Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-06-05]
"Время Гостей"Заместитель председателя Комитета по информационной политике Борис РезникВедущая Анна Качкаева Анна Качкаева: На минувшей неделе и общественность, и депутаты обсуждали тему Общественной палаты и широту ее полномочий по контролю над тем, как средства массовой информации пользуются свободой слова. Вновь на минувшей неделе ожила тема изменения старого Закона о СМИ, которому на днях исполнилось 15 лет. Наконец, последнюю пару недель происходит очевидная перегруппировка владельцев на медиарынке - продажа акций "Известий", смена собственника "Огонька", продажа "Независимой", информация о возможной передаче активов "Газпром-Медиа" на баланс "Газпромбанка", перемены в Издательском доме "КоммерсантЪ". Оппозиция упрекает телевидение за политическую цензуру и призывает подписать хартию, руководители каналов подписывают хартию. Политологи, лояльные Кремлю, упрекают телевидение за деполитизацию нации и настаивают на том, что политический плюрализм в СМИ должен быть расширен. В пятницу обнародованы данные ВЦИОМа. Опрошен 1561 человек из 46 регионов. Эти данные красноречиво свидетельствуют о том, что политику на экран все-таки следует вернуть. 53 процента россиян заметили, что доступ оппонентам действующей власти к центральным, электронным и печатным СМИ перекрыт или существенно ограничен. 26 процентов опрошенных даже считают, что лидерам оппозиции следует выделить специальное время в эфире государственных каналов. Еще 25 процентов полагают, что инакомыслящих нужно чаще приглашать в уже существующие информационные аналитические программы. Внутри медиарынка, вокруг медиарынка очевидное оживление, поддерживаемое, по меткому выражению одного из авторов закона о СМИ Михаила Федотова, "верхучешной суетой вокруг телевидения". Наш сегодняшний гость по роду деятельности озабочен проблемами средств массовой информации - заместитель председателя Комитета по информационной политике Борис Резник - тоже недавно написал письмо президенту о законе, о финансовой независимости средств массовой информации, об общественном телевидении. Вместе с моим коллегой, журналистов Глебом Черкасовым мы попытаемся выяснить причину всей этой суеты вокруг средств массовой информации, что за всем этим стоит, что может ожидать аудитория в результате пока не всем очевидных перемен. Борис, в пятницу дебаты по поводу того, что будет делать Общественная палата в отношении СМИ, вроде бы случились. Ваши ощущения? Активно это не комментировалось, но, мне кажется, что все претензии государства теперь обязано себе предъявлять. Что еще дебатировать? Какие еще контролирующие органы учреждать, не очень ясно. Борис Резник: Во-первых, хотел бы поздравить всех с 15-летием закона о печати и других средств массовой информации. Замечательный праздник, который, к сожалению, прошел почти незамеченным, потому как бы другой праздник - День России. Эти декларации были приняты практически в один день - и наш закон и Декларация о независимости России. Как в той байке Аверченко: "Когда я родился, окрест звонили колокола. Говорят, что был какой-то престольный праздник. А я до сих пор не пойму, если я родился, какой мог быть еще праздник?" Это был большой, по-настоящему серьезный праздник, который имеет самое прямое отношение и к Дню России, потому что мы живем в другом измерении, в другом мире. Я уже шестой год работаю в Государственной Думе. Не кончаются попытки изменить, зажать, окоротить вот этот закон. То, что происходило в минувшую пятницу в Государственной Думе, честно говоря, нормальный процесс. Но мне очень не нравится слово "контроль". Опять Общественная палата должна осуществить контроль над средствами массовой информации. По моему разумению, есть 29-я статья Конституции, которая начисто, думаю, на очень долгий срок, на века убрала цензуру из нашей жизни. Что такое Общественная палата? Анна Качкаева: Как понятие закрепила, а цензуру, похоже, не убрала. Борис Резник: Запретила цензуру, а дальше, что происходит, это уже как бы отступление от Конституции. Это ненормальности нашей жизни нынешней. Если честно, плохо себе представляю функции, хотя внимательно читал закон об Общественной палате, как она будет формироваться, из кого она должна формироваться, ясно какие функции она будет выполнять - осуществлять связь общественности, так называемого гражданского общества со всеми ветвями власти. Как тут можно вообще контролировать СМИ? Нужно ли вообще СМИ контролировать? Это такой же организм, такая же ветвь власти - средства массовой информации, которая должна свои пороки изживать сама, путем саморегулирования. Мы обсуждали всерьез на этой тусовке, то есть была попытка сопоставить представление в поисках истины. Что же делать? Представление сопоставляли, истину не нашли. Анна Качкаева: Но, тем не менее, желающих, видимо, попасть в этот контролирующий орган уже достаточно? Борис Резник: Очень. Это и настораживает. В двух словах скажу, как формироваться должна палата. Уже с 1 июля входит в действие этот закон, подписанный президентом. 42 человека, уважаемых людей, должен предложить сам президент. Эти 42 человека, уважаемых людей, должны предложить еще 42 человека, не менее уважаемых людей. Но кто кого и по какому признаку уважает, это вопрос. Анна Качкаева: Все мы уважаемые люди. Борис Резник: Да, все мы уважаемые люди, но разобраться тут пытались многие поколения русских людей, да и не только русских. Даже когда на столе стоит есть, что выпить, то трудно - уважает, не уважает - объективно представить, как это может быть. Уже сегодня, насколько мне известно, в регионах дикий совершенно ажиотаж: кто же будет представлять общественные какие-то организации, поскольку 87 субъектов Федерации, а только 42 места, а желающих - море. Идет битва. Уже сегодня начинаются бои фронтальные за каждое место в этой Общественной палате. Поэтому как она будет сформирована, как она будет выполнять свои функции, как это может отразиться на средствах массовой информации, кто на самом деле будет контролировать... У этой Общественной палаты функция будут сугубо ограниченная - рекомендательная. Они могут рекомендовать кому-то, но ничего сами предпринять не могут. Анна Качкаева: Почему? Я слышала, что высказывались идеи о том, что хорошо было бы, например, функцию предупреждения СМИ передать этому контролирующему органу. Как вам, Глеб, такая затея? Глеб Черкасов: Она, может быть, и хороша по форме, только она совершенно бессмысленная. Есть достаточно четко прописанное законодательство, которое, по-моему, не разрешает Общественной палате заниматься такого рода делами. На самом деле, практика показывает, что любая государственная или окологосударственная организация, не прописанная в Конституции, она очень энергично появляется, но и также энергично исчезает. В 1996 году была попытка такая сделать что-то вроде Общественной палаты - политический консультационный совет при президенте. С ним ничего не получилось. Я думаю, что это дубль Государственной Думы, потому что Общественная плата - это, по сути, дубль Государственной Думы. Государственную Думу лишили представительских функций де-факто и хотят передать их какому-то органу. Как он будет формироваться, как он будет работать - это непонятно. Тут у нас столько радости и веселья с назначаемыми сенаторами, с назначаемыми губернаторами, что Общественная палата, скорее всего, будет в ближайшее время занята сама собой, чем производить какие-то действия, направленные на контроль или на удержание чего-либо. Я этого не очень опасаюсь. Анна Качкаева: По вашему ощущению, что это за оживление такое? С чем это так связано? Почему последние три недели активные переделы, закулисные переговоры, перепродажи, какие-то попытки контролирующие функции установить? Больше нечем у нас заняться? Борис Резник: Я в этом участвую. Вам хорошо наблюдать со стороны. Я противостою попыткам изменить действующий закон о СМИ. Очень давно этим занимаюсь профессионально, потому что попыток таких огромное количество. Только в этом созыве было более 50 попыток внести некие поправки в статью 4-ю закона о СМИ, которая что-то ограничивает - насилие, жестокость, порнографию. Там все прописано, нужно только исполнять. Но ужесточить, ввести санкции вплоть до уголовных, новый Закон о СМИ - зачем? Я почему написал письмо Владимиру Владимировичу? Объявили (недавно Миронов), что будет принят новый закон о СМИ. Разрабатываются новые законы давно. Слава богу, безуспешно. Потому что никто у нас в Отечестве, я в том числе, писать законы о СМИ не умеет. Это нужно делать профессионально, это должны делать профессионалы, которые профессионально работают в области СМИ и права. У нас таких людей очень немного, это штучные люди. Михаил Александрович Федотов, мой давний друг. Когда я уезжал из Москвы на Дальний Восток, он сел на мой расшатанный стул в редакции. Мы с ним идем по жизни вместе. Я был первым читателем этого закона, когда он написал авторский закон о СМИ. Я ему сказал, что это никогда не будет принято. Этот закон, слава Богу, принят и работает. Но когда говорят, что ему уже 15 лет... За это время многое, что случилось. Первая поправка Конституции в Америке Бог весть когда была принята. Анна Качкаева: Пару сотен лет. Борис Резник: А благополучная Великобритания вообще обходится без закона о СМИ. Тем не менее, там все в порядке. В Швеции, в Швейцарии, в любой стране никто не вносит новые редакции закона. Миша отслеживает все ситуации, которые происходят в Отечестве. Да, была принята новая Конституция, да, закон об акционерных обществах, много других законодательных актов. Как баллистики делают поправку на ветер, он делает какие-то поправки, если это касается закона о СМИ. Он сделал новую редакцию закона. Вот эту новую редакцию надо просто принять. Значит ли, что это священная корова и ее нельзя на бифштекс пускать этот закон о СМИ? Быть может вот этот глобальный закон надо оставить. Но надо сегодня принимать рамочные законы. Что это за законы? Совершенствовать законодательство о СМИ. Мы с вами обожглись на монополистических вещах. Были у нас монополисты-олигархи, которые подгребли под себя все средства массовой информации, начали делать политику. Их история и новые власти смели. Сегодня процессы происходят не менее тяжелые. Анна Качкаева: Да уж, кого на что сменили. Борис Резник: Монополистом становится государство. Хотя Лесин три года тому назад нам с вами объявил, что все, мы будем избавляться от медийных активов. Анна Качкаева: Он как бизнесмен этого как раз очень искренне хотел. Борис Резник: Быть может, он и хотел, но получилось что? Сегодня все каналы - телевизионные, радийные - либо опосредованно, либо напрямую контролируются государством. Что касается печатных СМИ, их тоже тихонечко подбирают к рукам. Мы теряем то главное, что хотя бы продекларировано. Никогда у нас не было, я считаю, истинной независимости СМИ. Анна Качкаева: Хорошо, я понимаю. История вопроса понятна. Почему все-таки сейчас такое оживление? Такая "суета верхучешная вокруг"? Борис Резник: Первое - выборы грядут 2007 года. Может быть, нас распустят гораздо раньше. Наконец, ожидаемый властями особенно 2008 год. Кому будут принадлежать средства массовой информации, тот будет делать большую политику. Отсюда все идет. Анна Качкаева: А у вас, Глеб, такое же видение ситуации? Глеб Черкасов: Дело в том, что большая часть вышеупомянутых медиа-активов к электоральной обработке населения имеют очень косвенное отношение. Совокупный тираж "Коммерсанта", "Известий", "Независимой", "Огонька", конечно, является информационным ресурсом. Но, как правило, эти издания (за вычетом, может быть, "Огонька") в предыдущих избирательных кампаниях использовались для того, чтобы положить на стол кому-то, а не для того, чтобы работать с населением. Если бы стало известно, что "Комсомолка" переходит из рук в руки, или "Аргументы и факты", тогда это подготовка к выборам. А тут это скорее такая "верхучешная" история. На мой взгляд, дело в том, что на медиарынке последние где-то года полтора ничего не происходило. Жизнь менялась, ситуация менялась, расклад сил на верху менялся, а медиарынок сохранялся таким же, каким был в начале 2003 года. Поэтому просто накопились изменения, все одним пакетом пришло. Понятно, что беглые олигархи собираются как-то реструктуризировать свои СМИ. Вот это происходит с "Коммерсантом". Понятно, что Владимиру Потанину медиа-бизнес - "Комсомольская правда", "Экспресс-газета", "Советский спорт" - может быть и нужен. Но "Известия" он покупал совсем в другой исторической ситуации, а сейчас они ему в каком-то смысле обуза. Он спросил: "Можно ли поделиться?" Ему сказали: "Наверное, можно. А с кем делиться?" У нас есть самая главная отрасль, которая все может. Анна Качкаева: Вот! Я считаю, что министерство надо отменить, потому что "Газпромбанк" есть. Пожалуй, там уже все аккумулировано. Похоже, туда теперь еще и REN-TV отойдет (разговоры всякие об этом идут), "Известия" и дальше через запятую. И даже не "Газпромбанк", как угодно назови, в общем, назначенная структура, которая это все под себя подберет. Глеб Черкасов: Я не думаю, что стоит освобождать министерство от выполнения его функций. Правда, это не министерство, а какое-то, кажется, сейчас Федеральное агентство. Анна Качкаева: Нет, Глеб. Вы отстали от жизни. Министерство у нас состоит из нескольких служб. Есть министерство, есть Федеральное агентство, есть Служба по надзору. Служба по надзору вынесена отдельно. Глеб Черкасов: Бог с ними. Я думаю, что эти изменения пришли пакетом. Почему сейчас? Потому что на самом деле это последний спокойный отрезок времени, когда еще можно заниматься подготовительными работами. Дальше будет все не до этого. Дальше и выборы приближаются, и президентские выборы. А сейчас самое время чуть-чуть перегруппировать силы, и зафиксировать ситуацию в более приближенном к действительности виде. Тут разные истории. Одна история с "Коммерсантом", а другая история с "Известиями", третья история с журналом "Огонек". Вряд ли можно как-то в предвыборной кампании, в серьезных раскладах "Огонек" учитывать. К сожалению, история последних лет, особенно последнего года, для этого прославленного бренда не слишком позитивна. Очень грустно, что так мы позволяем себе обращаться с такими именами, как "Огонек". Сюда же история с "Московскими новостями". Она не разрешилась в 2003 году, когда ЮКОС купил "Московские новости". Она в итоге разрешилась в феврале. Тянулась полтора года. Сейчас могут быть некие серьезные перестановки на рынке неполитической печати очень серьезные (тут тоже было бы странно относить это к выборам). Беда в том, что непонятно медиа-отрасль - это бизнес, это политика, это социально-ответственная штука, которая не имеет никакого отношения ни к политике, ни к бизнесу, а политика и бизнес должны это только обслуживать? Пока нет ясности в том, что это такое. Борис Резник: Почему же ясности нет? Это все вместе. Глеб Черкасов: Значит, это ничто из этого. Значит, это и не политика, и не бизнес. Борис Резник: Глеб, я не могу с вами согласиться - совокупные тиражи и так далее. Дело не в тиражах. Тираж - это приходящее явление. Дело в брендах. Что такое "Известия"? Это общенациональная газета, очень влиятельная, которую знают в мире и цитируют. Тут, я думаю, нужно смотреть, что за марка, кому выгодно. Мне так кажется. Глеб Черкасов: Вы ведь, кажется, из Хабаровска? Борис Резник: Да, я был корреспондентом газеты "Известия" по Дальнему Востоку долгие-долгие годы. Глеб Черкасов: Я шесть лет назад был в командировке в Хабаровске. Прекрасный город. Он мне очень понравился. Я там ни одной федеральной газеты не видел. Борис Резник: Да уж ладно!.. Я вам докладываю, чтобы вы не вводили в заблуждение людей. Только газета "Известия" - 6 тысяч тираж. Я не скажу, что это большой тираж, у нас было 20. Но в Хабаровском крае 6 тысяч экземпляров. Это нормальный тираж. А "Комсомолка" - и того больше. Газет очень много федеральных во всех киосках. Другое дело, что по сравнению с прежними временами, естественно, у нас и подписка снизилась, и розница, да. Глеб Черкасов: А если сравнить с местными газетами, с их тиражами? Я не вводил в заблуждение. Я правда не видел. Борис Резник: Вы могли просто в киоски не заходить. Глеб Черкасов: Заходил. Анна Качкаева: Я быстро прочту пейджерные сообщения, чтобы вы могли на них отреагировать. Вам, Борис, Ольга пишет: "Поздравлять с таким законом о печати неправильно. (А мы говорили о том, что 12 июня исполнилось 15 лет закону о СМИ, который работает, к счастью) Результат - желание граждан ввести цензуру, что было бы невозможно 15 лет назад". То есть Ольга считает, что, в общем, поздравлять особенно не с чем. "Какая разница, кто командует средствами массовой информации, - пишет нам Андрей, - Гусинский или Сурков?! Все равно кормят постылой либеральщиной". Ну, это, видимо, потому, что слушаете нас и "Эхо Москвы". А вот как-то на больших каналах даже околокремлевские политологи этого не замечают. "А либералы получили 2 процента на выборах, пусть довольствуются и 2 процентами в СМИ". Ну, вы сильно расходитесь с большинством сограждан, которые, по данным ВЦИОМа, считают, что нужно все-таки допускать оппозицию к власти чуть шире. "Кому, как ни вам, знать, что любой закон, который вы примите, любой олигарх обратит в свою пользу. Поэтому так Ходорковского защищают все независимые", - пишет Михаил. "Господа, - пишет нам Олег Борисович, создается впечатление, что вы имитируете бурную деятельность, и страшно интересно как будто бы знать, к кому и куда ушла газета. Бюрократия у нас не только экономическая, но и культурная. И делать вид активной жизни в СМИ - это единственное, что вам всем осталось". "Депутаты предложили Думе утвердить закон о тружениках тыла, присоединить к ним ветеранов, а пенсию не увеличив. Прошу сообщить результаты", - госпожа Меркулова из Санкт-Петербурга. Ну, я не знаю, знает ли об этом Борис что-нибудь. Борис Резник: Результатов нет. Анна Качкаева: "Слушая вашего гостя-депутата, понимаешь смысл пословицы: "толочь воду в ступе". Нужно просто поднимать уровень культуры работников СМИ до уровня... А, это нас похвалили - журналистов Радио Свобода. Вообще много журналистов, и не только на Радио Свобода, приличных. "Лариса из Подмосковья". Комментарии есть? Борис Резник: Есть. Вообще, конечно, меня ошеломила эта цифра, когда сообщили социологи, что 86 процентов россиян за введение цензуры выступают. Анна Качкаева: Но всегда надо оговариваться, что это за цензура. Это цензура как раз против сцен жестокости, насилия, порнографии. А как раз готовы ради этого политику обратно вернуть, лишь бы этого не видеть. Борис Резник: Ну, мой друг Федотов, он всегда говорит: "Слушай, 15 лет мы живем без цензуры. 300 лет, или 270, мы были в подцензурном государстве, находились. Поэтому как бы сменить психологию очень тяжело". Что касается, действительно, порнографии, насилия, "обнаженки", вернее, жестокости - есть такое явление, оно не только наше, российское. Американцы провели исследование, и там такие интересные цифры. Подросток, достигший 18-летнего возраста, за это время видит где-то по телевидению 180 тысяч сцен насилия и более 80 тысяч убийств всевозможных. И психологи, и педагоги утверждают, что это очень пагубно отражается на его психике, что рождает агрессивность, пренебрежение к жизни другого человека и так далее. Анна Качкаева: Правда, есть и другие исследования, которые фиксируют, что очень трудно вывести закономерность и связь с тем, что это действительно каким-то образом приводит к каким-то результатам и действиям. Борис Резник: Наверное. Но дело в том, что мы тоже росли как бы в демонстрации насилия. Любой наш фильм возьмите - это Великая Отечественная война. Убийства массовые и колоссальные в каждой ленте были. Но по какому поводу? Там была война с врагом. И, наверное, каждый из нас хотел походить на героев и наоборот... Анна Качкаева: Но природу насилия это не отменяет. Какая разница в этой ситуации. Борис Резник: Наверное. Это понятно. Но, тем не менее, все-таки была заложена какая-то идеология, какая-то идея. Понимаете? Просто так убить человека - это плохо, а вот убить врага - это как бы было оправдано. Сегодня не поймешь, кто враг, кто друг - сплошные убийства. Возьмите любой фильм, вот эти сериалы на телевидении... То есть вот есть проблема. И я, например, приветствую такое решение, какое было принято, то есть самоограничение принятия специальной... Анна Качкаева: Хартии. Которую приняли и подписали торжественно с руководителями каналов. И что?.. Это уже на моей памяти, по-моему, четвертая хартия. Сначала телевидение в 1996 году принимало, потом Антитеррористическую конвенцию подписали, теперь еще одну хартию. Собственно, это зачем? Это не имитация как раз той самой бурной деятельности? Борис Резник: Вот теперь я должен сказать о главном. Знаете, это мировая практика. Существует, скажем, в Европе 20 лет, и очень хорошо себя проявила, показала такая же хартия, называется она "Конвенция о трансграничном вещании". Нас призывают страны Евросоюза присоединиться к этой конвенции. Мы не хотим к ней присоединяться, мы не подписываем. Существуют подобные хартии в колоссальных корпорациях - ВВС, NHK в Японии, CBS и так далее. Но это индивидуальные хартии, они разрабатываются... Анна Качкаева: Это Кодексы этические. И он есть на Радио Свобода, например. Борис Резник: Тоже есть, да? Анна Качкаева: Ну а как же!.. Борис Резник: Так и замечательно! И вот идея была очень хорошая. "Ребята, коль скоро общество не довольно, коль скоро жим идет на Думу колоссальный, чтобы мы что-то принимали, какие-то законопроекты, возьмите сами и подпишите, ограничители себе поставьте... Анна Качкаева: Так уж подписывали уже. Зачем еще раз? Вот я пытаюсь понять... Борис Резник: Нет, подписывали по другим поводам. Подписывали правила поведения во время террористических актов. А это насилие, жестокость и "обнаженка". Это совсем другие поводы как бы. Но это то, что будоражит сегодня общество. "Ну, жалко вам что ли?.. Подпишите". Они сели и подписали. Но весь вопрос в том, что же они подписали. Я честно вам скажу, я, высунув язык, мчался на это заседание. Мне дали за полчаса... На заседание я не был приглашен. От комитета был один Валерий Комиссаров. И были руководители фракций. И вот в таком, как говорят у них, формате должны были подписывать. И шесть руководителей телеканалов крупных наших, российских, сидели. И когда я это прочитал, я понял, что это подписывать нельзя, это абракадабра... Анна Качкаева: Я просто нашим слушателям объясняю, что Борис сейчас тут нам с Глебом машет листочками, которые все исчирканы, подчеркнуты, вопросы поставлены. Борис Резник: Да. Там тексты вообще не поддаются... Ну, например, нельзя, они указывают на недопустимость распространения информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой и национальной принадлежности. По всем остальным поводам порочьте сколько угодно. И так далее. Я просто не хочу никого утомлять цитированием этого документа. Но вот взять хотя бы элементарно те бумаги, которые были приняты, - вот эти хартии, правила, нормы и так далее, просто мировой опыт изучить и переложить как бы на нашу российскую почву это все. Анна Качкаева: Глеб, какие-то комментарии есть по этому поводу? Глеб Черкасов: Ну да. Я хочу сказать, что когда говорят о цензуре, то почему-то всегда считают, что нужно что-то сделать с новостными программами и с общественно-политическими передачами. Значит, в 2002 году, по-моему, когда только затеялся супердемократический телеканал ТВС во главе с уникальным Евгением Киселевым, по нему, первым делом, прошел сериал "Мужская работа", созданный при поддержке Министерства по делам печати (тогда это точно было министерством, а никаким не агентством), в котором уверенные в себе ребята с утра до вечера, много серий (я не помню, сколько этих серий было) занимались тем, что сражались с врагами. И мочили их, надо сказать, без устатку и всякого снисхождения. Со сценами насилия все было хорошо. Потом у меня был небольшой перерыв, когда я смог толком посмотреть телевизор, и я понял, что таких сериалов по телевизору показывают чуть ли не параллельно штуки три подряд. Вот каждую неделю можно... Я даже не буду их называть. А вот мне интересно: это не сцены насилия? Я уж не говорю о мелочах, когда, якобы, относят на поздний вечер, чтобы дети не видели, какой-нибудь жесткий боевик, потом его прекрасно повторяют в 2 часа дня, чтобы, видимо, дети, вернувшись из школы и перекусив под этот боевик, смогли бы что-нибудь реализовать, не дай Бог, на практике. Дело в том, что цензуру вводить надо не для журналистов, она должна начинаться не с "Новостей" и не с общественно-политических программ. А она должна начинаться с кинопоказа. Если у нас на телевидении 80 процентов примерно (я не сидел с секундомером и не засекал) составляют боевики, в которых пропагандируется все, что хотите: религиозная нетерпимость - пожалуйста, национальная - сколько угодно. Вопросы по профессиональной принадлежности в той же "Мужской работе", если кто смотрел, тот понимает - пожалуйста. Вот с этого, наверное, надо начинать. И руководству телеканалов, наверное, надо думать, когда они составляют свои программные сетки. Не только художественный показ... Я хочу сказать, что за документальное кино, которым балует один из популярных государственный телеканалов, я думаю, что, ну, не судебная ответственность, но как-то человеку, который этим занимается, должно быть неудобно, хотя бы в силу полученного им образования. Потому что там опять же идет эта пропаганда всего, чего угодно. Я не знаю, но, по-моему, у нас принято искать потерянный пятак под фонарем, а не там, где потерян. Всякий раз начинает обсуждаться, что показано в телеканале "Новостей": показывали катастрофу в Юго-Восточной Азии 7 минут без подробностей или 15 минут с более жуткими подробностями, показали результаты взрыва в Джамму и Кашмире (пример я с потолка взял) на расстоянии километра или на расстоянии 10 метров. Конечно, картинки разные, но это не принципиально. Анна Качкаева: Виктор из Москвы, добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Госпожа Качкаева очень хорошая ведущая, самая лучшая ведущая. Анна Качкаева: Замечательно! Я вам благодарна. Давайте ближе к делу. Слушатель: Да-да. Извините. Господину депутату вопрос. Прокомментируйте, пожалуйста. Ну, во-первых, люди начинают интересоваться печатью, потому что, в общем-то, телевидение негодным становится, дебильным, и поэтому люди пытаются читать. Потом, у меня предложение. Все-таки интеллектуалы, в общем-то, сейчас обратились к Радио Свобода. Нельзя ли Радио Свобода посадить на какую-то кнопку на радийную или на телевизионную? Анна Качкаева: Мы и сидим на радийной кнопке, на средних волнах вещаем. А по закону не можем претендовать на какую-нибудь FM-частоту, потому что зарубежное вещание. Это если касаться Радио Свобода. А вот по поводу того, что обратились к печатным СМИ, и ровно в этот момент печатными СМИ очень сильно все заинтересовались, вот этот вопрос мне кажется любопытным. Борис Резник: Мне бы было лестно, если бы это было так. Я, как журналист, пишущий заметки, только бы радовался этому обстоятельству. Но, к сожалению, я не вижу такого явления, чтобы люди отворачивались от голубых экранов и читали бы с энтузиазмом печатные издания. И не разделяю, при всем критическом отношении к нашим телеканалам, все-таки называть их дебильными, я думаю, это большое преувеличение. Анна Качкаева: Владимир из Петербурга, вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Очень приятно было вас послушать. Во-первых, вас с праздником - с Духовым днем после Троицы. А потом у меня все в голове перемешалось. Во-первых, мне бы хотелось начать с того, что вот эта Общественная палата, которую хотят внедрить с нового года, мне кажется, это мертворожденный ребенок. Ну, как-то не понять... Опять эти чиновники, опять эта оплата им. Сколько денег... Мне кажется, чтобы Дума хорошо работала... Вот я включаю телевизор - как будто сумасшедший дом ко мне включается. Телевидение начинает хорошо работать с 12 ночи или с 1 часа ночи, когда хорошие фильмы показывают, ну, СТС, "Первая" программа, Российская. Ну просто слов нет. Вот я сегодня насчет плесени написал. Так Владимир Познер взял и моих родителей оскорбил. Аннушка, извините, пожалуйста, я так эмоционально... Спасибо большое. Анна Качкаева: Понятно. Борис Резник: Глеб, я после 12 часов сплю. Вы моложе, отвечайте вы. Вы смотрите, наверное, эти фильмы после 12 часов. Глеб Черкасов: Хорошее кино, правда, бывает после 12 часов. И правильно названы телеканалы - "Первый" канал, СТС, и я бы еще назвал "Второй" канал. Анна Качкаева: Валентин из Рязани, вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы высказать свое мнение и задать вопросы. Я глубоко убежден, что независимость информации у нас в стране зависит от количества каналов доступа к информации, я в широком смысле - и газет, и радио, и телевидения, - каналы доступа к информации. Если каждый человек, например, Валентин из Рязани, Анна Качкаева, Резник и так далее, Гусинский, Березовский высказывают свое мнение - это и есть независимость. Если же каналов минимум 10-15, то это и суть контроля над информацией. Я не понимаю, например, как можно десятью каналами работать, не распределяя их, не устанавливая контроль над ними. Анна Качкаева: Я сейчас дам прокомментировать своим гостям ваш тезис. А вы, Валентин, готовы платить за выбор? Слушатель: Ну, это вопрос старый. По-моему, у вас на радио ставился вопрос. Где-то 10-20-30 рублей - в этих пределах вполне достаточно, чтобы работал канал. И люди готовы платить. Анна Качкаева: Ну, например, общественный канал. Слушатель: Господи, я не хочу говорить: общественный - не общественный... Анна Качкаева: Не важно. Вы готовы платить за выбор. Комментируйте, пожалуйста. Борис Резник: Я полностью разделяю позицию нашего слушателя. Дело в том, что, действительно, удовольствие в разнообразии. И надо, чтобы каждый политик, и не только политик имел возможность высказывать свое мнение, и оппозиция имела бы доступ к каналам. И вот как это можно сделать? - всегда возникает вопрос. Мы уже давно, два года тому назад внесли законопроект (я являюсь одним из соавторов этого законопроекта) об общественном телевидении. Это очень хорошая идея. Она уже овладела миром. Во многих странах, практически во всех странах есть общественное телевидение. Деньги смешные - 3 процента минимальной заработной платы с одного "ящика", с одного телевизора. Зато нет рекламы совсем на этом канале, зато нет никакой жестокости, насилия и так далее, только что-то ностальгическое. Это невозможность любым политическим силам в таком режиме равноправия выходить на зрителя. Это очень хорошая идея. Анна Качкаева: Правда, общественное телевидение везде, к сожалению (не знаю почему, хотя понятно, потому что телевидение требует больших затрат), все-таки финансируются из разных источников, все более из разных источников, в том числе и из коммерческих, из спонсорских, и государственных, и так далее. Борис Резник: Нет, спонсорские и государственные. Анна Качкаева: И коммерческие уже есть, и реклама уже появляется. И это тоже новая тенденция изменения общественного вещания. Другое дело, что дух правового вещания и содержательной политики, о которой вы говорите, да, он, конечно, в общем, сохраняется. Госпожа Остроумова Глебу пишет: "Меня возмущает степень цинизма такого выражения, как "электоральная обработка населения". Запомните, "умники", что население - не стадо овец, а вы не пастухи". Глеб Черкасов: Я точно не пастух. А насчет всего остального... я употребил выражение, которое часто используется людьми, которые занимаются у нас выборами. Я не хотел никого обидеть. И если позволите, я скажу буквально... про общественное телевидение не буду говорить, потому что не очень в теме. Для того чтобы у нас появилась независимая периодическая печать, необходимо, как минимум, два условия. Нужны какие-то очень серьезные меры (сейчас, наверное, не время о них говорить) по демонополизации рынка распространения. И нужна совершенно иная история с типографиями. Вся периодическая печать, она может быть сверху сколько угодно демонополизирована, либеральна, антилиберальна и принадлежать кому угодно, но под ней лежит базис абсолютно социалистической экономики, с таким капиталистическим флером. И пока все это есть, ну, себестоимость одной газеты, она получится сильно завышена. По реальной цене все равно невозможно продавать. Борис Резник: Об очень важном сказал Глеб. На самом деле, мы внесли законопроект, который называется "Об обеспечении экономической независимости средств массовой информации". Мы предлагаем не деньги давать, а сделать то, что сделано давно во всем мире - отменить НДС, например, для средств массовой информации. НДС практически нигде нет в европейских странах. Ну, если и есть, то 5-7 процентов. Второе - доставка. Сегодня нонсенс, дикость вообще, когда доставить газету с улицы на улицу стоит в три раза дороже, нежели ее произвести, продукт этот. И, наконец, третье, то, о чем вы говорите, Глеб, - бумага. Стоимость бумаги сегодня у нас на 20 процентов выше мировых цен, хотя производят эту бумагу в России иностранцы (90 процентов) и отправляют за границу. Так мы предлагаем просто таможенными тарифами регулировать это дело. Это очень важная проблема. Анна Качкаева: Борис Иванович из Калининграда, мы вас слушаем. Слушатель: Я бывший капитан дальнего плавания. Я обошел весь мир и видел эту свободу печати везде. Нет у нас сейчас свободы печати ни на радио, ни на телевидении, нигде. А Общественная палата - это что сейчас будет? Это будет еще одна Государственная Дума. Анна Качкаева: Понятно, Борис Иванович, ваше мнение. Сергей из Москвы, вы в эфире. Слушатель: Знаете, я согласен с вашим собеседниками по поводу того, что у нас просто крайне нужно общественное телевидение. У нас каждый день - вот посмотришь фильмы, включаешь один фильм - одна стрельба, включаешь второй - одно сплошное расследование, включаешь третий фильм - опять сплошная стрельба. Ведь у вас тоже один из собеседников рассказывал, что на Западе постоянно показывают боевики. Но там, кстати, кроме боевиков, показывают превосходные классические "мирные" фильмы на либеральную тематику, где можно увидеть и любовь, можно увидеть, так сказать, романтику какую-то и путешествия. Анна Качкаева: Ну, это, скорее, на человеческую тематику, а не на либеральную. Слушатель: Совершенно верно. Там, кроме превосходной кино- и видеотехники, есть еще высокая логика. Понимаете? А у нас заносит наших менеджеров от рекламы: то один фильм, то другой. Ведь у нас в стране сейчас проживает более 80 процентов населения, которые живут в крайней нужде. У нас страна не на распутье, а в болоте. И выбираться из него надо уже изведанной классической тропой, и именно народной, и именно демократическим путем. Анна Качкаева: Понятно, Сергей. Я благодарю вас. Вот Елизавета с вами не согласна, и с нами тоже. Она пишет, что "мышиная возня в газетах Путину вообще не интересна, а траченным молью либералам стоит обеспокоиться: американцы и олигархи вместо откормленных могут нанять голодных и буйных". Глеб Черкасов: Тоже либералов, да? Анна Качкаева: Видимо, да. "Вы все своим законом о порнографии достали". Очень хорошее слово употребляет наш слушатель Михаил. Все-таки лучше, если бы вы чуть более хорошим русским языком выражались. "А это не порнография на уровне, как вы грабите народ? А какие у вас зарплаты? Почти каждый из вас пользуется услугами... Не понятно чего. Видимо, дальше нецензурная лексика, потому что три отточия. Наталья нам пишет тоже, что "вообще все, что происходит, - это для либералов гибель". "Информационный котел бурно кипит, - пишет Валерий, - что в нем только ни варится - и Общественная палата, и хартия, и судьбы газет, редакторов и их владельцев. К сожалению, только продукта из этого котла не получится, а получится лишь пар". Вот так наши слушатели относятся вообще к проблемам и к такой тематике. Резнику: "Борис, как дальневосточник, ответьте. Являлось ли квотирование рыбной добычи способом уничтожения рыболовецких хозяйств с целью освобождения побережья под добычу нефти? О таких планах много говорил Ходорковский". Борис Резник: Не под добычу нефти, но то, что цели были неправедными, об этом я писал в серии своих статьей "Мафия и море" в газете "Известия". Анна Качкаева: И Михаил пишет: "Анна, сколько можно грабить людей?". Слушайте, я как-то себя в этом не замечала... Борис Резник: Анна скажет - и перестанут грабить. Анна Качкаева: Да. "Хотите уподобиться Чубайсу и Ходорковскому? Это к тому, что вы хотите, чтобы я платил за общественный канал". Да я не хочу. Я просто спрашиваю, Михаил, мне всегда интересно: люди готовы платить за выбор и быть ответственными или не очень. Я благодарю вас. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
