Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)

 

 Новости  Темы дня  Программы  Архив  Частоты  Расписание  Сотрудники  Поиск  Часто задаваемые вопросы  E-mail
23.11.2024
 Эфир
Эфир Радио Свобода

 Новости
 Программы
 Поиск
  подробный запрос

 Радио Свобода
Поставьте ссылку на РС

Rambler's Top100
Рейтинг@Mail.ru
 Культура
[10-08-04]

"Поверх барьеров". Американский час с Александром Генисом

Косметическая хирургия как демократия. Мадонна и каббала. Песня недели "Манчжурский кандидат" - римейк. Книги на олимпийскую тему

Ведущий Александр Генис

Не только у Древней, но и у новой Греции есть свои красивые олимпийские предания. В 1896-м, на первой Афинской олимпиаде, состязание в марафонском беге выиграл простой пастух Спиридон Люис (его именем назвали главный стадион нынешней Олимпиады). Придя к финишу первым, он отказался от всех почестей, которые на него обрушила благодарная Греция. Среди них были золотые украшения, бесплатный кофе во всех кафе Афин и рука богатой аристократки, поклявшийся выйти замуж за победителя. Удовлетворившись оливковым венком, пастух вернулся к своим стадам и женился на соседке.

Эту буколическую историю отделяет от наших дней целая эпоха, в которую уложилась не одна научно-техническая революция.

Сегодняшних олимпийцев никак не назовешь простыми людьми. Продукт высоких технологий, соединяющих психотренинг с химией в такой пропорции, что судьи никак не могут отличить одно от другого, современный атлеты являют собой новый тип человеческой особи. Американский писатель-фантаст Брюс Стерлинг как-то сказал по этому поводу:

Диктор: Олимпийцы всегда были лучшими образцами человеческой расы. Но, глядя на них сегодня, мы видим на экранах телевизоров свое будущее. Я бы называл это будущее "постчеловеческим".

Александр Генис: В этом восклицании страха не меньше, чем восхищения. В эпоху генетической революции, о путях которой сейчас так ожесточенно спорят американские политики, мы невольно чувствуем смущение от перспективы радикальных перемен в нашем типовом проекте. Дело в том, что с традиционной, универсальной для всей западной культуры точки зрения мы - не хозяева своему телу, оно дано на прокат нашей душе. Свобода выбора дарована ей, но не ему. Мы не выбираем тело, оно - наш рок, наша судьба, наше наказание. Тело - фатально безвыходно. Оно - бренная темница, в которой обречен томиться дожидающийся вечной разлуки дух. Но сегодня, заново открыв власть над своим телом, мы торопимся воспользоваться ею. Сегодня мы хотим быть разными, отличаясь не только друг от друга, но и от самих себя. Посмотреть только на Майкла Джексона! Задевая все более интимные части нашего "я", телесность - это мода, ставшая по-настоящему тотальной. Теперь она меняет не только одежду или прическу, но и весь наш облик. Ну, например, недавно открыли ген, определяющий цвет волос. Так что скоро начнут продавать препарат, позволяющий не красить, а выращивать волосы любой, самой причудливой расцветки. Все это отразилось на том, как мы сами себя представляем. Утратив постоянство форм, наше тело стало восприниматься изменчивым. Тело больше не судьба, а первичное сырье, нуждающееся в обработке. Мы чувствуем ответственность за то, как распоряжаемся своей внешностью. Мы привыкаем к мысли о том, что дом человека - его тело. Попытка обжить этот дом, обставив его по своему вкусу, возвращает нам право распоряжаться собой.

О том, как и почему это происходит, слушателям "Американского часа" рассказывает Владимир Гандельсман.

Владимир Гандельсман: При упоминании о пластической операции, что приходит на ум простому смертному? Наверное, наш бедный ум освещают в этот момент голливудские звёзды: богатые, привилегированные, самовлюблённые люди, находящиеся в тщетной погоне за вечной молодостью. На самом деле, эта медицинская индустрия построена на сильных человеческих эмоциях: на зависти и неприятии очевидного: времени. Американская поп-культура не признаёт старости и не понимает физическую слабость. Зато она ценит молодость, силу и красоту.

Относительно недавно возникло новое направление мысли в этом деле, назовём его "Демократизация красоты".

Теперь хирургические изменения внешности в лучшую сторону можно прославить как свидетельство равенства, процветания и индивидуализма. Ещё Бертран Рассел заметил, что зависть - основа демократии. Но поскольку природа распределяет красоту, не основываясь на принципе равенства, а значит совсем недемократически, то Америка решила исправить и эту несправедливость. Мы решили демократизировать красоту, и теперь, поднакопив денег и свободного времени, любой может приобрести новую внешность. Таким образом красота - больше не инструмент неравенства и несправедливости, а пластическая операция - современное демократическое решение старой проблемы. В обществе, где теоретически каждый может быть кем угодно, мы судим друг друга по внешнему облику. Свобода выбора внешности освобождает, мы становимся тем, чем хотим казаться, мы становимся собственной видимостью. К тому же, один из наиболее важных мифов нашего общества - это миф самоизобретения, пересоздания себя по новому образу, миф освобождения от изначальной системы, иерархии и т. д.

В последнее время пластическая операция стала доступна всем. Раньше, перенеся подобную операцию, человеческое существо пряталось, вроде Греты Гарбо, не показываясь на вид до тех пор, пока не проходили шрамы. Теперь люди спокойно демонстрируют свои швы и шрамы на званых ужинах и вечеринках. Вот один пример:

Диктор: Врач арендует дом и устраивает там показ своей работы. 16-тилетняя девушка шествует под музыку, как супермодель, демонстрируя свой новый нос. Как сообщает "Нью-Йорк Таймс", демонстрировались также новые груди, подтянутые веки и обновлённые губы.

Владимир Гандельсман: Внешний облик издавна ассоциируется с этическими категориями. Детские сказки переполнены прекрасными принцессами и уродливыми ведьмами, чья внешность выдаёт их внутренние качества. Другие сказки рассказывают о превращениях, о том, как Гадкий Утёнок становится прекрасным лебедем, как мраморная Галатея превращается в прекрасную живую Женщину, а Золушка - в прекрасную принцессу. Красота - это сила, о чём свидетельствует Троянская Елена или Беатриче Данте. В 19-ом веке криминологи считали, что по внешности можно определить преступника. Эстетика служила мерилом в иерархии этнических категорий и расовых групп.

По опросам американского населения, мужчины готовы помочь женщине переставить мебель в её квартире (каков подвиг!), сдать кровь, выделить почку, проплыть милю, чтобы спасти, вытащить из горящего дома и даже упасть на гранату террориста, но только при условии, что женщина эта молода и красива.

Ах, женщины мечтали об эликсире молодости и красоты всегда. Амброзия - так это называлось у греков. Способы добычи эликсира бывали весьма разные. Есть, например, легенда об Эржбете Батори, жившей в 16-м веке в Венгрии.

Диктор: Эржбета Батори была очень образованной по тем временам женщиной и принадлежала к знатному венгерскому роду. Но главное - она была заядлой садисткой, и наслаждалась, наблюдая, как мучают, избивают и калечат юных девушек. Постепенно она соединила страсть с "практической" выгодой и начала искать секреты вечной молодости. И пришла к выводу, что для этого надо пить кровь своих рабынь и принимать ванны из теплой человеческой крови.

Александр Генис: Так что пусть уж лучше пластические операции. Они в наши дни стали так популярны и относительно недороги, что всё более странным выглядит нетронутое скальпелем лицо. Дабы победить остатки сомнений, косметологи переименовали "пластическую операцию" в "косметическую". Этот эвфемизм должен смягчить горькую правду: облик меняется всё-таки навсегда, бесповоротно, и необязательно в лучшую сторону.

На самом деле речь идёт о том, что человечество продолжает борьбу с природой и с Богом, или с идеей Бога. Пластическая операция - это всего лишь скромный предвестник грядущего века генетической инженерии.

Не впору ли писать новый "Портрет Дориана Грея"? У Оскара Уайльда портрет старел под действием времени и порочных страстей натурщика, сохраняя ему вечную молодость и ангельскую красоту. В нашем случае "портрет", то есть внешность, остается навеки (условно, конечно, "навеки") замороженным, но человек-то под этой маской неизбежно стареет. Как бы этот человек, эта красавица лет в 60, взглянув на себя молодую в зеркало, не подумала, что она вечна, и не рехнулась бы преждевременно и бесповоротно.

Но что бы мы ни говорили о том, что "старость - это Рим, который...", что всякий возраст красив, что стареть надо благородно и с достоинством, время не только "тихой сапой убивает маму с папой", но и изобретает все новые и новые штучки, потрафляя бесконечному человеческому тщеславию.

Александр Генис: Сейчас мы продолжим разговор о протеизме современной культуры, или, скажем, осторожнее - современной поп-культуры. Пожалуй, из всех ее звезд тут чаще других отличается Мадонна. Добрых два десятилетия она удерживается на ненадежном гребне славы благодаря тому, что умеет менять свой облик - не только внешний, но и внутренний. Во всяком случае, сегодня выросшая католичкой и взявшая себе христианский псевдоним певица связала себе с иудаизмом Во всем виновата каббала. Это древняя эзотерическая ветвь иудаизма, мистически интерпретирующее текст Торы, переживает сейчас прилив бурного интереса. Можно сказать, что в мифологии Нью Эйдж каббала сменила моду на дзен-буддизм, которая процветала в 90-е годы. Особенно - среди знаменитостей. Каббалой увлеклись Деми Мур, Вайона Райдер, Мик Джагер, Бритни Спирс и Барбара Стрейзанд. Мадонна пошла дальше многих. Она даже взяла себе древнееврейское - библейское - имя Эстер. А только что стало известно, что певица и - тут об этом уместно вспомнить - детская писательница пожертвовала 20 миллионов долларов на открытие школы по изучению каббалы в Нью-Йорке, которая примет первых учеников уже этой зимой.

Наш корреспондент Владимир Морозов связался с директором Центра каббалистических исследований Иегудой Бергом, чтобы расспросить его о новой жизни старого, очень старого учения.

Владимир Морозов: Мистер Берг, давно ли существует Центр каббалистики и какова его миссия?

Иегуда Берг: Наша организация создана в 1922 году. Сегодня ее филиалы действуют в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и еще пяти городах Америки, а также в 50 других городах мира. Полвека назад, даже 40 и 30 лет назад, очень немногие знали, что такое каббала, хотя этому учению уже 4 тысячи лет. Каббала помогает нам лучше думать и становиться лучше. Она раскрывает перед нами духовные законы Вселенной и учит, как жить в соответствии с ними, чтобы обрести счастье и помочь другим людям. Наша миссия - принести знания о каббале людям всего мира.

Мы считаем, что наша система может объединить людей. Дело в том, что религия (любые религии) разъединяют людей. На протяжении человеческой истории религии привели к многочисленным войнам, гибели и страданиям миллионов и миллионов людей, часто ни в чем не повинных. Люди ищут средства, чтобы объединиться, им нужна как бы база, основные духовные принципы для мирного сосуществования. Вот это и дает каббала. Она объединяет людей, вместо того, чтобы их разобщать их.

Владимир Морозов: Мистер Берг, вы противопоставили каббалу религии. А разве каббала не является частью иудаизма?

Иегуда Берг: Евреи издавна изучали каббалу. Но этим занимались и представители других религий. Например, среди христиан такой известный ученый, как Исаак Ньютон. Каббалу знал Лейден. Если взять более дальнее прошлое, то это учение исследовал и Платон. Пифагор знал нашу философию. Это именно философия, духовное учение, а не религия. Иудаизм и другие религии предписывает людям, как они должны жить и что делать. Надо уповать на Бога, который берет ответственность на себя. Но каббала учит человека, что он сам за все отвечает. У нас главный вопрос - что я могу сделать в данной ситуации, чтобы изменить ее к лучшему.

Владимир Морозов: Как вы относитесь к тому, что каббализм изучает Мадонна?

Иегуда Берг: Если какой-то никому не известный Джон Смит занимается каббалой, это никого не интересует. Если это Мадонна или другая знаменитость, то все об этом говорят. Газеты полощут имя Мадонны, пишут, что, мол, она прикидывается, ищет дешевой популярности и так далее. Или - мы ищем популярности через нее. Все это несерьезно. У Мадонны может быть столь же естественный интерес к нашему учению, как и у любого другого человека. Все, чем занимаются люди, но не в угоду моде, а по-настоящему глубоко, все это хорошо и для людей и для того дела, которым они увлекаются.

Владимир Морозов: Но, мистер Берг, Мадонна - довольно одиозная личность. И говорят, что для ортодоксальных евреев Мадонна, изучающая каббалу, это святотатство, оскорбление лучших чувств...

Иегуда Берг: Ну, я не знаю... Мои деды были ортодоксальными евреями, но, мне кажется, это их вовсе не оскорбило бы. Мадонна изучает каббалу, ну, и на здоровье. Перестала - ее дело. Понимаете, сам по себе факт, что какой-то известный или скандально известный человек изучает каббалу, ничего не говорит ни об этом человеке, ни о каббале. Если тебе нравится каббала, попробуй ей заняться. Если она для тебя не работает, попробуй что-нибудь еще.

Владимир Морозов: Насколько справедливы нарекания, что ваш Центр по изучению каббалы продает какой-то особый освященный крем для лица, какую-то особую воду?

Иегуда Берг: Я не слышал про крем. Но вода с давних времен использовалась как источник силы и энергии. На этой энергии основана гомеопатическая медицина. У христиан есть понятие о святой воде. И мы, как и христиане, верим, что освященная вода заряжается позитивной энергией и обретает целебные силы. Если у меня есть выбор - выпить простой воды или освященной, то я предпочитаю освященную. Нет гарантии, но она должна быть полезнее.

Владимир Морозов: Мы установили, что каббала это не религия, а философия. Но говорят, что Центр каббалистов занимается пропагандой и популяризацией иудаизма.

Иегуда Берг: Нет, вовсе нет. Мы хотим, чтобы наши студенты-католики оставались католиками. Чтобы каббалисты-мусульмане оставались мусульманами. Индусы - индусами. Нам не нужно, чтобы люди меняли религию. Мы хотим, чтобы они сменили образ мыслей. Исторически кабала ассоциируется с иудаизмом. Но это не иудаизм. Кстати, среди каббалистов евреи в меньшинстве. Их приблизительно 25 процентов. Остальные 75 - не евреи. Потому что кабала - для всех.

Александр Генис: Песня недели. Сегодня я попросил ведущего этой рубрики Григория Эйдинова продемонстрировать нам новинку из каббалистического репертуара Мадонны-Эстер.

Григорий Эйдинов: Ещё шесть лет назад в программке к своему альбому "Луч Света" Мадонна писала, что в его создании ей сильно помогли каббала и йога. Тогда йоге была посвящена одна из песен альбома. Песен, специально посвящённых каббале, у

Мадонны ещё нет, но эта тема в последние годы красной нитью проходит через всё её творчество. Особенно заметно это стало в начавшемся в прошлом году международном турне "Обновление". На концертах Мадонна выступает с

нарисованными на руках еврейскими буквами и использует ритуальные иудейские предметы как реквизит. Недавно, на одной вечеринке Мадонна удивила гостей, спев им две новых песни на идиш. Мадонна уже далеко не в первый раз за свою 22-летнею карьеру смешивает религию и музыку, вызывая у слушателей весь спектр реакций - от возмущения и недоумения до восторга.

Вот песня из ее последнего альбома "Американская жизнь" с непростым названием "Экс-статичный процесс" (X-static Process).

Александр Генис: Вторую половину "Американского часа" откроет кинообозрение Андрея Загданского.

Андрей Загданский: The Manchurian Candidate режиссера Джонатана Демма, кажется, первый летний фильм в этом году, о котором будут помнить в период оскаровских номинаций этой зимой.

Мерил Стрип, наверняка будет номинирована на премию Оскар за исполнение роли Элеаноры Шоу, сенатора Соединенных Штатов, не останавливающейся ни перед чем, чтобы сделать своего единственного сына президентом.

Но сначала о фильме, его контексте и истории.

Кандидат из Манчжурии, или Кандидат от Манчжурии -римейк картины 1962 года режиссера Джона Франкенхеймера.

В том - оригинальном - триллере, сделанном в разгар холодной войны, речь шла о солдатах, захваченных в плен китайцами во время Корейской войны. Эти несколько солдат загипнотизированы китайскими коммунистами и превращены в покорных зомби, спящих агентов, которые в нужное время, по приказу готовы, помимо своей воли, выполнить любое приказание противников.

У фильма странная история. Главную роль в картине - капитана Бена Марко - играл Фрэнк Синатра. У Синатры, который был уже в это время звездой первой величины в Голливуде, был финансовый интерес в прокате фильма, и по каким-то не вполне ясным и по сей день причинам (то ли финансовые разногласия, то ли политические соображения) Синатра добился изъятия фильма из проката. Картина появилась в прокате только в 1988 году и была восторженно принята уже новым поколением зрителей.

Новая версия картины вышла в прокат в самый разгар предвыборной кампании в Америке, и изменения, внесенные в сценарий, точно отражают сегодняшние страхи Америки.

Вместо Корейской войны - первая война с Ираком 1991 года. Вместо китайских коммунистов - некая всесильная финансовая компания "Манчжурия", которая хотела бы иметь полный контроль над президентом Соединенных Штатов. Вместо Америки 60-х - Америка сегодняшняя. Война с терроризмом, предвыборная борьба двух партий, и нескончаемые разговоры о том, каким же должен быть президент страны, чтобы лучше защитить демократию от угроз терроризма.

Точный расчет на необычайно политически-активный в этом году август.

В новом фильме капитана Марко играет Дензел Вашингтон. Обаятельный, убедительный и очень растерянный Марко пытается понять, почему его преследуют сновидения, после того как его патруль попал в засаду во время иракской войны 91 года. Почему он все время сомневается, что героические действия сержанта Реймонда Шоу, который спас его и его солдат от неизбежной смерти, произошли на самом деле? Почему в сновидениях постоянно всплывает совершенно другая версия событий?

Что произошло на самом деле с патрулем капитана Марко в 91 году, знает только сенатор Элеанора Шоу, мать героя войны сержанта Реймонда Шоу, который вот уже несколько лет член Конгресса Соединенных Штатов и с недавнего времени - кандидат на пост вице-президента в предстоящих выборах.

Элеанора Шоу в исполнении Мерил Стрип - умное, красивое и абсолютно безумное чудовище, стремящееся к власти любой ценой.

Роль Мерил Стрип мне напомнила фильмы Лукино Висконти, в частности, "Гибель богов". Та же страсть, то же умение манипулировать и то же патологическое влечение к своему единственному сыну, который должен завтра стать всесильным. Когда Мерил Стрип целует Раймонда в губы - это не только знак кровосмесительной страсти, но и преклонение перед силой.

Джонатан Демм, режиссер таких известных, увенчанных "Оскарами" картин, как "Молчание Ягнят" и "Филадельфия", сделал умный, а главное - верно рассчитанный фильм. Картина во многом проигрывает оригиналу, что часто случается с римейками, но бесспорно заслуживает внимания. Фантастический сюжет фильма по-прежнему точно играет на наших вполне реальных страхах.

В этом году в прокат в Нью-Йорке вышел еще один фильм Джонатана Демма. Документальный фильм "Агроном" о Жане Доменике - журналисте и радиокомментаторе, владельце радиостанции Радио Гаити Интер.

История Гаити послевоенных десятилетий - это, прежде всего, история печально знаменитой династии диктаторов - Папы Дока и его сына Бэби Дока.

История Жана Доменика - это история свободного человека в стране диктаторов, наемных убийц и коррумпированных президентов. Жан получил образование во Франции как агроном (отсюда и символическое название фильма), а по возвращении в Гаити открыл киноклуб. По его словам все по-настоящему хорошие фильмы имеют политическое содержание. По всей видимости, с ним согласился диктатор Папа Док, который запретил показ в клубе антифашистского фильма Алена Ренэ "Ночь и Туман". Вероятно, параллель между уничтожением евреев нацистами во второй мировой войне и его собственными методами руководства, показалась самому Папе Доку слишком очевидной.

Спустя несколько лет Жан Доменик становится владельцем небольшой радиостанции. По всей видимости, это был единственный свободный голос в стране. Нам трудно судить о масштабе диссидентской деятельности Жана Доменика, но, судя по тому, что он дважды был вынужден бежать из страны, и Папа Док, и Бэби Док высоко ценили комментарии независимого радиожурналиста.

Во время одной из таких ссылок в Нью-Йорке режиссер Джонатан Демм познакомился с Жаном и начал снимать интервью, надеясь когда-нибудь сделать фильм об этом свободном и заразительном человеке. Второе возвращение Доменика на Гаити оказалось роковым: в апреле 2000 года Жан Доменик был убит. Убийцы никогда не были найдены. Очевидно, их никогда и не искали.

Фильм Джонатана Демма не претендует на фестивальные награды и призы. Это дань уважения к убитому независимому журналисту и попытка обратить внимание мира и Америки на страну, которую, кажется, забыли в разгар других, куда более волнующих мир событий.

Александр Генис: Этим летом Греция в центре внимания. Сперва появилась "Троя". Боевик, хоть и не ставший вторым "Титаником", но, все-таки, привлекший зрителей в кинозал, а читателей в библиотеки, за Гомером. Потом чемпионат Европы по футболу, завершившийся самой большой сенсацией за все время существования футбола - победой греческой сборной. И, наконец, Олимпиада, вернувшаяся к себе домой, в Элладу. На волне этого интереса выходят все новые и новые книги о древней Греции. Одну из них, на жгуче актуальную именно сейчас, в дни Олимпиады тему, мы попросили Марину Ефимову включить в свой экспресс-выпуск книжного обозрения.

Марина Ефимова: Расцвет Олимпийских состязаний греческих атлетов относится к 6, 5, 4-му векам до нашей эры - уже в 3-м они были на спаде. В 1-м веке нашей эры их переняли римляне, построили в Олимпийской деревне общественные уборные, запретили атлетам выступать голыми и включили в число спортсменов императора Нерона, который получил все призы. В 4-м веке Игры были запрещены - император Феодосий посчитал их символом язычества. Они возродились лишь через 15 веков усилиями немецких археологов, откопавших Олимпию, и барона Пьера де Кубертена. Первые современные Олимпийские игры прошли в Афинах в 1896 году. Из новых видов состязаний самым популярным стал "марафон", основанный на сомнительной (т. е. не подтвержденной Геродотом) истории о вестнике, пробежавшем 40 километров между Марафоном и Афинами, чтобы принести весть о военной победе. Добежал и умер...

Из утраченных видов спорта жальче всего самый волнующий и опасный - гонки колесниц: ими правили профессионалы, которых нанимали аристократы-владельцы колесниц. И владельцы же получали призы. Поэтому мы знаем имя Алкивиада, выигравшего в 416 году (до нашей эры) 1-й, 2-й и 4-й призы. А имя спортсмена забылось.

Самыми грандиозными состязаниями были проводившиеся раз в 4 года Панафинские игры, где призы выдавали 5-ти лучшим участникам состязаний. Стивен Миллер в книге "Атлеты древней Греции" подсчитал, что на состязаниях в 460 году до нашей эры победитель в беге получил в качестве приза 2000 литров оливкового масла. Но даже те, чьи призы ограничивались венками и гирляндами, после победы имели большие привилегии: многие до конца жизни получали в своем городе бесплатную еду. Стивен Миллер пишет:

Диктор: "Наши представления о спорте ради спорта не были знакомы древним. Они состязались ради победы и ради награды. Каждая игра была войной. В современном спорте с этим могут сравниться редкие состязания. Джордж Орвелл описал одно из них - футбольный матч в 1945 году в Англии между британской и советской командами. Матч закончился страшными драками и на поле, и на трибунах, и Орвелл припечатал его знаменитым определением: "Война минус стрельба"..."

Марина Ефимова: Правда, наши представления (благородные) "о спорте ради спорта", если когда-то и существовали, то давно преданы. Разве люди с такими представлениями могли оставить в американской олимпийской команде фигуристку Тоню Хардинг, которая накануне зимних Олимпийских игр 1994 года наняла "хит-мэна", чтобы покалечить свою соперницу?.. Да и общий престиж игр не сравним с 5-м веком до нашей эры. Тогда в дни состязаний останавливались все войны, и врагам, пожелавшим явиться на игры, была гарантирована полная безопасность. А в 20-м веке нашей эры (в 1972 году) террористы убили 11 олимпийцев - только за то, что те были гражданами страны, с которой террористы боролись... Легко представить, что бы с этими террористами сделали в 5-м веке...

Но даже судя по книгам Миллера и Спиви, в древней Греции ПОЧЁТ был главной наградой победителям:

Диктор: "Им ставили памятники и посвящали оды. После игр 460 г. до Рождества Христова поэт Пиндар написал победителю состязания в беге среди мальчиков: "Алкимедону, которого боги благословили победой в Олимпии, на склонах Хро-носа... Алкимедону, поражавшему красотой уже при первом взгляде на него и доказавшему свою красоту в состязании с другими..." Такая сосредоточенность автора на красоте атлета не случайна: древнегреческие спортсмены и тренировались, и выступали нагими, женщины не допускались ни в гимнастические залы, ни на состязания, и там царила гомосексуальная любовь".

Марина Ефимова: Однако, несмотря на то, что женщины не украшали трибуны древних стадионов, на состязания греческих атлетов зрители собирались со всего средиземноморья: от Сицилии до нынешней Турции. Помимо любителей спорта и однополой любви, туда собирались все, кто нуждался в большой аудитории: поэты, музыканты, ораторы... именно в Олимпии Геродот читал перед толпой отрывки из своей "Истории". На время игр многие сотни зрителей располагались в шатрах, шалашах и палатках на огромном лугу между двух рек вблизи стадиона. Условия жизни там были такие плохие, что даже стоик Эпиктет писал:

Диктор: "Олимпия - синоним неудобного и неприятного человеческого существования. Перенаселенная, но неприспособленная для простейших человеческих нужд, она переносима только благодаря неповторимости зрелища"

Марина Ефимова: Но зато это неповторимое зрелище было бесплатным, а теперь один билет стоит сотни долларов (не говоря о стоимости дороги и гостиницы). В 5-м веке до нашей эры все атлеты, чиновники-устроители и большинство зрителей собирались в городке Элис в 36-ти милях от Олимпии. И в положенный день в начале августа торжественная процессия выходила из Элиса и маршировала в Олимпию на церемонию открытия состязаний. А теперь мы садимся на диван и включаем телевизор.

Александр Генис: Наш сегодняшний выпуск завершит "Музыкальное приношение Соломона Волкова". В этой рубрике музыкальный критик "Американского часа" делится со слушателями тремя лучшими записями месяца.

Итак, Соломон, из чего состоит Ваше "Музыкальное приношение" сегодня? Что вы принесли нам?

Соломон Волков: Сегодня будет несколько необычное музыкальное приношение. Оно будет целиком посвящено творчеству одного человека, скончавшегося недавно - дирижера Карлоса Клайбера. Он умер в возрасте 74 лет. Я услышал Клайбера в первый и последний раз в 1988 году, здесь, в Нью-Йорке, когда он в Метрополитен опера дирижировал "Богемой" Пуччини. И первое мое знакомство с ним было, именно, как с оперным дирижером. И, может быть, именно в качестве оперного дирижера он завоевал наибольшую популярность потому, что его интерпретации опер, с которыми он выступал, а их было не много, всегда были невероятно свежими. Когда он показывал оперу, оркестр как-то облегал голос певца. Это не так легко сделать, как кажется. К сожалению, записи "Богемы" он так и не сделал. Поэтому, если мы будем говорить о Клайбере, как об оперном дирижере, то я смогу показать отрывок из оперы Карла Марии фон Вебера "Вольный стрелок" - "Фрейшиц". Это в свое время, в 19 веке, была невероятно популярная опера, особенно в Германии. Там можно было и пиво "Фрейшиц" тогда купить, и сделать прическу "Фрейшиц" и моды были под "Фрейшица". И популярность была такой, что и в России эта опера была очень популярной. Она шла именно под именем "Фрейшиц". Может быть, наши слушатели вспомнят "Евгения Онегина" Пушкина, где он говоря о том, как он переложил письмо Татьяны, говорит, что это такая попытка, как "разыгранный "Фрейшиц" перстами робких учениц". И в русской культуре популярность "Фрейшица" отразилась. Это очень запутанная, типично романтическая опера, с эффектным демоническим сюжетом. Тенор Петер Шрая поет в сопровождении оркестра, которым дирижирует Карлос Клайбер. Здесь можно услышать многие достоинства Клайбера-дирижера, как он следует за певцом, как он обволакивает певца.

Александр Генис: Насколько я понимаю, у Клайбера была очень странная жизнь. Он жил в разных странах, в Латинской Америке, в Северной Америке, хорошо знал Нью-Йорк и, будучи берлинцем, освоил и Старый, и Новый Свет. При этом, музыканты, даже те, кто любил и ценил Клайбера, нередко называли его "тяжело больным человеком". Беспредельный перфекционизм, который напоминает о Глене Гулде, прекратившего концерты по этой причине, что это - оправданная требовательность или невроз?

Соломон Волков: Я тогда поговорил с Клайбером, в 88 году, и я не могу сказать, что он на меня произвел впечатление особого невротика. Он был очень оживлен, показался мне весьма эрудированным человеком. И, по-моему, самое необычное в Клайбере, те, кто хорошо с ним были знакомы, тоже это подтверждают, это то, что разговаривать с ним было совсем не трудно. Не то, что с Гульдом. Он не был отшельником. Он никогда не стал коммерческим дирижером. В наш век, когда все искусство поставлено так или иначе на конвейер, Клайбер был одним из немногих исключений. Он отказался стать конвейером. Про него Караян любил шутить, что Клайбер дирижирует только тогда, когда у него пусто в холодильнике. Действительно, Клайбер выходил к аудитории только тогда, когда ему, с одной стороны, нужны были деньги, а с другой стороны, когда ему давали условия, которые он просил. Сейчас дирижеры и вообще, музыканты, слишком часто идут на компромиссы. Клайбер категорически отказывался выступать, если ему казалось, что он недостаточно поработает с оркестром. Нормальная позиция. Но ситуация в современной культуре такова, что на общем фоне вот эта требовательность Клайбера к оркестру выглядит каким-то сумасшествием. А оркестры его обожали. Потому что он не был придирой. Им очень нравилось с ним работать. Они до сих пор вспоминают о каких-то словах, приемах Клайбера, с помощью которых он из них вытягивал нужное ему исполнение. Среди немногих записей в этой области выделяется Четвертая симфония Иоганаса Брамса. В конце первой части там есть такой эпизод, когда Клайбер, требуя от оркестра того, что ему нужно, сказал: "Вообразите себе мощнейший Роллс-ройс, его мотор. Вы включаете, и он сразу идет очень мощно, но очень мягко". Должен сказать, что Клайбер был большой любитель автомобилей. Один раз он даже дирижировал концерт бесплатно, но за это ему подарили "Ауди" стоимостью в 100000 долларов. Так что он понимал, о чем он говорит. И оркестранты тоже поняли и, как мне кажется, выполнили это пожелание.

Александр Генис: Соломон, в некрологе музыковед Харви Сакс замечает, что Клайбер никогда не предлагал экспериментальных интерпретаций, однако даже самый заигранный репертуар, вроде Пятой Бетховена, звучал у него всегда свежо. В чем тут секрет?

Соломон Волков: Для меня высочайшее достижение Клайбера - это записи с таких концертов, которые здесь в Нью-Йорке у нас показывают по телевизору каждый год первого января. Это трансляция из Вены. С Венским оркестром выступают каждый год разные дирижеры и они дирижируют целую программу произведений так называемого легкого симфонического жанра. В основном, это музыка Штраусов, всей семьи Штраусов. И дважды в этих концертах с Венским оркестром выступал Клайбер. Для меня это был абсолютный пик этих концертов а также, как мне кажется, это вершина самого Клайбера и его творческих достижений. Здесь он был абсолютно в своей стихии и творил подлинные чудеса. Это так трудно, показать вальс, польку:

Александр Генис: Отец Клайбера, который был дирижером, сказал: "Никогда не играй вальсы, потому что нет ничего труднее, чем дирижировать вальс".

Соломон Волков: Сын это освоил и, между прочим, дирижировал вальсы получше своего отца. И я хочу показать здесь произведение Иоганна Штрауса-старшего "Марш Радецкого", которым, обыкновенно, такие концерты кончаются. Все дирижеры кончают этим маршем. Это традиция. Поощряется даже, чтобы слушатели начали хлопать в такт оркестру. Так вот, обыкновенно это получается невероятно тяжеловесно. В этой программе еще один обязательный номер - это знаменитые австрийские жеребцы. Как их выезжают в венской школе наездников. Эти невероятно элегантные жеребцы вышагивают, поднимают ноги - это балет жеребцов. Так вот этот "Марш Радецкого" у Клайбера тоже получился как такой конный балет. В нем есть невероятнейшее изящество. Так, как это сделал Клайбер, сделать невозможно. Меня всегда охватывает невероятный энтузиазм, когда я слушаю эту запись.


c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены