпимость у нас очень велика. И на самом деле, если появилась боль, человек думает: "Да ладно, подождем немножко, посмотрим, а вдруг пройдет". Вот ждем, ждем, ждем неделю, вторую, третью, а боль не проходит. И вот в этот период начинают подсказывать: "Ну что ж у тебя спина-то болит?! Пойди массажик сделай или к мануальному терапевту сходи". Такая бабулька идет к мануальному терапевту, и вот в довершение получает второй перелом. К сожалению, встречается это очень часто. Так вот, самое основное - это профилактика всех этих вещей. Если вдруг появилось что-то, необходимо сразу понять, почему появилась боль. То есть сходи, сделай снимок банально - и сразу можно увидеть, есть там что-то, есть какие-то проблемы или нет. Если мы видим, что есть серьезные проблемы, допустим, с соседними позвонками или какая-то ситуация, связанная... Есть очень много методов защиты этих позвонков. Есть специальные реклинаторы, есть специальные корсеты. Если компрессия не очень выражена и, в общем-то... Ольга Беклемищева: Сдавливание. Андрей Басков: Да... и можно избежать каких-то серьезных неврологических проблем, вполне реально консервативно выправить эту ситуацию. Есть специальные реклинаторы, которые одеваются по типу корсета, и человек, в принципе, в них достаточно комфортно себя чувствует. Проходит некоторое время, боль исчезает, утихает, и, в общем-то, все становится на свои места. Если же это не помогает, конечно, лучше лечь в стационар и пролечиться, снять боль, снять болевой синдром. Потому что болевой синдром приводит уже к появлению очень многих сопутствующих проблем - мышцы становятся в контрактуре, появляются выраженные деформации позвонков и так далее. И вот тут второй перелом, допустим, или третий перелом, он уже дальше обеспечен. К счастью, если раньше, допустим, какие-то 10 лет назад у нас была единственная возможность как-то спасти такого человека от компрессии дальнейшей, от каких-то проблем - стабилизировать позвоночник, поставить туда специальные металлические конструкции... Ольга Беклемищева: То есть внутренний корсет. Андрей Басков: ... внутренний корсет создать, да, который удерживает достаточно длительно и хорошо эти поврежденные позвонки, то в последние годы появилось очень много других методов, мини-инвазивных, щадящих, это уже не огромные операции, а это операции, которые делаются через проколы под специальным оборудованием. И в тела позвонков вводятся специальные пластические массы, которые называются "костный цемент", которые заполняют все эти разрушения и как бы укрепляют позвонки, предохраняя их от дальнейшего разрушения. И, таким образом, можно профилактику проводить... Допустим, если мы видим, что позвонок на грани разрушения, то можно в него ввести эту пластическую массу. Знаете, как лечат зубы, кариес, допустим. Появляется отверстие, туда вводят пластмассу, пломбу. Такую же пломбу поставить в позвонок - это реально сделать через прокол, и это не требует больших каких-то вложений и финансовых, и всяких. Но это дает очень хорошие результаты, на самом деле. Ольга Беклемищева: Это замечательная новость еще и вот почему. Как раз готовясь к передаче, я читала историю всяких операций на позвоночнике, и когда читаешь, то уже страшно: передний доступ, практически раскрывается весь человек, и через весь живот или грудную клетку ведется к этому позвонку... Вот это, к счастью, уже уходит в прошлое. Андрей Басков: Да, это уходит в прошлое. Раньше мы, допустим, делали эти операции, если тело позвонка разрушено полностью, вот таким передним доступом подходили, убирали это тело, ставили специальный протез позвонка, фиксировали. Человек долгое время находился в постели. Потом одевали корсет. Он жил в этом корсете. То сейчас, в принципе, это все возможно сделать достаточно легко и с заднего доступа. То есть разрезается спина не спереди, а сзади. И мы сзади фиксируем с помощью специальных винтов. А винты сейчас делаются из специального сплава металла титана, но со специальными покрытиями, которые при остеопорозе себя очень хорошо ведут. Они являются как бы центром оссификации и очень быстро обрастают костью, и, таким образом, фиксированы внутри тела очень прочно. И есть второй метод. Сейчас тоже появились новые винты, которые раскрываются как лепестки у розы. Вот вы ввели бутон, раскрыли - получилась вот такая розетка.. Ольга Беклемищева: Внутри позвонка? Андрей Басков: Да... и она прочно зафиксировала эту конструкцию в теле, и она уже никуда не денется, она достаточно прочно фиксируется там. То есть методов очень много современных, хороших, интересных, новых. Ольга Беклемищева: А вот как может сам человек понять, что ему достаточно походить в корсете или все-таки надо идти на операцию? Это только врач должен решать? Андрей Басков: Вы знаете, да, здесь обязательно специалист должен смотреть, потому что очень сложно оценить. Если позвонок не сломан, у человека практически нет серьезных каких-то проблем. У него может быть небольшая боль где-то в грудном отделе, усталость, какой-то дискомфорт, причем этот дискомфорт может быть и ночью, и по утрам. Особенно женщины просыпаются - они устали, ночью нет отдыха. Вот такие симптомы - это первые симптомы очень серьезной проблемы. Но увидеть это реально только при специальном исследовании. Мы уже в прошлой передаче говорили, что есть компьютерные исследования, которые позволяют увидеть плотность кости. Вот такие исследования есть, и они позволяют нам облегчить нашу задачу и понять, насколько прочен позвонок. Или же обычные рентгеновские методы, они тоже позволяют нам увидеть очень серьезное разряжение в кости, рассасывание вот этих костных балок, и, таким образом, принять какие-то превентивные методы вот к этой проблеме разрушения. Ольга Беклемищева: А как вы думаете, профессор Басков, скоро мы доживем до того, что к позвоночнику будет отношение такое же, как и к зубам? Какие-то проблемы? - раз, поставили пломбу, и человек с сохраненной архитектоникой, с гордо выпрямленной спиной, весь здоровый, улыбается. Андрей Басков: Я думаю, что да. Потому что во всем мире уже эта проблема поднята буквально на самый верх. И появилась специальность - спинальные хирурги, они учатся больше, чем обычные нейрохирурги, на два года дольше. В США, во многих странах Европы сейчас уже эта специальность есть. А это говорит о том, что актуальность велика. И в России сейчас тоже интерес колоссальный совершенно. Я читаю лекции курсантам - и интерес просто феноменальный у людей к этим проблемам. Потому что действительно таких больных огромное количество. Их научились распознавать, их научились лечить, появились неинвазивные методы, щадящие. Потому что все боятся операций, вы знаете. Ольга Беклемищева: Ну, это естественно. Андрей Басков: Говорят: "О! Позвоночник! Значит, все, беда. Значит, будет проблема". Ничего подобного. Если делать аккуратно, спокойно, нежно и относиться к позвоночнику как к любимой женщине, то все будет очень хорошо. Ольга Беклемищева: Замечательно! И я хочу спросить нашего американского эксперта. Даниил Борисович, скажите, пожалуйста, а как лечатся в США заболевания, которые вызваны остеопорозом, то есть последствия остеопороза? Даниил Голубев: Я хотел бы сказать, во-первых, несколько слов о терминах, они несколько отличаются от российских. Для характеристики различных форм дегенеративно- дистрофических процессов в костной ткани в американской медицине используются термины "остеопороз", как и в России, "остеоартрит", "остеодистрофия", но не используется в том смысле, как здесь, термин "остеохондроз". До недавнего времени этим термином называли только юношеские остеохондриты, в общем, несколько иной природы. Тем не менее, по самым ориентировочным и, конечно, не точным подсчетам, клинически выраженным остеопорозом, вполне в международном смысле этого слова, страдают не менее 10 миллионов американцев, 80 процентов из которых - женщины. А остеоартритом, который включает в себя все виды дегенеративно дистрофических изменений со всеми последствиями, страдают 20 миллионов человек, примерно одинаково и мужчин, и женщин. И больных этих очень много, и очень много форм, не распознанных самим больным полностью, как мои коллеги российские говорят. Преобладающим методом лечения во всех случаях, когда остеопороз выявлен только лабораторными методами, а это довольно широко распространено, и во всех случаях, когда только начинается тот или иной вид дистрофических изменений, используется консервативная практика. И она очень широко распространена, и огромное количество рекламы по этому поводу. И остеопаты, и хиропрактики, и физиотерапия во всех, так сказать, вариантах - аппаратная, вытяжение позвоночника, иглоукалывание, массаж, специальные физические упражнения, и лекарственная терапия - Глюкозамин, Хондроитин и целый ряд других препаратов. Биоцилколлаген используется. И только в случаях, когда ничего это не помогает, идут на оперативное вмешательство. Главные виды операций - это рассечение дужек позвонков, совершенно аналогичная тому, что я знаю по российской практике, пластика позвоночных дисков и замена сустава. Вот в пластике позвоночных дисков, то есть в замене диска, есть определенные технологические прорывы. В частности, широко распространен метод замены поврежденного диска протезом из высокомолекулярного полиэтилена или полиуритана. За последнее время это очень широко распространяется. И, наконец, замена сустава. Замена сустава тазобедренного, реже коленного, стала... сказать банально, это, конечно, неправильно, но широко распространенной и крайне эффективной процедурой, после чего возвращается совершенно подвижность сустава и исчезает боль, восстанавливается функция. Но, в общем и целом, больных вот этими изменениями костного аппарата, особенно позвоночника, очень много. И несмотря на развитие разных методов лечения, много в пожилом возрасте людей, которые так и не могут найти правильного метода лечения. Очень актуальный вопрос, как и в России. Ольга Беклемищева: Спасибо, Даниил Борисович. И возвращаясь к родным пенатам, мы говорили о том, что сейчас можно этот позвонок наполнить каким-то наполнителем. Но, насколько мне известно, Андрей Владимирович, вы привезли в Россию недавно новый вид операции, который не только позволяет зафиксировать уже сломанный позвонок, но и восстановить его размер. Что это такое? Андрей Басков: Этот метод называется "метод кифопластики" - это как раз операции на грудном отделе. Вот когда возникает компрессионный перелом, позвонок складывается, сминается, и возникает деформация в этой зоне, очень серьезная деформация, она называется кифотической деформацией. Человека гнет вперед, он сгибается и ходит в позе просителя. Вы видели, наверное, этих бедных женщин, которые ходят и не могут разогнуться. Так вот, это возникает из-за того, что позвоночник складывается, ломается, и восстановить его практически бывает невозможно с помощью тех операций, о которых мы говорили. Андрей Басков: Напомню, называется "метод кифопластики". Что это такое. Делается прокол, в тело позвонка вводится игла и позвонок изнутри наполняется специальным пластическим материалом, который восстанавливает практически полностью позвонок. Ольга Беклемищева: То есть он как бы изнутри его раздвигает до прежних размеров? Андрей Басков: Да, как бы раздвигает его до прежних размеров. И когда это произошло, пластическое вещество удаляется, и оно - пространство - заполняется костным цементом. Таким образом, мы восстанавливаем позвонок и вводим туда тот протез, тот костный цемент, про который я уже рассказывал. И все - позвонок становится прочным, крепким и восстанавливается полностью... Ольга Беклемищева: Как новенький. Андрей Басков: Ну, не как новенький, но хороший, которым можно еще попользоваться. Ольга Беклемищева: Замечательно! И у нас слушатели на линии. Это Ольга из Петербурга. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Я очень благодарна вам за эту передачу и за все передачи замечательные. У меня такой вопрос. У меня стали болеть ноги не так давно. Боль в икрах и боль в ступне, ну, не боль, а как щекотание какое-то в мышцах, и печет немного ноги. Мне хочется их отбросить, дернуть... они сами у меня дергаются. Это бывает тогда, когда обычно уже в спокойном состоянии ложишься отдыхать, спать ночью. И еще один вопрос. Я вдруг стала ниже ростом. Это заметили в одночасье очень многие мои знакомые, родные. Вот ниже стала. Я-то этого не замечала, пока мне не сказали, что со мной случилось - я стала ниже ростом. Боль в позвоночнике отсутствует, но у меня болит поясница. Ольга Беклемищева: Спасибо, Ольга. Я думаю, что по первому вашему вопросу логично спросить доктора Дракина. Андрей Иванович, ответите на вопрос по поводу ног? Андрей Дракин: Да, конечно. По поводу ног нужно, конечно, вас обследовать. Ольга Беклемищева: А что это может быть? Андрей Дракин: Тут очень много причин может быть болей в ногах. Может быть, у вас изменены сосуды, может быть, это неврологические расстройства, связанные с ущемлением нижних отделов спинного мозга, корешков спинного мозга вследствие дегенеративного заболевания позвоночника. Уменьшение вашего роста тоже настораживает. Видимо, это произошло за счет все-таки позвоночника, а не суставов. Ольга Беклемищева: Андрей Владимирович, а как вы думаете, почему уменьшение роста так заметно произошло, скачкообразно? Я понимаю, что с возрастом у всех уменьшается рост, за счет того, что межпозвонковые диски уменьшаются. Но почему резко-то так? Андрей Басков: У всех уменьшаются, да. Ну как резко? Замечают просто. Раньше, допустим, вот такие по длине штаны носила, а сейчас что-то такое... или одежду какую-то. Резко бывает только при переломах, если говорить о позвоночнике, то только при переломе, допустим, произошел перелом. Но это сопровождается другой клиникой, не той, о которой сейчас Ольга говорила. Поэтому мне кажется, что здесь действительно целесообразно бы было к врачу сходить, обследоваться, посмотреть, почему это произошло. Потому что чаще всего рост уменьшается... ну, он у всех уменьшается при развитии дегенеративного процесса после 50 лет. Диски страдают, они обезвоживаются, пульпозное ядро уходит, диски садятся - и все, и постепенно где-то сантиметров на 5 уменьшается рост человека. Но в данном случае, конечно, надо исследовать, надо смотреть. Ольга Беклемищева: Так что, обратитесь, пожалуйста, к доктору. И следующий звонок. Это от Маргариты Александровны из Москвы. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. У меня к вам такой вопрос. Мне поставили рентгенологически "асептический некроз головки тазобедренной кости". Я хотела бы спросить, это может быть причиной остеопороза? Но никаких видимых изменений в позвоночнике, как бы признаков остеопороза нет. Но есть повышенный уровень содержания мочевых кислот в крови, легкий тромбоцитоз, но у меня сопутствующий тромбофлебит глубоких вен. Ольга Беклемищева: Связано ли это с остеопорозом, да? Слушатель: Прогноз хотелось бы узнать. Лечение понятно - только, наверное, протезирование, как я понимаю. Ольга Беклемищева: Спасибо, Маргарита Александровна. Андрей Дракин: Скорее всего, вследствие нарушения кровоснабжения головки и произошел асептический некроз. Ваш тромбофлебит говорит о том, что у вас нарушена микроциркуляция в конечностях, что и привело к травмированию круглой связки головки бедра, которая является единственным источником кровоснабжения головки. Конечно, в этом случае вам нужно осуществлять замену тазобедренного сустава. Других вариантов нет, к сожалению. Ольга Беклемищева: А что-то пить укрепляющее? Никаких консервативных методов не существует? Андрей Дракин: Нет. Если развивается асептический некроз головки, он приводит к постепенному прогрессированию деформации головки, уплощению ее и усугублению изменения в суставе, которое потом только затрудняет оперативное лечение. Ольга Беклемищева: То есть лучше раньше, чем позже в таких случаях? Андрей Дракин: Да, в таких случаях лучше раньше оперироваться. Ольга Беклемищева: Вот такой совет, Маргарита Александровна. И следующий слушатель. Это Елена Николаевна из Москвы. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Андрей Иванович, я сейчас прослушала и все поняла, что у меня то же самое почти. У меня деформирующий артроз тазобедренного сустава. Но мне сказал профессор Дьяченко давно уже. Он сказал, что это, в общем, родовая травма. Тогда предлагали делать операцию, но я отказалась. А сейчас у меня сильная хромота, конечно, укорачивание ноги. И еще к тому же у меня очень сильные ночные боли в груди, поскольку у меня восьмой спинной позвонок... такие боли, типа стенокардии. Ольга Беклемищева: Елена Николаевна, а в чем состоит ваш вопрос? Слушатель: А вот я не знаю, куда обратиться, и вообще, вероятно, уже поздно, мне так кажется. В свое время я не сделала это, потому что надо было ехать в Ленинград. А теперь я уже просто, наверное, не гожусь для какой-то операции, потому что мне 70 лет. Ольга Беклемищева: Спасибо. Андрей Иванович, когда можно делать эту операцию, какие пределы возрастные и по уровню остеопороза существуют? Андрей Дракин: При существующих методах современной анестезии и развития анестезиологии, они позволяют делать эти операции в любом возрасте под проводниковой анестезией, так называемая спиномозговая анестезия. Ольга Беклемищева: Эпидуральная, да? Андрей Дракин: Да. Возраст - это не преграда для операции. Но то, что вы рассказали, что у вас укоротилась нога уже с детства, все это прогрессировало, это говорит о том, что у вас диспластический коксартроз. Это более сложное заболевание, чем дегенеративный коксартроз. И он, конечно, требует многоэтапного лечения. То есть сначала нужно постараться установить головку в анатомически выгодное для эндопротезирования положение. Для этого делается вытяжение ноги по оси вниз, а затем, уже вторым этапом производится депротезирование сустава. Конечно, нужно сначала изучить снимки, изучить ваши сопутствующие заболевания, чтобы полностью ответить на вопрос, можно ли вам делать операцию. Ольга Беклемищева: Но еще не все потеряно, насколько я поняла доктора Дракина. И у нас следующий слушатель на линии. Это Людмила Федоровна из Москвы. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. У меня такой вопрос. У меня внучка, ей 17 лет, и у нее сколиоз 7-го и 11-го позвонков. И когда мы обследовались в больнице - у нас есть в Тушино 7-ая больница - еще нашли, что у нее немножечко разной длины ноги, одна нога немножко короче другой. Но мы особо ничего и не сделали. А вот я послушала вашу передачу, и думаю, наверное, что-то надо сделать. Что надо сделать, чтобы не случилось беды? Ольга Беклемищева: Спасибо за вопрос. Профессор Басков, как с ребенком поступать? Андрей Басков: Понятно, да. Надо, наверное, все-таки прийти на консультацию, посмотреть девочку, и тогда уже разберемся, чем можно реально помочь. Поймем, насколько это опасно, и поймем, как реально можно этому помочь. Я думаю, что лучше так сделать. Ольга Беклемищева: Да. Потому что сколеоз неизбежно вызовет разницу в длине конечностей, но это еще не значит, что что-то фатальное. Андрей Басков: Да, конечно. Ольга Беклемищева: И следующий слушатель. Это Виктор из Москвы. Здравствуйте. Слушатель: У меня три кратких вопроса. У меня лордоз пояснично-крестцовой области сильный, ну, это следствие контрактуры тазобедренного сустава. Мне были сделаны пластические операции, но все равно я хожу перегибаясь. Когда сижу, позвоночник более-менее прямой. Можно ли здесь помочь? Второй вопрос. Космодиск, который сейчас активно рекламируют по телевидению, есть ли смысл его применять? Ваше к нему отношение? В моем конкретном случае есть ли смысл его использовать? И где принимает Андрей Владимирович и Андрей Иванович, где можно проконсультироваться и получить медицинскую помощь? Спасибо. Андрей Басков: Здесь ситуация вот какая. У вас достаточно серьезная проблема, наверное, потому что надо посмотреть поясничный отдел. С чем это связано, достаточно сложно сейчас сказать, потому что тут могут быть и изменения в дисках, и какие-то врожденные аномалии, вполне возможно, которые могут привести к усилению лордоза. Это может сочетаться и с болевыми синдромами, и с какими-то проблемами в дальнейшем. Надо смотреть, надо обследовать. Что делать, какие исследования. Я думаю, что это мы можем подсказать, когда вы уже придете на консультацию. В плане всех этих возможных, будем говорить, советов по телевизору по поводу космодиска и прочих всех вещей, ну, не знаю, насколько это эффективно. Сам я этого не пробовал, и думаю, что... Ольга Беклемищева: Лучше не рисковать. Андрей Басков: Да ... вряд ли это, в общем-то, как-то решит кардинально проблему. Поэтому думаю, что основным все-таки методом должно быть нормальное обследование, и можно будет посмотреть, чем можно помочь реально: либо консервативно, либо оперативно. Ольга Беклемищева: И профессор Басков, и доктор Дракин принимают в Центре вертебрологии и ортопедии на Фадеева, 5 в Москве. Андрей Басков: Можно по телефону: 250-00-97 или 250-06-71. Можно позвонить и записаться на консультацию. И, в общем-то, мы посмотрим, чем мы сможем помочь. Ольга Беклемищева: И следующий слушатель. Это Лидия Ивановна из Петербурга. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. У меня такой вопрос, ответ на который, может быть, будет интересен и многим другим слушателям. У меня диагноз "полиартроз". Причем с помощью всяких методов лечения терапевтических движения более-менее нормальные, ходьба и прочее в течение дня. Но ночные боли в области тазобедренного сустава, от него - к коленному, ни на правом боку спать невозможно, ни на левом, вот именно в состоянии покоя. Я хотела бы знать, куда мне обращаться, какие рекомендации хотя бы... Ну, я понимаю, что по радио невозможно установить диагноз. Но хотя бы общие советы. Спасибо. Андрей Дракин: Я думаю, что вам прежде всего надо, конечно, полноценно обследоваться. Нужно выяснить причину ваших болей ночных в ногах, в чем причина - в суставах или в нижних отделах позвоночника, или есть какие-то другие причины. Для этого нужно обследоваться хорошо. Ольга Беклемищева: А где в Питере можно обследоваться полноценно? Андрей Дракин: В Петербурге очень много лечебных учреждений с возможностью полного обследования больных. Ольга Беклемищева: А так трудно сказать? Андрей Дракин: Да, так трудно сказать. Ольга Беклемищева: Хорошо. Спасибо. Наверняка первое, что следует сделать любому, кто имеет какое-то беспокойство о своем здоровье, - это, конечно, найти врача и посоветоваться, пройти обследование. Это то, что я повторяю каждую передачу. Потому что бывает очень обидно, когда люди просто по некоторой неготовности ценить собственное здоровье попадают уже к врачу в серьезно запущенном и малоперспективном состоянии. Так что, уважаемые слушатели, заботиться о здоровье - это не эгоизм, это правильно, это долг каждого человека. И следующий звонок. Это Алексей Сергеевич из Московской области. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. У меня коксартроз тазобедренного сустава. Кроме замены сустава, сейчас ничем нельзя его вылечить? Андрей Дракин: Все зависит от степени вашего коксартроза. Первая, вторая степень, они подвержены консервативным методам лечения. Хотя уже во всем мире давно принято, уже на протяжении последних нескольких десятков лет сразу заменять сустав, чтобы человека не подвергать риску осложнения вследствие медикаментозного лечения - препараты, которые применяются, не столь безобидны для здоровья человека. И существующие методы эндопротезирования позволяют человеку на 15-20 лет забыть о боли в суставе. Ольга Беклемищева: Но вот мы и подошли к этим самым методам эндопротезирования. Ведь тут есть три вопроса, которые, безусловно, волнуют наших слушателей. Во-первых, то, что это все-таки операция, то есть когда именно деваться некуда и надо на нее идти. Второе - то, что она все-таки достаточно дорогостоящая. Есть ли какие-то возможности сделать ее дешевле? И третье - а что это даст? То есть можно сказать, что после грамотной операции и хорошего протеза энное количество лет у вас не будет никаких проблем? Или все равно проблемы будут? Андрей Дракин: Уважающий себя хирург, конечно, никогда не даст вам стопроцентной гарантии того, что у вас все остановится. Потому что и после эндопротезирования бывают тоже осложнения. 2-3 процента осложнений всегда сопровождают хирургию. Существующие эндопротезы, и российские, и зарубежные, они, конечно, очень сильно различаются по цене и по своему качеству. Но современные технологии уже добились того, что эндопротезы стали совместимы с костной тканью, они практически врастают в костную ткань. Ольга Беклемищева: Это то, о чем говорил профессор Басков, это напыление, которое вызывает массовый вырост кости прямо на самом протезе. Да? Андрей Дракин: Да, бесцементные протезы, они практически врастают в кость. И современные костные цементы позволяют, конечно, решать очень трудные проблемы, связанные с крупными суставами - тазобедренными и коленными, что раньше, конечно, было затруднено. Ольга Беклемищева: А можно назвать какой-то золотой стандарт и по цене, и по длительности службы по отношению к протезам? На что хотелось бы сориентировать слушателей? Андрей Дракин: Есть наблюдения, что наши российские протезы, из нашей, российской стали, которые уже 20 лет стоят - и люди ходят и не замечают их. А есть и иностранные эндопротезы, которые через год дают осложнения такие, что люди становятся глубокими инвалидами. Тут трудно прогнозировать. Ольга Беклемищева: А от чего это зависит - от протеза или от хирурга? Андрей Дракин: В основном от хирурга. Ольга Беклемищева: То есть вот это самое великое хирургическое поверье: легкая или тяжелая рука, - оно тут особо себя показывает, да? Андрей Дракин: Думаю, что да. Ольга Беклемищева: У кого-то легкая рука - и у него любой протез стоит, а у кого-то тяжелая - и любой протез летит. Андрей Дракин: Да. Ольга Беклемищева: Профессор Баков хотел бы что-то добавить? Андрей Басков: Я хочу сказать, что здесь, может быть, это и неправильно. Потому что, на самом деле, существуют очень четкие технологии, потому что это высокотехнологичные операции, и если мы соблюдаем все принципы технологии, которые прописаны, если мы правильно подбираем пациентов, если мы правильно поставили диагноз и определили, как можно этому пациенту помочь, то вот эти осложнения, они сводятся до минимума. И если хирург делает вот так, как это положено по технологии, конечно, он добивается прекрасных результатов. К сожалению, осложнения, они связаны с тем, что у нас нет соответствия. Допустим, у меня есть больной, которому я должен стабилизировать позвоночник, но у больного нет денег, и я начинаю выдумывать, как же ему лучше помочь, потому что у него нет денег. И придумываю всякую ерунду, которая, естественно, потом, через два года ломается. Вот такая ситуация, к сожалению, она встречается. Я бываю во многих российских регионах и читаю лекции, и я вижу, что хирурги поставлены в очень трудные условия, потому что у них нет ничего, чтобы действительно было хорошим и чтобы действительно служило очень долго. Они вынуждены пользоваться тем, что у них есть, а не тем, что нужно. Ольга Беклемищева: Тем, что может оплатить пациент. Андрей Басков: Да, что могут оплатить пациенты или то, что бесплатно им дает, допустим, наша медицинская промышленность. К сожалению, не самого лучшего качества бывают вещи. Поэтому здесь вот так говорить тоже, по-моему, нельзя про хирургов. Хирурги есть очень хорошие, рукастые, умницы большие, но они поставлены в такие условия, что нет банального рентгена, обычный рентген сделать невозможно. Поэтому, естественно, как можно судить дальше о каких-то результатах операции. Ольга Беклемищева: Но мне кажется, если у тебя нет рентгена, то ты и не иди на операцию, если это не острый случай. Андрей Басков: Ну, это правильно. Но вы представьте себе, где-то в деревне человек находится, и надо оказывать срочно помощь. И что делать? Не дозовешься никого. Страна у нас огромная, вы знаете это прекрасно. Билеты дорогие сейчас стали. Попробуй долети с Камчатки сюда - 15 тысяч. Ольга Беклемищева: Тогда нужно воспользоваться оставшимися минутами нашей программы и попробовать хотя бы по радио людям что-то посоветовать. У нас звонок. Это Роза Марсисовна из Москвы. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. У меня такая проблема. Мне 77 лет. Я уже хожу почти под 90 градусов. Сама врач-бактериолог с 50-летним стажем. У меня остеохондроз распространенный всего позвоночника. Потом, остеопороз, 32 процента не хватает кальция в костях, денситометрия показала. Потом, у меня два позвонка в поясничной области, один на 0,7, другой на 0,5. В таком состоянии можно мне, например... ну, электропроцедуры нельзя, я знаю, но массаж можно при таком смещении двух позвонков? Андрей Басков: Для того чтобы немножко облегчить состояние, можно, но вообще лучше обратиться к специалисту - он вам подскажет более квалифицированно. Ольга Беклемищева: Ну что ж, и у нас уже проходит время нашей передачи. Я прощаюсь с вами. Желаю вам не болеть! Желаю вам, если вы заболели, хорошо вылечиться, найдя хорошего доктора! Постарайтесь не болеть! Уважаемые читатели! Наши программы рассчитаны на улучшение понимания природы болезней и повышение вашего внимания к собственному здоровью. Они не в коем случае не являются прямыми рекомендациями по лечению и диагностике - мои гости вас не видят, и консультируют только с ваших слов. Лечиться с помощью того, что вы услышали или прочитали без участия врача опасно! Диагноз должен поставить врач. Иначе вы можете пострадать из-за того, что будете лечить не ту болезнь, которая у вас есть на самом деле. Пожалуйста, учтите это предупреждение. Ваша, Ольга Беклемищева. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
