Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-06-05]
Поверх барьеровСпектакли "Сибирского транзита"; Ворожба Параджанова; Мрачное королевство Кармен бен Ладен; Московский Международный кинофестиваль - победители и побежденныеВедущая: Марина Тимашева Марина Тимашева: В Красноярске прошел пятый межрегиональный театральный фестиваль "Сибирский транзит". Рассказывает Сергей Самойленко. Сергей Самойленко: За десять фестивальных дней было показано полтора десятка спектаклей театров из Омска и Новосибирска, Улан-Удэ и Абакана, Новокузнецка и Барнаула, Тюмени и Северска, Норильска и Красноярска. Фестиваль, пять лет кочующий по сибирским городам, стал неотъемлемой частью российского театрального пейзажа. Придумал "Транзит" директор новосибирского "Красного факела" Александр Кулябин. Идея была простой до гениальности: собирать сибирские театры каждый раз в новом городе, который берет на себя основные расходы на проведение мероприятия. Символ фестиваля - колесо, с певшим на нем стилизованным скоморохом. До Красноярска это колесо, набирая обороты, прокатилось через Новосибирск, Иркутск, Омск и Томск. К пятому году существования "Сибирский транзит" стал полноценным фестивалем с призами за лучший спектакль, серьезным отбором и авторитетным жюри, которое в этом году возглавлял главный шекспировед страны профессор Алексей Бартошевич. Татьяна Тихоновец не только входила в жюри "Сибирского транзита", но и была председателем экспертного совета, формировавшего программу фестиваля. Татьяна Тихоновец: Когда я получила приглашение работать в экспертном совете, то прежде всего я очень хищно обрадовалась не только тому, что я буду смотреть спектакли, а что я увижу какую-то необъятную страну - Сибирь. У меня была совершенно не театральная, не относящаяся ни к какому театру чаадаевская мысль о том, что наша география является нашей историей. Потому что я поняла, что обжить эти необозримые пространства просто неподвластно человеку. Когда это накладывается на то, что существует некое театральное пространство, которое тоже должно иметь какие-то обозримые формы, границы, то я поняла, что это какая-то очень метафизическая проблема. Очень много спектаклей приходило, которые не просто нельзя брать на фестиваль, они чудовищно плохие. Хотелось все-таки Красноярску и зрителю красноярскому показать хорошие спектакли. Мы-то понимали, что мы должны показать не просто смотр регионов Сибири, а фестиваль из хороших спектаклей. Разумеется, это трудно очень складывалось, потому что не было такого количества спектаклей, планка которых позволяла сказать - вот ниже этого мы не берем. Сергей Самойленко: Выбрано и показано было вот что: открывал "Транзит" "Ричард Третий", поставленный итальянцем Риккардо Соттили в новосибирском "Красном факеле". Под шекспировскую хронику отдали сцену оперного театра. Перенос спектакля на новую площадку практически загубил его. Из всего актерского ансамбля жюри специальным призом единогласно отметило Александра Дроздова за роль герцогини Йоркской. Артист смог создать гротескный и страшноватый образ. Все национальные театры Хакасии, Тувы и Бурятии показывали спектакли по европейской драматургии. Бурятский театр привез "Трехгрошовую оперу", где зонги Брехта перемежаются "Рамштайном" и саундтреком к "Матрице". А хакасский театр показал "В ожидании Годо". Интереснее всего оказалась попытка тувинского Государственного музыкально-драматического театра сыграть шекспировского "Короля Лира" в духе национального эпоса на тувинском языке с горловым пением и шаманскими плясками под бубен. Попытка не вполне удалась, но только лишь из-за того, что режиссер не пошел до конца по этому пути, разбавив фольклор какой-то общеевропейской музычкой и костюмами. Норильский Заполярный театр привел в восторг зрителей пышным блеском ростановской героической комедии "Сирано Де Бержерак". Лаврентий Сорокин в роли Сирано утратил галльское остроумие, но приобрел лирическую томность Пьеро, за что и был награжден призом за лучшую мужскую роль. Разделил с ним эту премию Владимир Орел за роль хищного бомжа Дэвиса в спектакле "Сторож" тюменского Театра драмы и комедии. Награда за спектакль военной тематики досталась "Веселому солдату" Красноярской драмы. Спектакль, посвященный 60-летию победы, по повести Виктора Астафьева, не мог этот приз не получить. Главные награды получили спектакли омских театров. Горьковские "Чудаки" Государственного камерного "Пятого театра", поставленный питерским режиссером Анатолием Праудиным, оказались сильно похожи на Чехова - медленный, несуетный, подробный и глубокий спектакль с отличными актерскими работами. "Чудакам" заслуженно достался главный приз "Сибирского транзита" за создание спектакля-ансамбля. Приз за лучшую режиссуру получил главный режиссер Омского Академического областного театра Евгений Марчелли. "Фрекен Жюли" Стриндберга, в его постановке урезанная больше чем наполовину, оказалась почти полностью сведена к сексу и физиологии. Вот что сам Евгений Марчелли говорит об этой корриде любви. Евгений Марчелли: Вся история театра, наверное, крутится вокруг одной темы. Нет, есть еще много других тем, но мне интересна на самом деле одна тема - это мужчина и женщина, дико сложный мир их взаимоотношений. В жизни, наверное, все немножко не так происходит. Но когда дело касается искусства, то искусство может себе позволить фантазию на эту тему. И в этой фантазии мне всегда кажется, что любовь сама по себе трагична, когда происходит вот эта вспышка любви - это смерть. Удивительное дело: мы живем ради любви, и в то же время эта вспышка любви, она всегда трагична. Я, честно говоря, думал, что я на этой пьесе с этой темой и закончу, потому больше исследовать нечего, потому что в чистом виде здесь представлены мужчина и женщина. Сергей Самойленко: Фестиваль, естественно, проводится не только и не столько для актеров и режиссеров, сколько для зрителей. Практически все показы пошли с аншлагом, каждый спектакль завершался овациями и цветами. О красноярском зрителе говорит Татьяна Тихоновец. Татьяна Тихоновец: Красноярский зритель - это очень трогательный зритель. Меня поразила их абсолютная самоотдача на спектакле, ощущение, что зрители изголодались. На каждом спектакле овации, вот это счастье зрительское иногда доводило до внутреннего смятения, просто ты понимаешь, что ты как-то далеко от народа и не с народом и чувствуешь одиночество своей профессии и замученного сознания. Потому что твои впечатления абсолютно никак не рифмуются с теми впечатлениями, которые имеет зал. Сергей Самойленко: Алексей Бартошевич считает, что главное в фестивале вовсе не награды и призы и даже не уровень спектаклей. Алексей Бартошевич: Возможность общения театральных профессионалов между собой, а главное - возможность для публики увидеть сразу массу спектаклей, которые приехали из разных городов и так далее. Тем более, что сейчас, когда рухнула система гастролей, когда в России происходят очень опасные и чудовищные процессы дезинтеграции, так вот в этой ситуации фестивали стали чуть ли не единственной возможностью общения театров в пределах регионов, в пределах страны, в пределах Европы, в пределах мира. Сергей Самойленко: Такая оценка фестиваля может показаться завышенной. Но "Сибирский транзит" - это тот случай, когда участие важнее результатов. А еще важнее движение. "Сибирскому транзиту" есть куда двигаться - через год он состоится в Улан-Удэ. Марина Тимашева: О спектаклях "Сибирского транзита" рассказывал Сергей Самойленко. А В Петербурге в Этнографическом музее проходит выставка работ выдающегося кинорежиссера Сергея Параджанова "Ворожба моя не напрасна:". Это работы из его дома-музея в Ереване. Выставка проходит в рамках XIII международного музыкального фестиваля "Дворцы Санкт-Петербурга". На выставке побывала Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: Сергей Параджанов, армянин, родился в столице Грузии Тифлисе в 1924 году, учился в русской школе, закончив ВГИК, получил направление на Украину. Там у него была работа, он снял три обычных советских фильма, женился, получил квартиру. Благополучие закончилось в 64 году, когда режиссер создал свой первый фильм, принесший ему настоящую известность, - "Тени забытых предков". Его следующий фильм "Киевские фрески", посвященный войне, был закрыт сразу же после актерских проб. В 66 году Параджанов приехал в Армению и снял картину "Саят-Нова", вышедшую в прокат под названием "Цвет граната". На экраны этот фильм опять же выходил с большими трудностями, хотя он считается лучшей работой Параджанова. Последовавшая за этим лента опять была закрыта, картину об Андерсене, сценарий для которой Параджанов написал вместе со Шкловским, режиссеру тоже не дали сделать, и этого безумно жаль - там в главной роли должен был сняться Юрий Никулин. Это был 73 год. Параджанов поехал в Киев к больному сыну и по дороге был арестован: он получил пять лет лагерей. Рассказывает создатель и директор музея Параджанова в Ереване Завен Саркисян. Завен Саркисян: Его осудили. Меняли ему лагеря все время. Как только в лагере начинали любить его люди, он был необыкновенно обаятельный человек, ему меняли лагерь. И вообще ему следователь в зале суда сказал: за пять лет мы вас уничтожим. Но как он сам говорил: "Создавая по коллажу в день, я выжил в лагере". Татьяна Вольтская: И вот они, те чудесные снадобья, которые помогли ему выжить - необыкновенной красоты и яркости коллажи. Коллаж "Тройка", где соединены рублевская "Троица", "Красный конь" Петрова-Водкина и еще трое - Ленин, Сталин и Троцкий. "Тайная вечеря", на которой присутствуют Сталин и Хрущев. На столе вместо хлеба лежит красное Христово сердце, видимо, вырезанное из какого-то медицинского пособия, с тщательно прорисованными артериями. Бахрома на скатерти - из настоящих кроваво-красных кружев, парящий под потолком барочный ангел несет отпечаток чьего-то пальца. Завен Саркисян: "Тайная вечеря", он ее много раз рисовал. И смешные есть версии, и очень неожиданные. Для него была важна сама суть истории, что сидят за столом ученики с учителем и кто-то из них предатель - то, что часто в жизни бывает. Я думаю, что эти диктаторы там присутствуют, потому что они часто заставляют людей становиться стукачами. Может быть, по этой причине. Татьяна Вольтская: Тюремных работ на выставке вообще много - тут и портрет пахана, и "Плащаница для мертвого вора", и "Банный день в зоне". Завен Саркисян: Был создан комитет "Свобода Параджанову", во Франции многие известные деятели кино собирали подписи. Но реально ему очень помогла Лиля Брик, которая с ним вела переписку и считала, что он гений. Уговорила мужа своей сестры Луи Арагона приехать в Москву получать Ленинскую премию мира и замолвить словечко за Параджанова. Его на год раньше освободили. Но освободили как: он был под домашним арестом, он не имел права жить в Киеве, где был его семья, жена и сын, в Москве, Ленинграде, Ереване. Он жил без прописки в отцовском доме в Тбилиси. Ему не давали работу. Он написал письмо секретарю ЦК Армении, что хочет снять эпос армянский или прекрасную легенду. У него было около 20 сценариев неосуществленных. Но это все без ответа оставалось. Следили, естественно, за его домом, за теми, кто приходит к нему. Татьяна Вольтская: Снимать в эти годы было невозможно. Чтобы как-то преодолеть эту трагедию, дать какой-то выход своей колоссальной творческой энергии, Параджанов начал делать разнообразные пластические работы - коллажи, куклы, шляпы. Эти работы и легли в основу музея Параджанова. Его коллажи - это спрессованные фильмы. Например, "Танец подруг Тамары" - это какая-то вахкическая пляска человекообразных кружев, а в коллаже "Я продал дачу" с лестницы дома спускаются, вероятно, призраки тех, кто здесь бывал, гостил, кого продолжает любить хозяин, присутствующий здесь же в весьма эксцентричном виде - с крыльями из ракушек, скрипкой и зонтиком. На выставке плавает несколько задумчивых фантастических рыб с чешуей из чего угодно, даже из сидений плетеных стульев. Есть среди них две трагические рыбы, плавающие под человеком с лицом Параджанова, которого стережет охранник с автоматом. Завен Саркисян: Рыба и как символ Христа, и как его, может быть, символ, потому что рыбы тоже плавают в воде и ее ловят в сети или на крючок. Работы тюремные: внизу рыбы изображены, которые попались на крючок - понятная вполне символика. Татьяна Вольтская: Менее понятна серия Джоконд - то с тремя руками, то с двумя дополнительными лицами на месте груди, то Джоконда в босховском аду. Завен Саркисян: Он как-то в одном письме из тюрьмы пишет, что я увидел Джоконду, которая то улыбалась, то плакала. Оказалось, что это наколка на спине зэка, и тот когда работал, менялось лицо Джоконды. Тогда он сделал знаменитый коллаж, из "Огонька" вырезал - плачущая Джоконда: "Если я умру в тюрьме, Джоконда меня будет оплакивать". А последний год жизни, я уже не знаю, по какой причине, сделал 13 Джоконд. 12 из них в музее, одна у его одного друга в Вене находится. Татьяна Вольтская: Завен Саркисян познакомился с Сергеем Параджановым в 78 году, после того, как тот вышел из тюрьмы. Завен Саркисян: Что значит было познакомиться с Параджановым? Просто надо было придти, поздороваться с ним, как тысяча людей, его почитателей. Постепенно мы сблизились, тем более, что я фотограф, я снимал его, приносил фотографии. Я уже был директором музея народного искусства, и он захотел, чтобы в нашем музее была его большая выставка в Ереване. И мы тогда уже в 88 году перевезли работы в Ереван. Татьяна Вольтская: Все, связанное с Параджановым, было необычайно ярко. Завен Саркисян: У него был потрясающий юмор, он никогда не жаловался на судьбу. Конечно, он видел только хорошее. Как человек творческий он все время работал. Мне вспомнился один случай. Жена Демирчана, секретаря нашего ЦК, к которому я обратился, и через день было принято решение построить Параджанову дом и музей при жизни в Ереване, я пригласил его на открытие выставки 15 января 88 года. И когда она должна была уходить, мы с Параджановым вышли ее провожать. И Параджанов, целуя ей руку, сказал: "Передайте мое почтение Карену Демирчану, и передайте ему, что его очень любят севанские рыбаки". Сама фраза была необычной. Она удивилась и ушла. И я потом я говорю: "Сергей, что вы сказали такое? Что за севанские рыбаки, откуда вы это взяли?". "А ты не помнишь, мы на Севане рыбу покупали, я начал ругать Демирчана, а они говорят: нет, он хороший". Татьяна Вольтская: Настоящими жемчужинами выставки выглядят кадры из фильма "Цвет граната" - красное кружево, висящие в черном воздухе фигуры. Но есть работы - и их, может быть, большинство, которых не расскажешь и не объяснишь. Две античные детские головки с пустыми прорезями глаз, стоящие на плоских бронзовых чашках весов. Или "Ночная птица Тарковского" - коллаж, где Параджанов и Тарковский сидят за столом с цветными птицами на плечах. Или сон Пушкина перед дуэлью - конный экипаж, влетевший в парадную залу. Эти работы загадочны и необъяснимы - как загадочна и необъяснима сама жизнь. Марина Тимашева: "Ворожба моя не напрасна" - так называется выставка работ Сергея Параджанова, о которой рассказала Татьяна Вольтская. Имя автора на обложке звучит более чем странно: "Кармен Бен Ладен". Называется книга "В мрачном королевстве" издана "Столицей принт" в 2005. Мемуары швейцарки, которую угораздило выйти замуж за одного из многочисленных братьев лидера "Аль Кайеды" в Саудовскую Аравию, комментирует историк Илья Смирнов. Илья Смирнов: Сегодня от прекрасного пола можно услышать, что Советская власть всё освобождала женщину Востока, а на самом деле, может, и лучше быть третьей женой шейха (богатого, разумеется), чем самой ходить на работу и по магазинам. Исчерпывающий ответ - в книге Кармен Бен Ладен. Сразу оговорим: её муж Ислам - никакой не террорист, вполне культурный, добрый человек, получивший хорошее западное образование. Но положение обязывало подчиняться определённой идеологии. Первый отпечаток её - рядом с выходными данными книги: "Фото из личного архива: лица взрослых женщин размыты" - потому что нельзя "смотреть на неприкрытое лицо чужой женщины". "После первой менструации девочка обязана появляться на людях только с закрытым лицом". Автор-то живет после развода в безопасной Швейцарии - но крайними оказались бы её приятельницы в Саудовской Аравии: почему позволили себя фотографировать? Что за удовольствие - ходить в таком наряде, особенно в аравийскую жару, описано на собственном многолетнем опыте. Дальше: женщине нельзя одной выйти на улицу, "есть в присутствии мужа:, она должна спрашивать позволения на любой поступок. В отсутствие Ислама, если у меня так и не родится сын, роль опекуна будет играть один из братьев мужа: Уафе и Наджии (дочерям - ИС) может быть отказано в возможности получить образование или их могут выдать замуж за того, кого выберет опекун". "В книжном магазине почти пусто", потому что на таможне изымается всё, в чём "есть хотя бы намёк на любовный роман", а заодно книги, написанные евреями. "Сотрудники религиозной полиции mutawa вооружились: металлическими прутьями, чтобы с их помощью привить нам скромность, а иногда избивали женщин прямо на улице: Из-за жары беременная женщина потеряла сознание и упала. Муж бросился к ней на помощь, но религиозная полиция оказалась тут как тут. Накинулись на него за то, что он попытался взять жену на руки в присутствии посторонних: Полицейские врывались в дома и вдребезги разбивали музыкальную аппаратуру: Вне закона оказалась продажа детских игрушек - кукол, потому что куклы изображали людей". Конечно, жену Бен Ладена оберегали слуги. Прислуга - вот компенсация за унижения. Да? Только ведь не зря автор сравнивает своё положение даже не с заточением, а с жизнью домашнего животного. Любимую хозяйскую собачку слуга тоже будет ублажать, пока она любимая и пока хозяин рядом: А если нет? Тогда так: "Я велела шофёру выключить мотор, чтобы не перегрелся. Полное безразличие: Я настаивала, и тогда он добавил: "Не стану подчиняться приказам женщины!" Автор книги - не аналитик, не мучается теоретическими проблемами, например: почему страны Запада, столь озабоченные правами человека, поддерживали Саудовский режим, по всем критериям т.н. "тоталитаризма" более тоталитарный, чем тогдашний брежневский СССР. Иногда её претензии к мужу - не от здравого смысла, а тоже от идеологии, только другой: "Нужно было избавляться от надоевших темно-зелёных ковров и обоев". По-моему, привычка избавляться от вещей только потому, что они "надоевшие" - такая же вредная дикость, как ваххабитский запрет на танцы. Забавно и то, как лихо европейская женщина отчитывает арабов за гомосексуализм - ссылаясь в основном на слухи. Если Саудовскую Аравию, вслед за Украиной и Турцией присоединят к ЕС, гомосексуализма там станет намного меньше, правда? Но книга о мрачном королевстве - не исследование, чтобы полемизировать, а источник, убедительный именно бесхитростностью впечатлений домохозяйки, которая видит, "как маленький мальчик, войдя в комнату, одним жестом, взмахом руки показал своей старшей сестре, что ей надлежит встать со стула". Вроде, для нас эти проблемы не актуальны, даст старшая сестра по шее - и всё. Но если почитать православный молодёжный агитпроп - журнал "Фома" - про планирование семьи, то на его фоне многие саудовцы покажутся гуманистами. Хотя и здесь не нужно сводить проблему к религии. Мода на средневековое мракобесие - явление более широкое. "Сторонники феминизма полагают требования жесткой сексуальной дисциплины, молчания в присутствии мужчины, запрет перебивать его речь, выдвижение в виде главных добродетелей смирение и терпение неоспоримыми показателями дискриминации. Осмелюсь возразить. Только технологический век допускает роскошь массовых сознательных капризов с несколько отложенным за них возмездием. А прежде любое табу было глубоко функционально, т.е. оправдано и полезно для тех, на кого распространялось". Это кто автор? Аятолла Хомейни? Нет, Федор Шелов-Коведяев, профессор Высшей школы экономики, мозгового центра либеральных реформ. И посмотрите, кто сегодня, после всего, что случилось в Афганистане, Таджикистане, Чечне, пытается ещё и в Узбекистане расшатать светский режим и открыть дорогу к власти для тех, кто научит женщину молчать в присутствии мужчины, а также прочим "глубоко функциональным" табу. Марина Тимашева: 27 июня в Москве торжественной церемонией награждения лауреатов завершился 27-й Международный кинофестиваль. Конкурс этого года превзошел все ожидания. В прежние годы, дай Бог, к финалу появлялись одна-две картины, которые можно было считать приличными. В этом году ситуация переменилась. Отборщики ММКФ схитрили: раньше основные претенденты на награды передвигались на вторую часть фестиваля. Пресса писала об очень слабом конкурсе и отпугивала людей, и без того напуганных современным кинематографом, от зрительных залов. В этом году организаторы предложили хорошие фильмы в первые же дни фестиваля. Критики бросились хвалить конкурсную программу и вернули зрителей в кинотеатры. Зато решение жюри по многим позициям вызывало только недоумение у людей, которые посмотрели всю конкурсную программу. Лучшую женскую роль жюри обнаружило в одном из самых слабых фильмов конкурса (болгаро-турецких "Украденных глазах"). Премия досталась Веселе Казаковой - девушке милой, трогательной, не более того. Лучшая мужская роль сыграна, по мнению жюри, Хамидом Фаранеджадом в иранском фильме "Левой, левой, левой". Тут случился казус. Артист за премией не прибыл, в каталоге не сказано, кто из исполнителей в какой роли выступил, и я вынуждена была выспрашивать у композитора Николы Пьовани, какая собственно из ролей отмечена. Дело в том, что в фильме вообще нет главной роли. В нем на равных правах существуют три актера и, если хотелось таким образом отметить хорошую ленту, следовало повторить решение жюри "Кинотавра", когда награду получили за актерский ансамбль аж три исполнителя из фильма "Правда о щелпах". Наконец, самое подозрительное - это Гран-при. По опросу критиков, зрителей и федерации киноклубов (выборка весьма представительная) "Космос как предчувствие" занял соответственно 6-е , 5-е и вообще 10-е место. Если вычислить среднее арифметическое, выйдет 7-е. Странное решение наводит на мысли, далекие от искусства. Особенно смешно то, что впредь Председателем жюри будет назначаться лауреат прошедшего ММКФ. То есть в 2006 году им станет Алексей Учитель. Вероятность того, что призы снова унесет российский участник, очень возрастает. И так будет повторяться из года в год. Вот такая хитроумная комбинация. Премию Станиславского вручили Жанне Моро. И эта награда должна была стать безусловной. Однако, не стала. Дело в том, что на церемонию закрытия фестиваля пригласили еще и Анни Жирардо. Жанна Моро и Анни Жирардо - актрисы разные, но равные, и то, что Анни Жирардо никаких премий не досталось вовсе, выглядело вопиющей бестактностью. Не главные призы были распределены более логично. Жюри российских критиков выделило чешский фильм "Хроники обыкновенного безумия", ФИПРЕССИ, то есть международное жюри критиков, сошлось на скучнейшем, но очень социально-озабоченном шведском фильме "Гитара-монголоид", выбор зрителей и Федерации киноклубов пал на американскую ленту "Чамскраббер". Рекомендовать к просмотру всем зрителям я бы решилась "Дорогую Венди" и "Чамскраббер". А профессиональным зрителям - "Вечную мерзлоту", "Хроники обыкновенного безумия", "Фарфоровую куклу", "Балканкан" и "Левой, левой, левой". А теперь я перейду к подробному отчету о фестивале. Прямо на его открытии показали фильм конкурсной программы "Жизнь желанна" Джузеппе Пиччони, совместное производство Италии и Германии. Режиссер использовал традиционный ход: артисты репетируют нечто вроде "Дамы с камелиями", а их личные отношения отражают мелодраматические коллизии пьесы. Сам режиссер ссылался почему-то на "Анну Каренину" Толстого. Правда, финал придуман оптимистический, соответствующий названию. Я спросила у режиссера, отчего именно итальянцы так часто выносят в название своих фильмов слово "жизнь" с каким-либо приятным эпитетом. "Жизнь прекрасна", как у Роберто Бениньи, или вот теперь "Жизнь желанна". Господин Пиччоне пошутил: Джузеппе Пиччоне: Да, я просто решил, что если назову фильм примерно так, как Бениньи, то выиграю "Оскара", как и он. А если серьезно, то перевод на русский неправилен. В итальянском языке этот глагол использован в сослагательном наклонении и имеет другое значение: "Жизнь, какую я бы хотел". Вообще-то, история, на которой основан фильм, написана сценаристами, но напоминает разные сюжеты классических произведений, в том числе и "Даму с камелиями", в том числе и "Анну Каренину". Здесь важно сказать, что все диалоги были написаны нами самими. Марина Тимашева: Фильм вышел красивый, затянутый, с хорошей работой актрисы Сандры Чикорелли. В пару с ним встает затянутая и некрасивая лента из Испании "Развязка". Такие картины кинокритики называют "производственными", поскольку речь в них идет о людях искусства и о том, как снимается кино. Если бы призы на фестивале вручались за политические заслуги, и проходил бы он не в Москве, а в Европе, то шанс на победу получил бы чилийский фильм знаменитого режиссера, палестинца по происхождению - Мигеля Литтина. "Последняя луна" - исторический фильм. Действие происходит в годы Первой мировой войны, самое начало арабо-еврейского конфликта. Тема, как вы понимаете, злободневна. В самой картине позиция автора несколько смягчена, зато пресс-конференцию режиссер использовал для откровенной антиизраильской пропаганды. Мигель Литтин: Сейчас моя основная задача - защитить права палестинцев. Земля их занята израильской армией, каждый народ должен бороться за независимость своей земли. Если бы ООН захотела, оккупация была бы прекращена за 48 часов. Но они ничего не делают. В 1947 году ООН заключил соглашение об образовании двух государств. Израильское было создано, а палестинское - нет. Это и стало проблемой сегодняшнего дня. Что до терроризма, то индивидуальный террор невозможно сравнивать с государственным. Марина Тимашева: Замечу, что государство не было создано, потому что началась война, и лозунгом служило не создание палестинского государства, а уничтожение израильского. К тому же, странно апеллировать к документу, который не признала именно коалиция арабских стран. Земли же были потеряны именно в результате проигранных войн. Но спорить с Мигелем Литтином было бессмысленно. Как и спрашивать его, отчего в его картине показано так много врагов: тут и турки, и англичане, и евреи. Поисками виновных озаботились авторы еще пары конкурсных фильмов, которые называются "Украденные глаза" и "Улыбка Хасана". Первый сделан Болгарией и Турцией, второй Францией и Сирией. "Украденные глаза" это такая развесистая мелодрама из жизни турок, гонимых болгарами. Все болгары, кроме одного, к тому же оказавшегося в сумасшедшем доме, негодяи из КГБ, все турки - добры и безгрешны. К фильму прилеплен совершенно искусственный финал: мать, дочь которой погибла под колесами бронетранспортера, сходится со страстно влюбленным в нее водителем этого самого бронетранспортера. Сколько ни клей таких финалов, фильмы этого рода воспринимаются как расчесывание застарелых язв национальных конфликтов. В скучнейшей драме "Улыбка Хасана" действие происходит в Ираке, православные монахи спасают от смерти французского пилота с отчего-то русским именем Иван. Он-то и несет смерть тем, кто его спас. Фоном действию служат телевизионные новости о войне Америки в Ираке. Складываем вместе эти фильмы и получаем: во всем виноваты евреи, все белые европейцы, ну и само собой американцы. Они ведут войны, гонят людей с насиженных мест, убивают чужих детей. В добром десятке картин появление "чужака" приносит беду. А еще считается, что только в России любят искать внешнего врага. Выгодно отличается в этом смысле иранский фильм "Левой, левой, левой". Действие экзистенциальной драмы происходит во время ирано-иракской войны. Трое уцелевших иранских солдат в одном окопе и один - иракский - в другом. За что сражались, никто не понимает, зачем убивали - тем более. Никто не виноват и все виновны. Очень просто снятый и совершенно безысходный фильм. История еще одной войны, вернее, послевоенного времени рассказана в картине с занятным названием "Балканкан". Македонский режиссер Дарко Митревски снял фарс. Его завязка весьма банальна и происходит из комедии-дель-арте, это путешествие с покойником. Герои бежали от войны в Болгарию, но там нельзя похоронить скончавшуюся маму, а потому приходится возвращаться на Родину с трупом, завернутым в ковер. Ковер по дороге крадут, и в поисках тела мужчины пересекают все Балканы. Они встречают в пути: сербского военного преступника, сделавшего состояние на финансовых пирамидах и не гнушающегося скупкой краденого, контрабандистов, которые перевозят наркотики на ишаках, албанскую мафию и две компании хорватских и боснийских бандитов, не поделивших между собой деревню - одни перекрыли другим воду, те в отместку осквернили мечеть. Если бы политические деятели внимательно посмотрели этот фильм, они бы узнали, что думают о нынешней ситуации на Балканах нормальные люди. Режиссер Дарко Митревски рассказывает: Дарко Митревски: Фильм появился из-за моего личного желания сделать что-то художественное и коммерческое одновременно. Обычно люди разделяют кино на авторское и коммерческое. Но все фильмы, которые мне нравятся, сочетают одно с другим. В Македонии картину посмотрело 6 процентов населения, это рекорд для нашей страны. История основана на популярной городской легенде о человеке, которого завернули в ковер. Я слышал ее много раз в разных версиях. То это была македонская бабушка в Болгарии, то сербский эмигрант в Румынии, то посол в Венгрии. У Гарсиа Маркеса есть сюжет о таких историях, которых никогда не было, но которые повсюду рассказывают. И одна из историй, которую он приводит, про труп в ковре. Он слышал ее во Франции, Вьетнаме и Аргентине. Вообще, у многих есть предубеждение против моего фильма. Оно возникло из-за всех ужасов, которые творились на Балканах последние 15 лет, и из-за пессимистического взгляда на происходящее многих наших режиссеров. Жизнь на Балканах в 90-е годы была очень тяжелой. Но мое поколение серьезно верит в то, что все эти ужасы остались в прошлом и что дальше наступят хорошие времена. Поэтому мы и решили снять комедию о тех вещах, которые нас беспокоят и нам не нравятся. Мы хотели посмеяться над реальностью. Мы устали от реальности, которая насмехалась над нами, и мы решили поменяться с ней местами. Фильм посвящен маленьким людям, не политикам, не генералам, а тем, кто боится войны и боится за свою жизнь. Тем, кто не верит в прекрасные национальные идеи. В фильме действует антигерой - полный неудачник и трус. Но именно он в финале побеждает так называемых героев, патриотов, больших начальников и мафиози. Наши настоящие герои это маленькие испуганные люди, которые выжили. И это фильм о войне, которая превратила единую страну в много маленьких территорий, которая все разрушила, кроме интернационала балканских мафиози. Над ними мы смеемся. А Македония - прекрасная страна, смесь восточной и европейской цивилизаций. Ее часто называют экзотической и мне это нравится. Когда в других странах говоришь Македония, все думают о салате с таким названием. Когда говоришь в России, все вспоминают Александра Македонского. Но он давно умер. А про современную Македонию никто ничего не знает и в этом - наша беда" Марина Тимашева: Посмотрев фильмы "Вечная мерзлота" и "Хроники обыкновенного безумия", приходишь к выводу, что про Финляндию и Чехию знаешь не больше, чем про Македонию. В обоих фильмах речь идет о разобщенности людей. Картина из Финляндии - тяжелая, полная натуралистических подробностей драма об охватившей общество массовой депрессии. Мрачнейший фильм спасает удивительное внимание режиссера к людям, попытка всякий раз понять причины, которые довели героев до такой жизни. Таких крупных планов человеческих лиц, таких больших, насыщенных смыслом и чувством пауз, такой подробности мотивировок, в современном кино почти не бывает. Это не религиозный фильм, но режиссер, похоже, не видит выхода из создавшейся ситуации ни в чем, кроме веры. По крайней мере, слова пасторской проповеди повторяются в картине несколько раз. Режиссер Аки Лоухимиес ответил мне: Аки Лоухимиес: Идея фильма пришла из произведения Льва Толстого "Фальшивый купон". Исходя из нее, мы попытались рассказать историю о Финляндии и о том, что у нас происходит. Текст Толстого, наверное, религиозен, но мой фильм - вряд ли. Кстати, тот же рассказ Толстого послужил основой для двух других фильмов: один сделан в 40-е годы в Германии, второй снял Брессон. Я, к счастью, не видел их до того, как закончил свою картину. Что до депрессии, то если бы я мог объяснить ее причины, я не стал бы снимать фильм. Однако, такова реальность. Мы вообще старались показать подлинную жизнь - так выглядят места, где мы работали, так говорят люди. И все это финскому зрителю понравилось. Марина Тимашева: "Вечная мерзлота" интересна тем, что описание страшной депрессии, в которой находится Финляндия, не приводит в аналогичное состояние зрителя. Эта картина дорога еще и тем, что ее авторы не ищут внешних врагов. Проблемы - внутри человека, и каждый должен разобраться, прежде всего, с самим собой. Сразу вслед за финской лентой показали шведскую "Гитара-монголоид". Сюжета в ней нет, игровое кино рядится под документальное, эпизоды из жизни шведских маргиналов сняты в абсолютно бесстрастной манере. Финский фильм хорош, шведский - не слишком, но когда смотришь их один за другим, начинаешь радоваться тому, что живешь не в Финляндии и не в Швеции - такая собачья жизнь в них изображена. А может, такие картины специально показывают потенциальным эмигрантам, чтобы они не зарились на чужие рабочие места. Только чешский фильм "Хроники обыкновенного безумия" выбивался из мрачного контекста, благодаря режиссеру Петру Зеленке. Он поставил абсурдистскую комедию, в которой высмеял разнообразные социальные и сексуальные комплексы, при этом, не насмехаясь над людьми. Они, конечно, странноваты. Одним нужно, чтобы кто-то посторонний наблюдал их сексуальную жизнь, другим - постоянно обсуждать газетные статьи, третьим никак не раскрыться без помощи парашюта, четвертым некого любить, кроме пластмассовых кукол. У каждого в голове - по небольшому, но безобидному таракану, все действующие лица - милые чудаки. Они точно знают: "Как жить - наше дело. Правда, выбора у нас практически нет". Фильм вышел как, видимо, все у чехов "бархатный", хотя тема та же самая, что у шведов с финнами. Петр Зеленка на это мое замечание ответил: Петр Зеленка: Мы - мягкие люди, а я - в особенности. Главное - в том, что мне нравится мои персонажи, я люблю своих героев. Когда их любишь, то можешь подвергать их любым испытаниям. Конечно, я ненавижу коммунистов, мне кажется, они были преступной организацией. Но я испытываю ностальгию по 80 годам в особенности и отчасти по 70 годам. Например, мой отец родился в 1931 году. И вот представьте себе, похожую ностальгию он испытывает по еще более ужасным временам Второй мировой войны. Так что вы просто чувствуете ностальгию по тем временам, когда вам было 15 лет, 20 лет. Марина Тимашева: И в этом фильме, на мой взгляд, Иван Троян сыграл роль, заслуживающую главной награды фестиваля. А еще ее можно было отдать Джейми Беллу. Знаменитый молодой английский артист участвовал сразу в двух конкурсных лентах: "Дорогой Венди" и "Чамскраббере". Режиссер Арье Позин название перевести не сумел. Арье Позин: Такого слова нет по-английски, поэтому перевод сложный. Даже на английском нет значения. Это было для нас важным тоже, потому что фильм немножко забавный и мы хотели, чтобы название фильма тоже было немножко забавным. Фильм - драма или комедия или абсурд? На грани разных жанров. Марина Тимашева: Арье Позин в удивительно динамичной форме представил гротеск о внешне благополучной стране Америке, в которой взрослые заняты разными полезными делами, только не своими детьми. В этой картине отчетливо угадывается влияние "Красоты по-американски" и "Счастья" Тода Соллондза. И в ней опять заявлена модная нынче тема "отцов и детей". Можно начать с "Возвращения", назвать десять фильмов афиши "Кинотавра" этого года, добавить "Дитя" братьев Дарденнов и большинство фильмов конкурса экспериментального кино "Перспектива" и таким образом услышать коллективное высказывание режиссеров разных стран: поколение отцов не способно совладать с резко меняющейся картиной мира. Все бремя ответственности за будущее режиссеры перекладывают на плечи подростков, которые, в свою очередь, к реальному миру не приспособлены и приспосабливаться не собираются. " Я не умер, но кто назовет это жизнью?" - под фразой из фильма "Чамскраббер" могли бы подписаться и молодые герои из "Дорогой Венди". Сценарий написал Ларс фон Триер. Вышел у него, как водится, рассказ не про родную Данию, а про американский шахтерский городок, в котором единственный друг человека - пистолет, и он никак не может не выстрелить. Но режиссер Томас Винтерберг смягчил антиамериканские настроения своего товарища. Томас Винтерберг: Да, для меня важно, что действие фильма происходит именно в Америке. Америка была и остается передовым рубежом западной культуры. Датская культура в общем виде - это как раз и есть соединение датской культуры и культуры американской. Поэтому американская культура у нас всегда была объектом восхищения и одновременно объектом сарказма. Это политическая аллегория, может быть политически некорректный фильм, но он не антиамериканский. Гораздо более ключевым вопросом является конфликт между людьми действия и людьми слов. Этот конфликт является отражением противопоставления американской культуры, в том числе культуры, построенной на таком преклонении перед оружием, как людей действия и европейской культуры, как культуры рационализирующей, эстетизирующей культуры слов. И возможно, здесь оттенок соперничества. Маленький белый мужчина, который, наверное, где-то чувствует в глубине души соперничество, может быть зависть по отношению к этим красиво сложенным статным африканским мужчинам. В фильме есть много спрятанных аллегорий. И одна из них - это аллегория того обсуждения, которое сейчас активно происходит в мире в связи с миротворческими силами. Что оправданнее - применять силу или же сидеть на заборе и рассуждать применение силы? Марина Тимашева: Винтерберг поставил трагическую историю про столкновение юношеских романтических иллюзий со взрослым жестоким миром. "Дорогой Венди" герой фильма назвал свой револьвер. Он любит его, как женщину, он ревнует его к чернокожему сопернику, он хочет умереть только от пули, выпущенной из "Дорогой Венди". Несчастные подростки, жизнь которых уныла и лишена смысла, обретают его в выдуманном мире. Они наделяют оружие душой, обожествляют его, придумывают целый культ, обставляют его всевозможными ритуалами. А дальше, как это случается сплошь и рядом, идея берет верх над здравым смыслом, оружие выходит из-под контроля и навязывает собственную злую волю заигравшимся тинэйджерам. В конкурсе было несколько фильмов, не связанных с другими общей темой. Ни тебе одиночества, ни тебе разобщенности людей, ни тебе войн, национальных конфликтов и вражды поколений. Греческая мелодрама "Невесты" отсылает к классицистскому конфликту между долгом и чувством. Действие происходит в 22 году на корабле, который везет греческих невест на выданье в Америку. Простая, очень человечная и красиво снятая история. За ней последовала история очень сложная. Венгерский режиссер Петер Гарош поставил три новеллы Эрвина Лазара. "Фарфоровая кукла" представляет магический реализм в кино. Здесь люди верят в воскрешение из мертвых и мертвые оживают, живые хотят исчезнуть и исчезают, а там, где они только что стояли, вырастают высоченные вечнозеленые кипарисы. Говорит Петер Гарош. Петр Гарош: Мы хотели сознательно избежать конкретизации. 12 лет назад появился сборник новелл Эрвина Лазара под названием "Звездная ферма". О Лазаре надо сказать, что если бы он был не венгерским, а русским писателем, писал бы на русском, то уже был бы человеком с всемирной славой. Самая большая трагедия центрально-европейских литератур, что они пишутся на малоизвестных языках. Можно сказать об Эрвине Лазаре, что он такого же калибра писатель, как Габриэль Гарсиа Маркес. Сборник состоит из 16 новелл. Когда я пошел к писателю и сказал ему, что я выбрал три новеллы, хотел бы на основе их сделать фильм, он очень великодушно согласился с моим предложением. Понял, что мы хотели сделать философскую притчу о смерти, воскресении, жизни. Мы хотели представить философскую сказку. Марина Тимашева: "Фарфоровая кукла" - редкий фильм, в котором формальный прием (очень изобретательный) не существует отдельно, он полностью подчинен содержанию и настроению фильма. И вспоминаются лучшие времена кинематографа Венгрии - времена Иштвана Сабо и Миклоша Янчо. Марина Тимашева: Наконец мы добрались до фильма Алексея Учителя "Космос как предчувствие", снятого по сценарию Александра Миндадзе. Александра Миндадзе все знают по фильмам Вадима Абдрашитова. Ну, достаточно назвать "Охоту на лис", "Плюмбум", "Парад планет" или "Магнитные бури", чтобы все поняли, о какого уровня сценаристе идет речь. Александр Миндадзе пишет, как правило, сценарии, которые можно пересказать на уровне сюжета, но в его произведениях всегда есть философская глубина. Алексей Учитель раньше с таким материалом не работал. Судя по "Прогулке" или "Дневнику его жены", режиссера больше интересовали камерные истории, которые практически исчерпываются сюжетом. Взяв сценарий Александра Миндадзе, Алексей Учитель, по-моему, не совладал с его многослойностью. Сюжет пересказать очень просто. 57-й год. Два молодых мужчины - друзья-соперники. Один (его играет Евгений Цыганов) мечтает сбежать за границу. Второй - великовозрастный Иванушка-дурачок (в этой роли Евгений Миронов), мечтает о космических полетах. Обоим не повезет. Я думаю, что Миндадзе написал сценарий о той надежде, которая появилась в обществе в конце 50-х годов и позже получила название "оттепели". Не два мужчины, но вся страна поверила в то, чему не суждено было сбыться. Мнения о фильме, однако, разошлись. Слово - киноведу Валерию Кичину. Валерий Кичин: Я прекрасно отдаю себе отчет, что картину могут по-разному принять разные люди, потому что картина адресована каждому в отдельности. Мне она легла на душу, потому что ощущение клаустрофобии, которую мы все переживали в стране под названием Советский Союз, в этой картине передана достаточно полно, сильно и для меня увлекательно. Ощущение замкнутой, запаянной страны, откуда нет выхода. И несмотря на то, что в этой стране было много замечательного, в частности, запуск первого человека в космос, тот рывок, который наполнил страну гордостью, (в этом фильме это тоже полностью присутствует), это создает многослойность фильма, его, если хотите, диалектичность. Вот это ощущение запаянной страны, откуда нет выхода, и одновременно выплеск в космос - вот эта сложность меня подкупила. Марина Тимашева: Выслушав Валерия Кичина, я остаюсь при своем мнении. Режиссер упростил задачу, прошел по поверхности, не углубляясь в горькую притчу Миндадзе. Да и сама история рассказана крайне невнятно и бесчувственно. Зато у этого фильма есть Гран-при ММКФ. Сравнивая международный конкурс с афишей российского фестиваля "Кинотавр", обращаешь внимание в первую очередь на то, что даже не самые сильные фильмы международной программы очень крепко сколочены ремесленно. То есть если режиссер предлагает какой-то закон, то он работает в его рамках. Если он говорит: "детектив", то это детектив. Если он говорит: "комедия", то комедия. Если мелодрама, то мелодрама. И логических, абсолютно непостижимых просчетов в самих сценариях в зарубежных фильмах днем с огнем не сыскать. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
