Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-01-04]
Кавказ и Центральная АзияТаджикская мозаикаРедактор программы Тенгиз Гудава В программе участвует таджикский журналист в изгнании Дододжон Атовулло. Тенгиз Гудава: Мозаику напоминает мне сегодняшний Таджикистан, что согласимся лучше сплошной "черной дыры" соседнего Туркменистана, но все-таки нечто дробное, не дающее единого гармонического восприятия. Регионы и кланы, экзотические партии - исламисты, ставшие очень земными конформистами, демократы - уходящие в горы, словно абреки, и титанический исход из страны рабсилы, увы, именно в "рабов" превращаемые: Все это таджикская мозаика. Рекордное число погибших журналистов и открытие независимых газет и радиостанций, арест в Москве высокопоставленных таджикских чинов, обвиняемых Душанбе в попытке государственного переворота и убийствах, власть, сконцентрированная в руках авторитарного президента и рассредоточенная по рукам не менее авторитарных "варлордов" - лордов войны, "полевых", а точнее горных командиров. Это тоже таджикская мозаика. Время от времени я записываю беседу с Дододжоном Атовулло, известным таджикским журналистом, уже десять лет живущим в политической эмиграции, в Германии и Москве, издателем уникальной газеты в изгнании "Чароги Руз". Много лет я записываю эти беседы с Додо, и создается впечатление повторяемости. Но еще более велико впечатление непреходящей актуальности наших бесед, неисчезновения побудительных причин их: отсутствия в Таджикистане самой отсталой республике СНГ - прогресса, отсутствия свободы: В следующем, 2005-м году, в Таджикистане парламентские выборы. Еще через год - президентские. Какая бы ни была забитая, отсталая авторитарная республика, а время выборов всегда время надежды. В этот период вспыхивает надежда людей на лучший выбор, лучшую долю, на то, что что-то изменится к лучшему. Эту надежду народа, пусть даже порой она и иллюзорная, лучше не дразнить. Пример Грузии - наглядное этому подтверждение. Авторитарные власти всех стран и народов прекрасно это знают. Додо, предстоящие выборы в Таджикистане, это что? Что ждать от них народу властям, и нам, журналистам и обозревателям? Дододжон Атовулло: Я думаю, что следующие выборы в Таджикистане, это, на самом деле, и время надежд, и момент истины, и, может, начало новой жизни. И все это зависит от того, как себя будут вести таджикская политическая элита, политические и общественные деятели, и само таджикское общество. И, конечно же, немаловажную роль будет играть заинтересованность демократических стран в проведении этих выборов. Тенгиз Гудава: Додо, правильно говорят, что надежда умирает последней. Но все-таки это категория весьма зыбкая. Последняя сильная надежда у демократических сил Таджикистана была в связи с приходом в Центральную Азию американцев, после начала войны с террором в Афганистане. Чем эта надежда обернулась? Дододжон Атовулло: Я был одним из тех, кто постоянно говорил, в том числе в вашей программе, что приход американцев в Таджикистан изменит жизнь к лучшему, и будет конец диктатуре. Но получилось так, что я ошибся, и не конец диктатуре, а конец демократии. Тенгиз Гудава: Может быть, не совсем конец демократии. Все-таки, мы опять же возвращаемся к этому слову надежда, может, надежда на бывший скорый оперативный переход к демократии, может, ей не наступит конец. Дододжон Атовулло: Я не верю людям, которые оправдывают сомнительные режимы, говоря, что вот, они шаг за шагом идут к демократии, или оправданиям этих же диктаторов, о том, что те или иные народы не готовы к демократии. Я согласен, что надежда умирает последней. Но, чтобы она не умирала, надо что-то делать. После 11 сентября, после тех страшных событий в Нью-Йорке и Вашингтоне, политика Америки в отношении Таджикистана немножко изменилась. Бывший посол США в Таджикистане господин Франклин Харт откровенно говорил, что, "нам сейчас не время говорить о свободе, правах человека, свободе прессы, и так далее". Ну, и, конечно, мы видели реакцию американцев на тот референдум, который проходил летом в Таджикистане. Это был не референдум, а, скорее всего, фарс, издевательство над демократией, издевательство над собственным народом и над самими референдумом. Тенгиз Гудава: Я хочу напомнить нашим слушателям, что летом 2003-го года в Таджикистане был проведен референдум, согласно которому президент Эмомали Рахмонов получил возможность избираться еще два раза в президенты, каждый раз на 7 лет - еще на 14 лет ему фактически была предоставлена теоретическая конституционная возможность быть избранным в президенты. Дододжон Атовулло: И мы видели, какая реакция была со стороны американцев. Легкие дежурные замечания Госдепартамента США, что референдум прошел, но были какие-то недостатки, больше ничего не было. Когда мы говорим о надежде - я хочу рассказать вот такую небольшую историю. Когда мы в 1992-м году покинули страну и приехали в Москву, мы встречались с некоторыми иранскими журналистами, которые жили в эмиграции в Америке. Одна из них, мне говорит, "ну как, надолго"? Я говорю - "надеюсь, весной мы вернемся на родину, потому что этот режим может продержаться самое большее полгода". Она рассмеялась и сказала: "Мы, иранцы, то же все время так думали, а смотри, сколько прошло". Уже 12 лет прошло, каждый раз, когда в Таджикистане проходят какие-то выборы, таджикские политики, когда с ними встречаешься, говорят, ну, следующие выборы будут свободными, справедливыми, и так далее. Тенгиз Гудава: У США есть военные базы в Узбекистане и Киргизии, но нет в Таджикистане. Каково американское присутствие в Таджикистане? Есть ли наблюдатели, правозащитные организации, ведется ли мониторинг? Дододжон Атовулло: Конечно, они присутствуют, но если раньше с их мнением власть, в том числе президент страны Рахмонов, хотя бы немного считалась, то сейчас их игнорируют. После предыдущих выборов, 4 года тому назад, на одном из заседаний, когда Рахмонову сказали, что если мы будем слишком грубо нарушать и так далее, то нехорошо будет реагировать ОБСЕ, тогда президент, не стесняясь, сказал, что собака лает, а караван идет. Я уверен, что Рахмонов никогда добровольно не уйдет. Я уверен, что пока есть эта власть, в Таджикистане никогда не будет ни демократических, ни свободных, ни справедливых выборов. Что будет в 2005-м году - будет точно так же, как были те, другие выборы, но есть одно большое "но". Это "но" заключается в том, что все в этой жизни имеет предел. Таджикская элита, таджикский народ не верят ни в Америку, ни в Россию, ни в ОБСЕ, ни в ООН, только верят в самого себя - это еще одна надежда. Газета "Чароги Руз". Таджикская статистика (Бюджет страны - 280 миллионов долларов, из него 47% - кредиты международных фондов). Тенгиз Гудава: Додо, в России иногда говорят о некоем соперничестве Москвы и Вашингтона в республиках бывшего СССР, в частности, Грузии и Центральной Азии. Какова в этом возможном соперничестве позиция Таджикистана, на чьей стороне Душанбе? Дододжон Атовулло: Господин Рахмонов - он плохой политик, но хороший игрок. Он все время пытается играть на этих противоречиях Вашингтона и Москвы, Москвы и Ташкента, Москвы и Ирана, и так далее. Год назад он был в Америке и там обещал, что если будет мощная поддержка, особенно финансовая, США, то он готов вывести российских пограничников и российскую 201-ю дивизию с территории Таджикистана. Об этом стало известно в Кремле. Буквально через 2 месяца после его поездки в Вашингтон был неформальный саммит лидеров стран СНГ в Киеве, и Рахмонов оправдывался перед Путиным, что, "я говорил в Белом Доме, прямо выходя от Буша, что Россия останется нашим стратегическим партнером". Он это говорил, думая, что в зале микрофоны были выключены. Однако, кто-то забыл, или, может, специально "забыл" выключить микрофоны, и это стало достоянием журналистов, которые об этом написали. После событий в Грузии Рахмонов немножко испугался, кто-то в его окружении сказал: "Помните, Шеварднадзе был хорошим другом Вашингтона, видите, что с ним случилось". И он уже стал посылать в Кремль своих ходоков, что все эти разговоры о том, что он отказывается от России и полностью попал в объятия Америки, это неправда, он готов по-прежнему любить Россию и быть ее стратегическим партнером. Самое интересное: впервые за 11 лет в прошлом году в ежегодном послании Рахмонова к нации он не называл Россию стратегическим партнером. Более того, на заседаниях правительства он неоднократно говорил, что, "кто-то в Москве нас пугает закрытием крана, но мы не боимся, мы независимая страна". Еще одна выдержка из его высказываний: "Кто имеет двойное гражданство с Россией - это наши враги". Он полностью как бы повернулся на 180 градусов. Тенгиз Гудава: Вернемся к теме выборов. Согласно историческому договору 27 июня 1997-го года о прекращении гражданской войны в Таджикистане, Объединенной таджикской оппозиции выделялось 30 процентов мест в парламенте. На следующих выборах - как будет выступать оппозиция объединенной, единой, то есть, исламисты и демократы вместе, или иначе? Будет ли сохранена 30-процентная квота для оппозиционеров в парламенте? Дододжон Атовулло: К этим выборам Объединенная таджикская оппозиция идет опущенной, опозоренной и в состоянии политического банкротства. Во-первых, они стали игрушкой Рахмонова. Во-вторых, в этом виноваты и они сами. Большинство из них поддалось соблазнам власти. Кто-то взял маленький заводик, кто-то заправку, кто-то небольшое министерство, и все забыли о том, о чем говорили своим сторонникам, забыли, что когда-то они говорили о справедливости, порядке, законности, а, ощущая просто запах власти, тут же теряли головы. Господин Рахмонов в последние годы думал, что все, у него с оппозицией закончено, больше этой объединенной таджикской оппозиции нет, и он стал издеваться над ними дальше. Многие сторонники оппозиции были посажены в тюрьмы. Даже на лидеров оппозиции - Саида Абдулло Нури, Тураджон-Зада и многих других были открыты уголовные дела. Они держались в запасе на час Х. Буквально вчера Нури сказал интересную вещь: "Я удивляюсь, если сегодня власти Таджикистана начинают преследовать тех командиров, тех людей, которые были моими подчиненными, что будет со мной, когда я был их главнокомандующим". Нури очень взволнованно говорил о действиях своих соратников, Махмадрузи Искандарова, председателя Демократической партии Таджикистана, и одного из известных командиров оппозиции Салама Мухамбарова, которые покинули Душанбе и уехали опять в горы. Я не скрою, я с ними постоянно в контакте, и когда я их спрашивал, что они хотят, они сказали: "Мы устали, мы хотим защищать не только свою честь, но и честь своего народа". Что из этого получится - я не знаю. Если им удастся объединить вокруг себя, создать такую большую коалицию из тех сил, которые на сегодня недовольны господином Рахмоновым и его режимом, то может у них что-то получится. Я им сказал, что это для них последний шанс. Если они и в этот раз откажутся от своих принципов, и в этот раз эта борьба будет превращаться в торг за какие-то кресла, то больше им никто не будет верить. Тенгиз Гудава: Додо, уход лидеров демократической партии, лидеров оппозиции в горы, это, конечно, феномен весьма яркий и показательный. Конечно, непонятно, что из него может произойти, нет ли в этом угрозы очередных военных столкновений, возобновления гражданской войны? Дододжон Атовулло: Пока и Махмадрузи Искандаров и Салам Мухамбаров четко и ясно заявили, что они абсолютно против войны, кровопролития, они хотят работать только в рамках Конституции и законов. Это поддержал и Саид Абдулло Нури, и тоже предупредил их, что ни в коем случае нельзя доводить дело до того, чтобы опять таджики взяли оружие друг против друга. Но, главное теперь зависит от властей, как они будут реагировать, что будут делать, есть ли у них вообще какой-то проект, как вывести страну из этого политического и экономического кризиса. Газета "Чароги Руз" Таджикская статистика Тенгиз Гудава: Дододжон, вы - независимый таджикский журналист, и вас часто обвиняют в радикализме, максимализме и прочих греха диссидентства. Говорят, что в Таджикистане все не так уж страшно, что ситуация улучшается, есть подвижки, что шаг за шагом страна идет к чему-то лучшему, большей демократии, большей открытости. Может, надо просто участвовать в этом процессе под названием "шаг за шагом, как многие призывают? Дододжон Атовулло: Об этих обвинениях я хочу сказать, что клевета - месть слабых. Слабые люди вот так могут абсолютно необоснованно обвинять человека в чем-то. Ни разу я не видел, чтобы на какую-то мою статью или выступление они дали четкий, ясный ответ, что здесь я говорю не так, этот факт неправильный, там я не прав, и так далее. А у них постоянно такие общие обвинения, то агент международного сионизма, то террорист, то исламский фундаменталист, и так далее. Но я думаю, что боязнь Рахмонова перед "Чароги Руз", боязнь Рахмонова перед одним журналистом - это не боязнь конкретно меня, это боязнь силы слова, боязнь силы правды. Тенгиз Гудава: Додо, что касается силы слова и правды: в последнее время в Таджикистане появились две независимые газеты, "Рузинал" - "Новый день", и "Нируи Сухан" - "Сила слова". Звучит почти что, как "Чароги Руз" - ваша газета. Все-таки жизнь берет свое, все-таки слову и дневному свету сопротивляться долго крайне трудно, даже президенту Рахмонову. Если ситуация со свободой слова у вас на родине улучшается, то почему вы не возвращаетесь туда, тем более, что сам президент Рахмонов амнистировал вас, снял все обвинения? Дододжон Атовулло: Я сначала хочу сказать об этих двух прекрасных газетах, "Рузинал" и "Нируи Сахан", действительно, я каждый раз, читая эти газеты, горжусь тем, что есть новые поколения таджикских журналистов, которые, несмотря ни на что, пытаются говорить свою правду, пытаются говорить так, как они думают. Но, чем ближе приближаются выборы, тем больше начинается давление и на эти газеты. Недавно газета "Рузинал" была почти на грани закрытия, и буквально на днях генеральный прокурор Таджикистана Бобохонов предупреждал редактора газеты Реджепа Мирзо, что если и они дальше будут трогать честь и достоинство президента, то закроют их газету. Газета "Нируи Сухан" - один из ее номеров был полностью конфискован. В Таджикистане теперь их обвиняют в том, что я стою за этими газетами, что эти мои друзья, и так далее. Я честно признаюсь, что никакого отношения к этим газетам я не имею. Я только горжусь ими, что есть такие журналисты. А по поводу своего возвращения и этой амнистии я хочу сказать, что, во-первых, эта амнистия для меня была просто оскорблением. Амнистируют обычно человека, который совершил какое-то преступление, и в отношении которого уже было решение суда. Я себя не считаю преступником. В отношении меня не было никакого решения суда, ни очного, ни заочного. Поэтому я не принимаю эту амнистию. Да, я очень хотел и очень хочу вернуться на родину. Но я знаю, что в этой тюрьме пока мне не дают жить и работать. Это отношение к "Рузинал" и Нируи Сухан" подтверждает мои опасения. "Многие таджики считают, что Таджикистан уже давно превратился в частное предприятие президента. Об этом свидетельствует и одно из последних назначений, не известное широкому кругу общественности. Недавно брат жены президента Хасан Садуллоев стал руководителем самого крупного в Таджикистане банка - "Орионбанка". И буквально через несколько дней после этого назначения по команде президента все крупные компании и организации перевели сюда свои счета. Таким образом, если раньше Рахмонов ел из чужих рук, теперь его будет кормить своя собственная рука". Дододжон Атовулло - газета "Новые Известия", 21 января 2004-го года Тенгиз Гудава: Додо, в одной из твоих статей я прочел: "Самая большая тьма бывает перед рассветом". Ты веришь в возрождение Таджикистана? Дододжон Атовулло: Если мы начинали с надежды, то я хочу опять-таки закончить надеждой. Надеюсь, что следующие выборы в Таджикистане будут свободными, я очень надеюсь на поддержку демократических стран, на поддержку демократических сил, на поддержку самих демократических движений Таджикистана. Сейчас, я думаю, именно на этих выборах мы узнаем друзей и врагов Таджикистана. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
