Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-04-04]
Поверх барьеровКто унес золото "Маски"; "Митьки" и Даниил Хармс, письма Поликсены Торопецкой; Джаз в томской подземке; "Виртуозам Москвы" - 25 лет; Настройка на Киру МуратовуВедущая: Марина Тимашева Марина Тимашева: В первой части передачи: кто унес золото "Маски"; "Митьки" и Даниил Хармс, письма Поликсены Торопецкой, а в реальности Ольги Бокшанской. Во второй части программы слушайте: джаз в томской подземке и "Виртуозы Москвы", им исполнилось 25 лет, а также настройтесь на Киру Муратову. 11 апреля в театре Моссовета прошла торжественная церемония вручения наград 11-го национального театрального фестиваля "Золотая Маска". На пригласительных билетах слово "церемония" было зачеркнуто и вместо него красовалось "спортивно-оздоровительное мероприятие". Главная театральная премия страны весь вечер браталась с клубом ЦСКА. Вели церемонию актриса Инга Оболдина и спортивный комментатор Василий Уткин. Теперь о лауреатах. Три награды у Маринки за спектакль в хореографии Уильяма Форсайта и две роли в нем - Натальи Соллогуб и Андрея Меркурьева. Четыре "Золотые маски" у "Аиды" Новосибирского театра: лучший спектакль, лучший режиссер Дмитрий Черняков, лучшая женская роль Ирина Макарова (Амнерис) и приз критики в придачу. За дирижирование наградили Александра Анисимова из Ростова-на-Дону и за ту же "Леди Макбет Мценского уезда" художника Зиновия Марголина. Две награды кукольного театра увез петербургский "Кукольный формат" за спектакль "Всадник Купрум". А награжденный художник Сергей Иванников работает в Абакане, в Хакасском национальном театре. Специальные призы жюри вручены "Макбету" Якутского драматического театра и Александру Ронису, исполнителю роли Калафа в своеобразной версии "Принцессы Турандот" Петербургского формального театра, а также уникальной вокалистке омского театра "Человек" Людмиле Глуховой. Лучшим спектаклем большой сцены признана "Скрипка Ротшильда" Камы Гинкаса в московском театре юного зрителя, а лучшим сценографом - автор декораций Сергей Бархин. Этому спектаклю я посвятила целый театральный выпуск и сейчас лишь повторю, что это настоящее театральное потрясение. Две награды достались Миндаугасу Карбаускису. Он назван лучшим режиссером, а его постановка " Когда я умирала" по Фолкнеру в Театре-студии Олега Табакова - лучшим спектаклем малой формы. Сходство спектаклей-победителей очевидно. Пересекаются сами темы Чехова и Фолкнера. И в "Скрипке Ротшильда", и в "Когда я умирала" сюжет основан на том, что простой и грубый мужик теряет жену. Похож и прием, использованный в спектаклях Камой Гинкасом и Миндаугасом Карбаскисом - актеры воспроизводят не только диалоги и монологи героев, но и текст повествователя. У Гинкаса вышел трагический спектакль, а у Карбаускиса не веселый, но очень смешной. Сродни характерной для интермедий комедии дель арте истории о том, как группа дзанни тащит за собой тело покойника. За последние годы ее не использовал только ленивый. Но если в "13 номере" Рэя Куни или "Второстепенных людях" Киры Муратовой покойник оживает, то здесь покойница самая что ни на есть натуральная. Играет ее Евдокия Германова. Она маленькая, сухонькая, невесомая, почти прозрачная, с угловатой, мальчишеской пластикой и глазами, едва ли не больше, чем она сама. Ее героиня постоянно на сцене, она слушает, что про нее говорят, смотрит, что вокруг происходит и как выполняется последняя ее воля - быть похороненной у себя на Родине. Этот спектакль напоминает и о "Нашем городке" Торнтона Уайльдера и о кряжистых, тугодумных фермерах Юджина О Нила. А ситуация, при которой мертвые общаются с живыми, отсылает к "Абсолютно счастливой деревне" в режиссуре учителя Карбаускиса Петра Фоменко. Его же, наверное, молодой режиссер должен благодарить за умение принимать жизнь такой, какую Бог дал. Миндаугаса Карбаускиса уважает автора и ценит психологическую ансамблевую актерскую игру. Этим он отличается от многих своих коллег, которым только покажи пачку долларов, как они тебе враз исполнят любую безвкусицу. Об этом мне говорила актриса и член жюри Юлия Рутберг. Юлия Рутберг: Для меня постмодернизм уже давно перестал быть интересен, потому что когда мы жили в такой стране, где все подвергалось цензуре, было очень важно показать изнанку тех швов, которые всегда приглаживали. Потом выяснилось, что только на изнанках невозможно сохранить смысл искусства. А смысл все равно в том, что заложено авторами. Чехов, Горький не зря на первой страничке, где они писали имя, фамилию и отчество персонажей, еще иногда указывали и возраст. Потому что они имели в виду психотипы, гормональный фон, эмоциональный настрой людей. Есть два таких усика, которые запущены в театральную "Маску", в связи с которыми я очень волнуюсь. Пока это усики, а не щупальца, и не гидра. Это, с одной стороны, гламурные журналы, которые нам навязывают модных режиссеров, а все, что сегодня модно - дорого и востребовано, не имеет никакого отношения к искусству. Второе - это когда даже очень уважаемые худруки театров, главные режиссеры говорят: "Подождите минуточку, а публике нравится". Театр - это все-таки то место, куда люди приходят иногда еще подумать, попереживать. И вообще, какую бы форму ни избирал театр, всегда российский театр опирался на содержание. Режиссер, который ставил спектакль, он пытался показать жизнь человеческого духа в предлагаемых обстоятельствах, в некую эпоху. Можно смещать эти эпохи, но, главное, - не уходить от смысла. Марина Тимашева: Продолжим перечень лауреатов, не уходящих от смысла произведения. Очередную "Маску", на сей раз за роль Ричарда 111 в постановке театра "Сатирикон", унес его руководитель Константин Райкин. Режиссер спектакля Юрий Бутусов предложил очень театральное решение шекспировской пьесы. Мир Ричарда - плоский, лишенный объема и черно-белый, мир. Солнце здесь кажется искусственным светом подземелья. Ричард - лицедей, палач и жертва каких-то детских комплексов, не ведающий разницы между игрушкой и живым человеком. Он испытывает младенческий восторг от того, что кажется ему всего-навсего проказами. "Беда стране, где королем - ребенок". (Сцена из спектакля). Ирина Пегова признана лучшей актрисой за роль Сони в спектакле МХТ "Дядя Ваня". Интервью с ней вы слушали в предыдущем выпуске программы, как и рассказ о "Макбете" Эжена Ионеско в якутском театре драмы. В номинации "Новация", которую определяли совместным голосованием два жюри - драматическое и музыкальное - выиграл театр "Тень" со спектаклем "Апокалипсис", в котором один актер (он же - художник и режиссер) Илья Эппельбаум в течение десяти минут разыгрывает библейскую историю в спичечных коробках для одного-единственного зрителя. А текст составлен разными голосами. Метод объясняет сам Илья Эппельбаум. Илья Эппельбаум: Мы переслушали большое количество радиоспектаклей, в которых участвуют знаменитые актеры, в которых есть голоса известных писателей, известных людей, которые связаны с театром. ( Записи разных голосов, читающих различные тексты) У Маяковского есть слово "светить", но нет слова "свет". Слово "свет" входит в слово "светить", то есть на компьютере мы вынимаем слово "светить", потом отсекаем окончание, остается слово "свет". Так же и в случае с фразой Баталова, есть слово "на свете", из него выбрано слово "свет". Кроме того, мы брали слова из видеоматериалов, в основном, из художественных фильмов. Теперь мы можем все эти слова выставить в определенной последовательности: "И сказал Бог: да будет свет. И стал свет" Марина Тимашева: О спектакле "Апокалипсис", как о главном событии фестиваля, говорит член жюри, актриса Светлана Замараева. Светлана Замараева: Это так все здорово и просто придумано. Вот этот коллаж, детский коллаж из голосов, сначала мне показалось, что компьютером можно было все вычистить, а потом я поняла: в том-то и смысл, что одни голоса плохо записаны, но это было 100 лет назад, а вот это голос человека, теперь живущего. Весь мир разговаривал и читал мне о Последнем дне, мне одной, о том дне, когда мы все встретимся. Там же голоса многих людей. Там же судьбы, спрессованные в мгновенье. Это здорово, уникально! Марина Тимашева: К отдельным спектаклям "Золотой Маски" я вернусь в следующих выпусках. А пока - к другой теме. В Петербурге в галерее "Борей" прошла акция под названием "Митьки: Хармс". Это и выставка живописи и графики с сюжетами из жизни и произведений писателя, и премьера митьковского спектакля, посвященного Хармсу, и другие выступления, посвященные столетию со дня рождения Даниила Хармса. Рассказывает Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: Собственно говоря, день рождения Хармса в декабре. Почему же Митьки начали праздновать аж в апреле? Дело в том, что, строго говоря, отмечают они не день рождения, а день зачатия великого абсурдиста. Не поленились даже пригласить на торжество сексолога Льва Щеглова, который прочел лекцию о способах зачатия. Но первое слово принадлежит, конечно, самому Хармсу. Отрывок из его произведения о собственном зачатии старательно переписал от руки на листах голубой милимметровки Дмитрий Шагин. "Я родился дважды. Произошло это вот так. Мой папа женился на моей маме в 1902 году, но меня мои родители произвели на свет только в конце 1905 года, потому что папа пожелал, чтобы его ребенок родился обязательно на Новый год. Папа рассчитывал, что зачатие должно произойти первого апреля, и только в этот день подъехал к маме с предложением зачать ребенка. Мама давно ждала этого момента и страшно обрадовалась. Но папа, как видно, был в очень шутливом настроении и не удержался и сказал маме: "С первым апреля". Мама страшно обиделась и в этот день не подпустила папу к себе. Пришлось ждать до следующего года". Татьяна Вольтская: Зачатию Хармса посвящено несколько митьковских картин. Например, холст Дмитрия Шагина "Иван Павлович Евачев и Надежда Ивановна Колубакина с сыном Даниилом", где у папы в руках новогодняя елка, у мамы - младенец. Счастливые родители явно забыли все перипетии нестандартного рождения сына. "Все папины расчеты рухнули, потому что я оказался недоноском и родился на четыре месяца раньше срока. Папа так разбушевался, что акушерка, принявшая меня, растерялась и начала запихивать меня обратно. Запихать-то запихали, да второпях не туда. Опытный доктор осмотрел родительницу и дал родительнице хорошую порцию английской соли. Родительницу пронесло, и таким образом я вторично вышел на свет". Татьяна Вольтская: "Митьки" считают себя в некотором смысле внуками обериутов, поэтому они не могли пройти мимо такой важной даты, как зачатие Хармса. Говорит "митьковский" издатель, поэт Михаил Сапего. Михаил Сапего: В рассказе при том, что Даниил Иванович не чурался натурализма какого бы то ни было, момент зачатия отсутствует. Суть рассказа то, как папа обхаживает маму. Татьяна Вольтская: Именно на эту тему в "Борее" была представлена инсценировка. Конечно, силами, дружественными "митькам". Михаил Сапего: Прекрасная поэтесса, певица, актриса Юлия Беломлинская в роли мамы Хармса, а в роли папы выступил Александр Кавалеров, актер, больше известный под именем Мамочка. Человек, который сыграл в культовом фильме "Республика ШКИД". Татьяна Вольтская: Вообще говоря, этот акции, во всяком случае ее театральной части не было бы, если бы не художественный руководитель "Чаплин-клуба" Лев Немировский. Он - автор идеи - приложил силы и к постановке, и к другим выступлениям. Лев Немировский: На меня наибольшее впечатление произвело присутствие на этом вечере сына одного из обериутов известного Николая Олейникова. При том, что он профессор геодезического университета, при этом он хороший поэт, он прочитал стихотворение собственного сочинения как раз по поводу зачатия Хармса. Татьяна Вольтская: Вот это стихотворение. Читает автор Александр Николаевич Олейников: Подобает святых угодников Татьяна Вольтская: А вот уже взрослый Хармс, в кепке и с трубкой в зубах. Графика Иоанны Шагиной. Рядом произведение Владимира Шинкарева "Оптический обман", иллюстрация к известному хармсовскому персонажу, который надевает очки и видит на сосне мужика, грозящего ему кулаком, а сняв очки, никакого мужика не видит. Но вообще картины необязательно изображают писателя или иллюстрируют его произведения, они скорее торят вокруг Хармса некий миф. Дмитрий Шагин: "Запорожцы" (в смысле машины "Запорожцы") маленькие, но задиристые, пишут письмо шестисотому "Мерседесу". Евтушенко и Вознесенский стоят с плакатом "Уберите Хармса с денег". Хармс старательно отламывает Гоголю нос. Картина Андрея Филиппова кустодиевская красавица с цитатой из Хармса: "Я уважаю только молодых и здоровых пышных женщин. К остальным представителям человечества я отношусь подозрительно". Изобразительный ряд включает не только живопись и графику, но и две фотоработы. Одна из них - иллюстрация хармсовского рассказа. Объясняет их автор фотограф Дмитрий Горячев. Дмитрий Горячев: Рассказ про то, как один инженер решил построить посреди Петербурга стену и всех жителей этим удивить. Стену решили построить за одну ночь, так чтобы это было полной неожиданностью для жителей. Татьяна Вольтская: Акция, посвященная столетию зачатия Хармса, имела успех, считает Александр Олейников. Александр Олейников: Вечер вполне удался. Нить абсурдизма прошла через него очень тактично, хорошо. Татьяна Вольтская: А вот "митьки", как ни странно, были не все, потому что в это самое время им пришлось в собственной мастерской отбиваться от неких агрессивных незнакомцев, пытавшихся выкинуть из центра "Митьки ВХУТЕМАС" художников вместе с картинами. Абсурд, как обычно, плавно переливается из жизни в искусство и обратно. Марина Тимашева: Вместе с историком Ильёй Смирновым мы продолжаем знакомиться с последними изданиями исторических источников о советской художественной культуре, на сей раз не кинематографической, а театральной: изданный Московским Художественным (но почему-то уже не Академическим) театром вполне академический двухтомник - письма Ольги Бокшанской Немировичу-Данченко. Илья Смирнов: Грандиозная работа, два тома общим объёмом 1800 страниц писем, которые секретарь дирекции Московского Художественного театра Ольга Сергеевна Бокшанская отправляла "многоуважаемому и милому Владимиру Ивановичу" Немировичу-Данченко на протяжении двух десятилетий, с 22 года и до конца жизни адресата. Подготовлено к печати профессором Инной Натановной Соловьёвой. Я сейчас не буду останавливаться на том, что Бокшанская была сестрой жены Булгакова, и на том, как она выведена в "Театральном романе", об этом довольно сказано, да и странно было бы определять реальную историю через памфлет. А реальная история такова, что театр Станиславского и Немировича-Данченко - это явление мировой культуры, в одном ряду с Парфеноном или "Илиадой", соответственно, всё, к нему относящееся, представляет ценность. Ценность исследовательскую, поскольку автор писем по должности фиксирует, в первую очередь, административно - финансовую сторону жизни огромного предприятия, сколько кому заплатили, и почему он недоволен, плюс бытовые проблемы и личные конфликты. И человек, который возьмётся изучать историю одного из классических спектаклей, или, например, организацию театрального производства в 20-е, 30-е гг., во время войны в эвакуации - он как раз в презренной прозе жизни непосредственно по следам событий найдёт то, чего нет и не может быть в актёрских мемуарах. В тексте довольно интереснейших деталей общеисторического характера. Вот, например, артисты из голодающей - 22-ой год! - России приехали на гастроли в послевоенную Европу: "Я никогда не пью утреннего кофе, потому что каждое утро просыпаю и адски тороплюсь: В пять часов пью кофе с булочкой, с пирожным: Кутежей не считаю, пьянства не признаю, пью стакан вина днём, стакан вечером. А наша кутящая компания уж так привыкла к ночным (неразборчиво) в пивных и барах, что отказаться от этого не может, и опять идут недовольства окладом". В саратовской эвакуации 42 года уже другие проблемы: как устроить огород, где достать масла, при этом МХАТовцы находились, конечно, в привилегированном положении, цитируется Розалия Землячка: "Мы достаточно богаты, чтобы поставить людей интеллектуального труда в хорошие условия". Но я бы поостерёгся рекомендовать этот двухтомник читателю неспециалисту, который просто интересуется искусством. Источник слишком специфический. Прошу прощения за хрестоматийные истины, но если для древней истории характерен недостаток информации, то для новейшей - её переизбыток, от чего на первый план выступает проблема отбора. О Саргоне Древнем мы знаем так мало, что его полководческие дарования трудно поставить под сомнение, а с маршалом Жуковым - пожалуйста, путём произвольного подбора фактов легко можно доказать, что он великий, что он, наоборот, плохой полководец, и вообще, что войну выиграли немецкие генералы, все как один антифашисты в душе. Так и с МХАТом. Тому, кто знает, в чём смысл его существования, его просветительской миссии, книга поможет дополнить свои знания. Кто не знает или запамятовал, может придти к житейски удобному выводу, что величайшую театральную труппу столетия объединили деньги и выпивка. Значит, и я не хуже Грибова, тоже окно разбил. Чтобы преодолевать такого рода специфику источников, как раз и нужны комментарии публикаторов. Но примечания к письмам очень уж лаконичны. А во вступительной статье уважаемый профессор Анатолий Миронович Смелянский, к сожалению, продолжает подзатянувшуюся борьбу с Советской властью, чего, конечно, нельзя запретить, потому что наука о людях невозможна вне этики, и сталинские репрессии, безусловно, заслуживают осуждения. Но желательно не отрываться от реальности. Если бы темой книги было гостиничное хозяйство или продовольственная торговля - да, в этих отраслях "страна по имени СССР" не добилась успехов, и сама же Бокшанская в письмах из Америки отмечает, какой там превосходный сервис: "На дом вам присылают всё, что вы закажете: молоко, хлеб, продукты мясные, зелень: Если не хотите сами хозяйничать, можете "купить" себе негритянку" (купить в оригинале в кавычках, всё-таки с отмены рабства прошло больше полувека). Но книга-то о театре. А советский театр по результатам, "по плодам", никогда не уступал никакому другому, значит, и его организационная модель, которая создавалась на глазах и при участии автора писем, была адекватной, и заслуживает изучения, а не обличения, как у Смелянского, который, например, обращает внимание читателя на такой факт: в фойе МХАТа сняли портрет Гауптмана и повесили портрет заслуженного рабочего сцены Сорокина, дальше профессор иронизирует: "рабочий сцены Сорокин вместо Гауптмана - такой репризой мог бы блеснуть булгаковский Бомбардов:" и теоретизирует: "Другой переменой, структурирующей советскую цивилизацию, стала "психология заключённого". Ловкость рук, и никакого мошенничества, а читатель волей-неволей приходит к мысли, что замена великого драматурга на рабочего - очередная глупость, "структурирующая советскую цивилизацию". Но у Бокшанской-то снятие портрета следует за сообщением об участии Качалова в митинге солидарности с республиканской Испанией, и написано: "совершенно естественно" - совершенно естественно в знак солидарности с Испанией снять портрет Гауптмана. Слава Богу, Инна Соловьёва в комментарии объясняет, почему. И про Якова Сорокина заодно - что он был не просто рабочий, а заведующий декорационной мастерской. Боюсь, что современный МХТ и его современные историки так же не вольны в своём общественно значимом поведении, как их предшественники 80 лет назад. Только тогда соцзаказ сверху требовал на сцене революционного пафоса и воспоминаний о том, как плохо жилось артистам при царизме, а сейчас на сцене классику надо уравновешивать матерщиной и пошлятиной, а советскую власть вспоминать как душительницу высокой культуры . Противостоять этому трудно, поскольку нельзя жить в обществе, тем более -хорошо жить в обществе, и быть от него свободным. Но желательно осознавать. Осознание не мешает снять шляпу перед грандиозным трудом МХАТовских историков, как перед тем же Парфеноном. Марина Тимашева: 14 апреля и в следующий четверг двумя концертами - в Большом зале московской Консерватории и в Московском Международном Доме музыки - отмечает свое 25-летие оркестр Владимира Спивакова "Виртуозы Москвы". Вряд ли надо объяснять, что представляют собой "Виртуозы Москвы" и кто таков скрипач и дирижер Владимир Спиваков. Напомню только, что камерный коллектив до 23-х лет жизни не имел даже собственной репетиционной площадки, а потому несколько лет работал в Испании по личному приглашению Филиппа Астурийского. Из первого состава в оркестре осталось только 5 или 6 музыкантов, но при этом Владимир Спиваков никогда никого не увольнял, что неплохо характеризует его, как начальника. Четверть века располагают к воспоминаниям и друзья оркестра упоенно им предаются. О себе и Владимире Спивакове рассказывает Алла Демидова, ею вместе с "Виртуозами" создана версия "Реквиема" Анны Ахматовой на музыку Баха и Шостаковича для актрисы с оркестром. Алла Демидова: По-моему, Володя придумал название "Премьера премьер", чтобы все делали то, что никто никогда до этого не делал. И Катя Максимова с Володей Васильевым приготовили шесть новых номеров, "Виртуозы" сидели на сцене и играли. А я подумала: до этого никто никогда не читал "Реквием" и даже он не был напечатан у нас в стране. И мы как-то встретились с Володей в Бухаресте и, возвращаясь в Москву, взяли этот текст "Реквием" и разбивали на куски, где возможна музыка и так далее. Это был благотворительный вечер. Тогда вообще слово "благотворительность" не произносилось, в первый раз произнеслось в то время. Зал встал. Потом мы с этой программой были в Спитаке, после землетрясения. Я помню, когда самолет сел в аэропорт, и мы не могли даже пройти, потому что были ящики благотворительной помощи чуть ли не до неба. Куда потом эта благотворительная помощь рассосалась, можно только догадываться. А мы все здесь люди умные и знаем нашу жизнь. И концерт был в театре, где, например, у меня в гримерной была щель, я бросила туда камень и не услышала звук падающего камня. И вот мы вышли. Этот "Реквием", гениальная поэзия и вообще классика, всегда воспринимается к сегодняшнему дню. "Реквием" воспринимался абсолютно однозначно к этому событию, которое они пережили. Потом мы с "Виртуозами" поехали впервые в Израиль. Тогда даже не было дипломатических отношений. Ехали через Париж. И я помню, когда мы приехали в воскресенье в Тель-Авив, высыпали, весь оркестр - молодые, красивые, высыпали все на пляж, и такая толстая мамаша с выводком детей спросила: "А вы откуда?". "Из Москвы". "А кто?". "Оркестр "Виртуозы". Она закричала на весь пляж: "Ой, я сейчас скончаюсь!". И в автобусе сидел молодой Кисин, он тогда только что купил камеру, он все снимал. И в переездах он нам показывал то, что снимал на этих маленьких экранах в автобусе. Мы сидели в автобусе и еще раз смотрели этот пройденный путь. Марина Тимашева: Владимир Спиваков тоже заговаривает про Евгения Кисина. Владимир Спиваков: Несколько дней назад мы играли в Будапеште концерт. Мы успех видели, но чтобы так стучали ногами, чтобы пришлось играть семь "Бесов", довольно нечасто такое бывало. Особенно в этом городе нам было приятно, потому что это была первая зарубежная страна, в которую довелось нам попасть с огромными трудностями. Потому что я боролся за выезд Жени Кисина, 15-летнего нашего гения, которому выезжать не разрешали, потому что тогдашний замминистра культуры господин Иванов сказал мне, что мальчик больной, ему надо лечиться, а не на гастроли ездить. Тем не менее, все-таки удалось это сделать путем отстаивания достаточно резкого своих позиций. Просто сказал, что все пять концертов я отменю и никуда не поеду. Сказал, тогда это был очень высокий пост, кандидат в члены политбюро - Петр Ильич Демичев тогда занимал пост министра культуры. И потом я ему сказал, что я не могу мальчику сказать, что министр культуры не пускает талантливого человека, у меня не поворачивается язык. Это возымело действие и Женя Кисин стал постепенно входить в мир. Марина Тимашева: Благодаря заступничеству Спивакова, Женя Кисин стал выездным, а вскоре и вовсе выехал. Благодаря тому же Спивакову, Алла Демидова оказалась первой и единственной женщиной Венского оркестра. Алла Демидова: Когда мы были в Израиле, и Бернстайн играл Шестую симфонию Малера, билетов невозможно достать. Бернстайн сказал Володе: "Володя, садись в оркестр". И Володю в оркестр, а у меня билета нет. А почему я вспомнила? Потому что Венский знаменитый оркестр, где нет абсолютно женщин, только мужчины. Огромный оркестр. Я говорю: "Володя, возьмите меня в оркестр". "Каким образом, Алла? Вы там будете бельмом на глазу, это же мужской оркестр". Тогда я надела мужской костюм, у меня были короткие волосы, как сейчас у Володи, белые такие же, и мы сели за ударными в оркестре. Марина Тимашева: В оркестре Владимира Спивакова женщин тоже нет, разве что иногда - приглашенные, но будем считать, что это - единственный недостаток "Виртуозов Москвы". Владимир Спиваков накануне юбилея находился в меланхолическом настроении и был расположен к метафорам. Себя самого он уподобил герою эссе Василия Кандинского "Холмы". Владимир Спиваков: Простым языком написано о холмах, и пролегает между этими холмами тропинка, белая тропинка. По ней идет человек в черной одежде до пят, с двумя красными пятнами на щеках и с красными губами. И у него висит на веревках барабан, и он бьет в этот барабан. Иногда он бежит, иногда останавливается, а иногда мы вдруг видим, что этот человек от изнеможения упал на тропинку, вытянулся во весь свой рост и лежит. А потом опять вскакивает и опять начинает бить в свой барабан, раз-два. Взгляд художника сверху. Но этот взгляд и внутрь нас самих. Вот я часто себе напоминал этого человека, который идет по тропинке, окруженный холмами. Холмы - это часто наша жизнь. Марина Тимашева: Живописнейшим образом рассказывал Владимир Спиваков и о концертах юбилейного тура, которые "Виртуозы Москвы" дали не в Москве. Владимир Спиваков: Последние все наши концерты показали, что как-то старения не наблюдается у "Виртуозов Москвы" активного. Я как-то остановился на пристани городка одного маленького на Волге и пошел в местный музей посмотреть картины Фешина. И когда я спускался, там стояли лотки с рыбой вяленой, с яблоками, сливами и так далее. И женщина мне говорит: "Владимир, постойте, возьмите моих слив". Я подхожу: "Сколько стоят ваши сливы?". "Ничего. Возьмите, пожалуйста, просто так". Подходит другой: "Возьмите мои яблоки. Возьмите мою воблу". Мне уже некуда было брать, мне дали деревянный поднос, я все это уложил. Как же это так, мне неловко. Они говорят: "Это для нас память". Это даже перевести на другой язык нельзя, потому что люди не поймут, иностранцы. В Барнауле, там, оказывается, плата при въезде в город. Машина, которая нас везла, с правосторонним рулем. Мне водитель протягивает деньги: "Владимир Теодорович, пожалуйста, заплатите". Я протягиваю деньги. Выходит женщина: "С вас я денег не возьму". И вот это каждый раз такое происходит удивительное, ни с чем не сравнимое какое-то общение человеческих душ. Мы здесь собрались для того, чтобы любить людей и любить друг друга. Марина Тимашева: Мы поздравляем "Виртуозов Москвы" с юбилеем, а также томских джазменов. У них прошел первый фестиваль клубного джаза. Джазмены оккупировали местный бар "Underground". Все билеты были раскуплены за несколько недель до начала. В Томске нет собственной джазовой школы, но сюда приезжают играть с местными музыкантами звезды мировой величины - Игорь Бутман, Георгий Гаранян, Леонид Пташка, Андрей Кондаков. Об особенностях сибирского джаза - Мелани Бачина. Мелани Бачина: Джазовое искусство в Томске упрятано под землю. Фестиваль клубного джаза проходит в баре "Underground". "Пусть будет подземка, - говорит продюсер проекта Асхат Сайфулин. - Только подземка может давать развитие. Снизу начинается великое". Асхат Сайфулин: Это заведение, оно внешне и внутренне соответствует понятию джаз-клуба. Ни одного такого заведения не было. Места мало, но так и должно быть. Мелани Бачина: Перед открытием первого клубного фестиваля в Томске организатор и продюсер проекта сильно нервничал. Асхат Сайфулин: Это номер "Последнее лебединое танго". Эти шесть музыкантов способны играть на профессиональном уровне то, что можно назвать джаз. А публика слушает не этих шесть человек, которые играют здесь, а публика слушает музыкантов приезжих. В этот фестиваль мне интересно будет посмотреть реакцию публики, когда у нас не будет ни одного американца. Я сам себе, мне кажется, яму вырыл тем, что я привозил сюда звезд, стоит теперь привезти российскую звезду, но не буду. У меня полное впечатление, что никто в зал не пойдет. Вот этот фестиваль может продемонстрировать, как будут слушать. Здесь будут томские музыканты играть, новосибирские. Мелани Бачина: Любят ли томичи джаз? В последние годы Асхат Сайфулин привозил в Томск мировых звезд. В залах всегда были аншлаги, люди сидели на приставных стульях и стояли в проходах. Асхат Сайфулин: В Томске непонятно, что за публика - самая лучшая публика. Казалось, у нас нет культуры джазовой, у нас не было клубов, на чем людей учить, но может быть за эти девять лет, которые концерты организовывались на фирменных настоящих людях, они стали понимать. Музыканты приезжали и раздевали душу человека. И человек вольно, невольно начинал кайфовать. Он понимал, что это драйв внутренний. И люди начали понимать. Мелани Бачина: И вот теперь томскую публику хотят проверить горячим сибирским джазом в исполнении джазменов только из Сибири - Томска, Красноярска, Новосибирска, Нижневартовска. Клавишные, барабаны, контрабас, труба, саксофон и изюминка первого клубного фестиваля - виброфон. Его привезли из Новосибирска специально на открытие фестиваля. Виброфонист Игорь Уваров называет свой инструмент королевским - у него звук благородный. Виброфон создан для джаза - уверен Игорь. Особенность сибирского джаза: он есть там, где его быть не должно, считает Асхат Сайфулин. Здесь нет джазовой школы, есть только несколько джазменов, которые пытаются привить томичам любовь к настоящей джазовой музыке. Но чтобы расти профессионально, мало периодически играть с приезжими звездами, нужна постоянная борьба. И проблема в том, что ее нет, считает Асхат Сайфулин. Асхат Сайфулин: Джаза у нас практически в Томске нет. Проблема в том, что в Томске нет конкуренции. Я бы мечтал о том, чтобы была конкуренция. Я практически вынужден вариться в собственном соку. Для меня есть конкурент только один - это моя лень, и я с ней борюсь. Джаз требует конкуренции. Возьмите тот же Новосибирск. Там много музыкантов и у них уже за работу борьба идет. И чтобы ты был модным и тебя приглашали, ты должен быть на плаву. А чтобы быть на плаву, ты должен работать, ты должен быть интерес. Если ты два раза одинаково сыграешь, тебе скажут - ты свободен, надоел. Мелани Бачина: Говорит Геннадий Калинин, джазмен, город Нижневартовск. Геннадий Калинин: Если говорить о таких регионах как северная Сибирь, я имею в виду Сургут, Нижневартовск, на эмоциональном уровне люди понимают джаз везде, не вдаваясь в тонкости, в детали. У нас сложилась и появилась приличная публика. Думаю, что может быть лучшая публика на севере. Мелани Бачина: Томские любители джаза оказались преданными своим вкусам. На первом клубном фестивале джазовой музыки аншлаг. То, что он проходит фактически под землей, организаторы считают символичным и верят, что первый подземный фестиваль в Томске не окажется последним. Марина Тимашева: В российский прокат вышел фильм Киры Муратовой "Настройщик". Он представлен в восьми номинациях на премию "Ника", его показывали во внеконкурсной программе Венецианского фестиваля, на него нельзя было добыть билетов в американском Линкольн-центре. Это первый за долгие годы фильм Киры Муратовой, о котором критики не спорят. Не нашлось той части профессионального сообщества, которые снова бы обвинили режиссера в человеконенавистничестве и глумлении над жизнью. И это первый за долгие годы фильм, который равно восторженно примут профессионалы и зрители. Такое происходит только тогда, когда речь идет о произведении искусства. Фильм, как искусство, а не продукт - вещица по нынешним временам редкая. Кира Муратова: Что я могу сказать про этот фильм? Это, по-моему, фильм традиционный, плавного течения. Наиболее демократичный из моих фильмов. У него есть острый сюжет. Не стреляют в упор, не льется кровь, не страшно очень. Все минимизировано. Все в искривленном уменьшающем зеркале. Всякое произведение искусства должно заслонить весь остальной мир на время восприятия и создать иллюзию вселенной, всего мира. Даже эта маленькая брошечка, сделанная великим ювелиром, пока ты на нее смотришь, ты ничего другого не видишь. Чтобы нигде не было щелей, чтобы туда не влез внешний мир, чтобы не дать ему времени влезть и напомнить: а, это не так, жизнь гораздо ужаснее. Или: жизнь гораздо прекраснее. И в этом заключается в последнюю и в первую очередь монтаж, но также и все остальное, как делается фильм. Наверное, этот фильм является фильмом-утехой, утешением. Тут преступление, но оно измельченное, оно измельчавшее. Это нас сейчас после того, как мы пресытились ужасами, утешает, успокаивает. Есть красавица-злодейка, которая очень импонирует во всяком произведении искусства. И есть финал - это главное. Потому что финал льстит зрителю, зритель ассоциирует себя с героинями, обманутыми, очень добрыми, очень хорошими. И в конце последнее, что он должен, как я себе представляю, чувствовать: вот и я такой же добрый, хороший, меня все обманывают, а я все равно их всех прощаю. Вот какой я хороший, такой же, как эти героини. Марина Тимашева: Написанная Евгением Голубенко и Сергеем Четверковым по детективным рассказам Аркадия Кошко история очень проста. Женщина-вамп, в этой роли Рената Литвинова, и ее возлюбленный (Георгий Делиев) облапошивают двух немолодых дам разного социального происхождения, но одинаково прекраснодушных. Их играют Нина Русланова и Алла Демидова. Сюжет прост, но сложно организован. Поступки героев непредсказуемы, но психологически совершенно достоверны. Кира Муратова внезапно заговорила о Чарли Чаплине, как о своем любимце. Кира Муратова: Я имею в виду Чарли Чаплина моего любимого. Он как-то всех охватил и в то же время был так тонок и так всевозможен. Марина Тимашева: После признания Киры Муратовой в любви Чарли Чаплин, все встало на свои места: и интерес режиссера к актерам-клоунам, и тем драматическим артистам, которые могут званию клоуна соответствовать, а также общая насмешливость киноязыка Киры Муратовой. Вообразите, что рассказы Чехова разыграны в манере Чарли Чаплина, и вы получите картину Киры Муратовой, которую, кстати говоря, венчает так необходимая ныне тема прощения. Кира Муратова: Это прекрасное свойство - прощать. И оно спасает этих героинь и всех спасает. Хотя бы из эгоизма надо быть добрым. Это приятно душе, потому что добро - как цветущая ветка, а зло - как обугленная палка. Марина Тимашева: Несмотря на вполне мелодраматический финал, фильм не назовешь сентиментальным. Рассуждая о женщине в режиссуре, Кира Муратова говорила. Кира Муратова: Вы знаете, женщины вообще не сентиментальны. Они притворяются такими куколками. При этом, когда я приехала под Париж, тамбыл женский фестиваль, который одно время был очень моден. После перестройки нас стали посылать, я туда приехала. Приехала с убеждением, что женского кино нет - есть талантливое кино или не талантливое. Но такого огромного количества жестоких, жестких, циничных фильмов вместе взятых на одном маленьком фестивале я не видела нигде. Потому что женщины - это рабыни. Когда рабыни вырываются на свободу, становятся режиссерами-профессионалами, имеют возможность, право говорить о том, что они чувствуют, они становятся очень циничными и жесткими. Они превосходит в этом мужчин. Поэтому сентиментальность - это вовсе не женское свойство, это защитное свойство. Марина Тимашева: Кстати, несентиментальный продюсер картины Сергей Члиянц, утверждает, что и с финансовой точки зрения фильм удачен. А на вопрос, не хочет ли Муратова снять дорогой фильм со спецэффектами, Кира Георгиевна ответила. Кира Муратова: Это вопрос биографии. У меня все-таки есть своя биография, как у всякого человека. И мое тщеславие, но также и жизненная необходимость заключена в том, что я все делаю так дешево. И это въедается в кровь, в костный мозг, оно уже в тебе живет. Ты всегда должен поклониться и сказать: это вам ничего не стоит. И даже я не стараюсь иначе. Если бы мне сказали: на тебе миллион, миллиард, сними нам постановочное кино, я бы почувствовала, что это странно. А тщеславие заключается в том, чтобы суметь так сделать, того же достичь, ничего не затратив. Человек всегда ищет в плохом хорошее, как мои героини. Они себя утешают, какие мы хорошие, какие добрые, прощают. Вот здесь то же: я сделаю это дешево, я сделаю это иначе, я сделаю по-своему, вам ничего не будет стоить. А мне как приятно, что я сумею! Марина Тимашева: Все-таки новый фильм Киры Муратовой, над которым она сейчас работает, подороже, потому что цветной. Сценарий уже готов. Кира Муратова: Сценарий сделан из двух короткометражек, которые перестают быть короткометражками и сливаются в единое. Первая короткометражка "Монтировщики", написана бывшим монтировщиком Евгением Голубенко. Вторая часть "Женщина жизни", написанная Ренатой Литвиновой. И вот все скомбинировано. Монтировщики ставят в театре декорацию, и в этой декорации начинается пьеса, которая является второй частью. Потом пьеса отлетает от театра уже в кино. Марина Тимашева: Фильмы свои Кира Муратова снимает на Одесской киностудии, судьбе которой не позавидуешь Кира Муратова: Про Одесскую студию. Тоже довольно сложный вопрос. Она как призрак, она как бы есть и ее как бы нет. Вот такая территория, и по этой территории все время бродят, собираются в Союзе кинематографистов обломки людей, которые профессионалы. И которые все время говорят: вот хотят купить нашу территорию, потому что наша территория у моря, и вот здесь построят казино. Эта главная живая жизнь Одесской киностудии заключается в этом. Сейчас на Украине сменилось руководство. Одесская киностудия добивается статуса национальной. Есть такая версия, что кино вообще зародилось в Одессе. Действительно был какой-то ученый, который придумал раньше Люмьеров машинерию. Но потом как-то забылось. У них есть какое-то жалобное ощущение, что если они докажут это... Я говорю: в крайнем случае сделают музей здесь. Они говорят: нет, мы должны быть вечной киностудией. Мне было бы хорошо, если бы она продолжала существовать, но как это сделать? Марина Тимашева: Не будучи убежденной поклонницей всех фильмов Киры Муратовой, испытывая некоторую антипатию к персонажам из ее кунсткамеры, я все же полагаю, что, пытаясь спасти киностудию, надо ссылаться не на то, что Одесса оказалась впереди братьев Люмьеров, а на то, что именно там снимает свои картины Кира Муратова. Вдруг да поможет. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
