Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[03-09-05]
Дорога свободыВедущая Кристина Горелик Годовщина БесланаКристина Горелик: В пятницу вечером состоялась встреча президента России Владимира Путина с жителями Беслана. Этой встречи родственники погибших добивались около года. Однако из комитета "Матери Беслана" на встречу с президентом поехали лишь несколько человек. Остальные остались на траурные мероприятия в Северной Осетии, поскольку время встречи с главой государства пришлось почему-то именно на эти священные для родственников погибших дни. Глава комитета "Матери Беслана" Сусанна Дудиева все-таки поехала на встречу, поскольку, по ее словам, очень долго ее добивалась и должна была заявить о ненадлежащем расследовании причин гибели заложников. Сусанна Дудиева: Следственные органы ведут однобокое расследование и до сих пор не называются имена людей, виновных в том, что произошло уже после захвата школы, мы имеем в виду оперативный штаб. Кристина Горелик: На встрече с матерями Беслана глава государства заявил о недопустимости ненадлежащего исполнения обязанностей должностными лицами и посетовал на то, что сегодня многие государства не могут обеспечить безопасность своих граждан. Владимир Путин: Я в целом знаком, мне докладывали и о тех проблемах, и озабоченностях, которые вас волнуют сегодня. И должен сразу же сказать, что согласен с теми, кто считает, что государство не в состоянии обеспечить сегодня в необходимом объеме и необходимом качестве безопасность своих граждан. К сожалению, это относится не только к нашему государству. Вы знаете об ужасной трагедии, которая произошла в Соединенных Штатах в 2001 году, когда и правоохранительные, и специальные службы "проворонили" и пропустили ужасный террористический акт, в результате которого погибли тысячи людей. Все обстоятельства этого дела должны быть расследованы тщательно. Вы и вся общественность России должны быть с этим ознакомлены. Мы к этому будем стремиться. Кристина Горелик: После встречи с президентом жители Беслана заявили, что надеются на то, что глава государства их услышал. Говорит участница встречи Анетта Гадиева Анетта Гадиева: Единственное, что я хочу сказать, что все мы сказали все то, что мы хотели. Лично я все, что у меня наболело, я сказала. А какой будет результат, покажет время. Кристина Горелик: Председатель комитета "Матери Беслана" и участница встречи с президентом Сусанна Дудиева тоже надеется на положительный результат. Сусанна Дудиева: Мы сказали все, что мы хотели сказать. Мы говорили об ответственности, мы говорили о судьбе детей, которым жить дальше. Мы говорили о погибших, которые не дожили свою жизнь. Мы говорили о безответственности и халатности. Мы надеемся, что результат от этой беседы последует. Нам показалось, что он нас услышал. Кристина Горелик: Другого мнения член комитета "Матери Беслана" Элла Кесаева, оставшаяся на траурные мероприятия в Беслане. Элла Кесаева: Он не начал с извинений, он не начал с соболезнований, как положено. Он начал с того, что наша страна не может справляться полностью с терактами, как и Испания, как и Лондон. Он с такой фразы начал. Извинений я не слышала. Может быть, я не все поняла, но это уже было ясно: приехали пострадавшие женщины, и он перед ними не извинился. Столько времени проговорили, уже было бы видно, есть результат или нет результата. Опять откладывают результат в долгий ящик. Когда этот результат надо ждать? Он должен был конкретно им сказать, то-то, то-то я сделаю. Значит, этого не было сказано. Значит, результат нам надо будет опять ждать, так выходит. Я думаю, так. Кристина Горелик: Еще жестче отреагировали на слова Владимира Путина правозащитники, которые в это время проводили у Соловецкого камня митинг "В память о жертвах Беслана". Акция была организована правозащитниками для того, чтобы не только поддержать всех родственников погибших в Беслане, но и выразить возмущение действиями властей в борьбе с терроризмом, которые приводят к большому числу жертв. Участники митинга потребовали полноценного расследования трагических событий в Беслане, в "Норд-Осте", других террористических актов, и наказания виновных, вне зависимости от их должностей. На митинге правозащитников побывал Карэн Агамиров.
Карэн Агамиров: На плите у Соловецкого камня накрыт символический поминальный стол, свечи задувает ветер, выставлены фотографии, лежат цветы, мягкие игрушки и надпись "Бывали хуже времена, но не было подлей". Собралось человек 200-250, но в данной ситуации гораздо важнее эмоциональный накал, он очень высок. Люди держат плакаты: "Беслан - об этом нельзя молчать", "Скорбим о жертвах Беслана", "По детям из огнемета - ответ террористам", "Путин обещал мочить террористов в сортире, сортиром стала вся Россия", "Нет войне в Чечне, нет террору", "Война в Чечне - это позор и боль страны, победившей фашизм", "Матери Беслана, страшно жить при таком президенте". Исполнительный директор общероссийского движения "За права человека" Лев Пономарев, заместитель руководителя партии "Яблоко" Сергей Митрохин, журналист Владимир Кара-Мурза говорили об ответственности властей и в первую очередь президента Владимира Путина за случившееся. О том, что никаких выводов из этой жуткой трагедии не сделано, что фактически и подтвердил сегодня Путин на встрече с матерями Беслана. На его слова о том, что это, дескать, происходит везде, и бороться никто так и не научился, митингующие отреагировали: "Позор! Позор!" Пономарев потребовал полного расследования событий в Беслане. Правозащитник Андрей Бабушкин считает, что необходимо знать правду о Беслане, знать, что там на самом деле произошло. Руководитель московского отделения партии СПС Эдуард Воробьев полагает, что парламентская комиссия по расследованию теракта должна представить объективный и полный отчет о своей работе. Из общения с участниками митинга я сделал печальный вывод: люди озлоблены, не ждут ничего хорошего, живут в состоянии страха, в котором, по их убеждению, заинтересованы сами власти. Кристина Горелик: На этой же неделе стало известно, что тульская студентка Юлия Городничева может стать членом Общественной палаты: организации, которая по задумке властей должна формироваться из числа граждан, "имеющих особые заслуги перед государством и обществом". Соответствующее приглашение 19-летней студентке направил глава государства. "Особых заслуг" за Юлией замечено никем не было, разве что членство в общественном движении "Наши". Наряду с усиленным формированием солидной и авторитетной Общественной комиссии, старые комиссии по правам человека расформировывают, особенно те, которые активно борются с произволом чиновников. Рассказывает Александр Валиев, Челябинск Александр Валиев: В Челябинской области набирает обороты скандал с ликвидацией Комиссии по правам человека при губернаторе области. С 29 августа председатель комиссии Екатерина Горина, единственный штатный специалист, официально безработная. По словам правозащитницы, при создании комиссии не было выделено ни оргтехники, ни помещения, все время комиссия базировалась в помещении общественного центра "Человек, закон, власть". В день на бесплатные консультации приходило до 20 человек. Тем не менее, Константин Бочкарев, глава администрации губернатора, говорит, что увольнение Гориной из штата администрации связано лишь с общей реструктуризацией, а также с тем, что общественные правозащитники не должны получать чиновничью зарплату. Константин Бочкарев: То, что председатель общественной комиссии по правам человека при губернаторе сейчас, как государственный чиновник, уволен, это еще не значит, что он прекращает работать в комиссии. На первых порах Горина была введена в штат чиновников, но сейчас, поскольку повсеместно идет реорганизация, и уже администрация президента своего председателя по правам человека вывела из штата чиновников, то мы сейчас Горину тоже вывели из штата чиновников. Но это еще не означает, что она лишилась статуса председателя комиссии. Александр Валиев: Екатерина Горина напоминает об указе президента от 1996 года о государственной поддержке деятельности правозащитников, который никто не отменял. Так же глава комиссии недоумевает, почему приказ об ее увольнении был подписан во время ее отпуска, и до сих пор ни губернатор, ни кто-либо из его администрации не вызвал ни ее, ни других сотрудников комиссии и не разъяснил происходящее. Екатерина Горина: Это просто подковерная игра чиновников, потому что я им неугодна. Комиссией сейчас накапливается достоверная негативная информация о деятельности чиновников. Они сейчас создадут какую-нибудь комиссию, которая будет угодна. У меня нет кабинета, у меня нет оргтехники, и не было никогда с момента работы. Согласно положению о комиссии у меня три человека должно быть на постоянной основе, я работала одна за троих. В 1999 году деятельность комиссии была признана одной из лучших в Российской Федерации уполномоченным по правам человека Мироновым, и наш опыт был предложен для распространения в Российской Федерации. Мы оказываем бесплатную юридическую помощь социально не защищенным слоям населения, любую - написание исков, дорогостоящую - бесплатно, начиная от студентов и заканчивая пенсионерами. Это уже четвертая попытка уничтожить комиссию по правам человека, но она уже состоялась. Александр Валиев: Итак, несмотря на заверения властей о том, что правозащитников никто не выгонял, работа комиссии приостановлена, некоторые намеченные встречи уже сорвались, а люди звонят Гориной домой, чтобы пожаловаться на очередные случаи чиновничьего произвола. Накануне 1 сентября активизировались родители, чьих детей по каким-то причинам не принимают в школы. Кто защитит их права теперь, непонятно. Кристина Горелик: Расформированная Комиссия по правам человека в Челябинске оказывала бесплатные юридические консультации. Таких услуг очень не хватает во всех российских регионах, впрочем, так же, как и повсеместно ощущается нехватка грамотного, всестороннего преподавания истории СССР в учебных заведениях. Поэтому молодые люди сегодня считают Сталина великим полководцем и мудрым государственным деятелем. Я продолжаю беседу с Яном Рачинским из правозащитного общества "Мемориал", писателем Людмилой Улицкой и Юрием Федоровым, бывшим политзаключенным в Советском Союзе, президентом фонда "Благодарность". Что касается общества и нежелания российских людей знать и о масштабах сталинских репрессий, и знать о политических заключенных. Что касается политических заключенных, может быть, в период перестройки правозащитники допустили ряд ошибок и спустя какое-то время обычные люди просто не захотели их слушать в какой-то момент? Или же это вообще свойственно людям советской формации, потомкам советских людей возвеличивать тиранов? Это касается, например, установки памятника Сталину. Ян Рачинский: Реально правозащитники действительно получили слово на некоторое время, но власть правозащитники в нашей стране не получили, по-моему, ни в одном регионе, и реально что-то сделать они могли, может быть, что-то было бы лучше. Хотя это чисто предположение. Людмила Улицкая: В нашей стране Гавел не пришел к власти, это точно. Ян Рачинский: Гавел в нашей стране не мог придти к власти, потому что у нас другая история, у нас не 30 и не 40 лет была эта власть, а 70. И, собственно, людей, которые помнят, как бывает иначе устроено общество, осталось крайне мало к моменту конца советской власти. Я думаю, что в значительной мере именно этим и объясняется то, что у нас быстро произошел откат к прежним позициям, к традиционно российским. Кристина Горелик: Юрий Павлович, наверняка вы следили за дискуссией об установке памятника Сталину в различных российских регионах. Юрий Федоров: Следил, конечно, это очень интересный момент. Но я считаю, что это все закономерно по одной простой причине - власть такая сейчас у нас. Большей частью народ следует в фарватере власти. У нас власть пытается, начиная с Путина, возвеличивать Сталина, все достижения того периода, победу в войне и так далее. Народ следует за правительством, к сожалению, конечно. Народ не научился думать свободно. Нет свободы воли, может быть, только у некоторых. Кристина Горелик: Что касается диссидентов и политзаключенных, они сами не хотят участвовать в дискуссии на эту тему или просто к их мнению никто не прислушивается? Юрий Федоров: Кто хочет участвовать - участвует. Я, например, не хочу участвовать в этой дискуссии, она бессмысленна. Если кто-нибудь хочет установить памятник Сталину, пожалуйста, устанавливай, от этого мало что изменится. Ян Рачинский: С моей точки зрения, все-таки свобода человека начинается с того, что он понимает, что не случайно здесь появился на какую-то минуту, а что были люди до него и будут после него, что он звено в какой-то цепи. Тогда он принимает какую-то ответственность за то, что случилось до, и за то, что будет после, когда он понимает себя, как промежуточное звено между тем, что было, и тем, что будет. У нас это не заведено. И еще важно понимать, что не было свободы, все зависело от власти. К сожалению, в России крепостное право отменили совсем недавно, и никакой свободы личности не предусматривалось, в общем, даже для дворянства это понятие было довольно ограниченным. И к этому очень быстро вернулись и большевики, которые, в общем, советы держали для проформы, а на самом деле власть решила, есть умный, кто думает за вас. К сожалению, после короткого периода перестройки, когда действительно, надо отдать должное Горбачеву, говорилось "мы должны вместе перестроить эту страну", очень быстро произошло другое, пришел добрый царь, который все нам устроит как надо. А на смену относительно доброму, может быть, царю довольно быстро пришел царь, который уже не старался казаться добрым, стал играть в прежние игры и, собственно, Сталин возник не случайно, и война возникла не случайно. Потому что по большому счету все, что может предъявить предшествующая власть, как достижение, - это действительно победа в войне. Но это ведь не заслуга власти, это заслуга народа. Но, тем не менее, и нынешняя власть старается спрятаться, побыть в тени той, уже 60 лет назад тому, бывшей победы. Кристина Горелик: Что касается войны, по опросам, молодые люди считают, что Сталин выиграл во Второй мировой войне. Они считают, что это заслуга непосредственно Сталина. Проводились различные социологические опросы на эту тему, я приглашала сюда молодых людей, которые были финалистами конкурса "Мемориала", которые писали о репрессированных людях. И они, когда я спросила у них о фигуре Сталина, они сказали, что истории нужна была такая фигура, что Сталин великий деятель. Многие конечно надежды возлагают на молодое поколение. В данной ситуации народ, наверное, современный народ еще помнит советский режим, а молодые люди, видимо, не будут помнить, не будут обладать этой памятью. Но если молодые люди таким образом оценивают историю, в этом вина государства? Людмила Улицкая: Существует абсолютно гениальное высказывание Оруэлла на этот счет: "Кто владеет настоящим, тот владеет прошлым. Кто владеет прошлым, тот владеет будущим". Понимаете, нам выстраивают прошлое, и мы его принимаем. Потому что молодежь беззащитна перед огромной мощью пропаганды. Поэтому владеющие сегодняшним временем, владеют нашей памятью, они ее перестраивают, видоизменяют, переформатируют. Кому-то есть, что положить от себя на эти весы, сказать "нет, не морочьте мне голову", а у кого-то нечего и положить, ничего за душой нет. Поэтому, к сожалению, Оруэлл плохо прочитанная книга. Я бы порекомендовала ее перечитать. Ян Рачинский: Надо добавить, может быть, что, в общем-то, такая ситуация с оценкой войны - это не случайность, а результат длительной, планомерной работы. Помимо всех мифов про десять сталинских ударов и, в общем, до сих пор мы имеем несколько подретушированное изложение, довольно близкое к тому еще, обо всей истории войны. Но ведь когда тот же Симонов выступил с идеей записывать солдатские мемуары, против этого категорически восстал и Генштаб, и Политбюро. Этот проект был похоронен, потому что правда тех, кто действительно победил в этой войне, была не нужна, была уже готовая официальная правда. И до сих пор эти мифы о том, что Сталин якобы имел какие-то полководческие способности, хотя об этом, по-моему, практически все крупные наши полководцы написали достаточно прозрачно, все эти мифы продолжают жить. А о том, как действительно было на этой войне, очень мало знают, и как в ней победили, за счет чего. Людмила Улицкая: Вы знаете, то, что я действительно увидела своими глазами, когда несколько лет назад мы оказались на том месте, прошли буквально путь Зейловского прорыва. Это взятие Берлина, которое должно было быть непременно к 1 мая. Не удалось, как известно. И на этом месте был похоронен миллион. Хотя уже готовилась капитуляция. И это акция, которой вообще могло не быть, потому что капитуляция уже готовилась. И для того, чтобы к 1 мая объявить эту замечательную весть, положили ровно миллион человек. До сих пор эта земля вся начинена железом, она вся покорежена, там были чудовищные бои. Кристина Горелик: Среди воевавших было очень много репрессированных. Ян Рачинский: Было довольно много выпущено из лагерей, очень много раскулаченных, которые были под подозрением, но воевали, тем не менее. А очень многие из воевавших после войны оказались в лагерях, в разном порядке это случалось. Кристина Горелик: Сейчас у них такие же пенсии, как у ветеранов Великой Отечественной войны, которые не сидели в лагерях? Ян Рачинский: В этом смысле они не ущемлены, они получают те же льготы. Людмила Улицкая: Те 200 человек, которые остались в живых. Кристина Горелик: То есть, как правило, они на передовой... Людмила Улицкая: Конечно. Это штрафбаты, это "Смерш" за спиной. Кстати, сейчас издательство "Рудомино" издало письма солдат тех времен, потрясающий совершенно документ. Это такая правда о происходящем на войне, правда не генеральская, не маршальская, а правда простого человека, который берет ружье, которому надо в какой-то момент поесть и, простите, опорожниться, и это все обстоятельства, полные смысла, значения и выживания. Кристина Горелик: Юрий Павлович, скажите, пожалуйста, в США много внимания западные средства массовой информации уделяют Второй мировой войне, проблемам политзаключенных или вообще об этом сейчас как-то тоже забыли и об этом не говорится? Юрий Федоров: Нет, в последнее время очень мало внимания. В первый период, когда я сюда приехал, было достаточно статей о политзаключенных, о бывших политзаключенных, потому что события в России тогда были очень интересны, были на первых полосах газет. Сейчас нет. Начиная, пожалуй, с 11 сентября все переменилось, сейчас в основном борьба с террором. И потом, Россия сейчас уже не в первых интересах у Соединенных Штатов, она где-то на заднем плане, к сожалению. В принципе, это нужно повернуть было бы. Но для того, чтобы это повернуть, нужно запустить очень хорошую машину, чтобы повернуть общественное мнение здесь вновь к России, вновь к событиям, которые в России происходят. Повернуть это трудно, но можно. Была сенсация, например, дело Ходорковского, суд над Ходорковским, ну, суд кончился, все уже забыли, уже об этом не пишут, только изредка. Ну что сделаешь? Такая жизнь. Кристина Горелик: Кстати, Юрий Павлович, представители фонда говорили о том, что фонд вроде как собирается оказывать материальную поддержку и нынешним политическим заключенным в России. Юрий Федоров: Да, мы недавно приняли такое решение на совете директоров. Если нам позволят средства, то мы, я думаю, сможем помочь и современным политзаключенным. Людмила Улицкая: Это будут 39 лимоновцев, которые сейчас содержатся... Юрий Федоров: Дело в том, что наш фонд работает таким образом. У нас в совете директоров Быковский, Юрий Рамагаев, Эдуард Кузнецов, у нас контакты со многими довольно известными бывшими политзаключенными и мы выбираем сами, кому помогать. Так что если мы будем помогать новым политзаключенным, мы так же будем выбирать из них тех, кто более всего нуждается по разным другим причинам. Кристина Горелик: Скажите, а какие-то фамилии вы можете назвать, кому в первую очередь вы поможете из нынешних политических заключенных? Юрий Федоров: Я еще даже не подготавливал, поскольку денег у нас пока нет. Мы ожидаем, конечно, у нас есть кое-какие обещания в этом смысле, но пока я этим не занимался. Когда появятся деньги, я, возможно, поеду в Москву и там займусь этим. Кристина Горелик: И, пользуясь случаем, я вас приглашу к себе уже в московскую студию Радио Свобода, может быть, вы мне тогда об этом расскажете. Юрий Федоров: Безусловно. Кристина Горелик: Спасибо. У меня в гостях были сопредседатель правозащитного общества "Мемориал" Ян Рачинский, писатель Людмила Улицкая, а также президент фонда "Благодарность" Юрий Федоров. "Благодаря" политическим заключенным в 30-е годы территории Таймыра была проложена самая северная в мире железная дорога, связывающая город Дудинку с Норильском и Талнахом. Ее протяженность 89 км. Эта одна из многочисленных "строек прошлого века", унесшая жизни не одной тысячи заключенных. На местах строительства гидроэлектростанций, атомных реакторов, комбинатов и железных дорог возникали города и поселки. Некоторые города, такие как Инта в республике Коми, целиком выросли из ГУЛАГа, поскольку разработки месторождений каменного угля производились за счет заключенных. "Забытые люди" - мы начинаем цикл передач о жизни в созданных в советское время закрытых городах, северных поселках. Нищета, слезы и безысходность. Казино, игровые автоматы и рестораны. Северные города России всегда были особым миром со своими законами и своими реалиями жизни. Здесь все так же, как и в советское время, говорят "на материк" или на "Большую землю". Здесь свой нажитый годами опыт выживания. И здесь болезненней ощущается любое нарушение прав человека, ведь отдаленность северных городов от областных центров осложняет процесс защиты своих прав. В поселке Углегорск (Приамурья) паника: судьба космодрома Свободный неизвестна, вполне возможно, что жители поселка, целиком занятые на обслуживании объектов космодрома, будут брошены на произвол судьбы. Рассказывает Антон Лузгин. Антон Лузгин: Космодром Свободный, вопреки прогнозам, не стал новым Байконуром. Роль главной российской стартовой площадки в космос отвели Плесецку. Шум вокруг Свободного поутих, не слышно экспертов и экологов, местные депутаты в преддверии выборов не созывают народ на митинги против гиптиловой опасности. Если за свое будущее в плане экологии регион может быть более-менее теперь спокоен, то жители поселка Углегорск, вблизи которого расположен космодром, пребывают в растерянности, ведь так или иначе 5-тысячное население Углегорска занято на обслуживании объектов космодрома. Рассказывает Оксана Соловьева, более 10 лет проработавшая в закрытом поселке. Оксана Соловьева: Все зависит теперь от военных. Если вдруг примут такое решение, что все, здесь не будет никаких войск (у нас много по стране таких городков, которые вообще полностью развалились), то придется людям куда-то деваться. А куда им деваться, когда у них нет денег на жилье, - это, конечно, проблема, поэтому она их волнует. Антон Лузгин: На благоприятный поворот событий надеются далеко не все. Говорит бывшая жительница Углегорска Ирина Никонова. Ирина Никонова: Сразу начинается паника у людей: мы не успели получить квартиры, мы не успели уехать, мы не успели заработать деньги и пристроить детей. Там сейчас просто паника, народ сейчас будет всячески пытаться оттуда уехать. Заработок маленький, работать практически негде. То есть там сейчас идет система выживания. Антон Лузгин: Средняя зарплата большинства гражданского населения Углегорска составляет 2,5-3 тысячи рублей, из которых тысяча уходит за квартиру. При этом в магазинах нет товаров по льготным ценам. Все как в областном центре Приамурья, где, к примеру, хлеб по 10 рублей и молоко минимум по 20. При нищенских зарплатах говорить о каких-то накоплениях для переезда не приходиться. Впрочем, у военных пенсионеров Углегорска шансов приобрести квартиру не намного больше. Ирина Никонова: У них была очередь на отселение. Пример - мой отец, который отдал военному делу всю свою жизнь, он до сих пор не может оттуда выехать. Сначала мы стояли на очереди в Благовещенске на получение квартиры, проходит уже 10 лет, мы никак не можем получить квартиру в Благовещенске. Быстро что-то меняется, появляются сертификаты, сейчас он стоит на очереди на сертификат, это будет около 420 тысяч. Что в Благовещенске можно купить деду на 420 тысяч? Ничего. Комнату в общежитии - это смешно. На старости лет человек будет жить в общаге! Была у них система по отселению - все, ее уже нет, она прикрывается. Тот, кто успел, тот уехал. Этот городок раньше был как огромный детский сад, много развлечений для ребятишек, катки, качели. Сейчас ничего нет для детей. У нас целый садик ментов. Кому они там нужны? Городок, в котором две улицы, который можно обскакать весь за 15 минут, везде поставили знаки. Смешно. Антон Лузгин: В сентябре ожидается приезд в Углегорск специальной комиссии, работа которой должна если не решить, то внести хоть какую-то ясность в дальнейшую судьбу некогда стратегического объекта. Впрочем, говорить о космодроме Свободный в прошедшем времени пока рано, считают специалисты. Приоритет отдали Плесецку, но это вовсе не означает окончательного закрытия космодрома на Дальнем Востоке. Кристина Горелик: Отсутствие денег, северной пенсии и квартиры - такова награда за 15-летнее проживание и работу врачом на Крайнем Севере. Рассказывает Андрей Юдин. Андрей Юдин: Доктор Светлана Серафима, северянка со стажем. В 1975 году по семейным обстоятельствам, когда умирает супруг, а через несколько лет и отец, доктор Светлана Серафима решает поехать на север, где последние годы жизни провел ее отец. Светлана Серафима: На севере, на Таймыре, в городе Норильске я проработала 15 лет. Работала в Родильном отделении неонотологом, затем перешла по экстренной медицине в "детскую бригаду", на "Скорую помощь". Условия конечно суровые на севере. Приходилось заступать на суточное дежурство, например, минус 10, вечером на табло минус 40. Ветер, мороз, скользкие подъезды. Нагрузка была очень большой. На население, все-таки большой город, всего было два врача в сутки. За суточное дежурство приходилось очень мало отдыхать. Несмотря на это, работала без врачебных ошибок. Андрей Юдин: Отдав северу свое здоровье, свои силы, врач Светлана Серафима в итоге трудовой карьеры оказалась без заработанных денег и без собственной квартиры. Светлана Серафима: Заработанные деньги в результате "павловской реформой" пропали. Обещалось, что в средней полосе можно получить квартиру, сдав ее государству. Мне юрист, работающий на Норильском комбинате, сказал, что, сдав квартиру и получив справку о сдаче квартиры, я получу в средней полосе. Но, увы, не получила. Я осталась без квартиры. Вычислили за нетрудоспособность по больничным листам. Оказалась вместо 15 лет 12 с половиной лет. Андрей Юдин: Проработав несколько лет в Липецке, врач Светлана Серафима решает... Светлана Серафима: Посылаю свои документы на Крайний Север. Приходят приглашения, одно из писем из города Полярный Мурманской области. Я решаюсь туда поехать, доработать свой стаж до 15 лет. По телефону было сказано, что на три года, на самом деле договор заключают только на один год. Сказали, что там функционирует детское отделение. Детское отделение до сих пор не открыто. Проработав год в детской поликлинике, меня лишают работы по истечению договора - нет вакансий. А почему вакансий нет? Потому что работают на полторы-две ставки, занимают, какие есть, вакансии, занимают те люди, которые просто давно там работают. Андрей Юдин: Тогда Светлана Серафима решает приватизировать квартиру, которую ей предоставили, как сотруднику, приехавшему работать на Крайний Север. Светлана Серафима: Поскольку я нигде не имею жилья, хотела приватизировать эту квартиру. Теперь справка от юстиции нужна, из регистрационного отдела. Их регистрационного отдела не дают родственникам, нужно самой опять быть. Это значит опять поездки. А поездки - это очень дорого, в одну сторону 2 тысячи, в другую 2 тысячи из доходов пенсионных. Затягивают время и говорят, что со следующего года вообще не будет никакой приватизации. Андрей Юдин: Светлана Серафима считает, что, как и прежде, не соблюдаются права молодых специалистов и работников Крайнего Севера. Светлана Серафима: Молодой специалист, будь то врач, педагог, приезжающий в города Крайнего Севера, особенно в маленькие, военные города, не может устроиться, по своей специальности. У пенсионеров вообще голодное существование. Очень трудно переехать в города так называемого материка. Андрей Юдин: Несмотря на трудности, доктор Светлана Серафима все равно продолжает лечить людей и пишет книгу о своей врачебной практике. Кристина Горелик: О сегодняшней жизни в закрытых городах и поселках я беседую с вице-спикером Законодательного собрания Красноярского края Анатолием Ромашовым, более 40 лет живущим в закрытом городе Железногорске. Анатолий Ромашов: Наш город - это сибирский город, расположен он совсем недалеко от Красноярска. Строился он специально для обеспечения деятельности крупного оборонного ядерного комбината. Сегодня это город населением 100 тысяч. С самого начала строилось очень много жилья, почти все работающие на основном производстве уже в те времена, в 60-е годы, имели отдельные квартиры. Демография всегда была блестящая, в семьях двое-трое детей было совершенно нормальным. Заработная плата на объектах основного производства была существенно выше, чем в то время на заводах общей промышленности. Было лучше снабжение. То есть все было сделано для того, чтобы люди, находясь в закрытом пространстве, не ощущали себя как-то обделенными, они могли получить там все социальные услуги, не выезжая куда-то. Была великолепная сеть специализированных домов отдыха на черноморском побережье, в том числе там были специальные медицинские службы, которые обеспечивали контроль за здоровьем людей, работающих с ионизирующими источниками. В последние годы в связи с тем, что оборонный заказ как таковой практически ликвидировался, городские предприятия начали осуществлять конверсию. Сокращается занятость. Чтобы обеспечить ту высокую бюджетную обеспеченность, которая была раньше за счет оборонных заказов, нужны новые инвестиции, нужен приток каких-то новых производств в город. И потом, ни для кого не секрет, заработная плата упала после всех инфляционных вещей, которые произошли. И то соотношение уровня жизни, который был в закрытом городе, когда он был создан государством, повышенный уровень социальной обеспеченности, по отношению к "большой земле" или к окружающим регионам, сегодня эта разница стерлась. Заработная плата на предприятии чуть-чуть выше, чем у рядом расположенных предприятий. А у целого ряда коммерческих предприятий заработная плата выше, чем на ядерноопасном предприятии. Конечно, появились проблемы. Второе. Хотим мы этого, не хотим, эта деятельность раньше была престижной. Сегодня престиж ядерной отрасли подорван демилитаризацией, которая осуществляется в целом, сокращение ядерных вооружений. Это привело к тому, что само производство уже утратило свою приоритетность во всех отношениях, оно стало обычным. Соответственно, снизился уровень оплаты и, конечно, появляются проблемы. Люди привыкли к одному, а жизнь сегодня преподносит совершенно другое. Кристина Горелик: Как живут пожилые люди? Анатолий Ромашов: Когда город создавался (в августе исполнилось 55 лет), это был город молодых. Когда шел пожилой человек, все с удивлением смотрели: "Смотри, старик идет". Были одни детские коляски. Молодые девушки с ребятишками на руках, на спине, на плечах. А сейчас пожилых людей очень много, и эта жизнь для пенсионеров очень сложная. Кристина Горелик: А что касается северных пенсий, они получают? Анатолий Ромашов: У нас все, кто относится к ядернооружейному комплексу, учитывая то, что эти люди потеряли определенное здоровье, как бы безопасно ни было это производство, тем не менее, они работают с ионизирующими источниками. Город Полярный, там база подводных лодок и все, что с этим связано, и у нас то же самое. Люди потеряли определенное здоровье. Президент Владимир Владимирович Путин издал указ о социальной поддержке работников, занятых в ядернооружейном комплексе, и пенсия этих людей была увеличена. Но это относительно небольшая часть наших пенсионеров. А пенсионеры, которые на общих работах, которые обеспечивали просто, но не были связаны непосредственно с источниками излучения, у них пенсии обычные. Да и та пенсия, которую для работников, занятых на основных производствах, - на ядерных реакторах, на объектах радиохимии - она относительно невелика. Я считаю, что эти люди заслужили значительно больше. Кристина Горелик: Анатолий Алексеевич, вы упомянули город Полярный Мурманской области. У нас в репортаже тоже прозвучал этот город. Вы можете сравнить жизнь в этих городах, в Полярном и в вашем городе Железногорске? Анатолий Ромашов: У нас жизнь комфортней, вне всякого сомнения. Во-первых, мы не Крайний Север. Мы расположены на магистральной железной дороге, у нас великолепный аэропорт. Во-вторых, наш город строили гражданские люди для гражданских людей. А Полярный строили как военно-морскую базу, а это совершенно иное, это другая инфраструктура. У них всегда было меньше детских садиков, школ. Во всех отношениях они немного больше ущемлены. Кристина Горелик: О сегодняшней жизни в закрытых поселках я беседовала с вице-спикером Законодательного собрания Красноярского края Анатолием Ромашовым. На очереди рубрика Олега Панфилова "Власть и пресса". Олег Панфилов: Возможен ли контроль над всемирной паутиной в России, как это происходит в Китае, Туркмении или Белоруссии? Мы услышим мнение Ивана Засурского, директора по спецпроектам "Рамблер-медиа". Но прежде материал нашего корреспондента Елены Рогачевой из Йошкар-Олы о том, что доступ к некоторым сайтам на территории республики Марий Эл уже ограничен. Елена Рогачева: Виртуальные войны начались на информационном поле Марий Эл. Два интернет-портала, публикующие критические материалы в адрес действующего правительства республики и президента Леонида Маркелова, стали недоступны большинству пользователей сети Интернет. Точно так же оппозиционные печатные издания были выдворены за пределы Марий Эл несколько лет назад. Марийские типографии получили устное распоряжение не оказывать свои услуги инакомыслящим редакциям. Первым учесть марийских газет постигла сайт "Власти - нет", он пропал с экранов мониторов компьютеров в конце прошлого года, когда в республике проходили выборы президента. Активная критика Леонида Маркелова, который баллотировался на второй срок, была основной темой приволжской страницы сайта. В июне пользователям Интернета стал недоступен эстонский сайт "Мари увер". Оба информационных ресурса объединяет резкая отрицательная оценка Леонида Маркелова и как президента, и как личности. Основной провайдер сети Интернет в республике - филиал акционерного общества "Волга-телекомм", монополист в области предоставления услуг связи. Ответа, почему стали недоступны популярные информационные сайты, получить не удалось. Заместитель генерального директора филиала Анатолий Сергеев сказал, что слышит об этом впервые, никаких документов по этому поводу нет, вероятнее всего, возникает какая-то техническая проблема на других узлах за пределами республики. Не получил ответа и редактор информационного портала "Мари увер" Василий Николаев. Василий Николаев: Я обращался к "Волга-телекомм" два раза, ответов я не получил. В других регионах сайт доступен, судя по счетчику "Рамблера". Елена Рогачева: Исчезновение эстонского сайта "Мари увер" совпало с резким обострением взаимоотношений президента республики и марийской общественности. Сайт публикует материалы в защиту прав и свобод марийского народа, критикуя власть, которая ущемляет интересы коренной нации. Эстония, наряду с Финляндией и Венгрией, стала инициатором рассмотрения проблемы этноса на сессии Европарламента, где была принята резолюция в поддержку марийского народа. Василий Николаев: Наверное, причина в том, что информация, которая размещена на моем сайте, кому-то в республике Марий Эл не нравится. Вместо того чтобы вести нормальный, цивилизованный диалог, дискуссию, они, используя свои возможности, блокируют такие альтернативные источники информации. Елена Рогачева: Можно было бы принять ответ заместителя генерального директора филиала "Волга-телекомм", что сбой происходит во время маршрутизации, но в Марий Эл существует еще одна небольшая компания "Натаинфо", оказывающая услуги подключения к всемирной паутине. Ее клиентам, хотя их во много раз меньше, попавшие в опалу сайту пока доступны. А это свидетельствует о том, что возникает другая проблема: каким образом можно привлечь к ответу если не заказчиков, то хотя бы исполнителей, ограничивших доступ потребителей к информации. Оказалось, что правовых рычагов практически нет, слишком специфична сфера, требующая от экспертов и надзорных органов серьезных технических знаний. В частности специалисты территориального управления Федеральной антимонопольной службы затруднились дать какой-либо совет. Тем временем понятие "свобода слова" становится в Марий Эл все более иллюзорным. Олег Панфилов: Итак, мы услышали репортаж Елены Рогачевой о том, что происходит сейчас в Марий Эл. Иван, скажите, возможен ли подобный контроль над Интернетом в отдельно взятом регионе России? Иван Засурский: Да, возможен. Особенно, если в регионе провайдер - монополист, то есть, грубо говоря, точки доступа провайдер, который дает людям собственно Интернет, уже распределяет по ним, принимая в себя гигабайтное какое-нибудь оптоволокно, а потом раздает людям по телефонным линиям или по кабелям, конечно, этот провайдер может контролировать, что люди получают, а что нет. Олег Панфилов: Это связано с чем? С тем, что нет закона? Иван Засурский: Нет, это не закон, это технология. То есть, грубо говоря, провайдер может ставить фильтр на определенные сайты, и эти сайты не будут доступны. Олег Панфилов: Можем ли мы в таком случае вспоминать о существовании 29-й статьи конституции? Иван Засурский: Мы можем, конечно, вспоминать все, что угодно, но вряд ли это поможет. В том смысле, что у нас пока не было прецедентов, чтобы кто-то добился от провайдера свободного доступа к той или иной информации. Но это не значит, что это невозможно. Это значит, что просто если кто-то хочет такой прецедент, то можно попробовать его получить. И конечно это помогло бы впоследствии. Олег Панфилов: Значит ли это, что Интернет-сообществу или просто пользователям Интернета необходимо сейчас уже начинать шуметь по этому поводу? Иван Засурский: Я не знаю, как правильно ответить на этот вопрос. Я могу сказать так. В России в принципе так случилось, что нет на самом деле никакой организации пользователей Интернетом. Есть такая международная организация, у которой есть известный символ голубая ленточка "Электроник фронтит фондейшн", Бармел, известный человек, написавший в свое время декларацию киберпространства, очень вдохновляющий документ, другие люди. В России, к сожалению (или к счастью), в 90-е годы, мне кажется, интернет-сообщество оказалось как бы в центре некоего коммерческого бума. Мне кажется, что таких свободных игроков крупных, каких-то заметных личностей, которые бы занимались именно не коммерческими аспектами развития Интернета, продвижения его, как информационной среды, таких людей нет. Олег Панфилов: Но, судя по заявлениям различных политиков, действительно обеспокоенных тем, что, например, на Украине интернет-сообщество очень активно участвовало в так называемой "оранжевой революции", и политики готовы наверняка контролировать Интернет или каким-то образом избавить себя от появления уже большого количества политизированных сайтов. Иван Засурский: Дело в том, что для политика тоже очень легко стать мишенью. Когда выступаешь за то, чтобы контролировать Интернет, то в принципе ты тем самым тоже делаешь определенный на самом деле жест против. Все-таки Интернет, несмотря на то, что в России, скажем так, у него нет никаких игроков крупных общественных, которые реально отстаивали какие-то интересы сообщества, тем не менее, в Интернете прижилась такая либеральная, даже либертарианская в каком-то смысле идеология, которая воспринимается как действующая и на самом деле единственно возможная. И, как ни странно, эта идеология пропитывает на самом деле на федеральном уровне, в принципе все, органы власти, кроме Думы и Совета Федерации, где люди просто очень долго вообще врубались, что такое Интернет. Поэтому в тот момент, когда всем все рассказывали про Интернет, они как раз все прослушали, и теперь у них возникают свои какие-то мысли на уровень 1983-го, 1985 года, наверное, если говорить о том, как происходило осознание того, что такое Интернет в мире. Позиция спецслужб здесь тоже любопытна, потому что спецслужбы тоже Интернетом в России особо не интересовались долгое время в практических целях, не видели в нем большой угрозы, что, собственно, и спасло Интернет в России на самом деле от контроля. И сейчас, когда они начинают понимать, насколько это серьезная вещь, конечно, первое, что они видят в нем, - это отражение собственной паранойи. Но, с другой стороны, эта паранойя тоже может быть оправданной, потому что я уверен, что на Украине это сыграло серьезную роль. Кристина Горелик: О возможностях контроля над всемирной паутиной в России Олег Панфилов беседовал с Иваном Засурским, директором спецпроектов информационного ресурса "Рамблер-медиа". В нашей сегодняшней рубрике "Персона", вопреки традиции, сразу двое героев - Елена и Сергей Поташевы, потому что связаны не только семейными узами, но и общим делом. Вместе они руководят общественной благотворительной организацией "Факел", помогают таким же, как и они, людям с ограниченными возможностями. Рассказывает Игорь Телин, Саранск. Игорь Телин: Сергей родился в Архангельской области, закончил трехлетку в своей деревне и дальше учился в интернате. Но здесь проявилась болезнь, и из школы его отчислили по состоянию здоровья. Больше четырех лет он занимался самообразованием на дому. Он хотел продолжить свое обучение, несмотря ни на что, и в 16 лет добился своего - был направлен в специализированный Темниковский детский дом, это уже в Мордовии. Десятилетку он закончил уже в совершеннолетнем возрасте, потом переехал в Саранск на постоянное место жительства, стал активным членом клуба общения молодых инвалидов "Вита". На одной из клубных встреч Сергей и познакомился с будущей супругой. Мама Лены была против Сергея, считала, что он неподходящая пара для ее дочери. Но девушка, вопреки всем запретам, не спрося родительского благословения, собрала вещи и ушла из дома к будущему супругу. Пять лет назад переехали Поташевы в однокомнатную квартиру, здесь и разместили штаб созданной ими общественной организации инвалидов "Факел". Сюда к ним постоянно приходят люди. Сергей Поташев: Все дела решаем и обсуждаем с инвалидами, которые приходят, звонят. Ищу, договариваюсь и встречаюсь, прошу приехать, чтобы обговорить какие-то нюансы. Был инвалид первой группы ограниченной возможности, дистрофия, меня сажали в машину, вытаскивали из машины. На работу ездили по организациям, по предприятиям. Сейчас только связь по телефону. Игорь Телин: Сергей последний год не имеет возможности даже подняться с кровати. У его жены Елены нарушен обмен веществ, страдает диабетом и артрозом суставов. Несмотря на состояние своего здоровья, Поташевы много времени проводят в работе: занимаются разработкой социальных программ помощи люди с ограниченными возможностями, организуют материальную поддержку. Елена Поташева: В основном питание и одежда, потому что очень все дорого. Даже когда благотворительную помощь Сергей где-то достает, они приходят, с удовольствием все берут, даже порошок, мыло, шампунь, тоже радуются, все время благодарят. Игорь Телин: Собственные же бытовые проблемы помогает Елене и Сергею решать их сын Алеша. Елена Поташева: В основном все на нем держится, даже в магазин он бегает. Игорь Телин: Медики были категорически против того, чтобы в семье Поташевых появился ребенок, так как считали, что материнство могло быть опасным для здоровья Елены. Несмотря на предостережения врачей, Поташевы решили сохранить ребенка. Малыш появился на свет здоровым и крепким, и сейчас родители вкладывают в его воспитание всю душу. Елена Поташева: Чтобы он не относился так, как относятся его сверстники к таким больным людям, какие у нас есть. Игорь Телин: Живет семья Поташевых на небольшую пенсию, которая едва ли не целиком уходит на лекарства и питание. Бывает и так, что из этих денег приходиться помогать и другим инвалидам, кто попал в безвыходное положение. Сергей Поташев: Я думаю, что мы все силы отдадим для решения социальных проблем других людей, инвалидов. Игорь Телин: В перспективе Сергей Поташев планирует создать сайт в Интернете, на котором будет размещать все объявления, социальные проекты, а также рассказывать о проблемах инвалидов в столице Мордовии. По его мнению, создание сайта поможет найти людям с ограниченными возможностями поддержку и спонсоров за пределами республики. Кристина Горелик: На этом мы завершаем программу "Дорога Свободы". Всего вам доброго. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
