Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-08-05]
"Поверх барьеров". Американский час с Александром Генисом"Код да Винчи" - от бестселлера к блокбастеру. "Книжное обозрение": Саудовская Аравия - взгляд изнутри. Прощание с летом: отпуск в Европе и Америке. Картинки с выставки: Миф Южных морейВедущий Александр Генис
Диктор: Это звучит почти невероятно. Роман, разошедшийся тиражом в 29 миллионов экземпляров, роман, переведенный на 44 языка. Книга, которая два года возглавляет список бестселлеров. Как утверждают издатели, если все издания "Кода да Винчи" сложить в колонну, она вытянется в небо на высоту в 220 миль. Александр Генис: Если Вас не убедила, а напугала эта реклама (кстати, по другим сведениями тираж "Кода да Винчи" уже превысил 36 миллионов), то не советую брать в руки книгу, ибо этот толстый том, как бы Вы не относились к его автору, нельзя отложить. Наоборот, ради него приходится откладывать все остальные дела. Самое поразительное в беспрецедентной славе, свалившейся на голову скромного учителя литературы из Новой Англии Дэна Брауна, - это универсальность его успеха. Книга стала бестселлером во всех странах - и в Америке, и в Аргентине, и в России, и в Индии. Если "Гарри Поттер" - первая сказка планетарной цивилизации, то "Код да Винчи" - первый приключенческий роман, объединивший весь мир своей, как считают оппоненты, ересью. Естественно, что бестселлер эпохи глобализации тут же соблазнил Голливуд. Еще в июне 2003-го года Джон Калли, возглавлявший тогда киностудию "Сони", купил за 5 миллионов долларов права на фильм, продюсером которого он теперь стал. За съемки взялась группа увенчанных "Оскарами" кинематографистов. Среди них - сценарист Акива Голдсман, режиссер Рон Хоуард (это он поставил "Игры разума") и любимец Голливуда и остальной Америки Том Хэнкс, которому поручена главная роль - гарвардского профессора Роберта Лангдона. Кроме этого, известно лишь то, что фильм снимается в Европе и должен выйти в следующем - 2006-м - году. Во всем остальном студия хранит молчание. Дело в том, что будущий фильм может вызвать среди верующих христиан еще большую бурю негодования, чем книга, которую многие верующие считает кощунством, ересью и глупостью. Известно, что Вестминстерское аббатство, где намечались съемки одного из ключевых эпизодов, отказало в разрешении труппе, ссылаясь на "теологические разногласия" с авторской концепцией "Кода да Винчи". Столкнувшись с таким отношением, студия решила засекретить свою работу. Сценарий фильма охраняется как государственная тайна. И все, кто имеет отношение к работе над картиной, дали подписку о неразглашении. Тем не менее, нашему корреспонденту Ирине Савиновой удалось побеседовать с экспертом Эйми Уэлборн, принимавшей участие в обсуждении будущего фильма с его авторами, когда те искали способ обезопасить свою картину. Уэборн лучше всех знает предмет, ибо она написала по заказу издательство "Рэндом Хаус" книги "Раскодирование "Кода Да Винчи", в которой содержится исторически обоснованное опровержение всему тому, что в романе Брауна преподносится как исторический факт, но таковым не является. Ирина Савинова: В чем причина международного успеха книги? Кто ее читает? Эйми Уэлборн: Трудно определить, по каким именно причинам именно она приобрела такую популярность. Может, потому, что издательство "Рэндом Хаус" провело необычайно широкую рекламную кампанию еще до выхода книги в свет. О ней повсюду разнеслась молва как об интеллектуальном триллере. Читателю заранее польстили, и ему захотелось попробовать расшифровать код. А из-за того, что в центре книги - отношения Христа и Марии Магдалины, она очень нравится женщинам. Ирина Савинова: Чем же нас так привлекает загадка "Кода Да Винчи"? Эйми Уэлборн: Известно, что всех всегда интриговало и влекло таинственное. И немало книг было написано, сюжетом которых становилось нечто такое, что сознательно скрывалось христианской религией. Жанр такого романа не нов. В нем читателя завлекают и держат сюжетом. Доискаться до загадки, скрытой в сюжете, и разгадать его - вот собственно в чем смысл "Кода Да Винчи". Ирина Савинова: Какие плюсы и минусы съемок фильма по всемирно известному бестселлеру? Эйми Уэлборн: Переводить книгу на язык кино всегда трудно. И если сюжет очень интересный, особенно трудно выбрасывать что-то из него. Между тем, некоторые сцены вообще не подходят для кино. Чтобы читатель остался доволен, при экранизации нельзя отклониться от оригинала, но не нужно и слепо следовать ему. В случае с "Кодом Да Винчи" возникла еще одна проблема. Читатель, прочитавший книгу, уже разгадал тайну. Пойдет ли он смотреть фильм, зная, чем он кончается? О фильме известно мало. "Сони Пикчерз" не выдают подробностей до той поры, пока фильм не вышел на экраны. Неизвестно, сделали ли авторы фильма какие-то изменения в сюжете, чтобы интриговать зрителя до самого конца фильма. Авторы фильма в сложной ситуации: они взялись за экранизацию очень популярной книги, круг читателей которой они не хотели бы разочаровать, но сюжет противоречивый, и он несомненно будет вызывать раздражение у христиан. Ирина Савинова: Что же делать? Как найти компромисс? Эйми Уэлборн: Когда еще только шла читка сценария, продюсеры пригласили для консультации историков и специалистов по религиозной уязвимости христиан (да, в Голливуде есть и такие эксперты), чтобы уяснить, что именно в книге может оскорбить христиан и какие факты в книге противоречат истории. Моя книга была заказана мне издателем с целью пояснить, что в "Коде Да Винчи" - литературный вымысел, а что - правдиво отображенные исторические факты. Вместе с продюсерами мы стали искать пути, как изменить сценарий, чтобы он не задевал религиозные чувства зрителя-христианина. Среди предложений были следующие: передать главную идею очень туманно, изменить толкование религиозных сюжетов в упомянутых Брауном произведениях искусства и убрать целиком упоминание католической организации "Опус Деи". "Опус Деи", главный злодей в книге, представлен как организация, замышляющая и осуществляющая убийства. Многие консультанты согласились, что это чистая клевета. Члены организации - порядочные люди и выполняют очень нужную работу. Однако центральную линию сюжета изменить никак не удастся: нельзя так поступать со зрителем, кто пойдет смотреть фильм, чтобы продлить удовольствие, полученное от чтения книги. Можно лишь взять категорические утверждения автора и смягчить их, превратив сомнительные "факты" в спорные гипотезы. Возможно, это поможет. "Сони Пикчерз" заявляет, что фильм - триллер, и религиозная тема на втором плане. Интересно будет посмотреть, удастся ли им так и сделать. Ирина Савинова: Каковы достоинства и недостатки такой острой темы для кино? За нее уже не раз брались, вспомним, например, скандал с фильмом "Последнее искушение Христа" по роману Казандзакиса. Эйми Уэлборн: Плюс в том, что люди начинают интересоваться историей. В случае "Кода Да Винчи" - историей происхождения христианства. Одно это уже радует. Надо признать, у нас плохо поставлено обучение истории религий. И если книга заставляет людей самим искать ответы - это замечательно. Но если в книге, как это случилось с "Кодом Да Винчи", искажаются исторические факты - это явный минус. Ведь многие, читая книгу, принимают все за чистую монету. Напомню, что многое в книге очень-очень далеко от правды. Ирина Савинова: Церковь явно против такого фильма. Как это скажется на зрителях? Эйми Уэлборн: Церковь - огромный институт, занимающийся глобальными вопросами. Может, кто-то в церкви и имеет такую функцию - выступать против каких-то произведений искусства. Но в целом рекомендовать людям, что им смотреть, а что - нет, - не ее занятие. В демонстрациях протеста церковь тоже участвовать не будет, если такие случатся. С другой стороны, может получиться так, что фильм привлечет внимание церкви к неудовлетворительному уровню преподавания истории религии. Ирина Савинова: Чего нам ожидать от фильма? Эйми Уэлборн: Без сомнения это будет интересное произведение. Рон Хауард - известный режиссер. Мы получим фильм с интересным сюжетом, но неглубоким содержанием. Лично меня больше всего волнует намерение автора выдавать вымысел за историческую правду. Когда фильм выйдет на экраны, мы станем свидетелями ученых дискуссий и горячих споров. Уверена, что многие увидят в этом фильме пример того, как нельзя обращаться с историей. Александр Генис: То, как Голливуд обойдется с "казусом Дэна Брауна", интересно во многих отношениях. Книга построена как своего рода обучающая программа, позволяющая нам незаметно усваивать факты. Нужную для истории информацию автор нарезает на маленькие порции - примерно по странице за раз. Техника такого письма идет от компьютерного экрана, который приучил нас к быстрому мельканию знаний. Чтобы не задерживать читателя, автор не тратит сил на словесность. В этом вся трудность. Голливуд не может, выбросить рискованную христологическую гипотезу Брауна и обойтись с "Кодом да Винчи" как с обычным триллером, потому что это есть самый заурядный боевик, вопиюще банальный по своему построению и языку. Собственно, этого не отрицает и сам автор: Диктор: Я бы рад сказать, что своему успеху книга обязана стилю, искусству рассказчика. Но должен признаться, что настоящая причина в другом - в самом предмете повествования. Роман построен вокруг произведений всеми любимого Леонардо Да Винчи, вокруг расшифровки секретного кода. Но, прежде всего, здесь есть скрытые в древней истории тайны, которые интригуют и захватывают нас всех. Александр Генис: Успех "Кода да Винчи" конечно в той самой кощунственной гипотезе, которая и соблазняет, и пугает Голливуд. Теперь, когда уже все, кто хотел, прочли роман, можно выдать его главный секрет. Дэн Браун в своей книге утверждает, что Христос был женат на Марии Магдалине. Некоторую художественную убедительность этому, мягко говоря, допущению дает искусствоведческая оболочка теологических фантазий автора. Опираясь на весьма солидные искусствоведческие работы, Браун рассказывает о секрете, спрятанном на фреске Леонардо да Винчи "Тайная вечеря". Дэн Браун утверждает, что фигура, сидящая по правую руку от Христа - женщина. Если теперь, зная об этом, вы посмотрите на любую репродукцию этой фрески, вам уже никогда не придется сомневаться в том, что Леонардо под видом ученика Христа изобразил его ученицу. Именно в этот момент Браун вербует сторонников и поклонников. Но выводы, которые он делает, столь решительные, что если авторы экранизации не смогут их обойти, то вокруг будущего фильма может разразиться скандал, не меньше того, что подняла картина Мела Гибсона "Страсти Христовы". Проблема, конечно, в том, что Голливуд сам не знает, хорошо это или плохо? Когда этой весной я был в Долине Смерти, больше всего меня напугала бензоколонка на самом краю этой страшной пустыни. Бензин там продавался по три доллара за галлон. Теперь этот психологический порог пройден уже и в Нью-Йорке, где до 11 сентября цена была в три раза ниже. Рост цен на нефть заставляет американцев заново пересмотреть все, что связано с топливом. В том числе и отношение к нефтяной сверхдержаве - Саудовской Аравии. Об этом - книга Джона Брэдли, которую слушателям "Американского часа" представит Марина Ефимова. ДЖОН БРЭДЛИ "САУДОВСКАЯ АРАВИЯ НАПОКАЗ" Марина Ефимова: Начиная с 11 сентября 2001 года, взгляд американских, да и вообще западных журналистов, ведущих репортажи из Саудовской Аравии, не отличался миролюбием. А если говорить о правителях, то со времен семейства Борджиа никто не подвергался такой критике, как саудовский клан. В этом смысле не составляет исключения и английский журналист Джон Брэдли, проведший в Саудовской Аравии 2,5 года. Он пишет о тамошнем правительстве: Диктор: "Это, возможно, самое коррумпированное королевское семейство за всю историю человечества". Марина Ефимова: Но в целом о стране (по которой он много путешествовал) Брэдли пишет с глубоким интересом, с сочувствием, со знанием деталей и с тем неизменным ощущением загадочности, которое Саудовская Аравия рождает в наблюдателях постоянно. Причем, не только в западных пришельцах, но и в арабах. Дело в том, что страна эта напоминает лоскутное одеяло, состоящее из множества непохожих друг на друга регионов и племен, объединенных Ибн Саудом в единое государство лишь в 20-30-х годах 20-го века. В государстве была принята (а иногда насаждалась силой) одна официальная религия - ваххабизм, строгая, пуританская ветвь Ислама. Но, скажем, шиитское большинство юго-западных провинций демонстративно сопротивляется насаждаемой религии. Один местный чиновник сказал Брэдли: Диктор: "Мы не едим их еду, не сочетаемся с ними браком, мы не молимся за их мертвых и не хороним их на наших кладбищах". Марина Ефимова: В провинции Асир, на границе с Йеменом, жители принимают ваххабизм из-под палки. Это там Брэдли видел, как женщины водят автофургоны, что было бы немыслимо в других частях страны. А в горах он однажды посетил поселение странной секты, которую называют "люди цветов", где далекие от пуританизма мужчины носят на шее гирлянды из цветов и целебных трав и опрыскивают себя духами. Похоже, что все душевные и интеллектуальные связи Брэдли с жителями Саудовской Аравии завязались в торговом городе Джидде. Рецензент книги, Уильям Граймс, пишет: Диктор: "Свое сердце Брэдли оставил в Хиязе, в космополитском городе Джидда, где семьи бизнесменов и торговцев исповедуют более широкие взгляды, чем большинство их соотечественников, и жаждут перемен. В это общество Брэдли включает и клан Бин Ладенов (с одним общеизвестным исключением, конечно). Брэдли вообще с радостью хватается за любой мелькнувший признак перемен, учитывает каждый мелкий шажок правительства в сторону демократизации режима. Но на руках у описанных им либералов и реформаторов очень слабая карта, как бы привлекательно эти реформаторы не выглядели. И саудовский режим много раз демонстрировал свою исключительную сопротивляемость всякого рода переменам". Марина Ефимова: Чтобы понять, до какой степени саудовский режим упорствует в своем исламском (не знаю, какое слово тут подобрать)... пуританизме, хочу привести из книги того же Брэдли довольно красочный пример: Диктор: "Недавно саудовская религиозная полиция выразила протест против использования в названии фирмы знака ПЛЮС, поскольку этот математический знак напоминает христианский крест. Автор этого протеста, выступивший с ним в главной саудовской газете "Аль-Медина", предложил и в школьных учебниках арифметики заменить ПЛЮС на "элегантный" (по его выражению) исламский полумесяц". Марина Ефимова: Противоположную, но не менее угнетающую крайность наблюдал Брэдли в настроениях молодежи. "Те, кто поучился в западных университетах, - пишет он, - мало что привезли оттуда, если не считать дипломов и чемоданов с покупками". Подростки бездельничают или с помощью нелегальных компьютерных карточек посещают (обходя цензоров) порнографические chat-rooms. "Многие матери теперь работают, - пишет Брэдли, - поскольку правительство сделало доступным для женщин целый ряд профессий. Так что саудовские женщины передали свои традиционные обязанности по воспитанию детей в руки шоферов, слуг и азиатских нянь. Подростки, предоставленные самим себе, легко становятся жертвами вербовщиков джихада и пополняют ряды их рекрутов". По мнению Брэдли, саудовский режим подмывается с двух сторон: с одной стороны неминуемой демократизацией, с другой - экстремистами: Диктор: "Лояльность местных шейхов к королевской семье была куплена в 70-х годах посулами всеобщего обогащения за счет торговли нефтью. Но они уже имели возможность убедиться в том, что обогащение не стало всеобщим. Не исключено, что и война в Ираке обернется для Аль Сауда бедой - террористы домашней выделки, возвращаясь домой безработными, скоро найдут себе применение дома". Марина Ефимова: Принц Турки бин Халид, член королевской семьи, недавно купил две квартиры на Манхеттене общей стоимостью больше 8 миллионов долларов. Одну квартиру он купил для друзей, а другую держит пока пустой. И у журналиста Джона Брэдли есть большие подозрения, что эта квартира скоро может принцу понадобиться. Александр Генис: Песня недели. Ее представит Григорий Эйдинов. Григорий Эйдинов: Несмотря на ураган "Катрина", бушевавший неподалёку, во флоридском городе Маями всё же состоялась 22-ая ежегодная церемония вручение призов "Мунни" за лучшие видео года телеканала МТВ. Главными героями стали молодые ветераны американской музыки - группа "Грин Дэй". Они собрали целых 6 "лунных космонавтиков" (так выглядит призовая статуэтка). Видеоклип к их песни "Бульвар Несбывшихся Желаний" из последнего альбома "Американский Идиот" победил практически во всех главных категориях. Триумф группы не был неожиданностью, как, впрочем, и почти всё, что происходило на этом гала-представлении под предводительством музыкального олигарха Дидди и помогавших ему анимационных персонажей Бивиса и Батхеда. Награждение победителей прошло, как всегда, на ура. Помимо гимнастического кордебалета, было полно пиротехники, фейерверков и акватических спец-эффектов, подчёркивающих флоридскую курортную географию. Во всём этом весёлом балагане я больше всего порадовался за призёров в категории "Видео Нового Дарования". Ими стали участники группы "Киллерс" за видеоклип к песне "Мистер Оптимист". Вот она в их исполнении, не нуждающемся в фейерверке. Итак - группа - "Киллерс". Песня об упущенной любви с самоироничным названием "Мистер Оптимист" (Мr.Brightside). Александр Генис: Америка наслаждается последней неделей лета. По давней традиции его завершает не первое сентября, как в Европе, а первый понедельник этого месяца - праздник "День труда", после которого дети возвращаются в школу, взрослые - на работу, президент - в Белый дом. Последнее - особенно важно, потому что Бушу и так уже изрядно досталось от газетчиков за долгий отпуск. Самая ядовитая из колумнистов "Нью-Йорк Таймс" Морин Доуд подсчитала, что президент провел на своем ранчо в Кроуфорде почти год - 339 дней. Конечно, это не значит, что Буш там не работает, но, как пишет Доуд, такая любовь к отдыху слишком сильно контрастирует со средним американцем, который может себе позволить от 13 до 16 дней отпуска в году. Это даже меньше, чем у известных "воркоголиков" японцев, и, конечно, не идет ни в какое сравнение с французами, которые отдыхают семь недель в году. Не удивительно, что в августе Париж выглядит так, как будто на него сбросили нейтронную бомбу. Конфликт между двумя концепциями труда и отдыха недавно стал предметом очередной публичной полемики, которую почти без перерыва ведут сторонники европейского и американского образа жизни. Что лучше - больше зарабатывать или меньше работать? За этим вопросом стоит два культурологических типа поведения, два модуса западного образа жизни, два социально-психологических архетипа. И это значит, что в поисках ответа "Американскому часу" лучше всего обратиться к Борису Михайловичу Парамонову. Борис Парамонов: Интерес темы в том, что она требует разговора о духовно-ментальных установках и психологическом складе наций. А еще - и, может быть, прежде всего - о возрасте культур. Почему вообще возник этот спор между Францией и Соединенными Штатами, это весьма ощутимое раздражение? Иногда хочется даже сказать - конфликт. Его подчас объясняют весьма упрощенно: мол, Франция не пожелала участвовать в иракской акции Америки и поддержавших ее стран. Но ведь нельзя не заметить, что в самой Америке далеко не все в восторге от происходящего, от хода дел в Ираке, и очень вероятно, что недовольство будет возрастать. К тому же, это раздражение не сегодня началось. Я бы сказал, что корень вопроса можно отыскать в возрастной психологии. Вот мы с вами, Александр Александрович, оба люди не юношеского возраста. Скажите, вам нравится нынешняя молодежь, ее культурные вкусы? Александр Генис: Я, Борис Михайлович, - человек мирный, но, как мне кажется, нормальный. Поэтому я, естественно, считаю вкусы молодежи непростительно чудовищными. Однако я стараюсь хранить это мнение при себе, потому что хорошо помню, как к нашему поколению относились патриархи первой волны, которые были твердо уверены, что русская литература умерла с Буниным. Борис Парамонов: А я, Александр Александрович, не собираюсь скрывать свои взгляды. Мне резко не нравится современная молодежь, даже ее внешний вид вызывает раздражение. Молодежная мода нынче - культ уродства, все эти пирсинги и татуировки, вся эта кошмарная так называемая музыка. Молодые девицы, носящие высокие сапоги в нью-йоркскую жару, тоже раздражают, хотя эти сапоги у них сочетаются с весьма незначительными по длине юбками. Александр Генис: Прошлым летом они носили замшевые сапоги на меху. Но хватит брюзжать. Давайте держаться ближе к делу: в чем же вы усматриваете коренную причину франко-американского противостояния в выборе моделей жизни? Борис Парамонов: Да вот в этой несовместимости опыта, в конфликте культурных поколений. Это противостояние молодости и старости. Франция - страна долгой и сложной истории, насчитывающей чуть ли не две тысячи лет. Соединенным Штатам лет двести с небольшим, считая от войны за независимость, и около четырехсот, считая от Мэйфлауэра, привезшего первых иммигрантов. Александр Генис: Но сегодня во Франции живут не старцы тысячелетнего возраста, а люди тех же возрастных категорий, что в любой другой стране. Можно ли экстраполировать целостный опыт истории на жизнь одного, нынешнего поколения? Борис Парамонов: Можно. Существует коллективный опыт, коллективное историческое сознание - или подсознание, как хотите, - которое определяет, уже определило, культурные установки и модели жизни. Французские, вообще западноевропейские реакции на жизнь - это реакции опыта, американская модель типична для молодости, сверх меры энергичной. Так сказать, "песни невинности и опыта" - по формуле Уильяма Блэйка. Франция, Европа пожинают плоды, Америка их еще не вырастила. И она еще не хочет отдыхать. У нее страдная пора не кончилась. Вот эта коллективная историческая молодость определяет у американцев индивидуальное отношение к жизни и работе. Ведь что интересно в Америке: она считается бастионом капитализма и в то же время это не буржуазная страна. А европейские страны - Англия, Франция, Германия, Швеция - это по существу социалистические страны, там построен тот самый социализм с человеческим лицом. И вот тут уместно вспомнить Герцена, еще в середине прошлого века писавшего о мещанском, то есть буржуазном, характере французских, как он говорил, работников, то есть рабочих, тогдашнего пролетариата. Идеал работника - стать буржуа, добиться материального благополучия, приличной жизни, чисто материалистический идеал, если возможно такое сочетание. Это и произошло, этого и добились в Западной Европе. Александр Генис: Но Вы то же самое говорили и про Америку: страна, победившего пролетариата. Борис Парамонов: Это так, но есть и различие. В Соединенных Штатах господствует идеалистический материализм - так можно определить ментальность американцев. Богатство, успех - это, так сказать, символическая форма, выражающая ценность личности, итог ее чисто индивидуальных усилий. Молодым не хочется ни от кого зависеть, никакие коллективные гарантии их не привлекают. Александр Генис: Я понимаю: коллективные гарантии - это и есть социализм. Борис Парамонов: Конечно. В сущности, социализм - это богадельня, приют спокойной старости. А молодые хотят залезть на Эверест. У американцев титанический характер, ими владеет Прометев "хубрис", дерзкая гордыня, самоуверенность, полная убежденность в своих силах. Это не подлежит оценке, это нужно только констатировать как факт. Но нельзя не изумиться энергии американцев, их нежеланию примириться казалось бы с неизбежным. Возьмите хотя бы Ланса Армстронга, недавно седьмой раз выигравшего многодневные велосипедные гонки - Тур де Франс между прочим. У этого человека рак, но он не захотел нянчить свою опухоль. Такие люди восхищают, и я восхищаюсь, но как человек немолодой, к тому же домосед немного их и побаиваюсь. Александр Генис: И это мне понятно: гиперактивность, "перпутуум мобиле", что-то вроде "комплекса Павки Корчагина". Борис Парамонов: Да, но Павка Корчагин - это коллективное творчество, ловкая пропагандистская поделка и подделка, плод труда группы журналистов, придавших форму книги каракулям паралитика. А Ланса Армстронга никакое государство не поддерживало. Александр Генис: Можно вспомнить и первого Буша, отметившего свое восьмидесятилетие парашютным прыжком. Борис Парамонов: Да тут все такие. Помните французскую поговорку: ах, если б молодость знала, ах, если б старость могла. Но в Америке и старость может, а во Франции и молодость знает. Александр Генис: В общем, баланс соблюден? Борис Парамонов: Точно, и не будем раздувать костер мнимой вражды. Все - по-своему - хороши. И я бы тут еще вспомнил, мне кажется, уместно - слова Эйнштейна, сказавшего об американцах "Очень способные подростки. Значит, у них все впереди". Александр Генис: Сегодняшний выпуск "Картинок с выставки" вынесет нас за окраину цивилизованного мира, чтобы рассказать о ритуальном искусстве жителей заброшенных в Тихом океане Маркизских островов, чье творчество собрано на небольшой, но крайне примечательной выставке в этнографическом отделе музея Метрополитен. Плоть опротивела и книги надоели. Эти стихи Маллармэ написал, узнав, что его друг Гоген отправился на острова Океании, о которых привязанный к дому семьей и работой поэт мог только мечтать. Гоген работал за двоих. Он изобразил на своих полотнах один из самых заманчивых соблазнов западной цивилизации - миф о Южных морях. Попав туда, Гоген писал то, что видел, но так, как хотел увидеть. Покрывая красками фантазии, Гоген пытался слепить из своих образов первобытную мифологию, создать мир, полный богов, показать людей, не знавших грехопадения, чуждых любой морали, просто потому, что они еще в ней не нуждаются. Назначив себя Адамом, Гоген населил Эдем своими возлюбленными, в каждой из которой он видел Еву. Убегая от цивилизации, художник переселялся с одного острова на другой, пока не умер на самом диком, входящим в цепочку Маркизских островов. Благодаря гению Гогена, мы привыкли судить об этих экзотических краях по его картинам. Но составленная из коллекций старых европейских путешественников и американских миссионеров выставка в Метрополитен дает нам взглянуть на искусство аборигенов, которых тот же Гоген назвал "непревзойденными мастерами дизайна с неслыханным декоративным чутьем". Как во всех первобытных культурах жители Маркизских островов не знали понятие "искусства". Просто те немногие вещи, которые служили туземцам утварью и оружием, изготовлялись с бесконечным усердием, фантазией и технической изобретательностью. Последняя была необходима еще и потому, что бедная материалами среда понукала изобретательность. В ход шло все. Среди экспонатов выставки - веер из перьев и трав, трость вождя с рукояткой, оплетенной человеческими волосами, посуда из скорлупы кокосового ореха, рог из морской раковины и носовая трещотка из костей врагов, деревянные ходули и каноэ из коры с бревном-противовесом. К этому перечню, которым, собственно, исчерпывается вся материальная культура островитян, выставка прибавляет ритуальных истуканов-тики (тот же корень что в знаменитом "Кон-Тики"). Этот грубый чурбан с совиными глазами, огромными ушами и плоским затылком, служившим алтарем для жертвоприношений, напоминает миниатюрные версии фигур с острова Пасхи. Как и они, эти кумиры провоцируют на дикие фантазии о пришельцах, ибо в них слишком мало человеческого. Однако главным шедевром своей культуры туземцы Маркизского архипелага справедливо считали обнаженное тело, покрытое татуировкой с пяток до волос. К счастью, европейцы, оставили нам подробные рисунки с натуры, изображающих встреченных на островах воинов. Лучшие из таких гравюр принадлежат натуралисту Луису Ле Бретону. Побывав на Маркизах в 30-х годах 19-го века, он еще застал неиспорченное Западом (и его миссионерами) искусство татуировщиков, которое считается лучшим в мире. Автор "Портрета Дориана Грея", который, кстати сказать, можно назвать классической притчей о татуировке, писал: "Надо либо быть произведением искусства, либо носить его." Татуировка - единственный способ выполнить оба совета сразу. Судя по рисункам Бретона, татуированные маркизцы не уступали сложением греческой статуи. Но в отличие от ее белоснежного мрамора, их кожу украшали узоры, складывающиеся в уже никому не понятную грамоту. Каждое тело служило племени сразу и книгой, и картиной, и - если вспомнить о боевых танцах - даже фильмом. В сущности, татуировка для островитян была тем универсальным, тотальным искусством, о котором мечтал Вагнер. Не удивительно, что потрясенные увиденным моряки переняли татуировку и разнесли ее по всему западному миру. Сегодня в Америке 10 тысяч татуировщиков. В результате их бурной деятельности человек с татуировкой может оказаться вашим врачом, адвокатом, конгрессменом или парикмахером. Это отнюдь не значит, что татуировка утратила свой маргинальный статус. Но теперь татуировка не столько мешает успеху, сколько оттеняет его. Поэтому ее можно увидеть в бассейне первоклассного отеля, на дорогом курорте и, конечно, в кино: среди татуированных звезд даже старшего поколения - Мики Рурк, Шер, Уопи Гольдберг и Шон Коннори. Когда мне на днях довелось попасть на один из лучших пляжей Лонг-Айленда, я заметил, что молодежь обоего пола выглядит так, будто она эмигрировала из Океании. И это значит, что экзотический миф Южных морей по-прежнему жив в 21-м столетии. Ну, а теперь музыкальный критик "Американского часа" Соломон Волков проиллюстрирует наш рассказ соответствующими музыкальными фрагментами. Итак, Соломон, сладкий "Миф Южных морей" в Ваших руках. Соломон Волков: Саша, вы знаете, что я норовлю каждую культурную тему, так или иначе, развернуть в сторону политики. Поэтому я решил показать эволюцию отношения Америки к Океании на примере трех музыкальных фрагментов, первый из которых представит собственно туземную музыку Соломоновых островов. Острова эти были открыты в 1567 году испанцами. И испанцы думали, что там где-то были спрятаны сокровища царя Соломона. Отсюда и название. Сокровищ не было, а название прижилось. Эти острова вне истории плавали на протяжении очень длительного времени, пока уже в 20-м веке, в начале 40-х годов, их не захватили японцы. И вот это и был в определенном смысле поворотный момент, потому что мы все знаем, как развивалась история 20-го века, и именно здесь, в конце второй мировой войны, схватились жестоким образом американцы и японцы. Причем, туземцы очень помогали американцам. После этого американцы остались на островах, построили там огромную базу и стали записывать и эту музыку. И вот так звучат настоящие туземцы. Это нечто вроде гимна, который называется "Путешествие на каноэ". Это изображают мужчина и женщина в сопровождении экзотических инструментов. Как я уже сказал, американское присутствие стало особенно заметным в Океании под конец второй мировой войны. После сооружения на островах огромных баз, встала проблема взаимоотношений армии и туземцев. Конечно же, это все усугублялось напряжением, имеющим давние корни в американской истории, между белым и цветным населением. И я всегда считал, что американское массовое искусство выполняет определенный социальный заказ, так или иначе. Оно ориентировано на коммерческий успех. Но при этом почти всегда выполняет и социальный заказ тоже. Вот бестселлер Джеймса Миченара, который появился после войны и назывался "Южные моря", как раз и занимался этой проблемой: как должны относиться американцы к туземцам? Это была очень важная практическая проблема. А Ричард Роджерс и Оскар Хаммерстайн искали сюжет для какого-то нового успешного мюзикла. Потому что предыдущий их мюзикл провалился. Такой ситуации они, конечно, потерпеть не могли и неожиданно они выбрали этот бестселлер Миченара, который совершенно для мюзикла не подходил, и сотворили из этого одно из самых своих успешных произведений. Я когда-то уже говорил, что "Оклахому", их самый успешный мюзикл, на земном шаре ставят каждый день. Почти 400 премьер каждый год. Так вот, "Южные моря" стал вторым по успешности их мюзиклом. Особенно популярной стала песня, которую они очень интересным образом поручили петь оперному певцу. Песня называется "Одним волшебным вечером". Она сразу попала в список хитов. И традиция исполнения этого чрезвычайно успешного номера оперным певцом сохранилась до наших дней, и здесь она прозвучит в исполнении очень известного оперного американского певца, баса Сэмюела Реми. Эта очень популярная песня воссоздает экзотическую атмосферу Океании и воссоздает миф южных морей, но уже с точки зрения американского массового искусства. Это такой урок политкорректности для масс. То есть, является музыкальным уроком терпимости и призывает к расовой гармонии. И, наконец, третий вариант экзотического мифа, на сей раз представленный уже композитором модернистом, это совсем другая точка зрения. Любопытно, что композитор Эрл Ким, который родился в 20-м году, умер в 98-м, преподавал 22 года в Гарварде и был одним из американских учеников Шенберга. Он американский композитор корейского происхождения, а положил он на музыку стихи Артюра Рембо "Девушка с оранжевыми губами". Вот такой вот экзотический цветок, прекрасное, по-моему, сочинение, очень изысканное и в то же время доходчивое. Это модернистский вариант на тему экзотики и отношений европейской и американской цивилизаций к экзотическому мифу и, в частности, к мифу южных морей. Он прозвучит в исполнении Дон Апшо, американского сопрано в сопровождении экзотическом - двойного струнного квартета и арфы. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
